я слеп, но я вижу свет; Хочу тебе кое-что сказать. Когда я схватил пулю, знаешь, что первое мелькнуло у меня в голове перед тем, как я отключился? Монеты. Мне снова 8 лет, я на экскурсии на монетном дворе, постигаю процесс производства монет. Как из металла вырубают заготовки, как формируют гурт и делают насечки. Как чеканят и полируют, как тщательно проверяют все до единой монеты, чтобы исключить даже самые незначительные дефекты. Это вдруг влетело мне в голову. Я — мелкая монета американской армии. Пущен в оборот в 1980 году, вырублен из листа металла, отчеканен и отполирован, снабжён ободком и насечками. А сейчас во мне появились 2 дырочки. И я больше не в идеальном состоянии. И ещё кое-что хочу тебе сказать. За миг до того, как всё померкло, знаешь, что последнее мелькнуло у меня в голове? Ты. © 
[реклама вместо картинки]
ОСНОВНЫЕ ДАННЫЕ Полное имя Leathan «Leith» Nathair Murdoch | Лейхан «Лей» Наир Мердок
Первое имя имеет гаэльские корни и почти дословно переводится как «широкая река»; полная форма почти нигде не используется, давно оставшись лишь в регистрационных книгах да свидетельстве о рождении, в обиходе же, с малых лет простое и звучное «Лей», которое так похоже то ли на случайный окрик, то ли на стальной скрежет неаккуратно затачиваемого ножа. Спокойно относится к всевозможным прозвищам и сокращениям, хотя, казалось бы, - ну куда уж короче то, но нет, - периодически слышится совсем уж панибратское «Ли», заставляющее мужчину тихо хмыкнуть. Право же окликать его по фамилии, оставлено лишь близким друзьям.
Дата рождения и возраст 26 лет | 04.08.1987.
Принадлежность HELLIONS.
Занятость По всем официальным бумагам числится владельцем небольшого бара «исключительно для своих», который за несколько лет существования так и не обзавелся названием, щеголяя пустой вывеской над входом; хотя, по факту, сие сомнительное заведение служит пунктом перепродажи контрабандного оружия и местом обмена информацией, так что, Мердок обычно всегда в курсе того, что происходит в незаконной жизни города. Стражам порядка же, патрулирующим район, обычно отстегивается неплохая мзда, помогающая им и дальше проходить мимо и закрывать на все глаза. Особых кулинарных изысков приходящим ждать не стоит, но сносного пива всегда нальют; впрочем, чужие сюда заглядываю редко, в основном – заблудившиеся туристы или охочие до «экзотики низов» идиоты.
Состоит в боевой группе Хэллионс, специализируется на подрывной деятельности.
Семейное положение Не женат и не собирается.
Способность Управление энергией – мощная способность, предполагает метание энергошаров, создание защитных энергетических щитов, возможность удара энерговолной. © Впервые способность проявилась в подростковом возрасте, была хаотичной и совершенно неуправляемой, принося приличные разрушения окружающим и тотальное опустошение самому Мердоку, так как на то, что бы научится черпать энергию извне ему потребовалось достаточно много времени, до этого же использовал исключительно свои резервы, из-за чего все это легко укладывалось в схему: разозлился -> ослабевание внутреннего барьера -> хаотическая энергетическая волна, сметающая все, что можно снести -> Мердок, находящийся в бесчувственном состоянии с резко упавшими жизненными показателями, - сердцебиение замедлено, давление и уровень сахара в крови стремительно падают, в общем, все достаточно печально.
Спустя годы тренировок, проб и ошибок научился запирать внутренний резерв в себе, повесив на него ярлык «н/з», а энергию вбирать из окружающей среды, в основном, из природных процессов – горение, ветер, фотосинтез, хотя, в последнее время получается забирать и у окружающих (не напрямую, скорее, по принципу – люди выделяют энергию в атмосферу, а он способен выхватывать её из общих потоков). Тянет энергию, в основном, понемногу, так как знает, - если вобрать в себя слишком много и нахрапом – кровоизлияния в мозг не избежать. Самый действенный способ борьбы с ним – засунуть шотландца в вакуум и ждать, пока у него иссякнет еще и внутренний резерв.
Способен использовать самые различные формы выброса энергии – щиты, шары, волны; при желании умеет эту же энергию передавать другим; в более бытовом плане - вполне может запустить остановившееся не более десяти минут назад сердце, подзарядить мобильный телефон или ноутбук (хотя, кому мы врем, шанс на то, что поток энергии не будет рассчитан и несчастным аппаратам придет расплавившийся каюк куда более реален), и т.д., не гнушаясь применять способность по мелочам, тем самым порой облегчая себе жизнь.
При сиюминутном использовании энергии – подпитка происходит постоянно, после любого сильного воздействия нужно время на восстановление.
Навыки - Лей Мердок относится к тому типу людей, у которых в руках все спорится, - видимо, потому, что он ими работает, а не треплется не по делу, - вполне способен сколотить стол или полку, собрать шкаф, провести проводку, разобраться с сантехникой, но, талант работы с техникой у молодого человека явно от Бога, сколько бы он в него не верил, - все, начиная от утюга и заканчивая двигателем автомобиля у него начинает работать после критического осмотра и целенаправленного ремонта. Стоит сказать, что в ковырянии движков и сборе/разборе не так давно купленного мотоцикла мужчина находит отдушину и способен заниматься этим часами, не обращая внимания на то, что весь перепачкался, как распоследний черт, и все уже давно работает.
- Обладает прекрасной физической подготовкой, полученной еще в армии, и постоянно поддерживаемой путем изматывающих пробежек, утренних разминок и боксерской груши, висящей прямо в гостиной. Разбирается в огнестрельном оружии и вполне метко стреляет, приучен обращаться с армейским штык-ножом, натаскан приемам рукопашного близкого боя. По не очень остроумным шуткам приятелей, способен собрать взрывное устройство из любых подручных материалов, что, в общем-то, отчасти отражает истинное положение дел, - работать с тем, что может разнести полквартала молодой человек действительно умеет.
- Умеет играть на гитаре (хотя та имеет такой вид, словно вот-вот рассыплется в труху), правда, исключительно с пьяных глаз, мелодично мурлыкая при этом что-то себе под нос; в остальное время даже не сознается, что знает, с какой стороны стоит подходить к этому инструменту.
- Знает пару десятков слов на гаэльском, правда, исключительно матерных.
- Очень медленно пьянеет.
ХАРАКТЕРИСТИКА И БИОГРАФИЯ Внешность Xavier Samuel Характер Мама, ты же знаешь, из таких как он совсем не выходит толка, - словно Господь каждый раз закрывает глаза, когда такой мальчишка появляется на свет, а когда открывает, внезапно обнаруживает, что тот уже успел вырасти и ему уже не помочь, потому что Бог плохой врач, он совсем не умеет вытаскивать пули и зашивать от них дыры, он не знает, как откачивать от передоза и как остановить сепсис, развивший после удара заточкой в одной из тюрем, и он опять малодушно закрывает глаза, зная, что когда распахнет в следующий раз, на месте этих мальчишек будут только кресты да надгробные плиты, быстро зарастающие бурьяном, что разрушает камень, - чтобы от них поскорее ничего не осталось, даже воспоминаний.
Все в Лее Мердоке упорно вопит о том, что он стремглав несется к финальной точке, аккорду, да к чему угодно, разрушаясь сам и разрушая все, с чем соприкасается; в Лее Мердоке оно горит, полыхает, плавится, - то ли жажда жизни, то ли просто ненормальная тяга к тому, что бы проверять её на прочность, прекрасно понимая, что в конечном итоге среди проигравших будет именно он. Молодой человек и по жизни идет так же – быстро, целеустремленно, пробивая все преграды, словно не замечая того, что его время утекает, как вода сквозь пальцы, не оставляя даже капель в качестве воспоминаний. Лей Мердок тот, кто с легкостью сжигает все, словно ничего и не имел, и ему с ними не по пути, - при неплохо подвешенном языке и умении, в общем-то, находить общий язык с самыми разными людьми, остается жестким, прокаленным жизнью, пропитанным войной, из-за чего все это нередко выливается в жестокость, а порой и в безжалостность, - мужчина вообще не отличается ни милосердием, ни состраданием, ни сентиментальностью, считая, что все это, по большей части, лишь отмазки виновных, которыми они пытаются разжалобить невинных, потому что от этих чувств нет ни толку, ни проку, они не больше чем жалость и бессмысленные стенания, - а последнее Мердок ненавидит всем сердцем. И нет милосердия, - есть просто вовремя принятое решение, нет сострадания – но не накормит и не напоит, есть только действие, нет сентиментальности – она выжигается из тебя порохом и сталью, - есть прорывающаяся наружу совершенно сумасшедшая нежность, которая оказывается хуже ярости.
Шотландец похож на человека из стали, которую никак не возьмет ржавчина, - стойкий, бескомпромиссный, непримиримый, он очень плохо поддается контролю, из-за чего вечно возникает ряд проблем с «недоброжелателями», - давлению он не поддается, лишь отвечая в ответ, угрозы игнорирует, а если почувствует их реальность и вовсе предпочитает действовать первым. Не смотря на то, что способен играть со словами, подбирая нужные, обещания свои, обычно, выполняет, и клятвы держит, хотя и дает редко, живя по принципу, что делать лучше, чем говорить, разумеется, делать обдумав. Старается сохранять здравый рассудок и умение логически мыслить, потому что Лей Мердок, которому совсем сорвало крышу – это страшно, страшно в своей беспощадности и агрессии, в почти неконтролируемой злости, которую почти невозможно смирить.
Не боится, совсем не боится рисковать, - Лею Мердоку всегда мало, ему нужно больше, больше этой жизни и эмоций, больше драйва и адреналина, - относительно равнодушный к материальным ценностям и легко расстающийся с деньгами, он не боится ни рисковать, ни проигрывать, - лишь бы чувствовать себя живым, лишь бы чувствовать себя идущим, - и не важно куда, - только бы не застыть на месте, застыть во времени, раз за разом возвращаясь в мыслях на арену военных действий, в тот момент, когда живое тело прошивают пули.
Не привык ходить легкими путями и короткими дорогами и весьма скептически относится к счастливым билетам, наверное, потому, что ему самому никогда и ничего в этой жизни просто не давалось. Лей Мердок относится к тем, про кого очень любят говорить, мол, - нет в нем ничего святого, - и ведь и правда – нет, - ни во что не верит и ни на кого, кроме себя шотландец уже давно не надеется, и иначе жить он просто не умеет. Обладает удивительным даром убеждения, - такому, обычно, очень хочется верить.
В отношениях с окружающими обычно весьма осторожен – близко никого не подпускает, а к чужой жизни и вовсе относится наплевательски, - спустить курок для него не составляет труда, а за сестру способен пойти до конца, разрушив все, что встанет на пути; обладает весьма специфическим представлением о справедливости, - мужчина не умеет обелять ни других, ни себя, и прощать, в общем-то, тоже не умеет. При этом, вполне способен стать неплохим приятелем, с которым можно и напиться, и побуянить, и надрать кому-нибудь задницу, или же просто потрепаться, пока он разливает пиво по кружкам или же мешает очередное, сбивающее с ног даже взрослого мужика, пойло. Ответственный, - с Мердоком можно вести дела, Мердоку можно даже доверять, вот только лучше не стоит.
Обладает неплохим чувством юмора, но при этом – слишком черным, и давно разучился говорить без сарказма в голосе, с каждым годом становясь все циничнее и циничнее, - в высмеивании же общепринятых ценностей и доктрин находит особе удовольствие, - из-за чего с интересом участвует в тех же теологических спорах, хотя по факту – ханжескими заморочками не отличается. Не брезглив, спокойно справляется с работой любого рода, если знает, что от этого будет польза; его вообще сложно смутить, сбить с толку или заставить попасть впросак, - Лей Мердок находится в постоянном изматывающем состоянии готовности ко всеми и совсем не умеет расслабляться, день за днем просто выгорая.
И Лей Мердок совсем не тешит себя надеждами на счастливое будущее, знает же, что сдохнет, как собака, или поймав пулю, или просто череп проломят, не особо задумывается; знает и идет вперед, к этому концу, потому что возможность свернуть на повороте упустил очень давно, и теперь только и остается – впитывать жизнь по каплям.
История Место рождения: Шотландия, Оркнейские острова, остров Хой, Лайнесс.
Место жительства: Соединенные Штаты Америки, извечно мотается между Вашингтоном [округ Колумбия] и Бостоном [штат Массачусетс].
Родственники:
- отец - Matthew Leith Murdoch | Мэттью Лей Мердок, - бывший военный, ушел в отставку около десяти лет назад в звании капитана сорок второго диверсионно-десантного батальона морской пехоты; на данный момент содержит семью на военную пенсию, подрабатывая мелкими ремонтными работами.
- мать - Heather Maria Murdoch [nee Tyler] | Хезер Мария Мердок [в девичестве Тайлер] – бывший историк, работала в Эдинбургском университете, на историческом факультете, писала книгу про остров Хой; ныне домохозяйка, произведшая на свет семерых спиногрызов.
- Loreley Una Murdoch | Лорелей Уна Мердок – студентка медицинского университета, младшая сестра, лучшая подруга, любовница.
- В наличии имеются еще пятеро братьев и сестер, общих с ним крови и фамилии.
Биографические факты:
- Хезер Тайлер с детских лет отличалась немерной восторженностью, а так же верой во всевозможные легенды и предания, что в общем итоге вылилось в поступление на исторический факультет и дальнейшие планы по написанию книги о месте, где она родилась и куда её безбожно тянуло обратно с пыльных улиц Эдинбурга, хотя большинство людей мечтали убраться из Лайнесса куда подальше, так как понимали, ловить в единственной деревушке, расположенной на небольшом острове в самом северном архипелаге Британских островов, где население не превышает трехсот человек просто нечего, и нечего было и в лучшие годы острова, когда неподалеку находилась одна из баз военно-морского флота Великобритании, о которой сейчас остались лишь архивные документы, находящиеся в небольшом музее, который местные жители игнорируют с поразительным равнодушием. Да и местных жителей то – старики, которым уже не уехать, пьяницы, да несколько семей с детьми, которые вырастут и тоже уберутся как можно дальше. В таких местах хорошо доживать последние годы, - ни на что большее они не способны.
- С Меттью Мердоком, молодым военным, Хизер знакомилась в Эдинбурге; это была влюбленность, которая не стала любовью, а обернулась лишь опустошенностью и разочарованием, а так же непонятным браком, заключенным по принципу «так принято». Женщина думала, что с рождением детей что-то изменится, она сможет полюбить хотя бы их, - но с каждым ребенком все больше погружалась в бесконечные хлопоты, бессонницу и полнейшую отрешенность. Лей Мердок никак не мог отделаться от мысли, что мать внутри давно истлела, и вот-вот рассыплется в пыль, не оставив после себя ничего, кроме них семерых, - хреновое, надо признать, наследие.
- Третий ребенок в семье, которая в скором времени разрастется до семи детей, - слишком разных, что бы это их сближало, и слишком похожих, для того, чтобы хотя бы сносно ладить друг с другом, - окружающие вспоминали, что они одной крови, когда в случае острых ситуаций, конфликтов и ссор, шотландцы тесно сплачивались, и не важно, что при этом они думали друг о друге, - они прекрасно умели объединяться ради чего-то, но совершенно не могли долго удерживать это общее, - каждый раз оно разбивалось в дребезги, сметалось на совок и выкидывалось в мусор, - чтобы не было причин жалеть.
- Не сказать бы, что б о детстве сохранил хоть сколько-то нежные воспоминания, да и какими они могут быть, когда иной раз приходится ложиться спать с пустым желудком, под плач очередного младенца, которого мать укачивает на руках, устало прикрыв глаза, лишь изредка, почти безразлично смотря в пустоту. Детство - это четыреста семьдесят девять метров над уровнем моря, - холм Уорд, поднимаясь на который кажется, что ближе к небу быть невозможно, что оно нависает над головой, перестает быть чем-то возвышенным, а становится просто крышкой от коробки, куда их всех убрали за ненадобностью. Детство - это Старик Хой, которому геологи год за годом предрекают падение из-за волн, подмывающих основание; и когда ты сидишь у самой кромки берега, кажется, что эта громада сейчас рухнет тебе на голову непрекращающимся камнепадом. Детство - это остров, кажущийся пустым, хранящий больше памяти о былом, чем о тех, кто живет на нем сейчас и бесконечные вересковые пустоши.
- Когда ему исполняется семь, он впервые спрыгивает с парома на острове Мейнленд, - где в центральном городе Керкуолле находится средняя школа, которую ему и предстоит посещать, - родители шли по проторенному маршруту, - чтобы не таскать детей каждый день через пролив, оставляли их у родственников на пять дней, забирая по выходным. Мердок помнит, когда в первый раз увидел свою тетку, - высокая, худощавая, словно высушенная временем и слишком похожая на Хизер, она стояла на пристани и плотнее запахивала пальто, защищаясь от пронизывающего сентябрьского ветра. В их доме и без отпрысков Мердоков было полно детей, - четверо своих, за которыми нужен глаз да глаз, - Лей легко принял то, что здесь за ним никто следить не будет, - не потому, что все равно, - просто некогда. В третьем классе ему на шею сажают еще и младшую сестру, которой тоже приходит пора учиться, мол, - сам твердил, что ты взрослый, вот и принимай ответственность. Наверное, с этого момента вся привычная жизнь Мердока стала меняться, потому что с этих пор был не только он, была еще и мелкая пигалица, которую ему приходилось защищать, помогать, и почему-то из памяти не идет совершенно дурацкое воспоминание, как он, присев на корточки перед сестрой, совсем неподалеку от школы, переплетает ей растрепавшуюся косичку, молясь, что бы его никто не застал за этим занятием.
- По большей части, обществу семьи предпочитал дворовую шпану, с которой якшался с малых лет, удирая по вечерам из теткиного дома, и если изначально это были вполне невинные вещи, извечно списываемые на детские шалости, то, постепенно, они становились все злобнее, расчетливее и жестче, - взломы, порча общественного имущества, угоны, постоянные драки – какая-то сердобольная старуха вздохнет, мол, - по малолетке все и пошли, а кто-то так с тюрем и не вышел, - а кто вышел, больше пару месяцев не продержался, - они ж ничего толком не умеют, только разрушать все вокруг себя, и глупо списывать все это на жажду любви и внимания, - этим детям нужен был то ли Бог, то ли Черт, то ли просто шанс, а не смерть в собственных испражнениях в одном из изоляторов. В общем итоге – дома он бывает редко, и все реже приходит ночевать, дома его держит только Лорелей, но он уверен – он увезет её отсюда, от родителей, которые не заслуживают даже ненависти, которые никак не могут заслужить даже обычных эмоций, - потому что усталость, которую они распространяют, пропитала всех вокруг, как пролитый яд, и они все давно разлагаются от безысходности, - бейсбольная бита с оглушительным чавканьем впивается в чужой живот, оставляя длинный уродливый синяк, а Лей Мердок думает, что еще чуть выше – и был бы слышен хруст ребер. Он хочет его слышать.
- Отец ругается, орет, отвешивает тумаки, - он устал выволакивать сына за шкирку из тюремных камер, в очередной раз используя связи, - Лею Мердоку шестнадцать, отец только-только демобилизовался и все еще пытается привыкнуть к жизни в одном месте, а не привычным мотаниям по всему свету. Меттью Мердоку никак не понять, насколько он стал далек от семьи, насколько он стал чужим, - кем-то извечно приходящим, но не остающимся надолго. Он грозится при первой же возможности спихнуть сына на флот, да хоть куда угодно, лишь бы ему вправили мозги, - Меттью Мердок за свою жизнь повидал слишком много таких пареньков, и ни один из них еще хорошо не закончил. Меттью Мердоку совсем не хочется хоронить сына.
- Он еще совсем не умеет курить, - кашляет через раз и неловко щелкает зажигалкой, - на чердаке тесно и пахнет чем-то затхлым, иссушенным, - кажется, как будто в склепе, Лорелей сидит напротив, - пальцы привычно переплетаются, - их никто не ищет, - кому они вообще сдались, кроме друг друга? Он смеется, мол, - Лей и Лей, у них даже имя словно одно на двоих. Отец потом опять будет злиться, когда придет письмо из школы, - Мердок без всякого стеснения вытаскивает сестру с уроков, утверждая, что они ей не сдались ни в коем разе, и в жизни есть вещи куда более интересные. Лей Мердок почти разучился оставаться один, наверное, это должно пугать.
- Ему не так давно исполнилось семнадцать, и он неожиданно понимает, что никак не может перестать смотреть на то, как Лорелей стаскивает с себя футболку, привычно переодеваясь в его комнате, кажется, успевает взглядом пересчитать все позвонки, - как пальцем обвести, почувствовав как натягивается над ними кожа, как она теплеет под ладонями, - и наваждение никак не хочет уходить, - Лей Мердок становится еще несноснее, чем обычно, постоянно ввязываясь в драки, приходя домой с разбитым лицом и сбитыми костяшками пальцев, ему безотчетно хочется, что бы ему уже вправили мозги, сделали хоть что-нибудь, что бы все прекратилось, - но конца не видно, лишь только стоит закрыть глаза, перед ними встают ровные позвонки, все тридцать три в едином ряду.
- Примерно же в этом возрасте в нем впервые просыпается способность, и сначала он просто не может с этим смириться, потому что он, мать их, не какой-то чертов урод или фрик, он обычный парень из шотландской глубинки, - на разрушения вокруг говорят об обратном, - его злость преобразуется в пульсацию энергии, по силе напоминающей цунами, которое легко сносит прибрежные деревушки. Лей Мердок учится сдерживаться, пытается это контролировать, он даже впервые в жизни готов сознательно помолиться, вот только ничего не помогает, - ощущение сгустка энергии внутри постепенно становится чем-то привычным, неотделимой частью. Наверное, так смиряются с неоперабельной опухолью.
- У этой хреновой жизни есть один непреложный закон, - все, что вы пытаетесь скрыть, распихиваете по самым глубоким сундукам и шкафам рано или поздно обязательно вылезет наружу, выползет, прорвется через самую глухую оборону; Лей Мердок знает об этом не понаслышке, потому что первая их серьезная ссора с сестрой заканчивается неподалеку от развалин старого бастиона, заканчивается в июне, где ночами все еще холодно, но это не имеет совершенно никакого значения, пока пальцы расстегивают молнию на чертовом платье, пока оно сползает по её бедрам вниз, к земле, к которой их тянет не меньше, и расстеленная на влажной траве куртка совсем не заменяет постель, но когда тебе восемнадцать, и все, что ты можешь, это бормотать что-то совсем бессвязное ей на ухо, ненавидя себя за чувство внезапно возникающей правильности, это тоже кажется нужным. Лей Мердок точно знает, что по нему плачет психушка, но все равно целует плечи, оставляет синяки и укусы на шее, ключицах, груди, животе, везде, где может дотянуться; Лей Мердок знает, что ему следует остановиться, но все равно продолжает, наверное, если ад есть, то он первый кандидат на попадание туда.
- На следующий день Лорелей уезжает к родственнице в Эдинбург, обрывая всякие контакты, а сам он, еще через пару суток подает документы на поступление в морскую пехоту Королевской Армии Великобритании, - отец недоверчиво трет виски, но все равно помогает пройти отбор, где из пятисот человек дай бог девяносто получат лычки и погоны; он заключает контракт на четыре года, надеясь, что за это время сможет вытравить все воспоминания из головы, сможет забыть, а может – просто сдохнет; Лей Мердок чувствует себя смертником, но ему совсем не страшно.
- Спустя полтора года оказывается с диверсионно-десантным отрядом в Ираке, на войне, в которую Великобритания встряла следом за Америкой, направив почти пятьдесят тысяч своих солдат проливать кровь на чужую землю. Лей Мердок смутно осознает, что в нем уже почти ничего не осталось от того бунтующего паренька, - ему почти двадцать, у него нет никого и ничего, кроме собратьев по оружию, кроме бесконечных вылазок, звериного страха за жизнь и первых проведенных диверсий. За годы службы Мердок вполне четко определился с профилем работы, устанавливая очередное взрывное устройство, которое приходилось собирать в кустарных условиях, и молясь, чтобы сработало. Он постепенно пропитывается этой войной и забывает о том, что бывает иначе, забывая порой даже отзваниваться домой и сообщать, что жив, - все равно отца оповестят, ежели что. В то же время ему начинают приходить письма от сестры, и впервые за последние пару лет ему хочется жить.
- За пару месяцев до окончания контракта умудряется схватить пару пуль, - в живот и грудную клетку; приходит в себя в полевом госпитале, под яростные вопли командира и тихие комментарии хирурга. Но точно знает одно – жить он будет.
- Слова «возвращение домой» для него не больше, чем пустой звук, - какой у него, к чертям собачьим, дом? Тот, в котором от угла к углу слоняется мать, давно смирившись с тем, что время не вернуть и она так и останется заперта тут с человеком, которого не любит, и остров, к которому её так болезненно тянуло, станет ей и склепом, и погребальным саваном, когда годы, что кто-то ей отпустил подойдут к концу. У Лея Мердока нет ничего, кроме старого холщевого рюкзака с вещами за спиной, невытравливаемой любви к родине и сестры, стоящей на причале и смотрящей на него так, словно ничего не изменилось, и они виделись только вчера, хотя прошло уже четыре года; и Лей Мердок не чувствует себя чужим, в нем есть только странное и незнакомое чувство покоя, когда он утыкается носом в её волосы, чувствует тепло её тела, и от этого сам себе кажется живым.
- Он ругается, переходит на крик, еле сдерживается, что бы ничего не разбить и не сломать, - Лею Мердоку страшно, впервые за долгое время ему почти панически, до животного ужаса страшно, и все это выходит наружу в виде ярости и агрессии, и он ничего не может с собой поделать, когда швыряет её вещи в сумку, ломает сим-карту, швыряет мобильник в ближайшую канаву и надеется, что они успеют уехать до того, как все станет слишком плохо, - потому что когда твоей сестрой начинают интересоваться странные личности, это действительно настораживает, особенно когда узнаешь, что именно они занимаются отловом мутантов; они никогда до этого не говорили о том, что возможно, раз уж изменение есть в его генах, то и её оно тоже как-то затронуло, - и вот сейчас это кажется вполне реальным. Единственное, что он может, - это увести её как можно дальше отсюда, надеясь, что в Америке им удастся запутать следы – там слишком много и людей и мутантов, среди которых легко затеряться, особенно если постоянно менять имена.
- В первые полгода совсем хреново – бесконтрольное чувство голода, почти как в детстве, пробитая крыша трейлера над головой и бесконечная дорога, чтобы нигде подолгу не останавливаться, перехватывая мелкую работенку в разных городах, - лишь бы на жизнь хватало, пока, спустя несколько месяцев не оседают в Бостоне, решив, что им нужна передышка, иначе этот ритм их доконает. Лей Мердок совсем забыл, как это, спать больше четырех часов в сутки, потому что времени не хватает, особенно когда приходится работать на трех работах, - с утра разгружая фуры, днем подрабатывая курьером, а вечером – вышибалой в сомнительном баре; Лей Мердок знает, что им нужно держаться на плаву, - сдохнуть с голода в Америке кажется весьма дерьмовой перспективой.
- Спустя почти год, уже обжившись в городе, оказывается в организации Хэллионс, где почти сразу оказывается в боевой группе; молодой человек давно понял, что словами и рассуждениями ничего не добиться, а значит, пришло время для грубой силы и решительных действий. В то же время, наконец, учится обращаться со своей способностью, а не просто задвигать в дальний угол. Он все еще старается спрятать сестру от любого соприкосновения с организациями, но однажды не выходит, - он никак не может определиться с тем, насколько ему не нравится тот факт, что Лорелей оказывается в Хэллионс плечом к плечу с ним.
- Через год переезжает в Вашингтон, где спустя еще несколько месяцев выкупает помещение под бар, который в скором времени начинает приносить небольшой, но стабильный доход, по крайней мере на миг кажется, что все встает в свою колею, хрупкую, размытую, но и этого достаточно, когда Лорелей засыпает у него под боком, а он может пересчитать кончиками пальцев все тридцать три её позвонка.
Единый ряд.
- участник сейчас на форуме