Отправлено: 18.07.12 13:52. Заголовок: like a movie with a happy ending; 05.07.2013 - [ЗАВЕРШЕН]

Ivan Chekov and Laetitia Isles
место: бар «Canes Venatici» (Гончие псы) в Бостоне

 Отправлено: 29.07.12 02:59. Заголовок: внешний вид: click h..

внешний вид: click here

— Так я что-то не догоняю — высокий мужчина тяжелой комплекции с некоторым сомнением смотрел на худощавого паренька с торчащими в разные стороны волосами, который к тому же еще и потягивал яблочный мартини их бокала на ножке. — Так в чем бишь заключается твоя способность? Ну, помимо того, что ты выкачиваешь чужие силы и хранишь их, как банка из-под варенья.
Назвавшись грузом — полезай в кузов. Очень хорошая пословица, между прочим, так что подобного вопроса следовало ожидать. Когда прикидываешься кем-то, о ком только слышал, очень сложно выдавать достоверную информацию и последние полчаса Ивана спасало только два обстоятельства. Первое заключалось в том, что его новые приятели приняли на грудь уже достаточное количество пива в размере трех пинт и уже готовы были признать его австралийским опоссумом, вздумай он представиться им так. А вторым обстоятельством был неоспоримый факт того, что настоящий Саймон Пенти — а именно им представился Иван, пытаясь влиться в стройные ряды генетических отклонений — никогда в Бостоне не появлялся. Вообще-то Саймон Пенти уже давно нигде не появлялся, его фотографии не были делом популярным, всем в этом городе вообще было наплевать на его существование потому, что никто здесь даже подумать не смел о том, чтобы продать свою родную способность.
Но, конечно, все слышали о неком парне, который торгует природным даром налево и направо. И, конечно, все знали об эксперименте Анастасии Чеховой и о том, что у кого-то в Hellions остались чертежи ее аппарата. А такого торговца, как Пенти они вполне могли заинтересовать. Причем заинтересовать достаточно сильно, чтобы он совершил перелет в Бостон и попытался найти кого-то, кто в курсе, куда они подевались после аварии в НИИ.
План был продуман достаточно тщательно, оставалось только подключить воображение.
— Ну-у-у…я всегда чувствую людей со способностями, так я и вышел на вас, ребята
Еще Иван хорошо умел читать и обладал способностью к световосприятию, которое позволяло ему видеть лица на фотографиях. Собственно, он поговорил со своим приятелем из полицейского участка, и он снабдил юношу информацию, о некоторых, кто совершенно ТОЧНО мог быть в курсе того, куда подевались чертежи. Хотя бы потому, что они имели непосредственное отношения к происшествию в лабораториях. За это Ивану хотелось одновременно повесить их и вытащить им, еще полуживым кишки, но приходилось просто мирно беседовать.
— А еще я точно могу определить у кого какая сила
Это он узнал из краткого досье на Пенти, которое он получил, когда хакернул Save благодаря тому, что знает пароль своей сестрицы, которая как раз с недавних пор стала работать там.
— Серьезно? — мужчина сидящий по другое плечо от юноши и до того практически все время молчавший, вдруг заинтересовался разговором. — Ну-ка, отгадай, какая у меня?
Иван вздохнул и, отодвинув от себя наполовину опустошенный бокал, пристально посмотрел на него. Кажется, этого, что был поменьше, звали Тимми, а его друга-здоровяка Ллойд. К делу это, конечно, никакого отношения не имело. Сейчас главным было делать правильное выражения лица: отрешенное, глаза внимательные, делаем вид, что мы действительно что-то понимаем.
— У тебя анимализм — лениво отозвался юноша спустя секунду вглядывания. — А у твоего друга Ллойда телекинез, а ведь прав, Ллойд?
— Оооо…. — лицо низкого вытянулось. — Ты и правда можешь чувствовать…
«Ну да, или видеть твои деформированные уши и выпирающие клыки» — пронеслось в голове Ивана. Что до второго, то он только пятнадцать минут назад при помощи своей силы умыкнуть с соседнего столика кружку пива. Хорошо, что эти парни уже захмелели и не обращают внимания на то, что он временами несет полную околесицу.
И как только им могли доверить хранить чертежи?
Когда Иван шел сюда, в этот бар, он думал что встретит тут публику серьезней, хотя такие два молодца встречаются почти в любой организованной группе. С другой стороны, если бы Чехову попалась рыбка поумнее, то он бы, наверное, уже был испепелен каким-нибудь пламенем. В «Гончие псы» обычные люди предпочитали не соваться — негласно здесь чаще всего находились мутанты, которые чувствовали себя достаточно комфортно, чтобы использовать силу открыто, ни от кого не таясь. В конце концов, у всех должно быть место отдыха, где можно побыть самими собой, на улицах Бостона особенно не повыпендриваешься — Керриган и так предоставил мутантам достаточно власти, чтобы позволять им сеять панику среди населения.
— Ну так что парни, что вы там болтали про аппарат, который заменяет Бостону меня?
Иван пытался мягко и тактично перейти на тему Настиной машины и решил изобразить задетое самолюбие. Благодаря тому, что в ход пошла четвертая за вечер пинта все должно было получиться. Но не получилось. Иван заметил вошедшую в бар девушку, явно с кавалером (брат не будет так нежно приобнимать свою сестру за талию, распространяя в разные стороны деланные флюиды альфа-самца вышедшего на прогулку с дамой). Чехов едва не свалился со своего стула и, толи инстинкт самосохранения отошел перекурить, толи просто взыграл адреналин, но в его глазах читалась какая-то убийственная решимость, как бывает у самоубийц.
Девушка — а это была некая Летиция Айлс — была тем, кто хорошо знал о том, что у Ивана не было никакой силы и, конечно, она знала, что его звали не Саймон. Она поймала его взгляд и тут же отвела глаза в сторону. Она могла бы разрушать всю его легенду за считанные секунды и натравить на него половину бара, но именно к ней юноша готов был рвануть через весь зал.
И он почти сделал это. Остановил его какой-то парень, ухвативший его за локоть и развернувший к себе лицом.
— Эй, я кажется знаю тебя — пробормотал незнакомец хмуро глядя на Чехова. — Ты работаешь на том дерьмовом канале…шкатулка, коробка, как его там
Сердце подпрыгнуло и впечаталось в диафрагму. Этот парень не был пьян и ему сложно будет так же легко внушить что-то, как тем двоим. Прискорбный факт того, что кто-то из мутантов смотрит Черную Коробку могло затмить только то обстоятельство, что он смотрел ее в один из тех двух разов, что Ивана вообще допустили вести репортаж — обычно он только писал статьи.
— Вы обознались
Он попытался говорить как можно более равнодушно, пока сердце продолжало отчаянно биться в груди, пытаясь выскочить через пищеварительных тракт.
— У меня отличная память на лица, мальчик — ну вот, Ивану уже двадцать три, а его по-прежнему продолжают называть мальчиком. — — Какого черта крысы вроде тебя делают в нашем баре? Ты что неизлечимо болен и решил сделать последний рывок до могилы?
Вокруг них стали собираться люди, привлеченные их разговором. Дело приобретало не слишком удачный поворот, а Чехов кажется совсем растерялся.
— Это ваше хваленое Бостонское радушие? — совершив над собой усилие, Иван умудрился в одно движение освободить свою руку, хотя и сам едва ли поверил, что у него это вышло и мутант не сломал ему ничего при этом. — Меня зовут Саймон Пенти и я начинаю раздражаться
— Эдди не зли этого парня — в дело вмешались подоспевшие Тимми и Ллойд. — Этот тот парень, что торгует способностями из Бостона
«Если у этих идиотов получиться, я куплю им еще пива…много пива…» - подумал Чехов.
— Да ну? Ну, пусть попробует забрать мою
Последние надежды на хороший исход растаяли, когда рука Эдди трансформировалась в гигантское лезвие и он шагнул в сторону Ивана.
«Вот черт»

 Отправлено: 30.07.12 01:33. Заголовок: внешний вид: click h..

внешний вид: click here, только волосы заплетены в косу, ниспадающую на левое плечо

Лета сидела на пассажирском сидении автомобиля, за рулем которого находился очередной сынок папиного знакомого, и старалась придать своему лицу более-менее заинтересованное в словах парня выражение. Это было сложно, потому что с каждым новым словом, что вылетали из его рта, ей хотелось закрыть глаза и вставить в уши затычки, чтобы до ее слуха не долетало ни малейшего звука.
Ее кавалер ей совершенно не нравился. Он был чересчур самоуверенным и слишком уж хвастался собственными достижениями, которые, по ее мнению, с его слов выглядели сильно преувеличенными. К тому же, как упоминалось выше, он был «богатеньким сыночком» одного из друзей ее отца, что также понижало рейтинг парня в ее глазах. Отец как будто издевался над ней, приводя каждый раз в их дом очередного клона предыдущего кавалера. Нет, на самом деле, все они были словно под копирку. Ей-богу, девушке зачастую казалось, что у отца в подвале есть мастерская, где этих «сыночков» штампуют. А потом таким образом он устраивает ей очередное испытание, которое она должна пройти, выдержав общество очередного из них. Самовлюбленные, хвастливые и… со способностями. Вот как раз именно последний пункт волновал Лету меньше всего. В отличие от ее отца. Тот прямо помешался на мысли, что если у его дочери будут с кем-то серьезные отношения, то этот «кто-то» должен быть мутантом. Другой вариант его не устраивал ни малейшим образом.
Обычно ей удавалось справиться с кандидатом в мужья на стадии «ужин-с-родителями», довольно умело отшивая оного. Причем так, что второй раз для встречи с ней отец его уже не приглашал. И для Айлса-старшего, и для самой Леты это был своего рода вызов, который они бросили друг другу. И теперь ребром стоит вопрос, кто же одержит верх в этом поединке. Оба упрямы, и оба не любят проигрывать.
Почему она вела себя именно так, а не устраивала громкие скандалы? Ведь проще отвадить людей негативным поведением по отношению к ним, нежели наклеивать улыбку и поддерживать беседу все время. Многие приятели отца были людьми довольно известными и вращались в различных политических и финансовых сферах. Связи с этими людьми были полезны для развития корпорации, в делах которой Летиция уже давно увязла. Ведь одно дело, когда не сложились отношения между детьми, а другое – когда рвешь важные деловые связи из-за грубого поведения. Необходимо быть умнее и действовать хитро, чтобы удержать это тонкое равновесие. И пока что ей все это удавалось.
В этот раз что-то пошло иначе. Сценарий уже был привычным: приезд гостей, ужин, разговоры и дальше по накатанной дорожке. Сегодня с самого начала все покатилось кувырком. Ричард Мейсон, именно таково было его имя, приехал раньше положенного срока (Лета была готова поклясться, что ее отец все подстроил подобным образом) и в одиночестве. Это было что-то новое. И именно он предложил идею о том, чтобы съездить куда-нибудь вдвоем. Мол, он знает одно неплохое место, и ей там определенно понравится.
Попытки возразить и соврать, что у нее много дел дома и вообще она не готова куда-либо ехать, были пресечены отцом, который с широкой улыбкой на лице заявил, что все занятия можно оставить на потом, а Лета может идти развлекаться и отдыхать.
Девушка была готова поклясться, что слышала тихий смешок, слетевший с губ отца, когда она вместе с Ричардом покидала дом. Она даже спиной чувствовала его ухмылку, но сама сдаваться не собиралась. Да, она играла по правилам отца, но у нее всегда есть выбор. Главное, все правильно устроить.
- Так куда мы едем? – Летиция все же перебила парня, который уже начал рассказывать о том, как он получил первый приз за участие в гонках на лыжах.
- Как я уже говорил, тебе там понравится. Никаких отбросов вроде обычных людей, только свои люди, – довольно заявил он, кидая на нее мимолетный взгляд и явно ожидая ее положительной реакции.
Летиции оставалось же лишь натянуть улыбку и вновь откинуть голову назад в ожидании, когда машина притормозит у пункта назначения.
Бар «Гончие псы», куда ее привез Ричард, не был тем местом, где она предпочла бы проводить время. Она была здесь несколько раз с братом, которому здесь как раз таки нравилось по той причине, что здесь были лишь мутанты, лишь «высшая раса», а обычный человек, опасаясь за собственное здоровье, предпочитал обходить это место за километр. Хотя эта «высшая раса» по своему поведению зачастую казалась низшим звеном эволюции.
Ладно, ей нужно выдержать всего пару часов, а потом заявить отцу, что ничего не вышло. План прост как пять копеек. Или если она придумает, как избавиться от назойливого кавалера раньше, то пара часов заметно сократится.
Выйдя из машины, Лета позволила парню приобнять себя за талию (главное, чтобы его рука не сползла ниже), после чего они оба зашли в помещение бара.
И первое, что бросилось ей в глаза, точнее кто, это был темноволосый парень по имени Иван Чехов, сидевший с двумя мужчинами старшими его раза в полтора-два. Ее глаза расширились от удивления, но заметив, что он смотрит на нее, быстро отвернулась и тут же почувствовала, как у нее начали пылать щеки. Слава Богу освещение здесь было приглушенным, и ее румянец был не слишком заметил.
Ричард проводил ее за столик в самом углу и сел рядом, даже не намереваясь убирать свою ладонь с ее талии. Зато Летиция готова была начать ерзать на месте словно на иголках. Она по-прежнему вполуха слушала парня, который сейчас все же заметил ее отвлеченность от его слов.
- Ты меня слушаешь? Все в порядке? – озадаченно поинтересовался он.
- Что? – Летиция как будто выпала из транса, но тут же сориентировалась. - Да, в порядке, в полном. Знаешь, сходи и закажи мне что-нибудь выпить у бармена. Что угодно, сделай мне сюрприз, – быстро добавила она, чтобы не отвечать на вопросы о том, что она любит. Сейчас он может заказать ей хоть водку с клюквой, хоть абсент с текилой, главное, было убрать его с поля зрения хотя бы на несколько минут.
Убедившись, что он скрылся за противоположным концом барной стойки, Лета поднялась со своего места и направилась в сторону Ивана, у которого, кажется, начинались неприятности.
- ...зовут Саймон Пенти и я начинаю раздражаться
Она успела уловить обрывок его слов ровно перед тем, как к парню двинулся мужчина, намеревающийся проверить на нем свою способность пару раз. А в этом мало приятного, особенно когда начинаешь истекать кровью.
- Оставьте его в покое, я его знаю, это действительно Саймон Пенти, - спокойным размеренным тоном заявила девушка, заставляя мутанта притормозить.
Все-таки в том, что твою семью в лицо знает весь город, есть свои несомненные плюсы. Не надо доказывать, что ты это ты, и никто не сомневается в твоих словах.
- Вы уверены, мисс Айлс? – что ж, на сто человек всегда выпадает один, который в чем-то да усомнится. - Я могу поклясться, что видел этого парня в том паршивом шоу.
- Мне позвонить брату и попросить подтвердить его личность? – уже сердитым голосом произнесла Лета. Врала она всегда отменно, хоть и редко. - Он сам пригласил мистера Пенти в город, только встреча назначена назавтра. А теперь если никто не возражает, я хотела бы обсудить с нашим гостем несколько вещей без посторонних ушей, – уже твердо изрекла она и повернулась в сторону «Саймона». - Вы же не откажете мне, мистер Пенти?
У Ивана не оставалось выбора. Либо остаться внутри и оказаться порезанным на фарш, либо пройти с ней наружу. И на секунду Лете показалось, что для него куда предпочтительнее первый вариант, если судить по взгляду, который он на нее бросил.
- Чем ты думал, когда пришел сюда? – с негодованием, которое так и сквозило беспокойством и испугом за самого Чехова, спросила она у парня, когда за ними закрылась тяжелая дверь. - Если бы я не успела подойти, то он бы убил тебя. – она выдохнула, ненадолго переведя взгляд в сторону, но после вновь посмотрела на Ивана. - Ты в порядке? – девушка действительно переживала и волновалась за него, и все эти эмоции проступали на ее лице, а она даже не пыталась их скрыть.

 Отправлено: 30.07.12 16:12. Заголовок: Вся жизнь пронеслас..

Вся жизнь пронеслась перед его глазами молниеносным вихрем. Захотелось остановить его, прокричать «я не успел ничего увидеть» и заставить крутиться заново, но смерть кажется отступил. Прошел мимо и направился в сторону бара, чтобы опрокинуть пару стопок горячительного, ведь на самом деле он только за этим сюда и пришел.
Иван же продолжал стоять не дыша, боясь спугнуть посетившую его удачу и совершенно неубедительно пытаясь изобразить уверенное и спокойное лицо.
- Вы уверены, мисс Айлс? – Иван немного дрогнул, но продолжать не отрывать глаз от Летиции, так же как и этот парень Эдди. Тот выглядел раздраженно из-за того, что приходиться пригибать голову перед какой-то девчонкой и из-за того, вероятно, что не получиться хорошенько проучить парнишку. Он определенно не купился на слова девушки, но правила требовали того, чтобы он заткнулся и ему приходилось мириться с правилами. Чехов же смотрел испуганно, в его глазах читалась вспыхнувшая надежда на спасение, немного удивления и даже крупица досады. Впрочем, отказываться от помощи он не собирался поскольку не собирался еще на встречу с Богом и готов был согласиться со всем, что сказала бы о нем сейчас Лета, если бы это позволило ему избавиться от громилы с лезвием вместо руки.
В ответ на предложение девушки прогуляться, чтобы обсудить дела, Иван ответил энергичным киванием, что тоже несколько не вписывалось в его легенду о крутом торговце способностями из столицы. Впрочем, сейчас это волновало его сравнительно мало, поскольку этот тип Эдди, ни на секунду не усомнился в том, что это ложь. Ему было плевать на слова Леты, хотя бы его взгляд и слегка изменился. Теперь он смотрел на Чехова, как на домашнюю зверушку, которую, по всей видимости, захотелось завести себе наследнице богатого семейства и желание придушить его в тот самый момент, когда ей надоест играться в добрую хозяйку. Иван буквально кожей ощущал призрение мужчины и он был уверен, что несмотря на то, что сейчас он не позволил Лете позвонить брату, сам он точно собирается сделать это в ближайшее время, но не чтобы спрашивать, а чтобы стучать. Возможно девушке стоило быть с ним помягче. С другой стороны, ему стоило бы быть не таким…хм…острым. Перед глазами Чехова все еще отражался блеск его лезвия.
Послушно он поплелся следом за Летицией, стараясь не споткнуться, чтобы окончательно не разрушить созданный было образ. Он пытался все еще сохранить свои позиции, хотя понимал, что скорее всего, уже сдал их с потрохами. Это было неважно. Его «приятели» смотрели им в след с открытыми ртами и, если в глазах этого Эдди он уже раскрылся, то эти двое не заподозрили ни малейшего подвоха. А говорить Ивану надо было именно с ними, поэтому стоило попробовать. Чуть позже, может быть, сейчас он должен был разобраться с Лети.
Она не разговаривала с ним уже две недели. Не отвечала на телефонные звонки, всячески избегала его на улице, когда он пытался подкараулить ее после учебы, чтобы поговорить. Чехов уже начинал бояться сам себя, размышляя над тем, как просто превратился с помешанного преследователя, пытаясь всеми правдами и неправдами оказаться возле девушки. На ее месте он был уже подал в суд, но повестка еще не приходила, что давало надежду на то, что возможно, ей просто что-то мешает наконец увидеться с ним.
Пытаясь додуматься что же вынуждает Летицию избегать его, Иван много раз пытался обвинить его отца – убежденного радикала в отношении мутантов и людей, но как-то столкнувшись с ним, он понял что тот даже не подозревает, что между ними происходит и кто такой этот парень-журналист. Это значило что дело не в том, что папочка запирает свою дочку дома, но Чехову казалось безумием, чтобы девушка из собственных соображение стала бы поступать с ним так только обнаружив, что он не обладает дополнительными генами, обеспечивающими ему лазанье по стенам или плевание ядовитой слюной. К тому же, если бы дело было только в родителях, Лета бы ни за что не позволила какому-то хлыщу в полосатой рубашке обнимать себя у всех на виду.
В общем и целом Иван пребывал в подвешенном состояние последние две недели и, наверное, именно поэтому он решился на такой широкий жест – наведаться в бар кишащий враждебной фауной, но он совсем не ожидал что все обернется именно так. Это была удача. Упавшая с неба звезда возможности поговорить с Летицией, но почему-то именно сейчас его язык буквально прилип к небу и отказывался ворочаться. Почему-то сейчас он не мог заставить себя заговорить с ней и молча шел следом, пока она вела его к выходу. А вообще-то он не собирался уходить, он планировал остаться и закончить свое дело, но он не сказал Лете об этом, не попытался ее остановить. Он просто молча шел и это расстояние до двери показалось ему бесконечным.
Но вот на взмокших в духоте бара висках ощутился приятный ветерок прохлады. Вслед за Летицией Чехов вышел в переулок возле входа, где сейчас было пусто и достаточно темно, чтобы можно было скрыть постыдный румянец влюбленного первоклассника, который вспыхнул на щеках Ивана, когда девушка стала отчитывать его. Несмотря на то, что в голосе ее чувствовалась неподдельная тревога это не слишком растопило его сердце, уже вспыхнувшее затаенной обидой. В темноте он едва различал ее глаза, которые блестели в свете одинокого фонаря, служившего им единственным освещением.
Вот так просто стоять и разговаривать после двух недель полного игнорирования? Вот так просто обвинять его в том, что он пришел сюда, может, просто для того, чтобы получить шанс увидеть ее лишний раз? Ведь совсем не обязательно искать чертежи именно так, существует множество более безопасных идей, но Иван выбрал именно эту потому, что надеялся, что Летиция заглянет в Гончих. Черт его знает о чем он думал на самом деле, но в любом их вариантов, Чехов никак не заслуживал порицания. По своему собственному, конечно же мнению.
- У меня был план и он почти сработал – все это звучало слабым оправданием, но честно говоря Ивану было немного не по себе от того, что они стояли тут и разговаривали о нем. Ему казалось, что он зря тратит свое время проведенное с ней, ведь его было и без того предательски мало, чтобы еще тратиться на разговоры о нем. - мне просто не повезло, такое случается, я все равно должен буду вернуться, чтобы закончить
Но только вряд ли сегодня. Или, по крайней мере, надо дождаться пока отчалит этот Эдди, который мог бы попросту привязаться к Ивану и этим помешать ему вести расспросы.
Летиция спросила как он и юноша испытал необъяснимый прилив желание как-нибудь задеть ее. Подобные вопросы звучали скрытой насмешкой после всего, что она сделала, но все равно Чехов отогнал от себя недостойные мысли.
- Я не из-за тебя пришел – сказал он после недолгого молчания. - я не собирался докучать тебе, я просто должен знать за что мою сестру превратили в… – оборвавшись на полуслове Иван замолчал, хотя и без экстрасенсорных способностей было очевидно, что он хотел сказать «монстр». Просто не решился перед Летицией которая, вроде как, сама была такой же.
- Ты знаешь, что я хотел сказать – добавил он.
Дело все равно было не в нем и не в том, что он думал. Дело было в Летиции, которой не понравилось видимо иметь жениха без способности. Она даже не рискнула рассказать о нем отцу, предпочтя просто избавиться от него. Самым тупым способом. Могла бы позвонить и объяснить все как есть, он был понял, обязательно понял бы, если бы услышал правду.
Когда они встретились в первый раз, Иван уже знал кто она и что из себя представляет. Он никогда не испытывал особенно теплых чувств к мутантам, поддерживал политику жесткого контроля за ними со стороны правительства потому, что уже насмотрелся на то, как она «правили» в Бостоне. Может, конечно, все зависит вовсе не от генов, а от характера и мафиозные группировки не всегда состояли из мутантов, если оглянуться на историю и обычные люди творили нечто похлещи Керригана и Hellions, но все же Иван был несколько предубежден. И даже не смотря на то он сумел разглядеть в Летиции человека, независимо от того сколько хромосом в ней было и сколько чудес она могла творить. Иван не отказывался от нее хотя с самого начала знал кто она, но стоило их отношениям сдвинуться с мертвой точки, как Летиция быстренько решила сбежать. Поддерживать серьезные отношения с обычным человеком видимо не входило в ее планы. Последнее время Чехову казалось, что он попал в петлю времени и оказался в средневековье, где было не положено, чтобы за леди ухаживал кто-то без рыцарского титула. В нашем случае без лишних аминокислот.
- Ты могла бы позвонить – озвучил он собственные мысли, хотя всего пару минут назад он вроде как обещался не досаждать ей. Но иногда нужно все-таки выговориться, чтобы отпустить обиду, пока она не заела тебя.- Могла бы сказать, что тебе не подходит простой парень вроде меня

 Отправлено: 30.07.12 20:28. Заголовок: Покидая бар вместе с..

Покидая бар вместе с Иваном, Лета уже знала, что тот человек-ножницы ей не поверил. К сожалению, он принадлежал к той категории людей, которые считают ее «папенькиной капризной дочкой», которая сидит на всем готовом, а вокруг все только бегают и исполняют ее прихоти. Это мнение было распространенным – в сознании людей давно сложился стереотип, что наследники огромного состояния не работают и не добиваются ничего самостоятельно, а лишь прожигают собственную жизнь, лежа у бассейна и куря травку.
Когда она была подростком, подобное мнение окружающих ее задевало – никто не стремился замечать, как она трудится не покладая рук. Она расстраивалась, огорчалась, принимая все это близко к сердцу, пока как-то отец ей не сказал, чтобы она перестала обращать внимание на мнение посторонних людей. Ведь они ее совершенно не знают. Пока не знают. Но придет время, и с ней будут вынуждены считаться, и никто не посмеет даже в мыслях допустить, что Лета – избалованная кукла, получившая в наследство мешок с деньгами и не знающая, как их потратить. «К тому же, – добавил он, после секундой паузы, - в мире бизнеса бывает полезно, когда женщину считают глупой. Это позволяет ей обставить соперника, когда тот думает, что у него на руках все козыри. И только тогда, когда он понимает, что его обыграли, он осознает, что все это время сильно заблуждался, но уже будет поздно».
Поэтому Летиция научилась игнорировать эту точку зрения. Ее уже ни капельки не задевало то, что о ней говорили. Она училась у отца и брата, как нужно вести себя, познавала те хитрости, которые в будущем помогут ей одержать верх. И уж тем более она не боялась, что этот громила может потом настучать на нее брату. Даже если он осмелится это сделать, Элайджа лишь посмеется в ответ, ну и может быть спросит у Леты, с чего это вдруг ей стукнуло в голову вмешиваться в чужие разборки. В отличие от отца, ее брат относился к ней менее строго. Времена детской вражды давно прошли, а сам он частенько выручал ее перед отцом, если девушке требовалась его помощь. К тому же она «спасла его от корпоративного рабства», как он сам выразился, в который раз упоминая о своем нежелании становиться частью корпорации отца. Ведь он всего за сутки мог сколотить себе состояние, в разы превышающее то, которым обладает их семья сейчас.
Так что из-за этого громилы даже переживать не стоило. Ни из-за него, ни из-за кого-то другого. В этом городе почти не найдется человека, который посмел бы возразить ей или кому-то из членов ее семьи. Слишком дорого это может обойтись, и все об этом прекрасно знают. Хотя Лета никогда не стремилась пользоваться своим положением в этом городе – но сегодня был другой случай, когда без этого обойтись было никак нельзя. К тому же Летиции никогда не нравились посетители «гончих псов». Почти все они были как этот здоровяк, и можно было прийти к мнению, что ты находишься не в баре, а в кафе для бывших заключенных, только что попавших на свободу.
На улице было куда прохладнее, чем в баре, к тому же июль в этом году выдался, как и в других странах этого мира, аномальным, и средняя температура была почти на четыре градуса ниже обычной и составляла сейчас где-то 20-21 по цельсию. Лета не слишком хорошо переносила прохладу в принципе, а уж после душного помещения ей и вовсе казалось. Что сейчас здесь градусов 16. Чтобы хоть немного согреться, она обхватила себя руками, сжимая пальцами локти. Но это не слишком помогало. Оставалось лишь игнорировать внутренние ощущения.
- Вернуться? – Лета удивленно подняла брови вверх, поражаясь словам Ивана. - Вернуться туда? Ты понимаешь, что если я отвернусь хоть на секунду, этот громила и глазом не моргнет, чтобы убить тебя. Даже не думай об этом, – девушка укоризненно покачала головой, всем своим видом показывая насколько глупой ей кажется эта затея. - Я не позволю тебе.
Если он вернется туда, да еще и в тот момент, когда ее не будет рядом, то последствия могут быть как раз очень предсказуемыми. Целым и невредимым Чехов оттуда точно не вернется, потому что таких как тот здоровяк много, и они также могут не купиться на историю о Саймоне Пенти.
Тем временем он все же сказал, зачем пошел на верную смерть. Причина оказалась довольно простой – ранее, еще до того, как она начала избегать его, Иван сам рассказал ей о том, что случилось с его сестрой.
- Ты знаешь, что я хотел сказать.
- Знаю, – коротко бросила она, разозлившись. - Чудовище? Монстр? Ты же это собирался озвучить, я права? Ты и меня такой считаешь?
Она хотела сначала промолчать, но не смогла. Лета помнила, что парень, мягко говоря, недолюбливает мутантов. Да, его сестру действительно наградили способностью, далеко не самой лучшей и при этом довольно опасной. Но обладание парой отличающихся генов не значит быть подобным монстру. Монстры встречаются и среди обычных людей, и среди мутантов. Но это уже не зависит от того, обладает ли человек способностями. Это все человеческая натура, и считать, что любой мутант – это чудовище, было бы ошибочно. И девушку это задевало, потому что по ее мнению Иван сейчас просто помазал всех одной краской, проводя над ней самой красный крест.
Ей не хотелось ругаться с ним сейчас, но ничего не могла с собой поделать. Это действительно обидно, когда тот, к кому ты испытываешь довольно неоднозначные чувства, сравнивает тебя с асфальтом, как каток, всего парой слов. Это действительно ранит, и это уже сложно пропускать мимо ушей. Скажи ей это кто-то другой, она даже не услышала бы этого.
Тем не менее, несмотря на то, что она успела разозлиться, это не помешало ей услышать обиду в голосе Чехова. И как раз в этом не было ничего удивительного. Это было даже заслуженно по отношению к ней, потому что, если говорить начистоту, то любой человек имеет право на нормальное объяснение. А Лета не могла этого дать.
Впервые в жизни она убегала от кого-то. Убегала от серьезного разговора, хотя это было отнюдь не в ее правилах. Все эти две недели, что она скрывалась от парня, у нее в душе теплилась надежда, что Чехов сам успокоится и не станет с ней связываться. Да-да, именно с ней.
Ведь дело бы не в том, что она стала избегать его после того, как выяснилось, что он не обладает никакой способностью и является самым обычным человеком. Абсолютно нет, ей подобное даже в голову не пришло бы. Как уже упоминалось ранее, ей было все равно, есть ли у человека парочка измененных хромосом или нет. Она всего лишь не хотела навлечь неприятности на самого Ивана.
Поначалу они лишь просто общались, но когда Летиция осознала, что все становится куда серьезнее, она предпочла порвать отношения, которые были еще на ранней стадии. Всегда ведь лучше резать сразу, чем оттягивать момент. Ведь чем дальше, тем хуже могло бы все оказаться. У Леты уже был печальный опыт на первом курсе университета, когда ее отец узнал, что она встречается с парнем со своего потока, который является «обычным». Я не буду расписывать все события, скажу лишь, что в итоге этому парню пришлось сменить и место жительство, и место учебы, и еще несколько месяцев ждать, пока срастутся переломы. Тогда отец сказал, что если она захочет вновь с кем-то встречаться, то пусть сначала убедится, что он действительно подходит для их семьи. А если уж ей вновь понравится кто-то из «сброда», как он выразился, то ей остается лишь быть сильной, потому что именно от того, насколько велика ее сила воли, и будет зависеть останется ли предмет ее воздыханий целым и невредимым.
Так что Лета не хотела этой участи для Ивана. Если бы с ним произошло что-то по ее вине, она не смогла бы этого себе простить. Поэтому она игнорировала его звонки, пряталась, завидев его на противоположном конце улицы, и покидала университет через черный вход, чтобы не столкнуться с ним лицом к лицу. И для нее это было пыткой, самым настоящим наказанием. Говорят, что со временем станет легче, но становилось только хуже. Хотелось самой позвонить ему и просто услышать его. Но каждый раз, когда она была готова сдаться, в голове металлическим звоном отдавался голос отца, который напоминал ей, что случится, если она даст слабину. Но она не могла, просто не могла соврать ему, глядя в глаза, о том, что не хочет больше его видеть и что он ей не интересен. Даже по телефону не смогла бы сказать, потому что голос начал бы предательски дрожать и выдал бы ее с потрохами.
- ...тебе не подходит простой парень вроде меня
Лета не удивилась этим словам – этого вполне следовало ожидать.
- Что? Не говори глупости! – не удержавшись, возмутилась девушка. - Просто… дело не в тебе, а… – Летиция запнулась, уводя взгляд в сторону и пытаясь продолжить. Дело не в тебе, а во мне. Господи, как ужасно это звучит! Самое отвратительное клише, которое когда-либо существовало на этой планете. - Это я тебе не подхожу, - наконец, выдала она, и продолжая сверлить глазами темноту и злясь на саму себя. - Поверь, так будет лучше для тебя самого, –с трудом произнесла она, касаясь пальцами ладони парня. Но даже от этого малейшего прикосновения у нее побежали приятные мурашки по коже.

 Отправлено: 31.07.12 03:15. Заголовок: - Мне все равно, я ..

- Мне все равно, я должен знать правду – он повысил голос и тут же одернул себя, призывая сделать пару глубоких вдохов, чтобы не сорваться на крик.
Было неприятно выходить из себя, особенно рядом с Летицией. Последнее время он все чаще возвращался мыслями к своей сестре Лизе, размышляя над тем, как бы поступила она на его месте, и одно это уже заставляло его отключить в доме горячую воду и принимать исключительно холодный душ. То, чему сестра учила его, было неправильным, он давно решил отказаться от этого так же, как она отказалась от него, когда поняла, что у мальчика нет генетического отклонения, как у нее. А именно оттуда, из Лизиных слов и ее же наставлений появилась вся эта скрытая агрессия.
Нужно было держать себя в руках. Все итак начало заходить в совершенно неправильное русло из-за его оговорки. Если слова самое сильное оружие, то молчание, поверьте, еще сильнее. Лучше бы он произнес вслух то, что хотел сказать, чем позволил Летиции додумывать это за него. Лучше бы это слово было произнесено самим Иваном, а не ее срывающимся голосом.
- Ты прекрасно знаешь что нет – сквозь зубы проговорил Чехов, крепко сжимая кулаки. - то, что сделали с Настей не поддается контролю. Ты хоть знаешь, что она спит в специальной камере, по три часа в сутки, потому, что в противном случае она может за ночь погрузить целый квартал в вакуум без кислорода. Хочешь сказать этому есть другое название? Хочешь сказать мою сестру наградили особым даром? Что теперь она стала лучше? Она хотела убить себя, если бы тот парень из Save не отговорил ее сделать это.
Может быть даже не способность делает мутантов монстрами, скорее это уверенность, что ты лучше других. Такие, как брат Летиции, как этот Керриган, как большинство одаренных из Бостона – они мнят себя высшей расой и уверены, что могут делать с обычными людьми все что угодно. Да, если вдуматься, с каждым годом число людей с генетическими отклонениями растет, возможно даже в этом можно увидеть некоторый намек на эволюционный скачок, произошедший с человечество и может такие как Иван скоро перестанут рождаться. Но даже это не дает право людям из Hellions быть такими свиньями. То, что ты выше ступенькой должно означать, что ты лучше. Но они не были лучше. Большинство из них было развращено своей силой и в некотором роде Иван понимал о чем говорила религиозная группа, убежденная в том, что способности это божественная ошибка. Была такая компания, кажется в Канзасе. «Коробка» брала интервью у их представителя и тот заявил, что все это божье испытание и человечество с ним не справилось потому, что еще не готово к такой силе. Конечно, все это чушь собачья, Иван был наполовину цыганом и он довольно своеобразно относился к религии в целом, но для него мутанты Бостона были не лучше разумных обезьян, которым дали по гранате и сообщили что они могут делать теперь что хотят.
Летиция была не такой и он это понимал. Просто не знал как объяснить это ей самой, ведь девушка так остро реагировала на его высказывания. Возможно, он сам был слишком груб, но они оба воспитывались в совершенно разных семьях, они оба привыкли смотреть на эту ситуацию с совершенно разных позиций. И очень сложно было найти общий язык и понять друг друга. Чехов не винил Лети – в конце концов, с ее семейкой вообще странно, что она согласилась заговорить с ним в тот первый день, а не сморщила нос и не удалилась в свою комнату, вызвав охрану.
Но сейчас она явно вспомнила чей дочерью является и все же. Почему-то стоя прямо напротив нее, Иван не чувствовал, чтобы она противилась его присутствию. Что-то безусловно гложило девушку изнутри, но это было явно не желание избавиться от него как можно скорее. Даже несмотря на то, что они сейчас ругались, Летиция не выглядела так будто хотела чтобы он ушел. Более того, она обрывала фразы на полуслове и старалась сдерживаться так же как и он, точно боясь что в какой-то момент они оба сорвутся на крик и разойдутся. А ведь новая встреча могла и вовсе никогда не состояться.
- Зачем ты говоришь мне это? – какая-то часть него стремилась ухватиться за ладонь девушки, недовольная мимолетным прикосновением, но другая удерживала ее оттого, чтобы сделать это. Чехов снова сжал кисть в кулак, на этот раз сильнее, впиваясь пальцами в тыльную сторону ладони и почувствовал этот жест Летиция убрала руку.
- Ты же понимаешь, что несешь полную чушь? Ты еще скажи, что я недостоин тебя и что волосы у тебя недостаточно длинные, или нос слишком вздернут – она старалась не смотреть на него, в то время, как сам Иван буквально буравил ее взглядом. Возможно, девушка пыталась пощадить его чувства, но на деле все выглядело так будто она издевается или ей просто жалко его и она боится его обидеть. Ключевое слово здесь «жалко» и в нем нет ничего похожего на милосердие. Жалко у пчелки, жалко он выглядит сейчас выслушивая все эти нелепые попытки успокоить его.
Когда они встретились у Ивана создалось впечатление, что это будет длиться всегда. Несмотря на юный возраст, который буквально предполагал у него наличие как минимум шестерых непостоянных девушек в разных концах города, после первого взгляда на Летицию он почувствовал острое желание провести с ней всю оставшуюся жизнь. Звучит нелепо, особенно для сказочника, который с шестнадцати лет только и делает, что выдумывает разные истории о людях, о судьбах, о любви. Обычно писатели довольно циничный народ, даже если они пишут для детей. Я бы сказал особенно, если они пишут для детей, ведь значит они сами застряли в глубоком детстве и никак не способны на нечто взрослое и осмысленное.
Иван похоже был некоторым исключением из общего правила, хотя возможно его чувство и вспыхнуло как раз под влиянием еще юношеского максимализма, продолжающего играть в его сердце больше положенного срока. Как бы то ни было именно при знакомстве с Летицией он готов был накинуть на шею поводок и следовать за девушкой туда, куда она ему укажет рукой. Может даже научился бы ловить диски или приносить тапочки.
Все это было достаточно противно, особенно когда все это оказалось ненужным, выброшенным на помойку и еще больнее ему стало от того, что Летиция пытается выкрутиться, пощадить его чувства посыпая его уши лапшой о том, что дело мол во мне, а ты такой хороший парень, ты найдешь другую.
Смысл был в том, что он не хотел другую. Ему нужна была Летиция и то, что она бросила его доказывало, что Иван-то как раз и недостаточно хорош. По крайней мере для этой девушки, а уже одного этого было достаточно, чтобы заставить его сходить с ума.
Он и так уже был на грани того, чтобы превратиться в чокнутого преследователя и пока только история его сестры и занятость на работе, мешали ему все время посвятить поиску случайных встреч с Летицией.
- Ты сама слышишь, как нелепо это звучит. Все эти твои якобы объяснения. Это не то, что ты думаешь на самом деле и не то, что ты чувствуешь. Мне самому, наверное, виднее, что будет для меня лучше и жизнь без тебя не сделает меня счастливей.
Ивану не хотелось говорить это так ведь он продолжал чувствовать себя довольно жалко. Он продолжал ненавидеть себя за все, что сейчас говорит, за ту беспомощность, которую он чувствует. Лучшим вариантом было бы бросить что-нибудь оскорбительно циничное и уйти пока еще можно, пока еще не окончательно раскис мозг. Но, возможно, это поздно уже на стало, ведь он не хотел врать ей. Можно сказать, что Иван просто не мог делать этого, глядя ей в глаза, не мог скрывать свои собственные чувства.
Настя всегда говорила, как важно быть предельно откровенным. Она сама, конечно, наделала много дел, в том числе и в собственной личной жизни, но сейчас она в любом случае осталась одна, ведь никто чисто физически не сможет больше засыпать и просыпаться с ней. Вернее, может заснуть удастся, а вот проснуться. В любом случае, Настя не была особо продвинутой в теме взаимоотношений, но Чехов сам считал, что лучше ничего не скрывать и всегда говорить как есть.
Если бы хватало еще смелости следовать собственному принципу. Ведь так больно бывает признаваться человеку, которому совершенно нет до тебя дела, который уже бросил тебя и продолжает унижать бессмысленными утешениями.
Наверное, в нем все еще слишком много было от Лизы, та никогда не давала слабину и Ивана учила этому же. Но сейчас он не мог. Не мог следовать не той и ни другой сестре, он просто метался между необходимостью высказать все и попыткой сохранить хотя бы остатки собственной мужественности.
- Я имею право знать правду – добавил он в воцарившейся тишине. - Ты можешь не бояться ранить мои чувства, хуже чем сейчас ты уже не сделаешь
Но Летиция, кажется, решила, что не имеет права ничего знал. Она собралась уходить и Иван едва не завыл от досады потому, что не знал, как остановить ее. Он не мог сказать ей это вот так, после того как она в очередной раз собралась покинуть его. Но Чехов мог придумать что-то, что позволило бы ему высказать наболевшее, не говоря открыто.
И кажется, он уже решил чем будет это что-то.
- Подожди – он удержал ее за руку помешав двигаться и невольно притянул ее слишком близко, чем поставил под угрозу крепость своих сердечных клеток. - У меня…у меня есть история…она для тебя
«Дурак. Слабохарактерный дурак, ты пришел сюда, чтобы выяснить что они собираются сделать с чертежами твоей сестры и что ты делаешь? Стоит тебе увидеть ее, как у тебя тут же язык высовывается и текут слюни – ничтожество!».
Его внутренний голос буквально кричал, но в семействе Чеховых мало кто прислушивался к внутренним голосам. Разве что Настя и поглядите, куда ее это завело.
Если уж и сходить с ума, то хотя бы по веской причине, а любовь, она ведь всегда такая…веская. Может быть, если сейчас Иван не сумеет удержать ее рядом, то вся остальная жизнь покатиться к подножью горы.
Слюнтяй? – Вполне вероятно, но иногда нужно говорить что-то подобное. Иногда от способности и решимости сделать это зависит многое.

 Отправлено: 31.07.12 23:11. Заголовок: А он не менее упрямы..

А он не менее упрямый, чем она. Хоть девушка знала Ивана и не так долго, как ей хотелось бы, она не могла не заметить, что он был жутко упертым, когда дело касалось какой-то определенной цели, которой он пытался достичь. В этом они оба были схожи – будут идти напролом, пока не получат свое. И если Лета предпочитала продумывать все свои действия, прежде чем бросаться в омут с головой, то Иван, похоже, первое действие пропускал, сразу перескакивая к пункту номер два, если судить по сегодняшним событиям. Безумец. И он снова собирается сунуть голову в самый центр пчелиного улея. Поэтому она сейчас злилась на него за эти мысли, что он идет на необоснованный риск, пыталась как-то уговорить его остаться, разубедить в его глупой затее, но нет.
- Должен, но есть куда более безопасные способы получить желаемое. А то, что собираешься сделать ты – чистой воды самоубийство. Я прошу тебя, не надо.
В мыслях она уже была готова следовать за ним, куда угодно, лишь бы быть спокойной за него и знать, что ему никто и ничто не угрожает. Или сама принесла бы все необходимые документы, какие бы он ни попросил. Пусть он даже возненавидел бы ее из-за ее поступка, если бы это помогло бы ему остаться живым и невредимым. Что угодно. А лучше вообще никуда его не пускать, но этот вариант в его случае был бесполезен – он вряд ли кого-то послушает и все равно сделает по-своему.
И во всем этом она чувствовала свою вину. Пусть и не прямую, но все-таки. С его сестрой это сделали Hellions, одним из создателей которого является ее брат, часть ее семьи. А значит, Лета косвенно причастна ко всему этому. Она не переставала удивляться, почему Иван, даже узнав, к чьей семье она принадлежит, все равно не бросил ее. Ведь это было бы вполне логично, если бы он обвинил ее семью во всех этих бедах, которые произошли с его сестрой. Да и не только с ней, с другими людьми тоже. Она бы поняла это, хотя как известно, дети не в ответе за родителей – у нее и ее семьи диаметрально противоположные точки зрения по многим вещам. Так было бы яснее. Но ведь он все равно продолжал упорствовать, искать встречи с ней даже тогда, когда она сама намеренно пряталась от него.
Она пыталась подобрать нужные слова, чтобы возразить ему, когда Иван рассказывал ей о своей сестре и что с ней происходит, но мысли почему-то путались и никак не хотели складываться в ясные и четкие предложения. Что она могла сказать в ответ на его тираду? Что, мол, любая способность идет во благо? Что?
- То, что с ней сделали – ужасно, и мне жаль твою сестру. Но даже то, что ей привили такой дар, не делает ее монстром или чудовищем. Ни в коем случае. Ровно до тех пор, пока она по личному умыслу не начнет использовать эту способность во вред другим. Я видела множество монстров, которые полагали, что им все дозволено, и среди них были и мутанты, и обычные люди.
Летиция старалась говорить спокойно, без повышенных тонов, чтобы не вызвать своей интонацией еще большую ответную реакцию. И надо признать, ей это удавалось. Она не хотела, чтобы начавшие тлеть угольки непонимания стали пылать и превратились в костер, который сожжет все на своем пути. Все-таки ей уже был известен исход всей их беседы – она должна будет убедить Чехова, что ему будет лучше одному. Без нее. Но как же ей хотелось продлить эти несколько минут, что она была с ним сейчас. Пусть даже споря или выясняя отношения, неважно. Наверное, даже проще было бы сделать так, чтобы он разозлился на нее за сказанные ею слова. Ему будет легче, всем будет легче. Кроме нее, разумеется. Но как сказал отец? Она сильная, она должна справиться, если чего-то хочет. Все напрямую зависит от ее силы воли.
Даже не смотря в лицо Ивану и уставившись в темноту, Лета чувствовала, что тот не сводит с нее взгляда. Это было еще тяжелее. Он требовал от нее правды, требовал объяснений, хотел, чтобы она поговорила с ним начистоту, сказала то, что у нее в голове.
Вот только если девушка скажет ему, что она думает на самом деле, то вероятность увидеть парня, забинтованного в гипс, в ближайшее время возрастет на двести-триста процентов. И это еще будет в лучшем случае, потому что характер ее отца непредсказуем также как погода в море. А скрывать отношения и прятаться по углам – такое никогда не длится долго, и если расставаться потом, то уже им обоим будет лишь тяжелее и еще больнее.
Наверное, всех интересует вопрос: почему же с таким отцом она еще не уехала обратно к матери или не сбежала от него? Почему она вообще терпит такое его обращение к себе, давая ему право выбора, в каком именно русле пойдет ее жизнь. Не буду скрывать, Лете приходили эти мысли в голову неоднократно. И один раз она даже уехала обратно к матери (это было примерно два года назад), не выдержав давления со стороны Джаспера Айлса. Мать выглядела удивленной, но почему-то ее радость от ее появления дочери показалась Летиции натянутой и ненастоящей. Но она решила, что это ничего не значит. А спустя час в дверь их небольшого дома стучался ее отец. Он не был сердитым, попросил лишь у Леты несколько минут, чтобы поговорить со своей бывшей женой наедине. Сквозь плохо прикрытую дверь девушка могла услышать, как ее мать оправдывается перед Айлсом-старшим, говоря, что она понятия не имела, что их дочь приедет к ней и что у них был заключен договор, по которому Лета теперь живет с ним.
Удивительно, как можно быстро разочароваться в людях. Ее даже не пришлось уговаривать, чтобы вернуться в Бостон. Когда отец вышел из комнаты, девушка уже стояла с сумкой наперевес в ожидании его.
Весь путь до дома прошел в полной тишине, и уже дома он провел с ней разъяснительную беседу на тему побегов. Все было сказано предельно просто: из их семьи не убегают. «Можешь считать нас мафией, кем угодно, но однажды приняв нашу фамилию – становишься Айлс навсегда». Подтекстом было следующее: даже если она сбежит в неизвестном направлении, ее все равно найдут и вернут обратно. А если случай будет совсем тяжелым, то всегда найдется какой-нибудь «специалист», который поможет убрать неприятные воспоминания из ее головы. Но ведь никому не хочется, чтобы удаляли хоть частицы их памяти. Не так ли? Вот и Лета не хотела такой участи. К тому же главным было подстроиться под характер отца и уметь противостоять ему, но делая это по-умному, без опрометчивых поступков.
- Это именно то, что я думаю. Что тебе лучше найти кого-то еще… – она старалась говорить уверенно, но голос все-таки предательски дрогнул, выдавая ее с поличным. Ну не может она ему врать, не может. Даже отведя взгляд, она не способна была это сделать. - Просто… Просто поверь мне, – она все же решилась посмотреть ему в глаза. Только говорить стало еще тяжелее.
Почему же все так сложно?
Девушка почувствовала, как от ее прикосновения к его ладони, пальцы парня сжались в кулаки, будто он боролся с самим собой, и поспешила отдернуть кисть.
Пора заканчивать этот разговор. Наверняка ее кавалер уже заметил ее отсутствие и сейчас сидит, полагая, что она пошла припудрить носик. Но чем дольше ее не будет, тем больше шанс, что он все-таки пойдет ее искать и, расспросив постояльцев, поднимется сюда. А до этого лучше было не доводить – Летиция слишком хорошо помнила взгляд Ивана, когда он увидел их в обнимку. И ничем хорошим эта встреча не закончится.
- …хуже, чем сейчас ты уже не сделаешь
Чехов продолжал настаивать. Понимая, что у нее нет аргументов как таковых, а все оправдания годятся разве что для дешевых мыльных опер, Лета отступила на полшага назад. Лучшим вариантом сейчас для нее будет просто уйти, чем давать какие-то ответы. Она уже чувствовала слабину внутри и понимала, что если разговор пойдет в этом русле и дальше, то она не выдержит и расскажет ему абсолютно все. И реакцию Ивана было довольно легко предвидеть в этом исходе – он заявит, что ему никто не страшен, и он никого не боится, тем более ее отца. Что они смогут найти выход, что все будет хорошо. Но не будет – это Лета знала слишком хорошо.
- Мне нужно идти обратно, – девушка собиралась уже сделать движение в сторону двери бара, но почувствовала, как ее хватают за руку и притягивают обратно.
Только не это.
Слишком маленькое расстояние. Слишком близко.
И у нее начинала кружиться голова – в приятном смысле этого слова.
- Что за история? – Лета даже не думала отдергивать руку или пытаться снова уйти. Напротив, ей хотелось закрыть глаза и оставаться рядом как можно дольше, насколько это возможно, и чувствовать как по коже вновь приятной волной побежали мурашки. - Расскажи, – тихо попросила она, наклоняя голову чуть вперед и почти касаясь своим лбом его, сокращая тем самым расстояния между их лицами почти до минимума.

 Отправлено: 01.08.12 04:07. Заголовок: Глубокий вдох и Иван..

Глубокий вдох и Иван отступил на шаг назад, чтобы перевести дыхание. Его сердце забилось сильней, но нужно было собрать все свои эмоции в кулак, чтобы произнести то, что еще не было написано, но уже существовало. Чехов не любил сказки, но иногда только так можно было сказать о том, что тебя волнует, только так выписать свои чувства. Намного легче, чем просто сказать об этом, но требует чуть большего таланта и чуть большей фантазии, чем есть в любого простого парня. Вряд ли до него кто-то признавался в своих чувствах подобным способом, но Иван любил поступать по своему. Еще один вдох и, пожалуй, воздуха в легких должно хватить, чтобы не сбилось дыхание. Говорить предстояло долго, хоть он и пытался изо всех сил сократить повествование.
- Давным-давно на окраине одного города жил музыкант, который играл на скрипке по ночам. Каждый вечер он выходил на мансарду своего дома и звезды в небе над его головой загорались ярче при звуках, которые издавал его смычок прикасаясь к струнам. Это была прекрасная мелодия. Даже птицы замолкали, чтобы послушать ее. Но музыкант не думал о птицах. Он играл звездам, точнее одной Звезде, которая сияла в небе ярче других и с каждым днем под звучаниями его скрипки она сияла все ярче и ярче. В одну из таких ночей музыкант понял, что любит ее и попросил звезду спуститься к нему с неба, чтобы они могли быть вместе, ведь человеку не дано подняться под облака. Она отказала ему, сказав, что ей не место среди тусклых, не сияющих людей.
«Ты же видишь какая я яркая» - сказала Звезда. – «Мне будет скучно в вашем сером мире, вот если бы ты мог засиять так же ярко, как я…».
Это лишило бедного музыканта сна. Он потерял аппетит и только и думал о том, как бы найти способ сделать так как она сказала. Утром он обошел всех мудрецов, которые были в округе, перечитал сотни книг, но нигде не нашел, как бы ему засиять так же как его Звезда. Устав от поисков он отправился в лес, чтобы передохнуть в тени крон деревьев и ему встретилась женщина, которая собирала травы. Увидев измученного юношу, она поинтересовалась, что же за беда с ним приключилась и музыкант рассказал ей все.
«Ты никогда не сможешь сиять, как звезды, ты же человек» - сказала она ему. «Звезды сверкают потому, что на них смотрят люди, а твоя Звезда горит ярче других потому, что ты любишь ее и это делает ее такой красивой»
«Но если я не смогу стать таким же, то мы не сможем быть вместе» - грустно ответил музыкант. «Она считает меня серым и никогда не будет со мной».
«Люди тоже сияют» - возразила мудрая женщина. - «Просто по другому. Люди сияют своим сердцем, когда любят. Твое сердце тоже сияет, если твоя любовь к ней такая сильная, как ты говоришь»
Эти слова накрепко засели в голове музыканта. Он вернулся домой все еще обдумывая их и следующей ночью он снова вышел на мансарду и снова обратился к своей Звезде с просьбой спуститься к нему, но та оставалась не преклонной.
«Ты должен сиять, музыкант» - напомнила она. - «А ты по-прежнему такой же серый и скучный»
В отчаянии, юноша сломал свою скрипку и бросил ее в траву. Вспомнив слова той женщины он схватил нож и вырезал себе сердце из груди и протянул его своей Звезде. Любовь музыканта была настолько сильная, что сияние, которое оно излучало затмило сияние всех звезд на небе и они затрепетали в восхищении. Но человек таков, что не может жить без сердца и умер, а его сердце укатилось в лес, где его подобрала та самая женщина с травами и спрятала у себя в доме.
Его похоронили на следующий день, а Звезда осталась одна и без музыки и любви, что музыкант дарил ей каждую ночь она уже не была такой яркой. Люди отворачивали глаза, когда она появлялась в небе и не прошло и больше двух дней, как она потухла, откололась от небосвода и упала на землю. Больше никто не любил ее так, как музыкант и ей больше не для кого было сиять. Одновременно со Звездой потухло и сердце бедного юноши, чья любовь была настолько сильна, что способна была пережить его собственную смерть, но не смогла пережить смерть его Звезды, которой больше не было в небе.
Рассказ закончился, а Иван даже не заметил как снова оказался слишком близко к Летиции, хотя совсем недавно он самостоятельно прервал эту близость, чтобы собраться с духом и не начать мямлить какую-нибудь чепуху с повторяющимися «эээ» или «нуу». Большую часть времени, что он говорил, Чехов старался не смотреть на девушку, правда получалось у него это не слишком хорошо. Он привык читать детям и обычно его сказки заканчивались лучше, в них всегда присутствовал счастливый конец. Эта сказка отличалась от других потому, что была создана специально для Летиции и во время рассказа он встречался с ней глазами, хоть и боялся, что это может сбить его. Начало далось труднее, чем думалось, зато по мере того, как история развивалась, Чехов точно вступил на свою половину поля и начинал чувствовать себя уверенней. Он уже не прятал глаза, сохраняя зрительный контакт, подвигался ближе и голос его становился мягче – в нем появлялись бархатистые нотки, которые всегда играют на руку чтецам.
Правда в голове все продолжало плыть потому, что Летиция стояла рядом и она понимала, что именно скрывается за всеми этими словами. Попытка доказать, что любой, даже самый обыкновенный человек может быть особенным вне зависимости от такого какой у него набор генов, вне зависимости от того, что он умеет.
Иван ведь думал, что это главная причина, пусть Лети и не может набраться храбрости, чтобы сказать ему об этом.
Еще эта история хорошо демонстрировала его уверенность. Проводя параллель, можно было догадаться, что он так же пытается сказать ей, что никто никогда не сможет любить ее так же сильно, как любит он. Что даже если Летиция и не поняла этого еще сама, то он-то точно знает, что и она любит его тоже. И эта нелепая попытка держаться друг от друга подальше, искать себе других девушек и других парней – все это не приведет их к счастью. Возможно, что утверждать такое это чистая самоуверенности и она не оправдана, но мы же сейчас говорим не о том, что есть на самом деле, а о том, что чувствует Иван. А чувствует он именно это и нерешительность и неумение Летиции объясниться с ним нормально, не прибегая к шаблонам, только усиливает его уверенность в том, что он прав.
Не исключено, конечно, что она нашла другого и теперь просто пытается избавиться от него как можно мягче, но даже если и так, то что теперь? Сдаваться? Лиза учила его всегда добиваться своего, так же как и Настя – в этом они были чертовски похожи.
- Я пытаюсь сказать – Чехов подошел уже настолько близко, что почти переплюнул недавнюю выходку Летиции, когда она едва не заставила их стукнуться лбами. - пытаюсь сказать этим, что ничего не может мешать нам быть вместе, если мы любим друг друга. Мне не нужно обладать какой-то суперсилой, лазать по стенам или выпускать паутину из рук. Мне не нужен суперкостюм или бетмобиль и я даже могу не превращаться в зеленого монстра, когда разозлюсь, чтобы быть особенным. И ты. Ты особенная не из-за всей этой ерунды с генами и эволюцией. Ты особенная для меня из-за чувств, которые я к тебе испытываю и только и всего.
Слишком много слов. Иван уже чувствовал, как у него пересохло во рту, хотя возможно это все из-за близости с Летицией. Она молчала, но собиралась уже что-то сказать, когда дверь бара распахнулась и в переулок хлынул свет. Древний инстинкт таракана, заставил их шарахнуться в разные стороны, а это был тот самый парень, что пришел сегодня с Летицией. Его имени Чехов не знал, но выглядел тот достаточно раздосадовано и воинственно настроено, чтобы можно было понять, что сейчас им представится хороший случай познакомиться поближе друг с другом.
- И куда ты пропала? – парень точно не заметил Ивана и обратился сразу к девушке, причем тон его был далек от принятых норм вежливого общения. - Ты отправила меня купить тебе выпить, а сама слиняла с каким-то парнем. Эдди говорит он даже не из наших, так какого черта ты творишь? У нас вообще-то свидание!
- Слушай ты, отклонение… – Чехов попытался прервать этот речевой поток, но спутник Летиции оттолкнул его, когда тот встал между ним и девушкой.
- Кыш отсюда, мошкара – пренебрежительно отмахнулся он от юноши, видимо посчитав, что Ивана должна напугать перспектива узнать какая у него может быть способность. Но он не учел, что у Чехова была две сестры. Одна из них была мутантом, другая нет и у юноши было достаточно примеров, чтобы не бояться вступать в споры невзирая на наличие у кого-то дополнительных аминокислот в цепи.
Без лишних слов Иван размахнулся и врезал кавалеру Летиции по носу. Тот явно не ожидал такого средневекового подхода, поэтому в легкую пропустил удар и более того, пошатнулся и рухнул на каменную кладку переулка.
- Спасибо – сказал Чехов, глядя как тот стонет, прикрывая лицо руками и смотрит на него с таким видом, будто в первый раз встречает человека, решившегося ударить его. Может, так оно и есть, но мечтали об этом по любому многие. - Огромное тебе спасибо, что дал мне повод. Весь вечер руки чешутся огреть хоть одного из вас чем-нибудь тяжелым. Ты просто исполнил мою мечту.
На самом деле да, это позволило Ивану разрядиться, правда теперь его шансы на выживание заметно снизились, ведь стояли они все еще возле бара буквально битком набитого приятелями этого типа, да и он сам наверное обладал какой-нибудь способностью, которая позволила бы ему раскрошить кости Чехова. Впрочем, как говориться, мысли об этом пришли запоздало, а теперь наступил чужой ход и свой предыдущий Иван никак не сможет исправить.
- Ну что же ты! Давай! Испепели меня огнем или что ты там умеешь! Прихлопни меня своими гигантскими ушами! Или твоя суперспособность заключается в том, что ты суперидиот с дурацкой прической?
А между тем этот парень начинал подниматься на ноги.
Не к добру это, ох не к добру.

 Отправлено: 01.08.12 18:55. Заголовок: Лета слушала сказку,..

Лета слушала сказку, чуть прикрыв глаза. Так лучше воспринимались слова, его голос, который сумел вытеснить все посторонние звуки, издаваемые улицей. Чужие голоса вдалеке, рокот машин на соседней улице… все это растворялось и оставалось словно в другом мире, где-то там далеко. А сейчас были только она и Иван, и больше никого. Здесь не было ее отца, который пришел бы в ярость, увидев ее сейчас, не было ее самовлюбленного кавалера, не было человека-ножниц, никого. Девушка не отпустила его руку, даже когда он сделал шаг назад, перед тем как начать свое повествование, наоборот, лишь крепче сжала пальцы, боясь, что он может раствориться в воздухе и вовсе исчезнет.
Пару раз она все же открывала глаза и сталкивалась взглядом с Иваном, который продолжал говорить. Это было так успокаивающе, убаюкивающе и… по родному.
Лета слышала каждое слово. И каждое имело значение и буквально отпечатывалось в голове, не давая ей покоя. Она понимала, что Иван скрывает за этой сказкой, какая именно мысль прячется за всеми фразами. И это одновременно не давало ей покоя.
- Это очень грустная сказка, – негромко проговорила она, глядя на парня, который пока переводил дыхание после своего рассказа.
Это была действительно красивая история, она задевала внутри какие-то струны, но у нее был печальный конец, который вполне мог быть применим и к ним самим. Словно какое-то предзнаменование, хотя парень вряд ли подозревал об этом, когда говорил. Только вот Лета должна была продолжать придерживаться собственной версии, продолжать стоять на своем, хотя мысленно она уже понимала, что проиграла и дала слабину.
С ней всегда было так – несгибаемая и непреклонная внешне и мягкая внутри, когда речь заходит о близких. Только они могли заставить изменить ее свое мнение в диаметрально-противоположном направлении. Вот как сейчас Иван своими словами.
Ей хотелось пустить все на самотек, забыть, что существует ее отец со своим сводом правил, десятки из которых она уже нарушила, забыть вообще обо всем, что не связано с этим моментом. Хотелось знать, что из их ситуации есть выход, который не заставит их мучить друг друга дальше, а даст, наконец, свободу выбора. И не надо гадать, каким окажется выбор обоих.
Иван продолжал говорить дальше. Вот только на его слова Летиция отрицательно качала головой - как же он заблуждался. Неужели он действительно полагал, что она избегает его только из-за того, что он лишен генной мутации? Что из-за этого он кажется ей «серым» и недостойным ее? Это же так глупо. Это действительно очень глупо. Но что он мог еще предполагать, когда она вот так вот резко оборвала с ним все связи? Особенно, если вспомнить, к чьей семье она принадлежит. Вполне логично с его стороны подумать про нее такое, но ведь это отнюдь не было правдой.
Если бы это было действительно так, если бы она на самом деле была той, кто судит о людях по признаку измененной ДНК, то она не стала бы даже пытаться пощадить его чувства. И не стала бы говорить с ним при первой их встрече. Просто послала бы охрану вместо себя, чем избавила бы себя от многих проблем. Но она другая, этим она разительно отличается от своего семейства. Это именно то качество, которое отец до сих пор пытается привить ей, но все его попытки заканчиваются провалом, и это сводит его с ума.
Наверное, уже стоило что-то сказать, потому что Иван уже замолчал и явно ждал от нее ответа. Каких-то слов помимо ее качания головой. Как бы он не воспринял это все иначе. Он ведь может подумать, что ее отрицательное движение относится как раз к тому, что он заблуждается насчет особенности. А это было не так. Он был полностью прав – ему не нужно было ничего из этого. Ни паутина, ни зеленый цвет кожи, ни маска с ушами. Просто… он был нужен ей такой, какой он есть. И все.
Лета уже собралась с духом, чтобы, наконец, что-то ответить, но не успела вымолвить и слова, как раздался резкий звук открывающейся двери, что заставило ее от испуга сделать шаг назад и выпустить руку парня.
В свете фонаря над дверью бара Лета увидела Ричарда, который все же вышел на ее поиски. И он был очень недоволен тем, что ему пришлось это сделать. Вообще странно, что он про нее вспомнил – он же настолько был увлечен собой, что девушке казалось, если его поставить перед зеркалом, то это займет его как минимум на неделю – будет восторгаться самим собой.
- И куда ты пропала?
Вот почему все люди появляются так не вовремя?
Голос парня звучал довольно грубо, и Лете потребовалось усилие над собой, чтобы не ответить ему таким же образом. Где отец вообще нашел его? Обычно все парни, с которыми он пытался ее свести, хоть и были по характеру похожу на Мейсона, но вели себя все куда более учтиво и корректно по отношению к ней. А этому человеку вряд ли давались уроки элементарного воспитания.
- Я сейчас вернусь обратно, подожди меня внутри, – бросила она, только не стала уточнять, что она зайдет обратно в бар, заберет свой ридикюль и объявит свидание оконченным. Что ж, можно поздравить себя – это самое короткое свидание в ее жизни.
Но парень не слушал ее и продолжал собственную тираду, пока его не прервал Иван, который тут же встал на ее защиту.
- Иван, не надо… – тихо попросила она, но было уже поздно – Ричард сам напросился.
От неожиданности Лета прижала ладони к губам, чтобы не вскрикнуть. Она лишь услышала легкий хруст, а в следующее мгновение, Ричард уже лежал на брусчатке, держась рукой за нос.
Нет, только не драка, только не здесь. Здесь же как выгребная яма со змеями. Тронешь одну, сразу нападут и другие.
Кажется, Чехов опять решился пойти на самоубийство, забыв, где именно он находится. Ему прошлого раза мало? Прошло всего ничего, а он снова лезет на рожон. Если Мейсон прибегнет к способности, то тут Иван будет бессилен что-либо сделать.
Впрочем, помогать подниматься Ричарду она не стала – он это заслужил. Но вот только не его собственному мнению. Он и без нее прекрасно справился, приняв вертикальное положение, не убирая при этом руку, которая уже была вымазана в текущей крови, от носа. На улице по-прежнему было темно. Но Летиции показалось на мгновение, что у парня глаза налились кровавым оттенком, и от этого ей стало куда более жутко.
- Вот ничтожество! – он проглатывал некоторые звуки из-за проблем с переносицей, но общий смысл все равно был предельно ясен. - Ты хоть понимаешь на кого ты поднял руку?
Едва уловимое движение руками, и Лета слышит вскрик Ивана, который мгновенно осел на землю, практически скрючившись в позе зародыша. Лета испуганно оглянулась в сторону Ричарда. Нет, он не «кукловод», эта способность проявляется иначе. Действует на кровь? Причиняет боль силой мысли?
- Иван! – она склонилась над ним, но тут же развернулась к другому парню, которого требовалось немедленно остановить, пока он не превысил болевой порог. - Что ты делаешь? Немедленно остановись!
- Да не переживай ты так, милая. Всего лишь преподаю ему небольшой урок, чтобы знал, как нужно разговаривать с высшим слоем населения.
От этих слов Летицию передернуло. Как же она не выносила таких самодовольных личностей, которые считают, что если бог одарил их особым качеством, то им позволено все то, что не позволено другим. Выпрямившись, она отошла на шаг назад, кинув при этом быстрый взгляд на Ивана, которого продолжали окатывать волны сильнейшей боли, вызываемой его оппонентом.
Она сделала быстрое движение руками, и в ту же секунду перед Ричардом, который слишком увлекся процессом, упад тяжелый деревянный комод, создав при этом довольно сильный грохот. Почему комод? Почему-то эта вещь первой пришла ей в голову, когда она думала, что можно переместить сюда. От неожиданности тот опустил руки и с удивлением посмотрел на Лету.
- Какого черта ты вытворяешь? – заорал он, быстро направляясь к ней. Но не успел он сделать и шага, как этот же предмет мебели снова рухнул в полуметре от него, только в этот раз с высоты его роста.
- Еще одно движение, и тебе на голову упадет кое-что более тяжелое, чем этот комод, – холодно пояснила она, опуская руки вниз. Когда было необходимо, она умела вести себя так, как этого требует ситуация. А уж если угрожали ее близким, то она и вовсе превращалась непоколебимую личность, которая и стрелу в сердце пустила бы без раздумий, если бы этого от нее требовали обстоятельства. Все, что угодно, чтобы защитить.

 Отправлено: 18.08.12 15:11. Заголовок: Иногда ему стоило бы..

Иногда ему стоило бы сначала думать, а только потом действовать или что-то говорить. Излишняя импульсивность никому еще не помогла почувствовать себя лучше, особенно в ситуациях, когда твой противник, вполне вероятно, превосходит тебя по силе. С этими мутантами всегда происходят какие-то сюрпризы. Сложно предугадать, что именно входит в понятие их генетического отклонения. С одной стороны вполне может статься, что это всего лишь рентген зрение или способность видеть будущее. Тогда все нормально, бояться нечего и можно смело открывать рот и поносить всех вокруг, но вот если мутантный ген позволяет рукам превращаться в лезвия, как у того парня в баре, или же ты обрастаешь клыками и когтями — вот тогда тебе стоит постоять в сторонке и не вмешиваться. Что же до умения причинять сильнейшую боль силой мысли, то Ивану стоило бы вообще развернуться и убраться по-хорошему восвояси.
Впрочем, наверное, все Чеховы немного того. Либо абсолютно бесстрашны, либо полные идиоты. Я больше склоняюсь ко второму утверждению. Не знаю как там у остальных, но Иван боялся и очень сильно. Он боялся боли с детства, после того, как его покусала собака. И дело было даже не в том, что она разорвала ему всю руку на кровавые ошметки, так что пришлось задействовать пластического хирурга и все возможности медицины тех лет, чтобы спасти конечность. До сих пор его левая рука гораздо слабее правой и управлять ей временами тяжелее, чем другой частью тела. Боль испугала Ивана не тогда, тогда еще играл адреналин, а вот многочисленные операции, после операционные боли, уколы от бешенства — вот это оказалось десятилетнему мальчику слишком. Поэтому боль, особенно внутреннюю он переносил тяжело до сих пор.
Когда его пронзили эти мерзкие раскаленные гвоздики психологического воздействия, он даже не смог продержаться достаточно, чтобы не упасть в грязь лицом. В своих глазах, конечно, я полагаю. Из реакции Летиции, ее особенно не волновало, сколько Чехов смог бы продержаться с мужественным выражением камня на лице. Впрочем, точно мы никогда не узнаем потому, что Ванька почти сразу же согнулся пополам издав очень странный булькающий звук, который плавно перешел к короткий вскрик. Не знаю, кто первый сказал, что если тебе больно, то положении зародыша поможет с ней справиться, но Чехов видимо как и большинство был подвержен этому заблуждению. Рухнув на асфальт, он снова взвыл, хватаясь руками за живот, хотя боль скорее распространялась последовательно по всему телу, а не группировалась в одной его части. Не слишком-то героично извиваться на грязной каменной кладке переулка, но Иван никогда не был суперменом, чтобы терпеть все, пуская одинокую мужскую слезу.
— Все нормально — попытался произнести он, пряча лицо. Летиция склонилась над ним, и где-то под ребрами возникло желание сделать так, чтобы она не беспокоилась. Но боль была настолько сильна, что хотелось биться головой о камни, чем он и начал заниматься.
В какой-то момент боль ослабла достаточно, чтобы он смог приподняться на руках и посмотреть в лицо ухмыляющемуся идиоту, который видимо теперь пытался произвести впечатление на девушку, посчитав, что с него, с Ивана, достаточно. И это была сущая правда. Хотелось упасть на колени и завопить что-то вроде: «больше не надо так!». Казалось, что еще немного и голова просто взорвется разбрызгав мозгами по переулку.
— И это все на что ты оказался способен? — где-то внутри внутренний голос взвыл «пожалуйста, хоть раз, заткнись и ничего не говори!». — Слушай, ей-богу, моя бабушка меня сильней порола в детстве…и ты еще говоришь что научишь меня чему-то? Ха…
Парень вспыхнул, залившись румянцем, и боль возобновилась с новой милой. Иногда Иван начинал страдать настоящим раздвоением личности, когда планировал как бы убить самого себя или желать вырезать себе язык, чтобы он больше не двигался без разрешения мозга.
В голове что-то лопнуло, и Чехов почувствовал, как по губе потекла мокрая струйка. Лучше бы это была кровь, чем сопли, подумалось ему опять же совершенно не к месту. Конечно же, это была кровь, его сосуды не выдерживали напряжения и самые мелкие начали лопаться.
А потом рядом с ним что-то с грохотом упало с неба, и боль прекратилась. Иван лежал зажавши уши ладонями и крепко зажмурив глаза и на мгновение для него воцарилась практически противоестественная тишина. Открыв глаза он увидел рядом с собой разбитый комод, который теперь отделять от него того парня-мутанта и один бог знает откуда он взялся здесь на дороге.
Впрочем, через пару минут все стало предельно ясно потому, что Летиция, стоящая на пару шагов от лежащего Ивана, заговорила, обращаясь к своему бывшему спутнику. Тот очевидно пришлось в ярость и шагнул к ней и тогда с неба рухнул еще один комод, а Чехов еле усел отползти в сторону к ногам девушки. Сложно было представить и уложить в голову тот факт, что все это действительно делает она, и что это она, Летиция, защищает сейчас жизнь Ивана, а не наоборот.
Конечно, любой бы сказал: Куда тебе против мутантов-то, не тот ген, парнишка, но Чехов очень трепетно относился к своему статусу рядом с девушкой. Он не мог позволить ей отдуваться за них обоих, причем используя свою силу для запугивания какого-то кретина.
Несмотря на то, что ноги почти не слушались и по ощущениям казалось были набиты ватой, Иван сумел поскальзываясь и спотыкаясь, принять вертикальное положение.
— Летиция — позвал он, рукавом вытирая кровь из-под носа.
Он скорее почувствовал, чем увидел как у того парня из бара скрипнули зубы. Чехов повернул голову в его сторону и стиснул кулаки. Ему не нравился тон, который приобрел голос Летиции, и ему не нравилось то, что она вынуждена применять насилие, чтобы защитить его. Источником этой необходимости был этот тип, и надо было избавиться от него как можно скорее, чтобы девушка могла успокоиться.
— Она настроена очень серьезно, поэтому тебе стоит все же уйти — голос Ивана дрожал, но не от страха, а потому, что он еще не сумел как следует восстановить дыхание и оправиться от недавнего нападения. — Я бы на твоем месте так и сделал
Кавалер Летиции смотрел на него с нескрываемой ненавистью, но он тоже видел, что девушка настроена слишком решительно, чтобы пытаться успокоить ее словами. Он некоторое время помедлил, задумавшись: наверное, обдумывал, как лучше поступить. А может, решал, стоит ли просто пойти сейчас к мистеру Айлсу и рассказать ему обо всем случившемся, чтобы он сам разбирался со своей неугомонной дочкой, решившей завести себе человека. Во всяком случае, он больше не нападал, а если уж и затаил личную обиду на Ивана, то в любом случае будет мстить не сегодня и точно не при Летиции. А больше Чехову и не надо было.
— Твои родители обязательно узнаю об этом, Лета
Наконец, он принял решение и, развернувшись, пошел в сторону выхода из переулка. Хорошо, что не вернулся обратно в бар, что-то подсказывало Ивану, что тогда он бы вернулся с куда больше компанией и в куда более смелом состоянии.
Шумно выдохнув, Иван чувствовал себя так, будто все это время совсем и не дышал. Он посмотрел на комоды, лежащие перед ним, а потом перевел взгляд на Летицию.
— Падающие комоды, серьезно? — его губы дрогнули в слабой улыбке.
До этого он никогда не видел, как она использует свою силу. Он даже не знал в чем она заключается, разве что догадывался, что она, конечно же есть, но не больше того. На самом деле Иван даже сейчас не до конца понял, что это собственно было. Он видел упавшие комоды, но не видел, как именно они появились — в тот момент его больше беспокоила разрывающая голову боль, которая заставляла его вопить как побитая собака. Даже сейчас он не до конца восстановился, чтобы пытаться логически мыслить. Наверное, какая-то разновидность телекинеза. Это единственное, что приходило в голову, все-таки совсем немного, но Иван разбирался в этом.
Как бы то ни было, все это показалось Чехову сейчас не таким уж интересным. Он, конечно, не слишком-то любил все эти проявления «одаренности», но черт возьми сейчас мы говорим о Летиции и о том, что она спасла ему этим жизнь.
— А мороженное ты не можешь воззвать из пустоты? Я бы сейчас не отказался
Может, Летиция и избегала его все это время и не хотела разговаривать и объяснять, но сейчас Ивану было слишком плохо, чтобы задумываться над этим. Он был импульсивен, как мы уже поняли, и ему ужасно захотелось обнять девушку. Что он и сделал. После пережитого потрясения это наверное самое малое, что он хотел бы получить, но даже этого оказалось достаточно, чтобы заставить его сердце биться ровно, а дыхание возобновить привычный ритм.
Чтобы не решила Летиция и какими бы мотивами она не руководствовалась, это можно было отложить на несколько минут, пока он прижимал ее к себе. Спрятав лицо в ее волосы, Иван поцеловал девушку в висок, затем точно опомнился и слегка отстранился. Он испачкал их кровью слегка, поэтому, натянув рукав на кисть, осторожно попытался очистить шелковистые прядки.

 Отправлено: 19.08.12 16:06. Заголовок: I would lie for you,..

I would lie for you, my dear.

«Если ты делаешь что-то, то делай это так, чтобы ни единая душа не посмела усомниться в серьезности твоих намерений. То же самое касается и твоих слов».
Отец всегда много времени посвящал ее воспитанию, формированию ее взглядов на эту жизнь. Он ведь всегда растил ее как собственную замену и желал видеть в ней те качества, которыми обладал сам. Что-то Лета отвергала – не все постулаты, которыми делился Джаспер Айлс, находили у нее положительный отклик, но что-то мысленно заносила в воображаемую записную книжку, прибегая к этому в случае необходимости. Вот, например, как сейчас.
Даже при плохом освещении одинокого фонаря ее бывший кавалер мог видеть, что Летиция действительно может привести собственную угрозу в исполнение. Да что там видеть, он мог слышать это. Ее голос передавал весь спектр эмоций, которые он может испытать, если не поспешит последовать ее совету. В такие моменты девушка мало напоминала саму себя. Из нее исчезали мягкость, добродушие… Она больше походила на истинную наследницу семейства Айлс – хладнокровную особу, которая не знает жалости, не приемлет чужих угроз в свой адрес и которая, тем не менее, осуществит собственные намерения без каких-либо колебаний.
Наверное, именно такой всегда желал ее видеть отец. Лете на какое-то мгновение даже почудилось, что она видит в темноте его ухмыляющееся лицо. И ее снова передернуло. Она прикладывала немало усилий, чтобы не превратиться в его копию, а сейчас ведет себя почти как он. Только разве что ее отец не стал бы угрожать и предупреждать – он все привел бы в действие, а комод наверняка упал бы не рядом, а прямо на голову парню. И лишь после этого начал бы читать мораль о хорошем поведении.
Если честно, то и ей хотелось поступить также, когда Ричард решил применить свою способность к Ивану. Стоило ей услышать звуки крика Чехова, как в глазах у нее мгновенно потемнело от накатившей на нее злости и ярости, которой славились оба члена ее семьи. Неизвестно, что удержало ее в последний момент – какие-то внутренние устои или что-то еще. Так или иначе она поступила так, как поступила – лишь припугнула зарвавшегося кавалера, оставив ему выбор в своих действиях.
Ричард, наверное, все же понял, что не стоит с ней связываться, потому что после второго упавшего комода он притормозил, не решаясь подойти ближе. Лета могла поклясться, что что-то еще немного и у него пар пошел бы из ушей от злости.
Из какого-то полузабытья, которое происходит, стоит ей начать использовать свой дар, ее вырвал голос Ивана, раздавшийся совсем рядом. Парень успел подняться, хотя было видно, что его все еще пошатывает – и это неудивительно, после такой-то порции боли. И выглядел он не лучшим образом – по нему как парочка катков проехали наперегонки – этого не могла скрыть даже темнота.
Испугавшись, что как бы он не рухнул обратно на асфальт после всего этого, Лета буквально подскочила к нему, обхватывая его правой рукой за пояс. Но, кажется, в этом не было особой необходимости – снова падать Чехов не собирался.
— Твои родители обязательно узнаю об этом, Лета
Голос Ричарда, о присутствии которого она успела забыть на пару секунд, словно окатил ее холодной водой. Девушка резко повернула голову в его сторону, провожая взглядом его удаляющуюся в переулке спину. Подонок. Он ткнул ее в самое больное место. И ей-богу, не будь здесь Ивана, она не преминула бы ответить, придумала бы как припугнуть его, чтобы он даже мысли выбросил эти из головы.
Наверное, даже сейчас можно было бы увидеть как она побледнела. В горле у девушки и вовсе появился комок, который теперь мешал ей спокойно дышать.
Если он действительно доложит ее отцу о сегодняшнем происшествии, то будет очень-очень плохо. Не ей, нет. За себя Летиция даже не переживала – ей было все равно, что будет выговаривать ей отец, какое придумает наказание для нее… Но он может навредить Чехову, и это было куда страшнее. Для него не составит особого труда выяснить, кто «помешал милому свиданию» его дочери с очередным найденным им же кавалером. И что тогда он сделает с Иваном – этого Летиция даже представить не могла… Ведь именно по этой причине она и избегала парня – не хотела, чтобы ее отец узнал про него и как-то навредил ему.
Она что-нибудь придумает, обязательно придумает. Соврет, если это потребуется. Скажет, что Ричард пытался применить свою способность против нее, а Чехов стал ее защищать. Или что тот пытался облапать ее… Да что угодно, неважно. Лишь бы отец поверил ей, а не этому придурку.
Наверное, на ее лице отобразилось слишком много переживаний, которые поглотили ее, потому что она услышала лишь обрывок фразы про комоды, но даже не стала переспрашивать. Сейчас все отходило на второй план, и ее больше волновало другое.
- Как ты? Ты в порядке? Он сильно навредил тебе? – стоило силуэту парня окончательно скрыться в темноте, как Лета тут развернулась лицом к Ивану. Из ее голоса исчезли все жесткие ноты, которые звучали при разговоре с Ричардом, он снова звучал растерянно и дрожал, словно если бы Иван сейчас умирал, а не стоял перед ней. Но что поделать, она была напугана тем, что с Чеховым могла сделать способность парня. - У тебя кровь… Тебе не стоило вмешиваться… – она не обвиняла его ни в чем, в ее голосе не было ни малейшего намека на укор.
Но она винила себя. По ее мнению, она как раз и была виновата в том, что Мейсон накинулся на Ивана, что все дошло до таких разборок. Все из-за того, что она не смогла проявить твердость характера и позволила собственным чувствам и слабости взять вверх. И если бы не она, то с Иваном было бы сейчас все хорошо, и он не стоял бы, норовя упасть лицом обратно на асфальт.
— А мороженное ты не можешь воззвать из пустоты? Я бы сейчас не отказался
Как ни странно, эти слова заставили девушку издать смешок и улыбнуться. Эти слова настолько выбивались из атмосферы этого вечера, но они были как нельзя кстати, чтобы хоть как-то разрядить обстановку здесь.
- Ты дурак, – проронила она, все еще улыбаясь.
Она не стала сопротивляться, когда парень обнял. Она даже поспешила сделать то же самое, боясь упустить хоть одно мгновение. Ей тоже было это необходимо. Ей нужно было что-то постоянное, хотя бы на пару минут. А эти мгновения были той самой константой, которой ей так не хватало последнее время. Все могло разрушиться в любую секунду. Но только не это.
Знаете это ощущение, когда вы пьете алкоголь, но вы не пьяны, но вы чувствуете себя хорошо и счастливо? Вот и у Леты сейчас было такое же чувство. Она была счастлива.
В то время как сердечный ритм Чехова приходил в норму, ее сердцебиение наоборот учащалось в геометрической прогрессии. С ней всегда было так в его присутствии - пульс подскакивал в разы, заставляя ее всерьез задумываться на тему сердечного приступа. Но ей было хорошо – впервые за последние несколько недель, которые она изводила себя. Ее уже не волновало то, что где-то ее отец, недовольный бывший кавалер… все казалось таким нереальным и мелочным, что не стоило даже секунды ее мыслей в этот момент.
- Что ты делаешь? – спросила Лета, когда Иван отстранился и стал будто бы что-то убирать с ее волос краем рукава. Она не могла видеть кровь на своем виске, поэтому действия парня вызвали у нее удивление. Хотя куда больше ей не понравилось, что он отстранился от нее. Кажется, что прошла всего секунда.
- Я не хочу больше оставаться здесь. Не хочу, – вдруг выдала она, посмотрев на Ивана. Ей и впрямь претило это место – об этом упоминалось еще раньше. Здесь было слишком много тех, кто мог заставить их разойтись или просто помешать своим присутствием.
К тому же даже у стен есть уши.

 Отправлено: 10.09.12 19:00. Заголовок: Всем ненавидящим сан..

Всем ненавидящим сантименты вход запрещен.
Когда образина, представляющая собой теперь уже бывшего кавалера Летиции вернулась в бар, Иван честное слово даже не изменился в лице. Боль понемногу отступала, хотя все еще его тело пребывало в напряжении, помня недавние ощущения. Но было сравнительно легче. Я бы даже сказал, что наступила та эйфория, которую сравнить можно разве что с уколом морфина, когда резкая и сильная боль, цепляющая тебя крючками и разрывающая на части, уходит и сменяется приятным ощущение близости разгоряченного тела любимой девушки. Да, определенно, Ивану стало намного лучше.
Порыв ветра заглянул в переулок и растрепал волосы, приятно охлаждая. Ей Богу сейчас было не до того, чтобы думать о том, что этот тип может сделать завтра или послезавтра. Его прощальные слова о том, что он все расскажет отцу Летиции тоже не слишком пугали. Сам мистер Айлс не мог послать за Иваном бригаду из Хэллионс, как послали как-то за его сестрой, а прочие методы запугивания не сработают в любом случае. Конечно, не сработал бы и метод приглашения мутантов на огонек в его квартиру, но это неважно. Перспективы собственного будущего представлялись Ивану более радужными, чем когда-либо потому, что Летиция больше не прогоняла его и не отталкивала от себя. О том, что делать с мистером Айлсом, можно подумать и после, например, завтра, или, когда там его вышибалы придут разбираться с ним.
Когда-то давно, до того, как Иван стал разочарованием, Лиза учила его тому, что люди, носящие фамилию Чехов, никогда не отступают под обстоятельствами и всегда держат удар. Возможно, это слишком патетично, причислять подобную особенность всем Чеховым, но доля правды в этом все же была. Лиза не отступала и двигалась только вперед, уклоняясь от ударов судьбы и отражая их с завидной частотой. Любой другой человек на ее месте давным-давно остановился, выбрать более легкую дорогу, ту, которая не подвергается осуждению, но не Лиза. Настя тоже была такой. Несмотря на большое отличие от своей младшей сестры, она выбрала путь противоположенный, но не менее тяжелый, и у нее не было в наличие способности, которая заставляла Лизу считать себя лучшей. И все равно Настя тоже не отступала, боролась с ситуациями, в которых попадала, несла потери, но не останавливалась. Продолжала работать потому, что работа была для нее всем. Да что там говорить! Даже их родители! Даже Олег и Кристина не остановили своей бурной деятельности в науки даже когда родили детей. У каждого Чехова было своя борьба и своя страсть, но чтобы не происходило, ни один из членов этой семьи не шел на поводу у общества.
Иван ничем не хуже других. Его ситуация, а точнее сказать его любовь, это еще не та ситуация, в которой можно пасовать. Если ты не смог получить права быть с тем с кем хочешь, то какое ты имеешь право на все остальное? Упуская эту, с многих мнений мелочь, человек оказывается недостоин чего-то больше.
— Со мной все в порядке, правда, не волнуйся — внимание, которое Летиция проявила к его самочувствию льстило, но все же Ивану это не нравилось.
Не потому, что он был брутальным мужиком, не позволяющим девчонке ловить себя на слабостях, которые ему претили. Нет, Чехов всегда был за дозволенное равноправие, просто его воспитывали иначе. Его учили не обращать внимания на такие мелочи как кровь из носа или пара синяков на лице. Это казалось само собой разумеющимся в современном-то мире.
— Это не я вмешался, а он. Мы с тобой разговаривали до того, как он вышел. — утерев лицо рукавом куртки, Иван прокашлялся. — Всего-навсего пара капилляров лопнуло, не велика потеря — голова еще немного кружилась, но он был уверен, что не пострадал слишком сильно.
На самом деле Лета стоила не только нескольких лопнувших сосудов. Она стоила гораздо большего, и Иван готов был отпилить себе ногу, чтобы доказать это. Правда все равно, его скромных потуг не хватило бы чтобы выразить всю боль, которую можно было перенести ради девушки и, на которую согласился бы любой здравомыслящий человек, пообещай ему такой красивый приз.
— Вот если бы они узнали, зачем я пришел сюда на самом деле…с меня, наверное, содрали бы кожу, а так, по крайней мере, я по-прежнему вне подозрения в шпионаже.
Да, это еще одна особенность Чеховых. Они не могут долго говорить о чувствах, они частенько срываются и начинают нести чушь, причем чушь такую деловитую, чтобы только стоящие рядом не поняли что они рискуют чем-то в большей степени именно из-за своих эмоций. Впрочем, это все равно видно, особенно по Ивану. Его сестра научили гораздо лучше скрываться, а у этого парня на лице написано все грани его обожания уже вставшего на границы с идолопоклонничеством. В конце концов, именно поэтому он, вместо того, чтобы вернуться к своим обязанностям, так быстро переключился на ситуацию с Летицией, совсем позабыв свою настоящую цель.
— Прости…у тебя кровь — когда она посмотрела на него, Иван стушевался. — В смысле это моя кровь, но она на тебе, я испачкал…испачкал твои волосы.
Предложение убраться отсюда куда-нибудь подальше, было встречено им с восторгом. Свои обязанности Чехов вполне мог выполнить как-нибудь попозже, дня так через два, когда страсти улягутся. Сейчас можно было забыть о том, чтобы возвращаться туда. Этот парень, что пришел с Летицией наверняка уже всем сообщил, кто такой Чехов.
— Хорошо — даже если бы она предложила ему спуститься в Ад, ответ все равно был бы тот же.
Кинув прощальный взгляд на дверь, Иван глубоко вздохнул и улыбнулся. Его пальцы быстро нашли пальцы Летиции и сплелись с ними. Ночка предстояла долгая и возможно такая же волнительная, как если бы он остался внутри. Им еще предстояло о многом поговорить, не здесь, конечно, где угодно, но подальше.
Поэтому Иван потянул девушку в сторону сверкающего перед выходом к дороге фонарю. Нормальные детские писатели не шатаются по ночам по темным проулкам и не нарываются на потасовки с мутантами, но он никогда не претендовал на звание быть нормальным.
Быстрыми шагами они отдалились от бара и вышли на освещенную улицу, где конечно же, в такое время суток, практически никого не было. Несколько машин проехало мимо, даже не снизив скорость, наверняка это были не простые люди…в городе обычно не разрешается гонять на ста двадцати. Раздумывая о том, куда бы им податься, Иван оглянулся на шагающую рядом с ним Летицию и порадовался тому, что она все еще не оттолкнула его руку.
— Здесь неподалеку есть парк — произнес он, чувствуя что говорит в пустоту. Лета определенно задумалась о чем-то и пока Иван решил не мешать ходу ее мысли.
По крайней мере, пока они не дошли до небольшого парка, хотя таковым его вообще сложно было назвать. Скорее всего это место было сквером, довольно сносно освещенное и по виду не часто посещаемое. Войдя под узорчатые ворота, Чехов снова попытался заговорить.
— Ты больше не убегаешь…я могу назвать это прогрессом?

 Отправлено: 30.09.12 20:11. Заголовок: Лета даже не думала ..

Лета даже не думала следить за дорогой, целиком и полностью доверив Ивану траекторию их пути. Казалось, что даже дышать стало легче, стоило им выйти за пределы территории, прилегающей к бару. Возможно, это самовнушение, но Айлс почувствовала, как будто у нее гора свалилась с плеч, когда бар скрылся из виду.
Оба всю дорогу молчали, и Лете это было даже на руку – ее сейчас слишком тяготили собственные мысли, которые требовали ее полного сосредоточения. Наверное, странно она выглядит со стороны – отрешенный, почти пустой взгляд, хотя это вряд ли заметно – темнота делала свое дело, а освещающие улицу фонари встречались не так часто на их пути. Но Иван молчал, а она сама пока не пыталась начать диалог, дожидаясь того момента, пока они не достигнут пункта назначения, который выбрал Чехов. Тот шел вполне уверенно, уже явно определившись с местом, куда они направлялись. Куда именно, Лета не спрашивала.
Слова Мейсона, да и сам Мейсон, о котором уже следовало бы забыть, не выходили у нее из головы. Интересно, как быстро он доложит ее отцу о том, что она сбежала со свидания с «каким-то проходимцем, который к тому же примитивный»? За то короткое время, что они общались, Лета смогла уяснить то, что у этого человека довольно тяжелый характер. Он явно обижен на нее и определенно хочет, чтобы у Ивана разом случайно сломались все двести шесть костей. И наверняка распишет в самых ярких красках ее поведение.
Девушка с трудом поборола желание посмотреть на дисплей мобильного телефона, чтобы узнать, звонил ли ей отец. Телефон… И тут все же поняла, чего ей не хватает – свою сумку она оставила в баре. Она совершенно забыла про нее, когда увидела Чехова и потащила того на улицу, а позже вернуться туда не было возможности. Впрочем, там не было ничего ценного – только мобильный, немного наличных и ключи. Ей даже не следует переживать об этом – либо ее вещи привезут прямо домой, либо потом она сама их телепортирует, где бы они не находились. А сейчас будет лучше, если их не будут прерывать телефонные звонки, которые, как известно, раздаются в самый неподходящий момент.
Парк, куда завел ее Иван, не был знаком Лете. По правде говоря, она не слишком хорошо ориентировалась в этой части Бостона, а так как она не следила за дорогой, то и не могла даже примерно сказать, где они сейчас находятся. Они шли примерно двадцать минут, чтобы попасть сюда, постоянно сворачивая то направо, то налево. Так что в одиночку Летиция вряд ли могла найти выход на знакомые улицы без чьей-либо помощи.
В сквере больше не было ни единой души – вся территория просматривалась как на ладони даже с таким слабым освещением как здесь. Просто фонари были расставлены так, что свет от них проникал во все темные щели, не давая ни малейшей попытки теням занять свою территорию. И если здесь кто-то появится, то они заметят это сразу.
Только вот при свете говорить куда сложнее. Полутьма возле бара играла ей на руку – она скрывала все то, что проступало на лице: волнение, пунцовые щеки, бегающий взгляд. Частично Летиция все еще понимала, что ей так или иначе необходимо убедить упрямого Чехова в том, что ему лучше держаться от нее подальше, так как в противном случае питание через трубочку будет еще самым позитивным вариантом, учитывая характер и менталитет ее отца. Но ведь он упрям так же как и она. И скажи Иван ей, что ей будет грозить опасность, если она будет с ним рядом, то Лета тоже не стала бы слушать никаких возражений. Скорее бы недовольно фыркнула, спросив, что за ерунду он несет, и что она ничего не боится. И бояться следует тому, кто попробует угрожать ей.
Так что сейчас она злилась на себя, потому что ей не хватает решительности, и на Ивана, который слишком упертый, чтобы не пытаться ее переубедить. Лета явно проигрывала самой себе, потому что она решительно заглушала в себе внутренний голос, который напоминал ей о всевозможных последствиях того, что может ожидать их обоих в будущем, если она не поступит «правильно»…
Ну и к черту этот голос.
Мысль пронзила голову настолько быстро, что девушка даже не успела опомниться.
Сейчас никто не знает, где она. Даже она сама не знает, что уж говорить о других. Их никто не найдет, разве что отец наймет суперсыщика с мутантстким геном поиска пропавших без вести. Летиция пару раз слышала о подобных людях – определяют любое местоположение с точностью до метра. Но отец этого не сделает. Он, может, и отличается замашками авторитарного человека и тирана в целом, но он никогда не посылал за ней ищеек, давая ей практически полную свободу действий. Не во всем, но что касалось ее передвижений, никогда им не контролировалось. Ее никогда не приводили домой по его приказу. Все равно, так или иначе она возвращалась сама, и если требовался разговор, то он проходил уже в родных стенах.
Даже если этот идиот расскажет о ее поведении, то отец все равно дождется ее, чтобы услышать ее версию произошедшего. Он не станет рвать и метать раньше времени. Может немного для публики, но не будет требовать, чтобы ее притащили к нему за шкирку, как провинившегося щенка.
Контролируй он каждый ее шаг с самого детства, он бы или сломал ее давным давно, или бы она превратилась в одного из тех подростков, которые делают все наперекор родителям, а там компании с плохой репутацией и все, что к ним прилагается, а он вряд ли хотел такую дочь для себя.
Лета слишком хорошо понимала его характер, и это порой пугало ее. Потому что обычно говорят, что лучше всего понимает другого человека тот, кто сам является таким же.
Так что у нее есть время. У них с Иваном есть время, которое пока никто не может отнять. Теперь главное не упустить эту возможность.
- Это бесполезно, не так ли? – губы девушки дрогнули, и она улыбнулась. - Ты каким-то образом находишь меня, где бы я ни была. И это заставляет задуматься о том, не повесил ли ты на меня маячок или что-то в этом духе.
Сейчас на ее лице можно было видеть разительные перемены. Исчезли настороженность, тени раздумий. Больше не было чувства, что ее что-то гложет, как будто это все испарилось, оставив ее наконец-то в покое. Взгляд стал более спокойным, перестали появляться отблески тревожных мыслей на лице.
Они дошли примерно до центра сквера, откуда даже звуки проезжающих мимо машин казались тише и заглушались стрекотанием сверчков, дождавшихся своего часа. Становилось прохладнее, и девушка уже начинала чувствовать это – она не брала с собой ничего из легкой верхней одежды, потому что на самом деле не могла даже представить, в какое русло повернет сегодняшний вечер.
- Ты должен пообещать мне кое-что, – неожиданно сказала она, когда они наконец остановились. Лета развернулась лицом к парню и крепче сжала его ладони. Они были теплыми в отличие от ее и согревали ее почти ледяные пальцы. - Ты должен пообещать мне, что больше не пойдешь сюда выяснять правду, – Летиция понимала, что он вряд ли отступит. Сегодня Иван туда не сунется, но вот завтра или через неделю… - Я… я помогу тебе узнать все, что нужно, но пообещай, что ты не вернешься туда один.
Ее лицо было уже так близко к его, что последние слова она практически выдохнула ему в губы. Только бы Чехов не был слишком гордым, чтобы принять ее помощь. Он же должен понимать, чему равняются его шансы на успех, если он снова появится здесь и начнет выдавать себя за Саймона Пенти. 70 процентов из 100, что его тело выловят где-то в реке, и еще оставшиеся 30 – что он просто пропадет без вести. Лета слишком хороша была осведомлена о местной публике, чтобы понимать, насколько эти люди могут быть опасными и неуравновешенными в собственном поведении. Несколько примеров этого они уже наблюдали этим вечером, и Летиции очень не хотелось повторения всего этого.
Может и зря она сейчас вспомнила об этом, но это по-прежнему тревожило ее, и ей надо было убедиться, что с Чеховым ничего не случится.
- Обещаешь или нет?

 Отправлено: 18.08.13 23:03. Заголовок: Он слушал Летицию, н..

она глядит на меня
и взгляд как солнце горит,
Она кричит "Убегай!"
Я ей шепчу "Погоди..."

Он слушал Летицию, не перебивая, и только улыбался в ответ потому, что никакими словами нельзя было назвать то, что он хотел бы произнести. Даже ему, писателю, казалось нелепым попытаться изобразить речью существовавшую в его сердце нить, которая связывала сердца так крепко, что порой мешала дышать. Бостон — чудовищный город. Он умел ломать человеческие души, извращать желания, уничтожать веру и опускать на колени гордость. Из всех городов мира именно здесь граница между обычными людьми и мутантами становилась похожа на лезвие ножа, способного резать метал и гранит. И все же. Пусть цинизм, присущий Ивану, говорил ему, что никакая любовь не сможет остановить пулю, летящую тебе в голову, прямо сейчас он верил, что и такое возможно. Очень редко, но иногда наступает момент, когда даже рационализм и логика не могут отрицать вероятность чудес и соглашаются с тем, что они должны случаться. Вселенная просто не оставляет другого выхода и выпускает на свободу сказку, ведь если она этого не сделает, то само понятие человеческой любви обесцениться и прекратит существовать.
Становилось холодно. В сквере горел только один фонарь, но Иван и Летиция не пошли к нему, они стояли в тени, но даже несмотря на это, он мог видеть каждую даже самую мягкую черту ее лица. Потому, что глаза горели ярче, чем электрический свет.
— Я не хочу, чтобы ты рисковала из-за меня
Конечно, отец Леты вряд ли сможет сделать что-нибудь плохое своей дочери, но Чехов просто не хотел признавать собственную беспомощность. То, что он был совершенно обычным и не обладал никакой сверх силой уже делало его уязвимым против основной массы обитателей Бостона. Да что там, он был уязвим даже перед своей собственной девушкой, которой только сегодня пришлось спасать его жизнь. Позволить ей разбираться с делами вместо себя, было унизительно. Неважно ведь, есть ли у тебя ген позволяющий создавать пламя в ладонях или нет — мужчина должен сам решать свои проблемы. Так устроен мир. И как бы Ивану не хотелось успокоить Летицию, пообещать ей больше не ввязываться в неприятности, они все равно были неизбежны. Сказать «хорошо» — означало бы соврать, а Чехов не хотел врать девушке.
— Я обещаю только, что найду более безопасный способ узнать то, что мне нужно
Он был максимально честен, хоть и почувствовал укол совести из-за того, что не сумел полностью успокоить Лету. Но ему вообще было сложно говорить сейчас потому, что девушка стояла так близко, а он уже, казалось, целую вечность не целовал ее. Это было нелегко, нелегко было сдерживаться, но Иван все же понимал, что им следовало бы сначала закончить разговор. Прямо сейчас у них есть время. Несколько часов до того, как взойдет солнце, но проблемы, пусть и кажущиеся прямо сейчас такими далекими, никуда не отступят и продолжат сжимать кольцо вокруг них. Лучшим выходом, наверное, было бы уехать, убежать куда-нибудь, уплыть. Прямо сейчас, без вещей, без лишней памяти. Но ни Ивану, ни Летиции этот выход не казался возможным. Слишком много они еще не сделали, слишком много мостов не сожгли. Можно убежать из Бостона, но не от самих себя и не от своей памяти. Да и от клана Сопрано во главе со старшим Айлсом скрыться тоже довольно не просто.
С другой стороны, выход есть из любой ситуации, даже самой запутанной и казалось бы не разрешимой. Главное, продолжать двигаться вперед и когда-нибудь ты наткнешься на нужную дверь и сам подивишься, как долго ты не замечал, что она находилась рядом.
Не желая продолжать разговор о предстоящем деле, Иван поддался порыву и обнял Летицию. Она замерзала и где-то в закромах черепной коробки, запутавшаяся в извилинах мысль, попыталась объяснить этот поступок желанием согреть замерзшую девушку. На самом же деле порыв был вызван самыми, что ни есть, эгоистичными стремлениями почувствовать желанную близость с Летой, которой Иван был лишен уже давно.
Слегка запрокинув голову и прижавшись щекой к ее виску, Чехов посмотрел на небо и не смог сдержать улыбки. Должно быть, с его стороны это было лишь игрой воображения, так активно функционирующего в головах всех литературных деятелей, но всегда когда Летиция была рядом с ним, мир словно преображался в его глазах. Прямо сейчас он мог видеть звезды, сквозь смог нависший над городом, а если бы находился далеко-далеко в лесу, где огни цивилизации не мешают видеть пылающие небесные светила. Рядом с Летицией Ивану казалось, что он стоит под дорогой из звезд, которых было так много, что почти не видно было темных пятен космического полотна.
Он закрыл глаза. Да, наверное, это всего лишь игра воображения.
Уже отстранившись и отведя взгляд от неба, Чехов посмотрел в глаза Леты, все еще держа свои руки на ее талии.
— Я обещаю, что мы дойдем до правды вместе. Не только я, и не только ты. А мы вместе. Такое обещание тебе пойдет?
Вряд ли она смогла бы добиться чего-то большего от него. Иван никогда не давал пустых обещаний, которые не смог бы сдержать. Так или иначе, дальше продолжить дискуссию не получилось. Он все-таки не сдержался и поцеловал ее, крепко прижимая к себе и запуская пальцы в струящиеся темные пряди. В конце концов, до утра оставалось не так уж много времени, так к чему же тратить его на разговоры?

The End