Отправлено: 13.05.13 22:53. Заголовок: walking backwards; 2013 - [ОСТАНОВЛЕН]

 Отправлено: 28.05.13 19:26. Заголовок: 01 марта 2013, идёт ..

01 марта 2013, идёт нетипично сильный, для Вашингтона, дождь. На улицах уже набрались довольно глубокие лужи. По прогнозам синоптиков, дождь не прекратится до вечера.

Пенни скучает по маме. Особенно, в праздники. Особенно, если идёт дождь. Это глупо. Скучать по умершей. Это бессмысленно. Скучать по той, кто больше уже никогда не появится в твоей жизни. Что бы ты ни делал. Но Пенни скучает. Сегодня день её рождения, первое марта. Идёт дождь. Мама рассказывала, в самый первый день рождения, тоже шёл дождь. Дождь нравится Пении. В такую погоду легко и приятно грустить и скучать.
Раньше, ещё в Англии, мама всегда забирала Пенни из школы, ещё до окончания всевозможных кружков и дополнительных. И они сбегали. Вдвоём. Вместе. Куда-нибудь. Куда-угодно. Бродить по улицам. Гулять в парке. Прятаться от дождя и знакомых по прокуренным кофейням, заполненным художниками и прочим «сбродом». Не возвращались домой так долго, как только могли. Только первого марта Кристабель позволяла себе немножечко взбунтоваться. Ради Пенни. Из-за Пенни.
Но вот уже несколько лет, как мамы нет рядом. А кажется, она просто осталась там, за океаном, в увитом плющом старомодном особняке. И стоит поднять трубку, выслушать дребезжащее брюзжание горничной. И вот. Можно будет услышать мамин голос. Но это всего лишь иллюзия. Не правда. Обычно, чтобы немного унять эту скребущую боль в груди, Пенни начинала рисовать.
У неё никогда не было таланта или какой-то особой предрасположенности. Сказать по правде, художник из неё выходил всегда скорее лишь посредственный. Без огонька. Без души. Но её мама любила смотреть, как дочь рисует. И маме казалось, что получаются рисунки просто замечательно. Как любая другая мать на свете, Кристабель свято верила, что её дочь, Пенни, самая-самая.
И вот, в дождливые праздники, когда становилось совсем невмоготу, Пенни доставала свой эскизный альбом, брала в руки карандаш и старалась поймать за хвост ту самую искорку, которой всегда не хватало её рисункам. Пенни никогда не любила рисовать, ведь даже используя карандаши, очень легко испачкать руки. Нет, спасибо, уж лучше она почитает о великих художниках древности.
Сегодня Пенни работает. Ей ведь нужно платить за квартиру. Ей ведь нужно платить за свет, воду, еду, одежду … за сотни, тысячи мелочей, о существовании которых она долгое время даже и не задумывалась.
Наверное, это – в з р о с л е н и е. Когда приходится делать то, чего не хочешь не потому, что так сказал кто-то со стороны. А потому, что просто не остаётся другого выхода. Наверное, это и есть – з р е л о с т ь.
У Пенни огромный, иссини-чёрный, зонт. О его распростёртый, будто крылья диковиной птицы, купол, барабанят капли дождя, выстукивая какую-то свою, дождливую мартовскую мелодию. Но даже не смотря на чёрные крылья зонта, ноги Пенни, обутые в аккуратные синие туфельки, совсем новые, купленные специально ко дню рождения, (можно ведь, раз в месяц, порадовать себя новой красивой обувью) ввымокли насквозь. И теперь в них неприятно и совсем не эстетично хлюпает. И Пенни становится ещё чуточку грустнее. Потому что, в сущности, никому ведь и дела нет, промокла она под дождём или нет. Заболела или здорова. Грустно сидеть на вершине горы в гордом одиночестве. Иногда. Грустно.
В кафе-мороженом чуть холоднее, чем на улице. Дверь ей открывает, как и всегда, сонный и очень несчастный менеджер. По утрам ему всегда очень сильно хочется спать. И никакое, даже самое крепкое кофе, не помогает. Поэтому мужчина всегда торопится уйти в кабинет, свалив всю нехитрую работу на тоненькие плечики Пенни.
Пенни не любит свою работу. Особенно, по утрам. Особенно, когда идёт дождь. Особенно, в свой день рождения. Но мало кого волнует мнение какой-то там Пенни. И поэтому она, как обычно, переодевается в свою голубую униформу. Заплетает волосы в положенную по договору косу, украсив причёску бессчётным количеством бантиков.
Сегодня ей приходится возиться чуть дольше. Но, наконец поставив туфельки сушиться, она готова открыть кафе. Хотя так рано, да ещё и под мартовским прохладным дождём, мало кому захочется мороженого. Но Пенни не привыкать ждать. Ждать у неё получается хорошо. Едва ли не лучше всего остального.
Остро отточенный карандаш скользит по желтоватой бумаге, оставляя едва заметные линии. Пенни рисует, но не может точно сказать, кого. Ей кажется, в этом неизвестном ещё даже ей самой портрете, наконец-то появится искорка.

 Отправлено: 29.05.13 18:46. Заголовок: 1.03 - внешний вид; ..

1.03 - внешний вид;

День рождения Пьера Дюжардена вот уже который год означал грандиозную вечеринку с самыми разнообразными гостями, - бизнесменами, актерами, фотографами, моделями, светскими бездельниками, - и специально нанятый помощник уже с раннего утра без устали доставал молодого человека звонками, желая отчитаться за каждый свой шаг; Пьер, чей телефон уже и так разрывался от настойчивости множества людей, желающих выполнить формальность и поздравить его, был невероятно раздражен. Вообще говоря, проснулся он в хорошем настроении, которое тут же испортила одна из девиц, с которыми он спал в прошлом месяце, - она возомнила, что если не даст ему и слова вставить своим доносящимся из мобильного тоненьким голоском и мерзостью вроде "поздравляю, Пьер, ты такой милашка, оставайся таким же прекрасным, ты такой красивый", это что-то изменит, - и вообще, Дюжарден как-то не помнил, чтобы обменивался с ней номерами. Он бросил трубку на середине фразы, - и обнаружил, что кофе в доме закончился, а это значило, что нужно срочно выезжать, - работа продолжалась вне зависимости от чьих-то дней рождений, а днем еще была назначена съемка в журнале.
- Да? О, bonjoir! Спасибо... Спасибо, - правила приличия, которые приходилось соблюдать, чтобы сохранить полезные знакомства, требовали отвечать сегодня на каждый звонок, - и, постоянно отвлекаясь, Пьер наконец притормозил около первого попавшегося кафе-мороженого, что было по дороге в офис. Дождь лил как из ведра; оставив пальто в машине, француз схватил зонт и мелкими перебежками между лужами добрался до входа в кафе. - Нет, Андре, это самое идиотское пожелание, которое я когда-либо слышал. Ладно, какая-нибудь красотка сегодня точно достанется тебе, я прослежу, - сопроводив свое заявление громким смехом, Дюжарден наконец спасся от дождя, заходя внутрь и закрывая зонт, стряхнув с него капли. - Все, до вечера, буду ждать тебя.
В таких заведениях Пьер появлялся очень, очень редко, - банальное кафе с простенькой обстановкой было совсем не тем местом, в котором одетый в костюм парень смотрелся уместно. За прилавком стояла молоденькая девчонка с кучей бантиков в косе, - усмехнувшись, Дюжарден занял ближайший стол и, повесив зонт на свободный стул, поднял голову, обращаясь к официантке:
- У вас есть черный кофе?
Хотелось выпить кофе и дожить до вечера, - а там уже бесконечные поздравления, реки шампанского и огромное количество гостей сделают свое дело, и можно будет расслабиться; последние недели были довольно напряженными. Да и в этом кафе Пьеру вовсе не улыбалось задерживаться дольше положенного, - ничего привлекательного здесь не было, кроме, пожалуй, работавшей здесь девчонки.

 Отправлено: 28.06.13 11:20. Заголовок: Чёрное острие каранд..

Чёрное острие карандаша скользит по чуть желтоватой бумаге. Вверх-вниз, оставляя за собой штрихи. Царапины и раны на поверхности некогда целого листа. Пенни кажется, что карандаш бегает по бумаге не зависимо от её воли. Без какого бы то ни было контроля с её стороны. Глупость, конечно. Просто ей в кои-то веки удалось ухватить за хвост если не музу, то что-то очень на неё похожее. И Пенни, наконец-то, нравится рисовать. Именно здесь и сейчас. Под барабанную дробь дождливого мартовского утра. Под бормотание холодильников. Под уютное жужжание ламп. Пенни чувствует, как быстро, торопясь, боясь не успеть во время, скользит вверх и вниз кончик карандаша. Вот из-под него вырисовывается разлёт бровей, изгиб ресниц, уголок губ, приподнятый в неуверенной, неправильной не_настоящей полуулыбке. Пенни не знает, кого рисует. Но ей нравится, впервые действительно нравится сам процесс.
Вздрогнул и разлился тоненьким звоном колокольчик на двери. Пенни испуганно дёргает рукой. Лицо юноши перечёркивает резкий штрих. Как будто лишняя тень упала на и без того затемнённую душу. Но Пенни не берётся за ластик. У Пенни теперь нет времени - рисовать. Она должна работать.
Голос посетителя невольно заставляет Пенни свести брови к переносице. Так, что появляется противная "взрослая" морщинка. Вопрос, конечно же, очень глупый. И морщинка вгрызается в лоб Пенни ещё сильнее. Но вот дрогнули губы и выкладывая на лице дежурную, пластмассовую улыбку. Пенни не любит свою работу. Особенно по утрам. Особенно, по праздникам. Особенно, когда идёт дождь. Но Пенни уже не пять лет. И поэтому она выполняет свою работу х о р о ш о.
- Африка, Азия, Южная Америка? - Вежливо, но без малейшего намёка на интерес. - Заварить вам из зёрен покрепче, послаще? - Если честно, чопорные британки, такие как Пенни, мало что смыслят в кофе. Они предпочитают классический чай с молоком. Но Пенни Работает в этом кафе-мороженом уже далеко не первый день и знает, что говорить таким вот мальчикам в отутюженных и очень дорогих костюмах.
Пенни смотрит на юношу почти не мигая. Линия скул. Разлёт бровей. Изгиб ресниц. Кажется, думает Пенни, припоминая как скользил карандаш по бумаге, опять портрет не похож на оригинал.
Ей немножечко странно, ведь до того, как она нарисовала этого мальчика, до того, как он вошёл в кафе, Пенни ни разу его не видела. Даже мельком. Даже во сне. Её мальчик, нарисованный карандашом на бумаге, чуть кривит губы, силясь улыбнуться. Её мальчик, не смотря на мартовский дождь, носит на шее шарф крупной вязки и старые, видавшие лучшие времена кеды. Кеды Пенни не нарисовала, едва успев закончить лицо мальчика, но была твёрдо уверена, что они есть. Её мальчик. Звучит очень собственнически и совершенно неуместо для описания того, кого видишь впервые в жизни. Но Пенни знала, что там, на бумаге, мальчик действительно её. Был.
Внутри у Пенни звучит мамин голос. "Подари ему рисунок. Тебе ведь нравилось его рисовать. Подари. Ведь сегодня нужно сделать хотя бы одно доброе дело". Но Пенни сомневается. Потому что правильные и домашние английские девочки, такие как Пенни, никогда не делают мальчикам подарков первыми.

 Отправлено: 01.07.13 02:30. Заголовок: Дела, дела, дела. Пь..

Дела, дела, дела.
Пьер Дюжарден вот уже который год работал без выходных, - то есть, разумеется, он устраивал себе праздники, регулярно выезжал в клубы, менял род деятельности, пробовал новые виды активного отдыха, снимал девочек-моделек на ночь, летал в теплые страны или вот хотя бы в гостеприимный расслабленный город ангелов; но он никогда не отключал телефон - ни один, ни второй. Никогда не было такого, чтобы молодой человек был целиком и полностью недоступен, - звонки, сообщения, почта, уведомления, социальные сети, все что угодно, - хотя бы один канал связи был совершенно точно открыт; по личным вопросам Пьер отвечал далеко не всегда, вяло реагируя на всевозможные попытки выяснить отношения или пригласить француза на очередные посиделки в ресторане с обязательным разговором ни о чем, - зато по работе реагировал мгновенно, спасибо айфонам и блекберри этого мира.
Вот и сейчас Дюжарден уткнулся в один из телефонов, понимая, что на рабочей почте слишком много срочных писем, - и, не поднимая головы, лениво ответил:
- Африка, конкретнее - Кения, если есть, - он набирает очередное сообщение и наконец поднимает голову. - Покрепче.
А девушка не слишком-то вежлива, - то есть, она, конечно, старается, улыбается - профессионально так; но Пьер привык к тому, что обслуживающий персонал более искренен, более эмоционален, привык даже к переигрыванию, заискиванию, улыбке во все тридцать два зуба и ежесекундным попыткам угодить; эта официантка выглядит так, будто жаждет уйти отсюда как можно быстрее, еще и смотрит как-то странно.
Ну, в одном они точно были схожи, - Пьеру тоже не улыбалось задерживаться в этом кафе надолго.
А она все смотрела этим своим непонятным взглядом; Дюжарден вскинул брови и скучающе вздохнул:
- И побыстрее, если вас не затруднит, - он мимолетно улыбнулся девушке и вновь занялся рабочими вопросами.
Очаровательный день рождения, так все интересно и совершенно вот не буднично, - Пьера посетила мысль сбежать от всего и вся прямо сейчас, забить на работу, на встречи, на вечеринку, в конце концов, вот взять билет на какой-нибудь самолет и попросту улететь; самое интересное, - молодой человек мог себе позволить подобное с легкостью.
Теоретически.
На практике же выходило, что он слишком ответственно относится к работе, чтобы это сделать, - если бы все дело было в так называемых друзьях, то Пьер забил бы на них давным-давно.
Дождь за окном все лил, а официантка все медлила; отличный день, ничего не скажешь.

 Отправлено: 27.07.13 21:04. Заголовок: Снежная королева из ..

Снежная королева из детской сказки. Тебе хорошо в своей ледяной клетке. Хорошо и спокойно. И дела нет до всей этой весенней маяты. Весной сердце стучит, как ненормальное, потеют ладони и трудно дышать. Весной хочется быть слабой. Только вот у тебя нет ни прав, ни возможностей, чтобы быть слабой. Всё занято девочками, в глаза которых глядит по уши и даже немного больше, влюблённый мальчик. А в твои глаза смотрят только капли дождя.
Завариваешь кофе, Кению, конечно же, у вас есть Кения, менеджер так трепетно любит всё, что касается этого напитка. И пытается тебя к нему приучить. Безуспешно, естественно, но ему в радость даже простые попытки. Внутри кофейного аппарата булькает и шипит. Так и должно быть. Это правильно. Дождь за окном выстукивает свою мартовскую песню. Это тоже правильно. У тебя день рождения. И хотя бы дождю должно быть до этого дело. Ведь с каждым годом всё меньше людей, которых волнует, что у какой-то там Пенни, первого марта день рождения. Обидно, но только самую малость. Оказавшись в Америке, ты поставила крест. Перечеркнула большую часть своей прошлой жизни. Праздники и подарки для тех, у кого есть близкие люди. Или деньги. У тебя же нет ни того, ни другого. Как ни прискорбно.
У тебя вообще нет ничего, кроме льда внутри. Даже таланта. Твой карандашный мальчик укоряюще глядит куда-то чуть повыше твоего левого плеча. Резко, будто боишься передумать, вырываешь лист с рисунком и, сложив его пополам, вкладываешь вместе с салфетками к стакану с кофе.
- Простите, что заставила ждать. – Улыбка пластмассовой зазывалы, что призывно и равнодушно глядит из-за витринного стекла на прохожих. Тебе хорошо удаётся быть просто симпатичной девочкой с витрины. Было бы побольше таланта или подходящих знакомых, глядишь и пробилась бы в низы модельного бизнеса. Только вот, нужно ли тебе быть в модельной индустрии?
- Хорошего дня. Заходите ещё. – В сущности, тебе всё равно, даже если он никогда не придёт. Даже если ты больше никогда не увидишь этого мальчика в пиджаке и при галстуке, тебе не будет грустно. Ни капельки. Слова, это всего лишь слова. Они имеют цену, только если в них верить. А ты – не веришь. Ни своим. Ни, тем более, чужим.
Карандашный мальчик зажат между бумажным стаканом и картонной стенкой упаковки для кофе на вынос. Провожая взглядом своё творение, чувствуешь толику грусти. Ведь тебе не известно, взглянет ли этот модный и отполированный юноша на бумагу. Или выбросит, посчитав очередной любовной записочкой? Почему-то ты уверена, что ему часто шлют такие вот безликие и никчёмные признания.
В душе поднимается удушливый туман сожаления. Этот туман, если дать ему волю, прогрызёт внутри тебя дыру, размером с футбольное поле. И в эту дыру хлынут страхи, комплексы и прочие душевные сорняки. Чтобы не заниматься потом самокопанием, предпочитаешь сразу избавляться от любых сожалений.
Сам рисунок тебе не нравится. Снова никакого сходства с оригиналом. Одно сплошное разочарование! Значит, сожалеть о решении избавиться от наброска явно не стоит. Так о чём сожалеть? О чём ты сейчас сожалеешь, Пенни?
О том, что мальчик в начищенных лакированных туфлях выбросит рисунок, даже не взглянув на него? Глупо, Пенни. Очень глупо сожалеть о том, что ещё не случилось. Выброси все эти глупости из головы. Они заставляют тебя хмуриться. А морщины на фарфоровом личике совсем ни к чему. Выброси из головы всё, кроме привычного и милого сердцу льда. Выброси. И, вот увидишь, станет намного легче.

 Отправлено: 30.07.13 22:18. Заголовок: Срочные письма впере..

Срочные письма вперемешку со стандартными поздравлениями, - сухие и безликие "От лица всей нашей компании..." и "Уважаемый мистер Дюжарден, мы рады..." никак не улучшают настроение Пьера, день рождения которого, в сущности, ничем не отличается от любого другого дня. Да, вечером его будет ждать грандиозная вечеринка, на которой будет сотня людей, - тех людей, которых Дюжарден не рад видеть ни сегодня, ни вообще когда-либо; да, его ждут нарочито теплые слова и нарочито дорогие подарки, - но, будто бы, никто не видит, почему это происходит.
Если бы Пьер был, например, да хотя бы вот таким официантом - вряд ли бы к нему вообще хоть кто-то пришел.
- Джонатан? - очередной звонок ответственного за праздник парня, похоже, призван добить француза с самого утра. - Нет. Делай, как хочешь, Джонатан, я плевать хотел, какого цвета будет скатерть - сделай так, чтобы все было готово к семи вечера, остальное меня не волнует, - он бросает трубку, не прощаясь, как раз вовремя, - безрадостная официантка приносит наконец кофе. - Ничего страшного, - дежурно отвечает Пьер, хотя страшное, вообще-то, было - все это кафе можно было описать именно этим словом.
Дюжарден забирает зонт, берет в другую руку стаканчик с кофе, - быстро идет к двери, чтобы забыть об этом месте, едва переступив порог, - но именно на пороге его настигает такое же безликое, как и все остальное в сегодняшнем дне, пожелание официантки; заходите еще, очень смешно, - Пьер оборачивается, широко улыбаясь:
- Надеюсь, этого не произойдет.
Промокший зонт лежит на заднем сиденье; в руках Дюжардена - стаканчик кофе, который, внезапно, оказывается неплохим, - он и не ждал нормального напитка от заведения подобного уровня, но выбирать не приходилось, - нужно ехать в офис, и кофе подождет до момента, когда он наконец сядет в кабинет; Пьер уже хочет завести двигатель, но лист, торчащий между салфеток, привлекает его внимание, - он осторожно вытягивает его, разворачивает и слегка хмурится.
На него смотрит парень, - и если бы Дюжарден родился где-то в другой вселенной, этот парень был бы похож на него; но у Пьера никогда не было такого выражения лица, и он не знает, как это понимать, - официантка, тем не менее, неплохо рисует.
Однако, Пьер не думает об этом дольше секунды, - засовывает лист обратно и едет на работу, где нарисованный парень вместе с салфетками и пустым стаканчиком позже забирают уборщицы; дождь льет до следующего утра.

fin;

 Отправлено: 17.08.13 13:45. Заголовок: 6 марта. После затяж..

цитата:

6 марта. После затяжных дождей выглянуло солнце. И хотя синоптики обещают переменную облачность, на небе ни единого облачка.

look
В баночке осталось четыре таблетки. Довольно глупо, но ты встряхнула упаковку, будто надеясь на то, что от стенок отлипнут дополнительные пилюли. Не то, чтобы ты сильно удивилась такому маленькому количеству лекарства. Если регулярно их принимать, рано или поздно, выданная врачом доза подойдёт к логическому финалу. Вдох. Медленный выдох. Что случится, чисто гипотетически, если ты не будешь их принимать? Едва ли что-то ужасное. Если рассматривать в рамках мирового масштаба. Да и в рамках твоей персональной вселенной, вероятнее всего, ничего ужасного не произойдёт. Жила ведь ты, по словам психиатров из клиники, с этим самым расстройством долгих семнадцать лет. И ещё проживёшь. Таблетки, они ведь не лечат. Они только лишь помогают держаться в рамках норм и приличий. Только ты и сама умеешь.
Резко захлопнув зеркальную дверцу шкафчика, смотришь на своё отражение. Зеркальная Пенни медленно кивает и приподнимает уголки губ в подбадривающей полуулыбке. Принять решение – трудно. Следовать ему – нет.
Не сожалеть. И не сомневаться. Зеркальная Пенни снова кивает. И тебе становится чуточку легче. Хотя бы кто-то на твоей стороне.
Стрелки настенных часов медленно приближаются к девяти. Ты встала, как обычно, невыносимо рано для выходного. Просто по привычке завела будильник. И поднялась, по привычке, едва он начал пронзительно тонко пищать на прикроватной тумбочке. И вот, все утренние процедуры и ритуалы соблюдены. Впереди целый день, который нужно чем-то заполнить. И желательно, до самых краёв. Свой прошлый выходной, кажется на прошлой неделе, ты потратила на ворох домашних дел и обязанностей. И теперь твоя квартирка сияет чистотой, все вещи в идеальном порядке и даже холодильник заполнен продуктами, кажется на месяц вперёд.
Чем же заняться девушке вроде тебя в огромном городе? В городе, где найдётся от силы три дюжины знакомых тебе человек? А если вычеркнуть ребят из Револьта, которым ты помогаешь по мере сил и возможностей два-три раза в неделю, строго по расписанию, то останется совсем немного коллег. Но их ты видишь и так куда чаще, чем друзей. Хотя, в сущности, у тебя нет друзей. Не считать же Дольфа другом? Нет. О нём лучше просто не вспоминать. Врач, выписывая тебя из клиники, настоятельно рекомендовал принимать таблетки и избегать нервных потрясений. Поэтому лучше о Вагнере даже и не думать.
Денег в кошельке оставалось не так чтобы много. Но на билет до публичной библиотеки вполне хватит. Хотя тебе больше нравится ходить пешком, чем иметь сомнительное удовольствие от поездки в общественном транспорте. Ты любишь читать. В основном – классику.
На улицах хватает машин и прохожих. Начало рабочего дня. Все куда-то торопятся. И всех безмерно раздражает твоя излишне неторопливая походка. Тебе ведь совершенно некуда бежать и торопиться. В дешёвых наушниках-вкладышах играет Дюк Эллингтон и его джазовый оркестр. Правильные английские девочки, такие как ты, должны слушать чопорную классику. Что-нибудь вроде Баха. Но у тебя ещё со времён музыкальной школы – стойкая аллергическая реакция на Баха и прочую симфонию. Ты любишь старый, настоящий джаз.
Дорогу к библиотеке ты выучила наизусть уже очень давно. Поэтому ты практически не смотришь по сторонам, уткнувшись в последние страницы сборника рассказов Хемингуэя. В школе тебя сравнивали с Белль из диснеевского мультика. Книги были твоей защитой ото всех внешних раздражителей. И ты научилась читать на ходу. И даже, о чудо, научилась избегать всякие глупые и даже опасные ситуации. Но в жизни всегда есть место случаю.

 Отправлено: 22.08.13 01:52. Заголовок: 6.03 - внешний вид; ..

6.03 - внешний вид;

На улицы Вашингтона только начинают выползать первые ударники труда, самые отъявленные жаворонки из всех, - ведущий прогноза погоды на радио "Голос Америки" равнодушным тоном обещает переменную облачность, но день только начинается, и небо такое чистое, будто это не столица США, а какой-нибудь город на берегу моря, - первые пробки начнутся лишь через полчаса, - будильник в квартире управляющего рекламного агентства "Fantaisie" звенит так мерзко, что Пьер в полусне протягивает руку и сбрасывает его на пол.
- Putain! - вырывается у раздраженного Дюжардена, которому приходится наклониться и все-таки нажать на чертову кнопку, - в спальне наступает блаженная тишина, и француз, так и не успев окончательно проснуться, идет в ванную, ступая босыми пятками по прохладному полу; в кровати за его спиной остается спать девушка, раскинувшая по сторонам руки, - под кроватью валяются две пустые бутылки из-под вина.
Через двадцать минут Дюжарден уже полностью одет и с ухмылкой нажимает на кнопку проигрывателя в гостиной, - колонки расставлены по всей квартире, и кое-кому придется проснуться, - музыка звучит на полной громкости, и, распахивая все подряд окна, Пьер вновь добирается до кровати, - тормошит девчонку, даже не пытаясь быть аккуратным.
Или любезным.
Любезным по утрам быть чертовски сложно.
- Вставай, эм... Анна, - не сразу вспоминает француз, поморщившись, чуть ли не силой заставляет девицу одеться, - хватает под локоть, вежливо провожая до двери. - Всего доброго, - сверкает ослепительной улыбкой, забывает об этой Анне через минуту.
Город уже напрочь погряз в пробках, солнце продолжает вовсю светить, и после дождливой недели это кажется настоящим праздником, - у Дюжардена ранний завтрак с потенциальным заказчиком, выбравшим для встречи один неплохой ресторанчик неподалеку от Вашингтонской библиотеки, - Пьер едет туда, громко и с удовольствием проклиная окружающих на разные лады; Пьер просто очень не любит вставать по утрам.
Полузабытое ощущение того, что солнце, в конце концов, не только светит, но и греет, заставляет молодого человека забыть пальто в машине, идти от парковки до входа в ресторан в одном пиджаке, - пешком тут всего лишь пять минут, да и Дюжарден не испытывал никогда восторга от простых радостей вроде прогулки в хорошую погоду, потому шагает быстро, в строю тех, кто так же, как и он, куда-то спешит. Завтракают они не более часа, - успевают уладить все появившиеся вопросы и договориться о встрече в офисе, - хозяин недавно открывшегося магазина одежды, тучный мужчина лет сорока, успевает до смерти надоесть Пьеру, и он даже подумывает о применении своей способности, но, как обычно, сам себя останавливает, - ему с этим человеком еще работать. Уходит Дюжарден первым, отговорившись срочными делами, - почти с наслаждением вдыхает утренний воздух, закуривает и торопливо идет к парковке.
Светофоры на перекрестке загораются красным, - простые правила для всех едины, и подчиняются все прохожие, кроме одного, - точнее, одной девушки по левую руку от француза; она, чуть ли не носом уткнувшись в книгу, продолжает идти, ничего не замечая и, судя по всему, не слыша, - Пьер, сжимая губами сигарету, реагирует прежде, чем успевает подумать, - резко бросается вперед, хватает любительницу острых ощущений за руку и дергает назад, на тротуар; красный свет будет гореть еще минуты две, а кое у кого тут, кажется, совсем нет мозгов, и этот кто-то - не Пьер.
- С ума сошла? - шипит Дюжарден, бесцеремонно вынимая один наушник из уха девушки, - думает о том, что кого-то она ему очень сильно напоминает, а еще о том, что у нее симпатичное лицо, - бросает взгляд на обложку книги, которую незнакомка сжимает в руках, едва сдерживается от одобрительного кивка. - Хемингуэй, конечно же, не может подождать?