Отправлено: 17.05.13 11:41. Заголовок: Моя самая первая встречная Навечно; 02.11.2013 - [ЗАВЕРШЕН]

Pierre Dujardin & Annina Ashford
Дом Эшфорд, Вашингтон, США.

Они знакомы уже пару месяцев, но Пьер до сих пор не может понять эту француженку. Напившись он почему-то приходит именно к ней...

 Отправлено: 18.05.13 18:32. Заголовок: внешний вид: дорогие..

внешний вид: дорогие ранее начищенные ботинки, черные джинсы, черный же джемпер, короткое полупальто с высоким воротником, - весь промокший насквозь;

Дождь лил, не собираясь останавливаться, - крупные капли стучали по крышам и подоконникам, образовывали лужи на асфальте, пугали незадачливых прохожих без зонтов и радовали вышедших на ночную прогулку романтиков; дождь все лил, а Пьер все пьянел, хотя, кажется, дальше было уже невозможно.
Они отмечали удачно начатую рекламную кампанию, - традиционная вечеринка, призванная привлечь еще большее внимание к агентству Дюжардена, переросла в неообразимую пьянку в VIP-зоне дорогого клуба, а ранее заявленная корпоративной встреча в итоге привлекла за тот же стол множество людей разной степени известности, - пообщавшись с каждым ровно столько, сколько требовали приличия, молодой человек не отказал себе в удовольствии скрыться от большинства в углу и потрясающе бессмысленно напиться в хлам. На коленях его сидела какая-то девица из числа начинающих моделек, - а мысли Пьера тем временем все возвращались и возвращались к Аннине Эшфорд, и это неимоверно раздражало.
Что такого было в этой девушке? В их первую встречу Пьер, помнится, думал о том, что было бы неплохо и довольно забавно попытаться затащить новую знакомую в постель, потому что, очевидно, это было не самой легкой задачей, - вот только на деле это оказалось практически невозможно, Нину, казалось, вообще не волновало ничто мирское; несколько раз Дюжарден звонил ей, и они встречались за обедом или чашечкой кофе, - француз все пытался углядеть в своей соотечественнице что-нибудь приземленное, что-то, присущее большинству, - может быть, поэтому, отказавшись за недостатком интереса от изначального плана, продолжал инициировать эти встречи и наблюдать за девушкой, которая казалась самым светлым и чистым существом на свете, - Пьеру казалось, что Нине нравятся вообще все люди и абсолютно все, что происходит вокруг; она так искренне радовалась улыбке какого-нибудь незнакомца, красивому облаку или вкусному чаю в ресторане, что Дюжардену казалось, будто он попал в какой-то другой мир, наполненный радугами, единорогами и добротой.
Вот только они все еще были в Вашингтоне, а такой мир существовал только через розовые очки, в которых, предполагал Пьер, Аннина и родилась, - но таких людей, черт возьми, не бывает на самом деле; ну не бывает человек вот таким - это убеждение молодого человека еще не подкрепилось ни одним фактом, что почему-то раздражало и заставляло продолжать бессмысленные попытки понять Эшфорд. И даже сейчас, пока брюнеточка пьяно расцеловывала шею Дюжардена, он вдруг подумал, - а как бы отреагировала Аннина, заявись он к ней сейчас пьяным? Шальная мысль быстро оформилась в идею; пьяный мозг Пьера, ненавидевшего скуку, в общем, и не препятствовал, - потребовалась минута, чтобы распрощаться со всеми и записать все выпитое и съеденное на собственный счет, - еще две минуты, чтобы поймать такси, - еще четверть часа, чтобы добраться до дома, где жила Нина.
Окно, находившееся в комнате Нины, Пьер приметил еще в один из дней, когда приглашал Эшфорд выпить кофе и заезжал за ней, - странно, что она, учитывая обстоятельства знакомства, так спокойно садилась к нему в машину; дождь лил и лил, но это Пьера, знавшего, что он выглядит хорошо в любом состоянии, мало интересовало, - вот теперь его очень заинтересовали камешки, которые он и поднял с земли, методично кидая один за другим в нужное окно, - и чувствуя себя при этом совершенным школьником. Девушка появляться из-за шторы не торопилась, - громко вздохнув, Пьер вытащил телефон и набрал номер.
- А-алло, Нина... Угадай, где я, - Дюжарден рассмеялся; все, что он говорил последний час, казалось ему смешным, - в пьяном состоянии он вообще был довольно резок в проявлении эмоций, метаясь от безудержного веселья к беспросветной тоске. - Стучусь к тебе в окно, стучусь... Выходи на улицу! Тут отличная погода. Дождь... Так красиво, - и француз, действительно любивший дождь, даже не лукавил.
Ну что же, если она не выйдет, он пойдет к ней сам; не зря же приехал.

 Отправлено: 22.05.13 12:02. Заголовок: Аннина сидела на пол..

Аннина сидела на полу, на котором были рассыпаны разноцветные бусы, и собирала из них ожерелье. Сидя в одной пижаме с наушниками в ушах, она слушала музыку, и не отвлекалась ни на что, поэтому и не услышала как кто-то бросался камешками в её окно. Дома все уже давным-давно спали, хотя под словом «все» подразумевалась лишь бабушка, так как отец был в ночной смене, поэтому не собирался возвращаться до самого утра. Самой же Нине не спалось и она с удовольствием собирала бусы, при этом тихонько напевая про себя одну из любимых песен, что звучала в ушах. Лишь внезапно замигавший экран мобильного телефона отвлек девушку, которая встала и выключив свой айпод ответила на звонок.
-Пьер? – его имя конечно же высветилось на дисплее, но француженке всё равно не верилось, что он звонил ей в такое время. – Сейчас? – удивленно спросила она, и подошла к окну. Пьер не врал, он и правда стоял перед её домом, под дождем, и по голосу Нина поняла, что он возможно не совсем трезв..?
-Но сейчас поздно, Пьер, бабушка... она же спит... – но по ответу Дюжардена было ясно, что он не уйдет пока она не спустится к нему, - ладно, я спускаюсь, только веди себя тихо! – взмолилась она и начала искать одежду в шкафу. Натянув на себя обыкновенную юбку по колено, и какую-то блузку, она схватила красный плащ с желтым зонтиком, и тихонько вышла из комнаты. Прислушавшись Эшфорд убедилась, что бабушка крепко спит и пошла вниз по лестнице, а потом перевернула замок и вышла на улицу.
Дождь и правда лил как из ведра, но кажется Пьера это вовсе не волновало. Перепрыгнув через пару лужиц Эшфорд остановилась рядом с ним, и раскрыла над его головой свой зонтик, после чего поняла, что стоит к нему слишком близко, а от француза исходит запах алкоголя.
-Ты же простудишься, такой дождь! – она сама безумно любила дождь, но сейчас её волновало то, что Пьер был промокший до ниточки и мог серьезно заболеть, поэтому схватившись за его плечо она сразу же добавила, - Пойдем внутрь, только тихо, тебе надо переодеться, а то подхватишь ещё простуду! – заботливо сказала Эшфорд и начала тянуть его в сторону своего дома, хотя очень боялась, что бабушка проснется в неподходящее время, и тогда ей обязательно достанется.
-Только запомни, что моя бабушка дома. Она спит, но мы не должны её будить. Как входим, слева есть лестница, а потом направо – там моя спальня, ясно? – тихо говорила она Пьеру, и сама не понимала почему так сильно заботилась об этом французе, который совсем не был похож на тех людей, которых она знала. Он был слишком прагматичен, приземленным, когда сама Нина витала в облаках. Пару раз они встречались, разговаривали о своих жизнях, и ей было приятно общаться с ним, но Эшфорд была уверена, что такая как она, никогда не сможет заинтересовать такого человека, как Пьер. Впрочем, она так мало знала о таких вещах, что и представить не могла какого-то другого развития отношений. Единственное, что её сейчас волновало – чтоб он не простудился, а там посмотрим.

 Отправлено: 25.05.13 13:13. Заголовок: - Ну да, сейчас...Ка..

- Ну да, сейчас...Какая бабушка? - успел вставить немного удивленным голосом Пьер прежде, чем девушка бросила трубку; приход сюда вдруг показался ему самой идиотской идеей в мире, и он уже было собирался резко развернуться и уйти, - но навстречу спешила Аннина, в своем красном плаще, - не в нем ли она была, когда попала под машину Дюжардена? - и француз застыл на месте, как вкопанный, пошевелившись только когда Нина раскрыла над ним зонтик, - Пьер удивленно повернул к ней голову; странно, что этот заботливый, но такой просто и, в общем, ничего не значащий жест был для него в новинку.
И он засмеялся.
- Да не простужусь я, я вообще никогда не болею... - Пьер махнул рукой, - что правда, то правда, он болел слишком редко, - порой он считал, что просто не может себе этого позволить; парень позволил Эшфорд увести его в сторону дома, все еще спрашивая себя, что он, собственно говоря, тут делает; быстро убедив себя в том, что так надо, Пьер решил больше не заморачиваться и, сосредоточившись на лестнице, пошел чуть впереди, поднимаясь достаточно медленно - ему вдруг показалось, что он может упасть.
- Я все понял, понял... Я буду тихим, - усмехнулся он, заходя вместе с Анниной в ее комнату, - на полу были рассыпаны бусины самых разных цветов, что заставило Дюжардена снова посмотреть на девушку с удивлением. - Что это?
Идиотизм собственного вопроса вовсе не волновал Пьера, так же, как и не волновало его то, что он все еще стоит весь промокший, - он догадался только стянуть пальто, теперь удерживая его в руках.
- Ну что, я, видимо, тебя не разбудил? - без тени сомнения уточнил Дюжарден, подходя к окну и вглядываясь куда-то вдаль; все это было неправильно, и зря он вообще приехал, - но, в конце концов Аннина его впустила; Пьер не был уверен, что девушка так уж часто сталкивалась с пьяными людьми, - тем более, с пьяными людьми, с которых станется вытворить все, что угодно; в этот радужный прекрасный мир Пьер Дюжарден не вписывался совершенно, был какой-то лишней деталью, кем-то слишком непонятным, - возможно, именно эта неизвестность и притягивала его сюда, к Нине, которая отличалась от самого француза настолько, насколько это вообще было возможно.
Надо бы извиниться и поехать домой, - но Пьер был не из тех, кто извиняется, - свой лимит он, кажется, исчерпал еще в первую их встречу.

 Отправлено: 11.06.13 10:50. Заголовок: -Какая-какая, да моя..

-Какая-какая, да моя бабушка, Пьер, - едва сдерживая смешок прошептала Аннина, вцепившись в плечо Пьера и надеясь, что тот ненароком не споткнется. Страшно было представить что будет, если бабушка проснется и увидит, что её примерная внучка тайком проводит какого-то молодого человека (притом незнакомца!) в свою спальню. Это было бы большой неожиданностью для всех, а вот для француза уж точно не закончилась бы хорошо, так как его бы выпроводили из дома, мягко говоря.
-Никогда не знаешь, когда простудишься, так что не говори так! – улыбнувшись произнесла Нина и даже прижала пальчик к губам Пьера, который выглядел достаточно пьяным, но всё же справился и дошел до её спальни без каких-либо трудностей, и что самое главное – без шума. Закрыв за собой дверь девушка обернулась и только тогда поняла всю бредовость идеи – пригласить Д.жардина к себе в спальню. Конечно всё было убрано, и вроде бы ничто ни откуда не торчало, но её комната была слишком уж детской, хоть и очень красивой. Разноцветными звездами на потолке, маленькими гирляндами с тоненькими лампочками, что освещали спальню. Всё, что находилось здесь было творением её собственным рук, поэтому Нина немного смутилась, посчитав, что для Пьера это окажется слишком уж обычным.
-Это? – тихо переспросила Аннина и прошла мимо француза, почему-то взяв одеяло и положив его на стул. – Да, не разбудил, я занималась рукоделием... ну, как сказать, просто ерундой занималась, да... – Нина достала чистое полотенце из шкафа и протянула Пьеру, - раздевайся, я поищу какую-нибудь сухую одежду у отца в спальне, ты весь промок, не хочу чтоб ты заболел. Не шуми, я скоро. – Эшфорд тихо вышла из спальни и направилась в комнату отца. Найдя какую-то обыкновенную рубашку и спортивные штаны, она спустилась вниз на кухню, и заварила чай с лимоном, после чего вернулась к Пьеру, в её спальне. Тихо закрыв за собой дверь девушка пыталась не смотреть на молодого человека, и лишь протянула ему сухую одежду, после чего поставила чай на столик.
-Дай мне мокрую одежду, я брошу их в сушилку, - и всё-таки это было немного странно, и уж точно непривычно для Аннины, ведь Пьер был первым человеком, первым молодым человеком, который находился в её спальне. Эшфорд не до конца понимала цель его приезда, но в глубине души была рада этой встрече, хоть и чувствовала себя по-особенному глупой, так как её мир был слишком сказочным, слишком наивным и детским, а Пьер скорее всего не привык к такому.

 Отправлено: 16.06.13 22:42. Заголовок: Комната была... детс..

Комната была... детской; да, именно так, - можно было легко представить, что здесь живет девушка не двадцати трех лет от роду, а по крайней мере вдвое младше, - рассыпанные бусы, гирлянды, звездочки, все это настолько не ассоциировалось у Пьера со взрослыми людьми, что сейчас, стоя у окна, он не мог сдержать усмешки, - какая же она все-таки наивная, эта Аннина, какой же она все еще ребенок; с какой стати он вообще продолжает общаться с этой девочкой, почему приезжает к ней пьяным?
- Рукоделием... - задумчиво протянул Дюжарден. - Интересно как. Да говорю же, я никогда не болею, - но Нина, протянув ему полотенце, уже выходила из комнаты; просьба раздеться заставила молодого человека ухмыльнуться, - она серьезно? А не застесняется? Без возражений стянув промокшие носки, джинсы и джемпер, он положил их на стул вместе с пальто, поставив рядом ботинки, - по банальному сценарию через пару минут они с Эшфорд уже должны были оказаться в одной постели, но в мире Аннины, состоящим из дождя розовых котят, подобное слабо представлялось даже с помощью алкоголя, - интересно, а Нина хоть когда-нибудь пила?
- Что это? - с безмерным удивлением в голосе протянул Пьер, держа принесенную девушкой одежду в вытянутых руках. - Я точно должен это надевать? Мне, в принципе, удобно и так, это тебя не смущает? - приподнял бровь Дюжарден, которому сочетание рубашки и спортивных штанов ранее снилось только в кошмарах; вздохнув, он натянул штаны, а рубашку решительно отложил в сторону, - его чувство прекрасного не позволяло поступить иначе; отойдя обратно к окну, Пьер скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на Нину. - Слушай, расскажи мне что-нибудь, а? У нас там вечеринка была... Мне показалось, что с тобой интереснее, - возможно, интереснее - не то слово, а вот необычнее - точно; личность Аннины почему-то казалась французу загадочной, и ему хотелось провоцировать ее на какие-то необычные реакции, - ситуация, когда он ночью, пьяный и полуголый, находится в ее спальне, была просто прекрасной провокацией; ну и, чего скрывать, впервые за долгое время он не просто хотел кого-то, он был заинтересован в том, чтобы человека узнать, - практически неслыханно для Дюжардена.

 Отправлено: 28.06.13 09:51. Заголовок: -Ну, вот так, - как-..

-Ну, вот так, - как-то смущенно протянула Аннина, указывая на разноцветные бусы, рассыпанные по полу. Она и правда не знала, что и как создавала, но с малых лет делала всякие разные вещи, как например те гирлянды, или та самая подвеска, что висела неподалеку от окна в виде небольшого круга, с подвешенными на ниточках бусами, фотографиями матери, её – маленькой, отца, и многого всего. Она всегда делала что-то такое, просто для себя, и просыпаясь утром, ей нравилось ловить лучи солнца через разноцветные бусинки.
-Должен, я не приму отказа. Иначе ты заболеешь, а этого я не хочу, и не надо убеждать меня в том, что ты никогда не болеешь, - Эшфорд мягко улыбнулась и закинула его одежду в сушилку, после чего закрыла дверь ванной и села на пол, на своё привычное место. Смотря на Пьера снизу вверх, девушка совершенно не знала, что ему рассказывать, но понимала, что надо его как-то отрезвлять, поэтому...
-Сказку хочешь послушать? – улыбнувшись спросила Эшфорд, - Жила-была одна девочка, с фиалковыми глазами, у которой мама была знаменитой певицей. Она пела о любви, и говорили, что её голос был таким сладким, что даже соловьи молчали и прислушивались к ней. Она была мечтательницей, которая влюбилась в одного хирурга, приземленного и очень рационально мыслящего человека. Тот безумно её полюбил, но не был готов создавать семью, чем разбил сердце этой девушке. Она вернулась на родину, во Францию, и продолжала петь о любви. Но он вернулся за ней, они поженились, и вскоре родилась та самая девочка, о которой говорилось выше. Она была тихой и спокойной, видела то, что не видели другие, могла своими собственными руками создавать нечто прекрасное... – Аннина раскрыла ладонь, из которой выросла маленькая полу-прозрачная фиалка, что пускала разноцветные искры. Почему-то она не боялась показывать Пьеру свою способность, да и он был пьян, поэтому вероятность того, что завтра он будет помнить всё это, была очень мала. – Она верила в сказки, и засыпала под колыбельную матери, которая никогда не пропускала ночь чтоб не спеть ей... но однажды, она не вернулась. Девочке было грустно, она перестала говорить, и даже раскрашивать свой мир разноцветными красками... – Нина сжала ладонь, и фиалка исчезла. – Отцу девочки было очень грустно, он начал пить, и сильно горевал, а его маленькая дочка совсем не говорила. Но однажды, она запела, и тогда жизнь снова вошла в стены их дома... – Аннина улыбнулась, когда с её руки слетели две маленькие ласточки и растворились в воздухе, - Глупая сказка получилась, неправда? – улыбнувшись спросила она, и посмотрела на Пьера. И правда было глупо рассказывать такое.
-Теперь твой черед, Пьер... может у тебя лучше выйдет?

 Отправлено: 01.07.13 02:00. Заголовок: - Даже не уговаривай..

- Даже не уговаривай, - наотрез отказался Пьер, мотнув головой и принимая очень серьезный вид. - У тебя тут тепло, и я не надену...это, - Нина наверняка не обижалась на такое отношение Дюжардена к чужим вещам в чужом доме; не обижалась же?
Впрочем, француза это мало волновало.
А девушку мало волновал вид Пьера, его тон и, видимо, градус алкоголя в крови, - она и вправду начала рассказывать ему историю, нет, сказку; вот прямо уселась на пол, смотрела так просто и открыто своими этими глазищами, - и ведь личико у Аннины было не детское вовсе, и взгляд не то чтобы простой, вполне себе тянул ее внешний вид на биологический возраст; но все равно Дюжарден с ней рядом каждый раз терялся, что-то было не так, что-то было непривычно в ней, не так, как со всеми остальными. И это было не самым комфортным в мире ощущением, - но, под воздействием ли большого количества выпивки, или же просто так, молодому человеку так или иначе в данный момент времени было на удивление хорошо.
А Эшфорд творила чудеса, - заставляла появляться цветы, птичек каких-то, - Пьер даже подумал, что не стоило пить так много; но все это выглядело как-то очень реально, и Дюжарден выбросил из головы странность происходящего, - лишь одобрительно посмотрел на Нину, не думая о том, как именно она все это проделывала. Все эти цветочки-бабочки были под стать девушке, как-то очень гармонично сочетались со всем ее образомы, со всеми словами, с текучей, плавной речью, от которой у Пьера то ли зубы сводило, то ли улыбаться хотелось, - вот Дюжарден и улыбался своей шальной кривоватой улыбкой, больше похожей на ухмылку, но по-другому парень как-то уже и не мог.
Привычки - страшная вещь.
- Да нет, не глупая... - протянул француз, застывший у окна; мозг его переваривал информацию достаточно для того, чтобы уловить тему потери матери - а это было чем угодно, но никак не глупостью. - Сладенькая такая, правда, понимаешь, о чем я? - поднял одну бровь Пьер. - Но относительный хеппи энд - уже хорошо... У меня лучше точно не выйдет, - он негромко рассмеялся. - Вот уж чего не умею, так это рассказывать красивые истории. Но попробую по аналогии с твоей. Жил-был мальчик, который родился в семье умницы-француза и красавицы-англичанки. Они были богаты, и мальчик с детства был обеспечен гораздо больше, чем просто самым необходимым - и мальчик не верил в сказки. Ни в какие. Вообще. Жизнь у мальчика была хороша, и я бы не сказал, что была хоть одна проблема - но только сказкам таким там места не было совсем, - Пьер обернулся к окну, усмехаясь.
Дождь кончился.
- Морали у моей сказки нет никакой, - Дюжарден вновь повернулся лицом к Аннине, внимательно смотря на нее; в эту минуту ему хотелось быть откровенным, - почему-то он знал, что вреда это не принесет, - потому что морали не было и у мальчика. Он был такой, знаешь. Умел красиво говорить, но сам во всю эту красоту ни капли не верил. И вот вопрос, какая из историй более печальна, - француз мотнул головой; хотелось курить. А еще хотелось продолжить этот странный, эфемерный, ненастоящий какой-то разговор; Пьер все еще чувствовал себя очень, очень пьяным, - и невозможно грустным.
- Что там с девочкой? Видела то, что не видели другие? Например? - вскинул голову Пьер, вспомнив эту деталь; он вдруг увидел принесенную хозяйкой дома чашку, - и, шагнув к столику, попробовал, что в ней, - тут же поморщился. - Нет чего-то покрепче?
Английская кровь в данном случае молчала; Пьер терпеть не мог чай.

 Отправлено: 08.07.13 11:07. Заголовок: Аннина не обижалась,..

Аннина не обижалась, но смотреть на Пьера тоже не могла. Не потому, что он был весь таким красивым и симпатичным, а скорее потому, что она вообще не видела голых мужчин, даже если и наполовину. Поэтому француженка отвела взгляд в сторону, наблюдая как лунный свет проходит сквозь бисерные шторы, оставляя разноцветные тени на полу. В своём крохотном мире Нина всегда чувствовала себя намного комфортнее, спокойнее, и никого прежде не впускала. Лишь давным-давно, когда была ребенком, и светловолосая девочка, что называлась её подругой-сестрой, и помнила придуманные ими сказки, поражалась её способности и была частью её мира. Но с тех пор многое изменилось, и теперь подруга, хоть и была подругой, но уже с другим именем, и с другими воспоминаниями.
-Бедный маленький принц... – почти шепотом произнесла Эшфорд, и наконец-то подняла глаза на Пьера, - жаль, что он не верил ни в какие сказки, и даже не хотел верить в них. – она не смотрела на него с жалостью, скорее с неким сочувствием, так как саму Аннину всегда спасали её сказки. Да, возможно она была слишком взрослой, и должна была быть разумнее, но иначе у неё не выходило, что поделать. Она цеплялась за каждый лучик света, и надеялась на то, что в этой жизни всё рано или поздно хорошо кончается, даже если и кажется, что жизнь поставила тебя под огромной глыбой льда. Лед ведь тоже может быть одиноким, и срываться не потому, что хочет навредить тебе, а потому, что ему просто одиноко.
-Она всегда видела то, что не видели другие, - улыбнулась Нина, - всю свою жизнь она видела, творила сама свой крохотный мирок, который мог показаться другим совершенно глупым, ненужным и очень детским, но ей было всё равно, так как этот маленький мирок и был тем самым чудом, что спасало её каждый день. Она верила в чудеса, даже если их было крайне мало в этом мире. Она верила, что боль когда-нибудь стихает, и что несмотря на всё, жизнь всё равно прекрасна... – девушка улыбнулась, после чего привстала. – Покрепче? Я поищу, - у отца всегда где-то валялась бутылка «чего-нибудь покрепче», так как он был медиком, а им нужно было иногда убегать от той реальности, в которой они жили. Нине же не нужно было пить чтоб самой творить чудеса, поэтому она никогда не винила отца.
Девушка потихоньку вышла из своей спальни и направилась в кабинет отца, откуда взяла бутылку какого-то скотча, - она не разбиралась в алкоголе, и сама никогда не пила. Вернувшись в комнату, Аннина протянула бутылку своему гостю, и снова присела на пол, после чего вновь начала играться со своей способностью, создавая разноцветных бабочек и цветов, узор на окне, и улыбаясь.
-А мальчик? Ему не было одиноко? – тихо спросила Эшфорд, и посмотрела на Пьера.

 Отправлено: 09.07.13 20:04. Заголовок: Забавно, она и вправ..

Забавно, она и вправду смущалась; вот чего-чего, а смущения своим полуголым видом Дюжарден сто лет ни у кого не вызывал, - обычно это были совершенно другие эмоции; а потому момента, когда Нина поднимет наконец на него взгляд, Пьер ожидал практически с интересом, - надо же, она даже не покраснела.
- Маленький принц? - Пьер, не удержавшись, расхохотался, откинув голову; какая странная все-таки она, эта Аннина Эшфорд, откуда только такие берутся в этом насквозь прожженом и циничном городе, в этой стране, в этой вселенной, в конце концов? Дюжарден привык считать, что люди с типом мышления, подобным тому, что имелся у Нины, остались далеко в прошлом, в истории, в литературе прошлых веков, в конце концов, - но никак он не ожидал постоянно натыкаться на ее всепоглощающую наивность и веру в добро; он даже порой думал, что девушка просто притворяется, что ей просто нравится изображать из себя всю эту воздушность и сказочность, - однако, каждая минута рядом с француженкой подсказывала молодому человеку, что Нина никого из себя не строила, просто вот была - такая, так и жила.
Маленький принц, ну надо же...
Пьер слушал Аннину, наклонив голову и глядя на девушку будто бы исподлобья; все, что она говорила, противоречило абсолютно каждой мысли самого Дюжардена, - пожалуй, ему никто не рассказывал сказок уже лет двадцать.
- Странная она, твоя девочка, - вполголоса произнес француз, провожая бесшумно двигавшуюся хозяйку дома взглядом, - она вернулась быстро, с бутылкой неплохого шотландского виски; Пьер одобрительно усмехнулся старому доброму Джонни Уокеру в своей руке, тут же сделал пару глотков, - отрезветь он так и не успел, и теперь бабочки, подвластные Аннине, казались чем-то самим собой разумеющимся.
- Отличный скотч - отец пьет? - неизвестно зачем уточнил Дюжарден и даже, казалось бы, задумался над вопросом Нины, - на самом деле, думать тут было и не над чем.
- А ты как думаешь? Нет, не было, - наконец ответил Пьер и вновь приложился к бутылке; надраться в комнате Эшфорд, что может быть неожиданнее? - Мальчик просто с детства хорошо разбирался в людях. И... привык, что в конце концов он всегда один. Это нормально для сказки двадцать первого века, согласись, - парень внимательно посмотрел на Нину несколько мутным взглядом; что-то ему подсказывало, что она будет не согласна.
Однако, какая разница, - Пьер, по крайней мере, готов был и дальше сочинять бесконечное продолжение этой бессмысленной сказки; рядом с Ниной это было как-то даже логично, - на самом деле, конечно же, нет, но для нетрезвого и потерянного Дюжардена не было ничего более очевидного.

 Отправлено: 18.07.13 11:31. Заголовок: Было чуточку больно ..

Было чуточку больно от того, что Пьер совершенно не верил в сказки. Аннина смотрела на свою раскрытую ладонь, сама не замечая, как распускается роза, потом распадается на разноцветные лепестки, так как была слишком увлечена собственными мыслями. Да, у неё был свой маленький мирок, в который она мало кого впускала, но сейчас ей казалось, что Пьеру необходима эта самая дверь в её мирок. Может она была слишком наивной, а может и правда была уж больно глупой, а может...может Нина просто была мечтательницей, кто знает. Но ей хотелось обнять Пьера, и не отдавая себе отчет в своих действиях, она внезапно обхватила шею молодого человека руками, и прижалась к нему, совсем не смущаясь того, что прижимается к его коже. Она уткнулась носом где-то ему в шею и хотела многое сказать, только вот не получалось ничего произносить. Она могла рассказать о своём мире сколько угодно. Рассказать о тех сказках, которые не имеют хорошего конца, но для Пьера она хотела лишь самых лучших сказок, сама не понимая почему. Что именно её так заинтересовало в нём? Что именно заставило её перейти ту самую грань, которую она никогда не переходила? Она ведь даже никогда не целовалась, про объятия с молодыми людьми и речи не могло идти. Но Пьер был рядом. И хоть его тело было горячим, она почему-то чувствовала его холод, который исходил изнутри. Ему было холодно. Очень холодно, и это причиняло боль Нине.
-Извини, - внезапно, она осознала, что слишком сильно прижимается к молодому человеку, и быстренько отстранилась от него, покрываясь румянцем, и пряча лицо. Впервые в своей жизни ей хотелось выпить скотча, чтоб хоть как-то смягчить своё внутреннее состояние, да и привести мысли в строй. – Просто... мне почему-то показалось, что ты... – Аннина почему-то не докончила фразу, так как подумала, что это может обидеть Пьера. – Мне просто захотелось обнять тебя, и сказать, что ты не одинок, правда. Я знаю, что я для тебя никто, и что ты считаешь меня наивной дурехой, в чем ты наверное прав, но... ты не один, Пьер, я не хочу чтоб ты был один. Если что, я всегда буду рядом. Почему? – Нина улыбнулась своему же вопросу, - Потому, что я не хочу чтоб ты был один. Потому, что я не позволю тебе быть одному. Потому, что ты не заслуживаешь быть таким одиноким... – её слова звучали так уверенно, что сама Эшфорд удивлялась себе, но она больше не краснела, наоборот – она улыбалась широко, и радостно.

 Отправлено: 20.07.13 12:06. Заголовок: Объятие было слишком..

Объятие было слишком неожиданным и странным, - Пьер так и остался с зажатой в руке бутылкой скотча, а другой рукой теперь неловко обнимал Аннину, прижавшуюся так крепко, что Дюжарден не знал, что и думать; нет, у него-то как раз не было никаких проблем с физическими контактами, вот только - искренние объятия были чем-то из ряда вон выходящим для француза, который слишком хорошо уяснил, что вся эта искренность обычно происходит с кем-то другим.
С кем угодно, но только не с ним.
Происходящее казалось чем-то нереальным, и Дюжарден даже на вид был удивленным, совершенно этого не скрывая, - хотя куда ему, пьяному, скрывать; Нина вдруг показалась ему грустной, и он ей подмигнул:
- Да не извиняйся ты. Все нормально, и... о.
Нина продолжала говорить, - и Пьер механически кивал, глядя на нее фактически в упор, ведь девушка лишь отстранилась, не отошла далеко, - его удивило, что она вслух признала, что понимает, какого Дюжарден о ней мнения, ведь он думал, что она предпочитает не замечать подобные вещи, закрывать на них глаза; подкупающая искренность в голосе и взгляде Аннины не могла обмануть Пьера, который все еще считал подобные вещи невозможными, - а задурманенный мозг требовал сделать хоть что-нибудь, ну, молодой человек и сделал, - неаккуратно махнув бутылкой, отставил ее на подоконник, преодолел расстояние между ними и вновь обнял Эшфорд, так же крепко, но теперь уже - сам.
Это было слишком уж странно для человека, который любое объятие легко сводит к сексу, - но приятно и даже не казалось чем-то неправильным, - по крайней мере, первые секунд пять.
- Для меня все это странно, - Дюжарден сжимает губы, но улыбка все равно рвется наружу, вот хоть ты тресни - ничего не поделаешь, - понимаешь? Для меня твои слова звучат, будто ты вообще не с этой планеты. Люди в наше время не говорят так, они так не думают; ты не первая, кто говорит мне что-то подобное, но знаешь, что происходило потом? - обрывает вдруг Пьер резко, отстраняется от девушки, но стоит все так же близко, возвышаясь над Эшфорд, которая вся так и светилась. - Каждый думает только о себе, Нина, и я не исключение. Откуда ты знаешь, чего я заслуживаю или не заслуживаю? Я... хм, я ценю то, что ты говоришь, - медленно произносит Дюжарден, тянется за скотчем, не оборачиваясь, делает глоток, - все снова кажется немного проще; усмешка Пьера не призвана обидеть Аннину, это скорее привычка, а сейчас - еще и отношение к самому себе.
Девочка же правда не хочет ничего плохого; но поверить в это Дюжарден не может - попросту не приучен.
- Я ценю, но ты даже не знаешь, на какое д... на какие вещи я способен, - морщится Пьер, кривит губы, непроизвольно облизывается. - Вломиться к тебе в пьяном виде - цветочки, поверь, Нина. Я все понимаю. Говорить, бросаться словами - легко, но ты не выдержишь меня, ты не захочешь знать меня лучше, чем знаешь сейчас - просто поверь мне.
Он уже даже сам не особо понимает, о чем говорит, но в голове бьется мысль, очень настойчивая, о том, что Нину очень нужно переубедить в том, что она говорит; правда в том, что Пьер не хочет никого к себе подпускать, - объятия Нины были интимнее чего угодно, что случалось с ним за прошедшие годы.
Не хочет - или не может.

 Отправлено: 22.07.13 15:02. Заголовок: Несмотря на то, что ..

Несмотря на то, что Аннина всегда давала волю своим чувствам, и никогда не стыдилась их, сейчас она была смущена. Когда Пьер сам обнял её, и прижал к себе, то она казалось бы обмякла в его объятиях, совершенно не зная как себя вести, и что делать. Девушка походила на маленькую птичку, которая сжалась настолько сильно, что могла просто исчезнуть, но рядом с французом было тепло и уютно, так хорошо, что она не хотела отстраняться от него, да и понимала, что этот шаг с его стороны был искренним, чистым, и это не могло не радовать Нину, которая сразу же мягко улыбнулась, стоило Дюжардену отстраниться от неё.
-Может я и правда не с этой планеты? – она сказала это настолько свободно и легко, насколько это было возможно, всё так же улыбаясь французу. – Мне нередко говорили это, поэтому я привыкла. – Она чуть пожимает плечами. Всегда так было, ещё в школе. Аннина видела мир сквозь разноцветные краски, и порой сама же создавала его для себя, а мир других был холодным, неприемлемым, и порой очень жестоким, поэтому она всегда была «с другой планеты» для них, ведь Нина была чистой эмоцией. Наивной, как ребенок, у которого молоко не высохло на губах. В отличии от многих других, Эшфорд сумела сохранить ту чистоту, которая была настолько незнакома взрослым, и понятна лишь детям. Поэтому на её столе можно было найти разные книжки сказок, но никак не историю о трагичной любви. Она была мечтательницей, и возможно, для таких жить в это время было тяжело, но что поделаешь, Нина не могла измениться, и не хотела.
-Я знаю, - уверенно произносит Эшфорд и почему-то кладет свою ладошку на грудь молодого человека, - я знаю, поверь мне. Может ты сам не знаешь, но твоё сердце... оно знает... – улыбаясь, Нина смотрит на его грудь и чувствует, как его сердце бьется под её ладонью, словно маленькая птичка. – Одинокое сердце маленького принца, что хочет верить в чудеса, но увы, не может, не так ли? – Аннина говорит искренне и не боится, что Пьер может встать, отдернуть её руку от своей груди и просто выйти из её дома. Она не боится потому, что ей известна правда, и она верит в него, сама не зная почему она верит в него.
-Ты так привык, что все видят в тебе плохое? – склонив голову на бок, Нина всматривается в его лицо, - Привык, что ты никому не нужен? А что если я скажу, что ты мне нужен? А? Что тогда? Что если я скажу, что я не боюсь тебя, что не боюсь того, что пугает тебя. Впусти меня, Пьер, просто впусти, и я разрисую твой мир, поверь мне... ты веришь, ты хочешь верить, твоё сердце – вот оно, бьется под моей ладонью, и ты рядом. Оно говорит, что ты хочешь верить, но тебе не позволили, не научили. Хочешь, я научу тебя? – наверное, Аннина выглядела такой глупой и наивной со стороны, что уму непостижимо. Но это была Нина Эшфорд, которую такие вещи мало волновали, более того – она даже не задумывалась об этом. Она не собиралась становиться спасителем Пьера, это не было её целью, она просто очень-очень хотела согреть его.
-Какая Снежная Королева похитила тебя, замерзший Кай? – и почему она всё время разговаривает сказками, а?

 Отправлено: 30.07.13 21:55. Заголовок: Может, она и правда ..

Может, она и правда не с этой планеты, - может, прилетела с Венеры, или Юпитера, или где там делают этих девушек, что остаются девочками до самой смерти, - тех девушек, что мыслят сказочными образами, для которых любой встречный - это Кай, или Пиноккио, или спасший Белоснежку принц? Где вообще воспитывают этих девочек, для которых не важны деньги, не важно, кем ты работаешь и где учился, не важна твоя национальность, - ты можешь быть управляющим процветающей фирмы, лектором в университете, уличным музыкантом, президентом, официантом, бродягой, - а для этих девочек все равно не будет разницы, потому что для них ты - человек, которого либо можно впустить в свой розовый мирок с бабочками и единорогами, либо нет.
Только почему вот эта конкретная девочка готова впустить в свой мир такого, как Пьер?
- Да какой там маленький принц, - качает головой Дюжарден, смеется неверяще, вновь пьет. - Он был слишком хорошим, - слово "хороший" вообще было не из того словаря, которым описывают Пьера Дюжардена, его там не было и близко; даже произносить это слово странно. - Я - не из таких.
Но Аннина все равно уверена, почему-то до смешного уверена в том, что знает, что творится у Пьера в душе, - а Пьер пьян, и он как раз-таки вообще не знает, что происходит, - не понимает, что думать и что сказать ей, этой девочке, которая улыбается так, будто успела уже изучить его до малейшей черточки, - он знает только, что она не права, а может быть, ему кажется, что это так, - он уже ничего не знает, и потому делает еще один глоток; кажется, кто-то когда-то учил француза, что алкоголь позволяет смотреть на вещи иначе, - Дюжарден же понял, что алкоголь скорее позволяет вообще никак ни на что не смотреть; ему сейчас просто необходимо было почувствовать, что он где-то не здесь, что эти слова говорят не ему, - потому что - не могли ведь на самом деле ему такое сказать?
- Да, привык. Во мне не видят плохое, во мне видят то, кем я и являюсь, как ты не поймешь? - усмехается Пьер, вновь убирает бутылку; он накрывает своей ладонью ее - ту, что лежит у него на груди, как на своем месте, - он не хочет думать о том, что лучше бы этого не делать, - лучше бы уйти сейчас, просто уйти, удалить ее номер и не звонить больше, потому что ничего хорошего из этого не выйдет. - Нам хуже будет обоим, ты правда не понимаешь? Я пьян, Нина, и я слушаю то, что ты говоришь, я позволяю это... - короткий смешок Дюжардена говорит лишь о том, что он просто не может себе всего этого позволить. - Ну а что будет завтра? Ты будешь рассказывать мне сказки, а я буду делать вид, что они мне интересны?
Он, пожалуй, даже не хочет ее обидеть, - и так уже обидел бы достаточно, не будь Эшфорд той, кем была, - но слушать ее нет уже никаких сил; и, стоит Аннине задать последний вопрос, Дюжарден не желает даже думать над ответом, - он не мыслит этими категориями, для него что Снежная королева, что Красная шапочка - все одно; вместо этого он притягивает Нину к себе, не думая уже ни о чем, желая лишь, может быть, чтобы она наконец перестала говорить, - обнимает и втягивает в долгий поцелуй, такой отчаянный, будто Пьер пьет - и не может напиться.
И в голове уже ни одной мысли не остается.

 Отправлено: 01.08.13 13:58. Заголовок: Аннина могла болтать..

Аннина могла болтать хоть всю ночь напролет, поэтому она совсем не обращала внимания на Пьера, которому кажется надоели эти разговоры. Да, она жила сказками, сама порой жила в сказках, но иначе Эшфорд просто не умела, поэтому её мир казался настолько неприемлемым для окружающих. Многие считали её ненормальной, так как девушка явно застряла в том возрасте, когда всё ещё верят в такие понятия, как «добро всегда побеждает зло», и «после дождя всегда появляется радуга». Она искренне верила в это, и ничуть не сожалела, хотя ещё в школе ей пришлось наслышаться неприятных сплетен насчет себя, но Нина жила в своём собственном мире, и никого туда не впускала. Почему она так сильно хотела впустить туда Пьера, оставалось загадкой для неё самой, так как насколько француженка была доверчивой, настолько сильно она берегла свой крохотный мирок. Но так или иначе, она верила в свет, который видела в груди Пьера.
Девушка даже и не поняла что случилось, когда Пьер коснулся её губ. Этот долгий поцелуй растекался майским медом на губах, и Аннина, будучи совсем хрупкой, не знала что делать. Хотела ли она оттолкнуть его? Нет, скорее просто растерялась от такого. Она никогда не целовалась, и как бы глупо это не звучало, Нина никогда и не думала, что может вызвать такое желание в ком-нибудь, так как она была уж слишком «себе на уме». Но губы Пьера были такими мягкими, что она просто не могла отстраниться от него, поэтому обмякла в его объятиях, невольно запустив свои тонкие пальчики в его светлые, и до сих пор мокрые, волосы.
Но поцелуй должен был прерваться, так как воздуха не хватало, и Нина чуть отстранилась от молодого человека, упираясь ладонью в его грудь. Она покрылась румянцем, и опустила голову, дабы отдышаться и понять, что же только что случилось. Её первый поцелуй – Пьер – ночь на дворе – бусы на полу, рассыпанные как чьи-то несбывшиеся мечты.
-Ой, - лишь выдавила из себя Нина чувствуя, как её лицо горит. Она так и не могла поднять глаза на Пьера, - Я знаю, я ужасно целуюсь... то есть... я совершенно не умею целоваться, и поэтому... ой, прости меня, я снова говорю какие-то глупости! – несложно было догадаться, что Аннина совершенно растеряна и не знает что говорить. она прижала ладонь к губам, словно пытаясь убедить себя в том, что этот поцелуй на самом деле был, и не приснился ей.
Она не понимала себя, как и не понимала Пьера. Возможно, это всё спиртное, и не стоило ей приносить ему алкоголя, когда Дюжарден и так был пьян, но теперь уже было поздно об этом думать. Нина вскочила с пола, и убрала выбившуюся прядь волос за ухо.
-Тебе наверное, пора спать. У тебя был тяжелый день, и ты выпил достаточно... я могу расстелить тебе тут... или же ты можешь спать на моей кровати... – только сейчас до Нины дошел смысл сказанных ею слов, - в смысле ты можешь спать в моей постели, а я посплю куда-нибудь в другое место... – Боже, какой же глупой она сейчас чувствовала себя!

 Отправлено: 08.08.13 16:55. Заголовок: Этот поцелуй не был ..

Этот поцелуй не был страстным в привычном Пьеру смысле этого слова, - он давно уже не испытывал ни к кому особой нежности, и все так или иначе сводилось к постели, - но с Анниной Эшфорд, отвечающей на поцелуи с такой потрясающей непосредственностью, зарывающейся своими пальчиками Дюжардену в волосы, с этой девушкой он думал о чем-то большем, чем секс; так или иначе, смешно было бы желать близости с девушкой, которая слово-то это, близость, в обычном для Пьера значении и не употребляла, наверное, никогда. Француз отстраняется с неохотой, не понимая, то ли еще больше опьянел от происходящего, то ли, наоборот, возвращается в норму, - смотрит на Эшфорд во все глаза, и до него не сразу доходит, что именно она пытается сказать.
- О, - Пьер издает короткий смешок, протягивает руку и, пальцами касаясь подбородка девушки, аккуратно заставляет ее поднять голову, посмотреть ему в глаза. - Так это был твой первый поцелуй, - констатирует он факт, совершенно дикий в его понимании; этой девушке было, в конце концов, двадцать три года, - но в ее случае это пусть дико, но ожидаемо; Пьеру Дюжардену почему-то кажется, что француженка теперь на него жутко обижена.
- Je ne l’ai pas fait exprès, - вырывается у молодого человека, который все не может стереть с лица улыбку, несмотря на свои слова о том, что он не специально, - не специально украл у Аннины Эшфорд первый поцелуй; а она ведь наверняка мечтала о принце, о человеке, не просто уважавшем ее взгляды на мир, но и разделявшем их, о той сказке, которую Пьер не мог ей подарить хотя бы по той причине, что был персонажем из реального мира, - да и не тот он человек, чтобы дарить кому-то сказку, которую невозможно купить за деньги.
- Да нет, что ты, я просто поеду домой, - Дюжарден оглядел комнату; Нина унесла в сушилку все, кроме его верхней одежды и обуви; этого было достаточно, чтобы уже через минуту Пьер обул ботинки, надел пальто прямо на полуголое тело, порылся в карманах, - телефон и бумажник были на месте; остаться в одной квартире с Эшфорд на ночь для него было бы слишком. - Я и так причинил тебе достаточно неудобств, - криво ухмыляется он, прежде чем, приблизившись к Аннине, мимолетно коснуться губами ее виска, - он тут же отстранился и провел рукой по лицу. - Спасибо тебе, Нина. И не провожай меня, я найду выход.
Выход он действительно находит, - покидает дом так стремительно, что вообще неясно, как Пьер умудрился сделать это бесшумно, - долго, с пятой попытки подкуривает под уже почти незаметным дождем сигарету, - вытягивает руку, чтобы поймать первое попавшееся такси; Дюжарден не знает, что с ним происходит, и знать не хочет.
Но спать он сегодня будет спокойно.

 Отправлено: 09.08.13 11:39. Заголовок: Аннина даже не успел..

Аннина даже не успела никак среагировать, как Пьер уже шел вниз по лестнице. Конечно она подумала, что чем-то его расстроила, или может её поцелуй и правда был настолько ужасным? Эшфорд привстала и не спеша подошла к окну. На дворе было темно, но она видела фигуру француза, который остановил желтое такси и уехал. Девушка ещё долго смотрела в одну точку, и только спустя пару минут заметила, что прижимает пальцы к губам, словно не веря тому, что пару мгновений назад с ней случилось. Нина отвернулась от окна, и тяжело вздохнула. Не то чтоб поцелуй ей не понравился, даже наоборот, но она никогда не думала, что заставит кого-то так быстро убежать. Протянув перед собой руку Нина создала иллюзию, а именно – Пьера, который всё ещё сидел на полу, как минутами раннее, с бутылкой в руках.
-Мне жаль, - она даже опустила взгляд, словно перед ней была вовсе не иллюзия, а самый настоящий Дюжарден. – Мне правда жаль, честное слово, я просто... – но она совершенно не знала что говорить, поэтому лишь грустно улыбнулась. –Ты побудешь пока я не yсну? – иллюзия Пьера перебирала бусинки на полу, после чего он кивнул ей. Нина ещё раз протянула руку, словно хотела дотронуться до парня, но почему-то этого не сделала. Она недолго смотрела на него, после чего легла в постель и закуталась в одеяло. Она ещё долго смотрела в спину своей же иллюзии. Лунный свет просачивался в светлые волосы Пьера, и он снова пил из бутылки. Ей хотелось дотронуться до него, но почему-то она была уверена в том, что больше его не увидит. Раздумывая об этом Нина погрузилась в сон, а иллюзия постепенно начала исчезать, пока к утру Аннина не обнаружила лишь бутылку алкоголя на полу рядом с бусами...