Отправлено: 23.09.12 17:58. Заголовок: Ты прячешь глаза за фарами, и тебе непременно здорово; 19.05.2012 - [ЗАВЕРШЕН]

Игроки квеста: Elian Forsyth, Randy Gotham.
Место событий: особняк Стивена Нокса.
Краткое описание сюжета: Иногда бывает очень трудно найти родственную душу. Но если ты ее все-таки находишь, то не забудь пригласить на чашечку чая.

 Отправлено: 24.09.12 08:00. Заголовок: внешний вид + пляжны..

внешний вид + пляжные сланцы синего цвета;


soundtrack: Hans Zimmer - Waiting For A Train

Моя жизнь длинный беспросветный туннель со множеством закрытых дверей, ключей от которых у меня нет. За каждой из этих дверей скрывается частичка меня самой – какая я была в детстве, как я любила родителей и какой я была в школе. За некоторыми из них могут скрываться ссоры с родственниками, за некоторыми счастливые дни рождения, но ничего из этого мне уже никогда не вспомнить. Не вспомнить лиц родных людей, не вспомнить их имен и имен моих друзей, не вспомнить и адресов и номеров телефонов тех людей, которые бы могли сказать мне «кто я на самом деле такая», потому что даже этого я не помню. Но не потому что я старательно все забываю, забрасывая все свое прошлое на задворки сознания, а потому что моя память отказывается мне вернуть меня саму и мое настоящее прошлое. Знаете, меня до сих пор не смогли убедить, что я не виновата в смерти своих родителей…
Иногда я начинаю думать, что со мной что-то случилось, там в моем прошлом, что повлекло за собой потерю памяти, но, как бы смешно или же грустно, это не звучало, даже событий приведших к настоящему я не помню. Иногда я просыпаюсь от жутких кошмаров, но не помню ни единой «картинки» из своего сна, которые бы помогли мне восстановить хотя бы часть того, что я забыла.
Я больше похожа на куклу из сериала, которой записывают будто на жесткий диск программу поведения. Я не помню, какой я была. Вдруг, все эти люди в центре сделали меня такой? Вдруг я совершенно другая…

Я выхожу из слабо освещенного кабинета и плавно закрываю за собой дверь. Вот и еще один сеанс, призванный помощь мне, закончен. Так же неудачно, как и все предыдущие. Я ничего не вспоминаю, ни единой детали из моего прошлого, потому что как только мы подбираемся к чему-нибудь стоящему под коркой моего головного мозга, в тот уголок памяти, где все мои воспоминания сжаты до размера горошины, я впадаю в оцепенение, состояние, привычное для меня после бессонных ночей, полных кошмаров, которые я так же как и все остальное – не помню. Я похожа на зависшую программу человека, который не может говорить, не может думать, лишь судорожно пытается вынуть что-то из ящика, с которого не снят замок. Старательно выуживать пустоту из пустоты и в итоге отчаиваться еще больше, понимая, что жизнь на этом кончена.
После этой непонятной мне и окружающим терапии я не о чем не могу думать, кроме того, что я могла бы вспомнить и что не вспомнила сегодня. Мне кажется, что мир вокруг меня становится эфемерным, неосязаемым и слишком нереальным. Либо слишком нереальной для этого мира становлюсь я. Каждая деталь передо мной кажется мне знакомой, но в то же время я совершенно не узнаю где я и кто я такая теперь.
Я выскальзываю из особняка на задний двор, где на свежем воздухе я могу собраться с мыслями. Там, в небольшом сквере с каменными лавочками, тропиками и буйной зеленью, я могу часами бродить, теряться, вновь находить нужную тропинку и вспоминать, вспоминать то, что я именно знаю, а не то, что помню. Помнить для меня, значит снова забыть… когда-нибудь.

Как и две недели назад, ноги сами выводят меня на небольшую площадку-парковку, засыпанную мелким гравием, по которому удобно ходить только в кроссовках. У самого гаража стоит припаркованная машина, по номерным знакам я осознаю, что это машина Джэксона. Что-то внутри меня сжимается, заставляя мои щеки пылать, а сердце биться в усиленном темпе.
Я неуклюже пересекаю площадку, морща носик и сводя брови лишь потому, что через тонкие сланцы чувствуется каждый камешек, на который я наступаю. Смотря только себе под ноги и мечтая, чтобы там, за открытым капотом машины или под ней оказался тот самый механик с добрым лицом и теплыми грустными глазами, я перескакиваю с ноги на ногу и балансируя где это возможно на носочках, добираюсь до середины площадки, когда понимаю, что за мной кто-то наблюдает. На некоторое время я останавливаюсь. Издалека может показаться, что я смотрю куда-то вдаль, пытаясь различить кого-то или что-то вдалеке. На самом же деле я прислушиваюсь, стараясь не пропустить ни единого шороха. Дуновение ветра, шелест листьев за моей спиной и вот я уже судорожно вздыхая, будто меня преследуют, резко оборачиваюсь. Но в кустах, из-за которых я вышла, минут пять назад, никого нет. Я перевожу взгляд сначала влево, затем вправо, пытаясь привести свое дыхание в норму, когда улавливаю еле заметный блеск какого-то металла впереди меня, появившийся и исчезнувший за доли секунды. Я делаю несколько шагов в сторону, так что моему взору предстаёт та часть гаража, которая была скрыта за открытым капотом машины. Вот снова тот еле уловимый блеск, его выпачканная в машинном масле рука с инструментом на долю секунду скользнула меж солнечных лучшей и вновь скрылась в потемках двигателя. Именно этот блеск я видела пять метров назад.
-Кх-кх, - с улыбкой на лице я постаралась привлечь внимание механика. Сердце сделало в груди сальто, а щеки вновь начали пылать огнем. – У мистера Ладлоу снова сломалась машина? – Негромко поинтересовалась я, подходя чуть ближе к механику и ремонтируемой им машине. – Я Элиан, - мой голос звучал робко, но искренне. Я не думала о том, что мое общество этому мужчине может быть неприятно, я не могла объяснить себе, почему я поступаю именно так, а не иначе. Почему сейчас пытаюсь завести с ним беседу, почему хочу вновь почувствовать, что на меня смотрят, почему хочу заглянуть в его глаза и мягко улыбнуться ему. Я видела его всего один раз, но мне казалось, что эти глаза и эту улыбку, я знаю целую вечность. Нашу вечность.

 Отправлено: 24.09.12 18:38. Заголовок: внешний вид / без ре..

внешний вид / без ребенка и очков, конечно же.

So carry my ache and you will know the feeling. ©

Мне до сих пор снятся кошмары о смерти брата. Может ли кто-нибудь вообще представить, какого это — потерять брата-близнеца? Мне кажется, что нет. Лишь тот, кому действительно доводилось терять настолько близкого человека, который буквально является половинкой тебя самого, способен понять, почему даже спустя столько лет я не могу избавиться от мучений. Когда смотрю в зеркало, то вижу его, Меттью, моего покойного брата. Если говорю с кем-нибудь, то слышу его голос, а не свой собственный. Его тень преследует меня изо дня в день, и, по правде говоря, пусть меня это пугает, но я бы не стал отказываться от этого. Я не хочу забывать брата, потому что я знаю, как важно помнить тех, кто тебя покинул. Конечно, если бы мы не были близнецами, я бы все равно мучился и постоянно вспоминал бы о нем. Но мы родились идентичными, на 99.9% во всем одинаковыми. Раньше я думал, что это дар, теперь я понимаю, что это мое главное проклятье — быть похожим на того, кого я больше никогда не смогу увидеть. И как бы я не старался не думать о том, что произошло в тот роковой день в моей жизни, все воспоминания всплывают сами по себе, даже не спрашивая, а хочу ли я помнить? Хотя, как я уже говорил, я хочу. Меттью Готэм был не только моим братом, он был моим лучшим, нет, моим единственным другом на всей этой земле. Из-за увечий, которые в детстве мне нанес отец, многие дети моего возраста боялись ко мне подходить и начинать разговор. Они все разговаривали со мной лишь по нужде, если это было необходимо. Если этого нельзя было избежать. И только брат не давал мне сойти с ума все эти годы. Только он смотрел на моего лицо в шрамах так, будто бы их и не было на самом деле. И тогда мне самому удавалось хотя бы на немного поверить в то, что никакого кошмара в моем детстве не было, и что шрамы, оставленные когда-то отцом-пьяницей, это всего лишь плод моей больной психики. Меттью помогал мне жить, не взирая на все существующие беды и проблемы, а я в свою очередь всегда был рядом и помогал, чем только мог. Но теперь я понимаю, что этого было мало, этого было недостаточно. Ведь в самый нужный момент, меня не оказалось по близости. Меня не было рядом с братом, когда он решил перерезать себе вены. И единственный вопрос, который я задаю себе себе ежедневно, глядя в зеркало — почему он так поступил? Меттью, вернее, «красавчик Меттью», как все его называли. Он был любимцем девушек, он всегда умел завоевывать чужое внимание, в отличие от меня. Он нравился людям, а я их пугал. Так почему из нас двоих именно он закончил свою жизнь лежа на кафельном холодном полу, испачканный в собственной крови? Так должно было случиться со мной, и я в какой-то момент был на краю пропасти, в шаге от того, чтобы повторить его поступок. Но вместо этого, выйдя из психиатрической клиники, я дал себе обещание, что несмотря ни на что буду жить. Ради Меттью Готэма, я обязан выжить в этом гиблом мире.
Прервав все свои мрачные размышления, я выглянул наружу из под капота красивого старого «Шевроле», которое имел счастье ремонтировать уже вторую неделю. Эта машина была для меня чем-то вроде главной задачи на ближайшее будущее — мне обещали заплатить неплохие деньги за ее ремонт. Но дело, скорее, было не столько в деньгах, сколько в моей любви и заинтересованности в ремонте автомобилей. По правде говоря, не существует той машины, за которую я мог бы отказаться браться. Если в мою мастерскую приволокут железное корыто на четырех металлических дисках, я все равно с радостью возьмусь за работу. Автомеханик — не самая прибыльная профессия в наши дни, но, как я уже упомянул, деньги не интересовали меня сильнее, чем возможность каждый день ковыряться в, казалось бы, безнадежно поломанных машинах. Я с великим удовольствием брал в руки ключ, залезал под корпус машины и начинал свою работу. Чаще всего меня можно было увидеть испачканным, всего в масле и саже. Но сегодня мне повезло, и испачканы были лишь перчатки, в которых я работал. А работать я всегда любил один. Конечно, гораздо проще, когда рядом есть кто-то, способный подать в нужную минуту инструмент. И я уже даже как-то пробовал брать себе помощника. Но последний парнишка, работавший на меня, постоянно болтал без умолку, тем самым не давая мне сосредоточиться. Поэтому я уволил его, как бы тяжело это не было, и продолжил свою работу в гордом и очень приятном одиночестве. Иногда мне казалось, что быть одному — моя прерогатива. Люди не всегда меня понимали, а мне никогда не нравилось объяснять им что-то по несколько раз. Например то, откуда на моем лице шрамы, или то, кто этот кудрявый парень на фотографии, так похожий на меня. Все это выводило из себя, а я очень не любил ощущать себя в ярости или раздражении, потому как прекрасно понимал — это чревато неприятностями. Я не из тех людей, которые могут так просто контролировать свой гнев. Пускай я уже много лет стараюсь быть спокойней, иногда, все-таки, мне не удается взять себя в руки, и это делает меня на время просто сумасшедшим. Именно поэтому мне так легко быть одному. Ведь когда я один, то могу не волноваться, что кто-нибудь пострадает. Не стоит думать, что я социопат. Но иногда, чего уж скрывать, людям гораздо безопаснее находиться вдали от меня. Поэтому я редко кого к себе подпускаю.
Но не подпустить к себе ее я просто не мог.
В который раз отвлекаясь от работы, я увидел как по дорожке со стороны сада идет девушка. Она была милой, правда немного растерянной, но от этого выглядела еще милее. Сделав вид, что я не заметил ее сразу, я продолжил свою работу и не отрывался от дела до тех пор, пока прекрасный мелодичный голос не окликнул меня. Высунувшись из-за края машины, я приветливо улыбнулся незнакомке, которая выглядела очень смущенной. На ее щеках выступил румянец, когда она осмелилась ко мне обратиться. Чтобы не заставлять девушку смущаться еще сильнее или чувствовать какой-либо дискомфорт, я поспешил ей ответить, так же приветливо улыбаясь, показывая, что настроен дружелюбно.
- Да, вроде того. - Кивнув, ответил я, вытирая перчаткой пот со лба, не замечая как при этом оставляю на лице сажу. - На самом деле это его первая машина, на ней он когда-то попал в аварию, после которое долго не садился за руль. Так он мне сказал. - Пожимаю плечами. - Поэтому не знаю, зачем ему чинить эту, хотя с другой стороны я его прекрасно понимаю... - Говорю я, рукой указывая на машину. - Посмотри, она ведь просто красавица.
Наконец выбираюсь из своего «укрытия» и подхожу чуть ближе к девушке, чтобы все-таки представиться. - Я Рэнди. Приятно познакомиться, Эли. - Говорю я, не обращая даже внимания на то, что сразу использовал сокращение ее имени. Просто мне показалось, что так ей идет гораздо больше.
- По-моему я видел тебя на той неделе. Ты живешь здесь? - Стараюсь выглядеть заинтересованно, хотя по правде говоря особо стараться не приходится. Внезапно понимаю, что эта девушка кажется мне такой беззащитной и робкой, ведь это читается в ее взгляде. И мне сразу захотелось стать тем, кто смог бы ее защитить.

 Отправлено: 26.09.12 17:51. Заголовок: soundtrack: Evans Bl..

soundtrack: Evans Blue - Graveyard of Empires

Знаете, разные истории начинаются по-разному. Моя началась с того, что я увидела его… во второй раз. И…
Он отвлекается от своего дела, смотря на меня, что, несомненно, заставляет мои щеки гореть еще сильнее. Улыбаясь, механик стирает грязной перчаткой пот со лба, оставляя на мокром лице следы сажи. Я чуть шире улыбаюсь, думая о том, что сейчас он спохватится и вытрет лоб еще раз, размазывая сажу еще сильнее, но он лишь рассказывает историю этой машины, говоря мне о том, что в ней когда-то разбился мистер Ладлоу. Странно, я ничего об этом не знала и, видимо, не должна была однажды из чужих уст узнать. Секундное замешательство проходит, когда механик жестом указывает мне на ремонтируемую им машину, называя ее «красавицей». Я, честно говоря, ничего не понимаю ни в их устройстве, ни в том, как люди водят эти агрегаты на колесах, но вот ее красоту стараюсь оценить по достоинству.
-Должна признаться, я ничего в них не понимаю, но видя те машины на улицах города, должна с Вами согласиться. Эта очень красивая. – Пока я говорю, он подходит ко мне ближе, останавливаясь приблизительно в полуметре. Другой человек, стоящий так же близко ко мне, как сейчас он, несомненно, заставил бы меня нервничать и волноваться, но он – это совсем другое, я совершенно спокойна рядом с ним.
Я смотрю на мужчину с теплом и искренностью. Я смотрю в его лицо и не вижу ничего, что бы могло меня напугать или предостеречь. Я смотрю в его глаза, не замечая шрамов, начинающихся от уголков его губ. Я вижу лишь его добрую улыбку. Весь его спокойный вид заставляет меня улыбаться еще шире.
-И мне очень приятно с тобой познакомиться, Рэнди. – Я не знаю, как так выходит, но я обращаюсь к нему на «ты» только лишь узнав его имя. Рэнди, простое, красивое, приятное на слух. Он же называет меня Эли, вместо привычного мне, полного Элиан, которым называют меня все, кто общается со мной. Но от того, что он зовет меня иначе, просто Эли, заставляет мое сердце пропустить удар.
Я смотрю в его карие глаза, не отводя взгляда. Будто бы рассматриваю его душу, пытаюсь заглянуть за ее кулисы, чтобы узнать кто он такой и почему мне с ним так легко, еще не зная его как человека. Он кажется мне не просто механиком, не просто человеком, которому я позволяю называть себя просто Эли, не просто новым знакомым, а будто бы моей второй половинкой, частичкой моей души, чем-то из прошлого, чем-то, что я не могу вспомнить.
-Да… Переехала сюда совсем недавно. – С моих губ исчезает улыбка, а руки начинают теребить край рубашки. – Еще не освоилась здесь и мало с кем общаюсь. Только что блуждала по саду, пытаясь выбраться из лабиринтов этих дорожек и высоких кустов, а вместо того, чтобы набрести на особняк, набрела на гаражи и тебя. – По губам «пробегает» улыбка, рукой же я указываю в сторону тех злощастных кустов, которые не желали выпускать меня из своих лабиринтов, а в конечном счете свели меня с моей судьбой. Спасибо им за это.
Я вновь смотрю в его лицо, чуть улыбаясь тому, что он измазан в саже. Касаясь лба кончиками своих пальцев, я пытаюсь сказать Рэнди о том, что у него испачкан лоб, но он лишь недоуменно на меня смотрит, не понимая, что я делаю. Полная решимости, я осматриваю место его работы, буквально на глазах преображаясь: из застенчивой я превращаюсь в решительную молодую девушку. Взглядом я пытаюсь найти среди инструментов и бог весть чего еще полотенце или какую-нибудь чистую тряпочку, которой бы можно было стереть с его лба грязь, от пота блестящую на ярком полуденном солнце. Наконец, мне на глаза попадается небольшой лоскуток чистой ткани. Заглядывая в глаза Рэнди, я будто бы прошу его несколько секунд подождать.
Совершенно не замечая того, что под ногами по прежнему гравий, я неуклюже добираюсь до найденной мной материи, с которой уже в следующую секунду возвращаюсь к мужчине. Я застенчиво улыбаюсь Рэнди, когда моя правая ладонь ложиться на его плечо. Я надеюсь, что он не отступит назад, а левой, выдавая в себе левшу, я старательно пытаюсь стереть с его лба сажу. От увлеченности тем, что я ухаживаю за мужчиной, наверное, впервые в жизни, я даже закусываю нижнюю губу, но, увы, у меня ничего не получается. И вместо того, чтобы избавить лицо мужчины от грязи, я все делаю еще хуже. Смотря на плоды своих старания, я медленно перевожу взгляд в его красивые, грустные карие глаза. Робко улыбаюсь, виновато говоря:
-Кажется, я сделала только еще хуже, чем было… - Перехватывая тряпочку правой рукой, я снова неуклюже провожу пальцами по лбу Рэнди, пытаясь понять, в чем же конкретно он измазался, но, не зная названия вещества, лишь замечаю больше для себя, чем для него, - что-то жирное. – А в следующий момент уже легко и непринужденно, повинуясь лишь своему внутреннему голосу, с улыбкой на лице начинаю лепетать, - Рэнди, прости, что я решила все взять в свои руки и все сделала еще хуже… Может быть… - Я секунду медлю, задумываясь о том, имею ли я вообще право приглашать в особняк чужаков. Но смотря в его глаза, я твердо для себя решаю, для меня Рэнди не чужак и никогда им уже не будет. Я протягиваю ему руку, ладонью вверх, неосознанно демонстрируя неудачную попытку покончить с собой месячной давности. – Пойдем, приглашаю тебя на перерыв – выпьешь свежезаваренного чая, умоешься и немного отдохнешь. – Серьезно говорю я, демонстрируя в голосе настойчивость. Под полуденным солнцем жарко и слишком неуютно, в особняке, я знала это по собственным ощущениям, в такое пекло гораздо прохладнее.
И… Зная его всего минут пятнадцать от силы, я готова с уверенность сказать – Рэнди мой человек из прошлого…

 Отправлено: 06.10.12 15:57. Заголовок: Эта девушка, Элиан, ..

Эта девушка, Элиан, казалась такой хрупкой и в то же время сильной. Не знаю, как человек способен сочетать в себе эти два качества, но так или иначе, они оба совершенно точно были в ней. По правде говоря, я не был тем, кто легко готов общаться с людьми. Я также не был тем, с кем вообще хотели общаться. Поэтому ее слова, ее взгляд на мое лицо без тени страха или отвращения в глазах заставляли меня чувствовать себя как-то особенно, иначе, совсем не так, как я привык себя чувствовать. Мне даже казалось, что эта совсем незнакомая мне девушка была кем-то из моего прошлого. Вернее, из моей предыдущей жизни, как будто бы я хорошо знал ее и поэтому мог ничего не бояться, общаясь с ней. Это было так здорово, как будто какое-то теплое чувство постепенно наполняет мои вены и циркулирует по всему телу вместе с кровью. Такого я раньше никогда не испытывал, и с одной стороны это было невообразимо приятно, а с другой, меня это немного пугало. Я не боялся отвечать на ее вопросы, но я боялся, что могу зайти слишком далеко в общении с ней. И все-таки ощущения того, что мы две потерянные, но безусловно родные души, заставляло меня чувствовать себя гораздо спокойнее.
- Тогда я очень рад, что эти вечные лабиринты завели тебя сюда. - Широко улыбаюсь в ответ на ее слова о том, что забрела она сюда совершенно случайно. Кто знает, может это действительно совпадение, что эта милая девушка решила побродить по окрестностям особняка Нокса именно тогда, когда я совсем неподалеку занимался своей работой. А, может быть, это что-то большее? Вроде судьбы или хотя бы фортуны. Почему бы и нет. Я не суеверный человек, но в совпадения верю. Вернее в то, что они не бывают случайными. Случайности не случайны, бьюсь об заклад. И наша встреча вполне может быть чем то более важным, чем просто разговором двух людей, оказавшихся в одно время и в одном месте. Мне бы этого хотелось, потому что я уже не первый раз за последние пару минут ловлю себя на мысли, что не могу оторвать глаз от Элиан. Точнее, могу, но совсем не хочу этого. Красивая и нежная девушка, со светлыми волосами, отливающими золотым блеском на солнце заставляет меня снова почувствовать себя обычным парнем, которому трудно устоять против такой совершенной красоты. И пусть назовут лжецом того. Кто скажет, будто мужчины умеют бороться со своими слабостями, что они могут оставаться спокойными в присутствии той, что сама того не понимая, способна будоражить их воображение. Элиан была такой, и я понимал и ощущал это каждой клеточкой своего тела. И с каждой минутой все сильнее и сильнее. Мне так давно не доводилось испытывать нечто подобное. После смерти брата я забыл, что значит жить по-настоящему, да мне совсем и не хотелось этого. Я думал, что без своего второго «я», без моей половины, которую смерть отняла у меня так рано, мне уже ничего не нужно в этой жизни. Ощущение того, что Меттью унес мое желание жить по-настоящему в тот день, когда умер, не покидало меня очень долгое время. Так сможет ли кто-нибудь ответить мне теперь на один очень непростой вопрос: может ли такое быть, что совсем незнакомая мне девушка лишь одним взглядом способна вернуть меня к жизни? Это кажется безумией, ведь я действительно не знаю ее, как и она меня. И в то же время я не могу отделаться от чувства, что мы оба думаем одинаково. Что мы дышим одним воздухом. Что мы читаем мысли друга друга. Что мы можем стать одним целым, если позволим себе окунуться с головой в эти эмоции.
Мои мысли прервало ее прикосновение. Я даже вздрогнул, когда почувствовал, как Элиан прикасается к моему лицу. Никто никогда не делал этого с такой нежностью. Даже нет. Никто никогда вообще этого не делал. Никому не хотелось дотронуться до моего лица, потому что оно делало меня не таким как всего. Оно заставляло людей думать, что я ненормальный. Одни считали, что я сам вонзил себе лезвие в рот и провел им, рисуя улыбку. Другие были уверены, что я родился с этими шрамами. Мнений было много, и я не мог какое-то время спастись от них, и был готова сойти с ума, пока мой брат не спас меня от этого. Я бы не выжил в этом мире, если бы в нем не было Меттью. Иногда я хочу прийти на его могилу, но еще ни разу по-настоящему не решился на этом. Я боюсь, сам не знаю чего. Возможно мне просто тяжело убедить себя в том, что он действительно покинул меня, хотя я и осознаю, что это так. А может быть мне стыдно перед самим собой, что я никогда не смогу быть таким же как он, и что в тот день меня не оказалось рядом. Это такое невероятное мучение не иметь возможности выяснить, что же тогда произошло, почему он сделал это, и кто во всем виноват. Именно поэтому я и виню себя. Потому что больше некого.
Наконец я заставляю себя прогнать плохие мысли прочь, возвращаясь к Элиан, которая так неуклюже пыталась стереть, по всей видимости, грязь с моего лба. Я улыбаюсь, когда понимаю, что мне нечего волноваться. Ее прикосновение мне в радость. Сама Элиан кажется мне до жути забавной, но я не решаюсь усмехнуться над тем, что она делает, потому что боюсь ее обидеть. Но моя улыбка выдает меня и говорит о том, что мне немного смешно. И я и правда начинаю вдруг немного посмеиваться, когда девушка убирает руки от моего лба и смотрит на плоды своих стараний. - Ничего страшного, - говорю я, все еще по-доброму улыбаясь. Давно никто не заставлял меня смеяться, а ей это удалось. Спасибо. - Это скорее моя вина. Я слишком невнимательный, поэтому так измазался. - Стараюсь утешить девушку, чтобы она не считала, себя виноватой в моей не слишком презентабельном виде. А она в ответ скромно смотрит на меня и внезапно приглашает зайти в особняк. Я удивлен, по правде говоря, но рад. Усталость дает о себе знать, ведь я провозился с этой машиной все утро и не отдыхал ни минуты. Когда я работаю, то всегда слишком сильно увлекаюсь процессом ремонта, не обращая внимание на слабость, вызванную голодом, а также желание отдохнуть. Но Элиан, так кстати прервавшая мой рабочий процесс, дала мне ощутить всю усталость сполна, и я рад, что теперь имею возможность немного передохнуть. Особенно я рад тому, что свой перерыв я проведу вместе с ней. - С радостью, - отвечаю я согласием на ее предложение. Не знаю, верно ли поступаю, что не имея никакого отношения к Револьту собираюсь пройти в его особняк, но отказать Элиан просто не могу.
- Надеюсь мистер Ладлоу не будет зол, что я вместо того, чтобы чинить его машину, решил составить компанию его подопечной. - Снова улыбаюсь, демонстрируя девушке свое хорошее настроение. Закрываю до этого раскрытый капот машины, убираю инструменты и поворачиваюсь к девушке.
- Веди меня, Эли. - И головой киваю в сторону огромного дома.

 Отправлено: 07.10.12 14:00. Заголовок: soundtrack: Et on m..

цитата:

soundtrack: Et on marche ensemble, d’un pas décidé Alors que nos têtes nous crient de tout arrêter*

Мне кажется, что еще никогда в своей жизни я не улыбалась столь долго, сколько сейчас улыбаюсь Рэнди. Но смотря в его глаза, слыша его голос, видя его живую улыбку, я понимаю, что иначе просто и быть не может. Что это в порядке вещей, что так было всегда, когда я видела его. Пусть это «всегда» и означает всего две встречи. Эта вторая.
И в эту вторую встречу я уже делаю слишком много. Я позволяю себе прикасаться к лицу почти незнакомого мужчины, позволяю себе общаться с ним на «ты», позволяю ему смеяться над собой и своими действиями. Только когда он говорит о том, что он невнимателен, я сама начинаю смеяться над нами чуть звонко, прикрывая глаза от удовольствия и искренности всего происходящего. Но вся эта ситуация не кажется мне такой простой, всего на секунду я возвращаюсь на пару минут назад, когда я только обнаружила его под капотом машины, когда он впервые посмотрел на меня, когда я впервые увидела его глаза, его лицо. Если бы мне кто-нибудь сейчас сказал – Эли это любовь с первого взгляда, я бы вряд ли поверила, потому что я не знаю что это. Я вообще не знаю что такое любовь, но это чистая правда, пусть мы оба ее еще не осознаем.
На согласие Рэнди я лишь чуть наклоняю голову влево и искренне улыбаюсь. Я точно уверенна в своих силах на вкусный чай и что-нибудь сладкое, которое можно найти почти в половине из шкафчиков большой кухни. Я точно уверенна в том, что хочу провести с этим молодым мужчиной часик, два, а может быть и весь оставшийся день, бесцеремонно не давая ему закончить работу над машиной, бесцеремонно крадя его личное время, его взгляды и его улыбку. Я не могу себе объяснить, почему с ним мне легко и почему я помню все рядом с ним, как та рыбка Дори из Немо. Или, может, мне только кажется, что я помню…
-Если мистер Ладлоу будет чем-нибудь недоволен, я постараюсь объяснить ему, что в простое работы виновата только я. – Быстро замечаю я, чтобы Рэнди не смог передумать, не колебался и не мучился с тем, что работа еще не окончена, а он уже взял перерыв. – Ну и, конечно же, Джэксон совсем не против, чтобы люди отдыхали в перерывах между работой. – Говорю я, уже наблюдая за тем, как Рэнди аккуратно складывает все инструменты на свои места и закрывает капот машины. Это сразу же говорит мне о его собранности, по губам пробегает легкая полуулыбка, я еще никогда ни на кого так не смотрела, не наблюдала.
Считанные минуты и вот, как солдат, готовый к отдыху, он стоит передо мной, желающий чтобы я показывала дорогу к огромному особняку, в котором, казалось бы, должно быть полно народу, но который всегда кажется абсолютно пустым.
Я делаю несколько шагов, таких же неуклюжих, перепрыгивающих острый и неприятный гравий, соскакиваю на мягкую зеленую траву. Рэнди не отстает, идет рядом небольшими шагами. Я лишь улыбаюсь, не смея заговорить, я даже не знаю почему, но наше молчание кажется мне таким же обычным и столь же нормальным разговором для нас, как для других разговор со словами. Поддаваясь своим минутным желанием, я беру Рэнди под руку. Чувствую, как начинают пылать щеки, я всего на секунду встречаюсь взглядом с ним, но этой секунды мне хватает для того, чтобы понять, что все в порядке вещей для нас…

Через несколько минут мы уже на пороге огромного особняка, который внутри, так же как и снаружи, выглядит совершенно роскошно.
-Спасибо, - улыбаюсь я своему спутнику, который запускает меня вперед себя, придерживая дверь. – В первый раз, когда я вошла в этот особняк с мистером Ладлоу, я разбила вазу вот на том столике. – Я оглянулась на Рэнди, указывая столик для ключей рядом с входной дверью, - и после этого случая я еще много чего здесь разбила, но все здесь относятся к этому более менее терпимо, как мне кажется.
Пока мы шли через холл, большую столовую, зал с несколькими удобными диванами, где обычно собираются любители сериалов по вечерам, я рассказывала об особняке – все что знала: о расположении комнат, о кабинетах, книгах, которые я никогда не видела в своей жизни и лишь здесь увидела их впервые, но больше всего восторженности в моем голосе было в рассказе о кухне, которая поразила меня своими размерами и количеством различной техники.
Я остановилась посреди небольшого коридора, который вел прямиком в столовую. Где-то впереди шумел холодильник, его было слышно лишь потому, что на кухне никого не было. Казалось, особняк вымер, но это было не правдой, все были просто слишком заняты, чтобы приглядывать за той, что всё забыла… За той, что пригласила в особняк своего гостя. Секунду помедлив, будто бы что-то стараясь вспомнить, я взялась за позолоченную, как мне всегда думалось, ручку и распахнула перед Рэнди ванную комнату с небольшим шкафом, в котором хранились полотенца и халаты всех цветов и размеров.
Войдя в ванную первой, я открыла шкаф и принялась искать полотенце для Рэнди.
-Там на всех этих полочках все, что хочешь можно найти. Бери, не стесняйся, пользуйся… - Я на секунду замолкла, когда наконец вытащила из шкафчика большое белоснежное полотенце, которое бережно уложила на стиральную машину, - вот полотенце. – Еще несколько секунд я не убирала ладони с мягкого махрового полотенца, смотря в глаза Рэнди. Мне казалось, что он не слушает меня, лишь смотрит и смотрит на меня, как завороженный. – Я пойду ставить чайник и поищу что-нибудь приготовленное тебе на обед. – Стоило мне сделать шаг к выходу из ванной, он тоже сделал шаг в ту же сторону что и я. Я несмело улыбнулась и сделала другой шаг, скопированный им. Когда же нам удалось разойтись в четырех стенах, я чуть смутилась, опустив глаза. Положила пальцы на дверной косяк, а затем вновь посмотрела в глаза молодого человека, - кухня дальше по коридору, если услышишь какой-нибудь грохот, то скорее всего я что-то уронила… - Я последний раз заглянула в его карие глаза, затем прикрыла дверь ванной.
Некоторое время я не могла пошевелиться. Некоторое время я не могла поверить во все, что происходит. В то, что я совершенно нормально общаюсь, что мне не задают глупых вопросов, что я не вынуждена кому-то что-то объяснять и доказывать. Не вынуждена мучиться тем, что я ничего не помню и никогда уже не вспомню. Что мужчина, который только что включил воду не смотрит на меня как на сумасшедшую, он смотрит на меня иначе – тепло, по доброму и совершенно искренне, не видя во мне еще один случай, видя во мне человека.
Я делаю глубокий вздох, закусываю губу и направляюсь на кухню, где принимаюсь ставить большой чайник, греметь створками шкафчиков, напевать какую-то детскую мелодию, которую я всегда напеваю, сама даже не знаю почему. В шкафчиках я нахожу все, что может понадобиться для обеда. Глубокую и мелкую тарелки для первого и второго соответственно, две большие чашки, вилки, ножи, ложки. Нахожу вафли, конфеты, мармелад и пастилу в шкафчиках. Из холодильника выуживаю большую кастрюлю с мясным супом и рагу из овощей на второе. Это кажется мне в порядке вещей, накрывать единственному обед, как будто я делаю это не в первый раз, как будто делала это всю жизнь.
Когда Рэнди наконец появляется на пороге кухни, у меня все готово – в тарелках горячие блюда, в чашке горячий фруктовый чай, рядом вазочка с разнообразными сладостями и еще одна с сахаром – ведь я еще не знаю, что он любит. И скромно смотрящая ему в глаза девочка, которая за пол часа влюбилась…

Скрытый текст

И мы вместе идём решительным шагом, Хотя в наших головах крик, что всё остановилось.

 Отправлено: 27.10.12 20:27. Заголовок: Медленными, но верны..

Медленными, но верными шагами я направился вслед за моей новой знакомой по направлению к огромному особняку. Этот старинный дом, внушающий восхищение не только своими габаритами, но и отделкой фасада, заставил меня на какое-то мгновение отвлечься от Элиан и погрузиться в изучение того, что я мог созерцать собственными глазами. Удивительно, но приходя в этом место ремонтировать машину Ладлоу, я еще никогда прежде не обращал такого пристального внимания на сам дом. Наверное, был слишком занят своей работой, что ни на минуту не отрывался от нее. А под конец, видимо, так уставал, что единственное, о чем я мог думать, так это как бы скорее оказаться дома и приготовить себе ужин. Я всегда готовил себе поесть сам, потому как делать это было больше некому. Мой младший брат, Робин, готовить не умел, да и было в этом что-то трогательное — заботиться о брате самому от «а» до «я», готовя ему завтрак, чиня его мопед и провожая в колледж. Робин был единственным родным человеком для меня после смерти Меттью, и я не мог не уделять этому факту должного внимания. По правде говоря, я работаю без выходных лишь потому, что хочу дать младшему брату так много, как только могу. Для меня невероятно важно, чтобы этот мальчик имел все, а если не все, то хотя бы не меньше, чем его друзья и сверстники. Тем не менее, я прекрасно понимал, что мои возможности не безграничны, но все равно не сдавался и пытался заработать столько денег, сколько было возможно. Работа, которую я выполнял здесь, обещала быть очень прибыльной, и это не могло не радовать. И пусть я дико люблю свою работу и могу выполнять ее за гроши, но ради Робина, я обязан думать и о материальной стороне своего дела.
- Впечатляет. - Произнес я, рассматривая прихожую дома, в которой оказался совсем скоро. Здесь, внутри, все было не менее красивым и удивительным, чем снаружи. Мебель была старая, много деревянных столов и полок, длинные ковры по всему коридору и куча картин, изображающих множество разных и красочных событий. Для меня оказаться среди подобного интерьера была в новинку — дом, в котором мы жили с братом последние несколько лет, был по размеру, наверное, даже меньше, чем комната, в которой я сейчас находился. Но, по правде говоря, я и не жалуюсь. Моя скромная лачуга меня вполне устраивала. Вся эта роскошь, окружающая меня в этот самый момент, конечно, оставляла яркое впечатление, этого не стоит отрицать. Но не уверен, что у меня получилось бы жить в подобном месте. Слишком глобально.
Вновь переведя все свое внимание на милое создание, приведшее меня в этот особняк, я поспешил улыбнуться. Элиан вела меня по коридору, уже держа под руку, а я и не возражал. В этом не было чего-то недопустимого для нас обоих. В конце концов, всегда приятно, когда рядом идет хороший человек, к которому ты по какой-то неизвестной тебе самому причине испытываешь теплые чувства. Глядя на Элиан я хотел улыбаться, поэтому и не пытался скрыть улыбки, которая напрашивалась сама собой каждый раз, стоило нашим глазам встретиться. Ее теплая кожа касалась моей, и я ощущая ее руку рядом со своей испытывал огромное удовольствие, которое даже не пытался скрыть. Я не из тех, кто скрывает свое хорошее отношение к кому или чему-либо, особенно если это заставляло меня искренне улыбаться. Некоторые люди думают, что часто видят мою улыбку, но, по правде говоря, это совсем не так. Они, скорее, видят имитацию улыбки, или же шрамы, которые делают мое лицо вечно «веселым». Но лишь единицам доводилось лицезреть то, как мои губы расплываются в настоящей, ни капли неподдельной улыбке. И малышка Эли была той одной из немногих, кто теперь мог похвастаться, что знает какого это — видеть меня улыбающимся. Хотя, не уверена, что у нее будет возможность хвастаться этим в буквальном смысле этого слова. В конце концов, многим людям просто не было до меня дела.
Мы оказались в ванной комнате, и я, по правде говоря, не сразу понял, для чего Элиан привела меня сюда. И лишь когда девушка потянулась чтобы достать полотенце, я сумел вспомнить, что лицо у меня перепачкано в саже. Я усмехнулся и принял мягкое махровое полотенце белого цвета, после чего хотел было пропустить девушку к выходу из ванны, но так получилось, что два раза подряд я нечаянно преградил ей путь, сделав шаги в ту же сторону, что и она сама. Наши глаза встретились, и я заметил легкий румянец, появившийся на щеках Эли. Наконец сумев уступить девушке дорогу, я проследил за тем, как она удалилась в сторону кухни, которая располагалась поблизости. Оставшись наедине с самим собой, я закрыл дверь в ванну и повернул замок, чтобы исключить вероятность того, что сюда кто-нибудь войдет. Подойдя к зеркалу, я внимательно посмотрел на собственное отражение и понял, что Элиан приняла верное решение, приведя меня в первую очередь именно сюда. Я действительно был перемазан темной грязью, которую тут же стал отмывать со лба и даже щек, открыв перед этим кран с горячей водой. Я не стал делать воду теплой, оставив ее такой, какой она и была. Как ни странно, но она не казалась мне слишком горячей и совсем не жгла мен кожу, когда я подставлял ладонь под струю льющейся воды, чтобы снова умыться. Уже не в первый мне довелось отметить, что я совсем не чувствую горячего. Видимо, у меня были какие-то серьезные проблемы с рефлексами или рецепторами.
Умывшись, я закрыл кран, снова взглянув на себя в зеркало, дабы убедиться, что сумел обрести человеческий вид. И правда, вся сажа исчезла, и мне было, наверное, уже не так стыдно, если бы мы с Элиан сегодня случайно столкнулись бы с кем-то из живущих в особняке.
Покинув ванную комнату, я прошел на кухню, которую было не так трудно найти благодаря данным прежде указаниями Элиан, которая, впрочем, ждала меня там. Когда я появился на кухне, девушка встретила меня стоя возле стола, на которой было полно всего: и горячий суп, и рагу на второе, и, конечно же, обещанный чай со сладостями. Не сумев сдержать еще одной улыбки, я перевел взгляд со всей этой красоты на красоту еще большую — на девушку, которая все это организовала. Мне не верилось, что она так добра со мной.
- Неужели это все для меня? - Обведя накрытый стол взглядом еще пару раз, я вновь посмотрел на Элиан. - Не стоило, правда...я совсем не хочу тебя напрягать лишней работой. Вполне хватило бы чая. - Я подошел к девушке, которая внезапно переменилась в лице. Решив, что своими словами я мог ее ненароком обидеть, я тут же поспешил добавить, - но не буду лукавить — на самом деле я жутко голоден. Спасибо. - Одарив Эли улыбкой вот уже который раз, я сел за стол и принялся уплетать суп, вкус которого заставил меня вспомнить о детстве. Нечто подобное мне приходилось есть когда я был еще ребенком в доме у соседки, которая была мне гораздо ближе, чем родной отец, плюнувший на наше с братьями воспитание. Родного отца я любил меньше, чем соседку, которая то и дело звала нас на обед в свой дом.
- Скажи, Элиан, как ты оказалась здесь? - Спросил я между делом, еще не зная, что мой вопрос может встревожить девушку. И действительно, когда я поднял глаза, чтобы посмотреть на нее, то увидел немного взволнованное лицо, будто бы ей совсем не хотелось отвечать на заданный мною вопрос. Я хотел тут же извиниться, мол, лезу не в свое дело, но все-таки промолчал. Лишь продолжил смотреть на Эли и ждать хоть какой-то реакции в ответ.

 Отправлено: 19.01.13 17:23. Заголовок: It's a small cri..

It's a small crime
And I've got no excuse

Я смотрю молодому человеку в глаза, и мои губы вновь невольно трогает улыбка. Его лицо чистое, я быстро кидаю взгляд на его ладони и только после этого, словно строгая мать, следящая за своим дитя, как бы киваю ему головой и в знак того, что все это для него, и в знак того, что он может сесть за стол. Я не ловлю себя на мысли, что для меня это должно быть дико, я просто повинуюсь каким-то своим желаниям, которые доминируют надо мной.
-Приятного аппетита, - тихонько говорю я, чтобы не услышать вновь свой голос, отразившийся эхом от стен просторного помещения, в котором в разное время дня можно встретить почти всех – у всех ведь разный режим питания. Невольно я радуюсь тому, что сейчас здесь только мы двое. – Рэнди, я еще не знаю, что ты любишь из сладостей, поэтому здесь все… - Смею заметить я, обходя стол и скромно усаживаясь на стул рядом. Странно, но мне хочется быть к этому лучезарному, тёплому солнцу, как можно ближе.
-На самом деле я не готовлю, - раскрываю я все карты, не оставляя в себе какой-то загадки. Я протягиваю руку к одной из стоящих чашек на столе и притягиваю ее к себе, оставляя на столешнице мокрый след, свидетельствующий о моей неосторожности, которую я проявила, когда разливала кипяток в кружки. Я обхватываю большую ручку одной рукой, крепко сжимая пальцы, второй рукой я вожу по краю чашки, подушечками пальцев чувствуя жар, исходящий от воды в чашке. – Я не готовлю, потому что в большинстве случаев забываю что-то положить в блюдо, отчего его, обычно, невозможно есть. – Я непосредственная, определенно. – Но надеюсь от того, что не я готовила, обед не покажется тебе не вкусным, - с надеждой в голосе заключила я, немного расстроившись от того, что на кухне от меня никакой помощи.
Некоторое время, пока Рэнди уплетает за обе щеки свой обед, а я тайком наблюдаю за тем, как он ест: как держит ложку, как подносит ее к губам, куда при этом смотрит, мы оба молчим. Мне кажется, что я обворовываю его, но я ничего не могу с собой поделать. Мои щеки пылают румянцем и я стараюсь отвести взгляд, но неизменно перевожу глаза на молодого человека рядом, словно он большой магнит для меня.
Затем, эту тишину, нарушаемую лишь звяканьем ложки о тарелку и редкими глухими постукиваниями чашки о деревянную столешницу, нарушает его голос, задающий, вероятно, один из самых неприятных и сложных для меня вопросов. Как я здесь оказалась? Повторяю я его мысленно, невольно давая стальной двери в своем сознании открыться ровно настолько, чтобы на моем лице отразился страх и ужас, а затем захлопнуться, не успев выпустить следом за собой и истерику.
Я смотрю в его глаза, надеясь, что он скажет хоть что-нибудь еще, задаст другой вопрос, заговорит о погоде, да о чем угодно, лишь бы не говорить о прошлом, но он так же смотрит на меня. Мне кажется, он был бы рад забрать свои слова обратно, я вижу это в глубине его глаз, но он молчит, ожидая, может быть, грозы среди ясного неба.
Я отодвигаю от себя чашку, как можно дальше, разворачиваюсь лицом к Рэнди, опускаю голову. Я никогда не говорю о прошлом, смотря на человека, будто мне за что-то стыдно, но за что – я не помню. Я вновь начинаю теребить край своей цветастой рубашки, когда с моих губ сначала срывается какой-то странный вздох, будто мне не хватает кислорода в этой большой кухне, а затем, подсознательно точно знаю, что этому мужчине я могу доверять, начинаю рассказывать, абсолютно все, что помню.
-Я очень смутно помню свою жизнь начиная только с 16, - начала я, заправив за ухо выбившуюся прядь волос, а затем снова начала теребить рубашку, сгибая ее то треугольником, то сворачивая в трубочку и закатывая ее таким образом на пару сантиметров, открывая пуговицы джинсы с высокой посадкой. – Я помню белые халаты, уколы, постоянную боль, - мой голос становится чуть тише и на некоторое время вновь смолкает. Я делаю все возможное, чтобы не открыть дверь, ведущую к своим внутренним ужасам. И пытаясь найти поддержку не только в своих нехитрых действиях со своей рубашкой, поднимаю глаза на Рэнди, заглядывая в его лицо. – Потом помню, какую-то новую клинику и людей, пытающихся мне помочь, которые снова делали какие-то уколы и постоянно говорили мне, что все будет хорошо. Потом помню еле уловимый запах гари, и фотографию женщины и мужчины вместе со мной… – Мои слова даже мне кажутся какими-то обрывочными, не стройным рассказом, выхватывающим только разрозненные детали, не склеенные связной историй «от» и «до». – Еще помню полицейских и мистера Ладлоу, который, в принципе и привел меня сюда, пытаясь помочь мне совладать с моей памятью. – На секунду мне кажется, что я не до конца откровенна с мужчиной напротив меня, который так бережно и заботливо смотри на меня. Отчего-то я боюсь показать ему, с чем еще мне помогает совладать Джэксон, но затем, видя понимание и сожаление в глазах Рэнди, я решаюсь, вероятно, на отчаянный поступок. Оборачиваюсь к варочной панели и, сосредотачивая все свое внимание на крышке от кастрюли с супом, поднимаю ее вверх. – А еще с этим, - говорю я, когда та с негромким металлическим звоном опускается на свое место. – Она изрядно мне иногда мешает, потому что я совершенно не понимаю, как с этим можно жить и контролировать ее, как все нормальные люди здесь это делают. Я если злюсь – обязательно что-то вытворяю и хорошо, если никому не причиняю вреда. – Горько заканчиваю я, вновь опуская глаза и наконец просто устраиваю руки на коленях. – Прости, что испортила тебе весь обед и день, наверное, тоже…
Мне отчаянно хочется слезть со стула и скрыться в коридоре, а затем в своей комнате, рассчитывая на то, что Рэнди и сам сможет выбраться из дома, но вместо этого, я делаю ответный ход, совершенно не думая о том, что ему это может быть так же не приятно, как и мне его вопрос. Я вскидываю голову, устремляя взгляд в его карие глаза, не смотря больше никуда. Я хотела было занести руку и коснуться шрамов на его лице, но посчитала это вторжением в личное пространство, поэтому просто положила руку на стол. Несколько раз, пытаясь побороть это нехорошее желание, пальцы дрогнули.
-Что с тобой произошло? – Я не отвожу взгляда от его глаз, - кто тебя поранил так сильно? – В моих глазах стоит страх и ужас, что я смогла задать ему этот вопрос. Что, не касаясь его лица, я смогла коснуться чего-то слишком личного, что он не обязан был делить со мной, с первой встречной.
На секунду я прикрыла глаза, а затем и во все уставилась на покоящуюся на коленях руку. Мне было не по себе. Стыдно и как-то мерзко от собственной любопытности.
-Прости, я не должны была спрашивать, - взмолилась я, когда моя рука взметнулась со стола и легла на его щеку. Я почувствовала под подушечками пальцев глубокие шрамы, а после, неожиданно умолка, затаив дыхание. Я медленно подняла голову и увидела в его глазах что-то такое, что не смогла себе объяснить. Я хотела думать, что это не злоба. Я желала, чтобы это в его глазах было понимание…

 Отправлено: 06.03.13 16:30. Заголовок: Слушаю милую Эли и п..

Слушаю милую Эли и понимаю, что испытываю чувство боли. За нее, за то, что кто-то посмел испортить жизнь столь чудесной девушки. И еще понимаю, что начинаю злиться. Мне хочется подняться из-за стола и смести с него все, что только есть. Но я не стал бы делать этого по двум причинам: моя агрессия могла бы напугать девушку, а я этого не хочу; да и не красиво было бы вот так поступать с кушаньем, которое девушка накрыла на стол специально для меня. К тому же моя злость никак не связана, например, с вкуснейшим супом, которым Эли решила меня накормить. Я злился, не потому что мне что-то не нравилось из того, что происходило со мной сейчас. Я злился, потому что кто-то посмел поступить с Эли так, как она говорит. Ужасные люди, кому потребовалась превращать жизнь молодой девушки в Ад? Она ведь не виновата, ни в чем, я знаю, я чувствую. Так почему же на ее долю выпали эти отрывочные, но горькие воспоминания? Это не честно, просто чертовски не честно. И мне хочется взять Эли за руку или обнять; я хочу показать ей, что все это в прошлом, а она больше не одинока — у нее теперь есть друг. – Как это грустно, Эли, – почти не слышно произношу я, во время рассказа девушки о том, что ей пришлось пережить. Больницы, уколы, боль, пожар. Мне так жаль ее, мне так хочется снять с себя куртку и накрыть ею плечи девушки, словно это может ее согреть и заставить улыбнуться. Но потом я вспоминаю, что на улице итак тепло, а мы еще и в помещении. Да и куртки у меня никакой сейчас нет. – Мне очень жаль...
Твержу это так, словно чувствую свою вину за то, что произошло с девушкой. Смотрю на ее светлые волосы и почему-то думаю, что это непременно моя вина. Я привык считать себя виноватым во многих бедах мира. В смерти моего брата, например, я до сих пор виню себя. И еще в нескольких вещах. И вот теперь мне кажется, словно и в произошедшем с Эли также есть моя вина, хотя поразмыслив немного прихожу к выводу — в этот раз я оказался не при чем. Это меня успокаивает на какое-то время, а затем я вдруг думаю о том, что жалею об этом. Может быть, окажись и причастным к случившемуся, я бы мог как-то помочь девушке? Возможно уберег бы ее тогда, ну или хотя бы сумел рассказать ей о том, как все было. Пускай это сделало бы ей больно, ведь она наверняка не помнит самое плохое; наша память устроена так — скрывает от сознания то, что может причинить самую тяжелую боль. Защищает нас таким образом. И, все-таки, я бы рассказал Эли правду, потому что знаю — лучше горькая действительность, нежели дыра в памяти. Сам я никогда не страдал от потери воспоминаний, но, наверное, чувствую себя приблизительно также, как чувствует Эли, не имея возможность вспомнить все до конца. Ведь и я не могу узнать правду о том, что случилось с братом, почему он покончил с собой и оставил меня одного с целой кучей вопросов, ответить на которые я уже никогда не смогу.
Когда Эли проделывает «фокус» с крышкой от кастрюли, той самой, из которой в моей тарелке появился суп, я искренне удивляюсь. Не знаю почему, ведь должен был понимать, что Эли не такая как все, если живет в особняке. Слова о мистере Ладлоу дают мне совершенно точно понять, что именно он привел девушку сюда и помог освоиться. Мне снова становится тепло. Приятно осознавать, что машина, которую я чиню, принадлежит человеку, решившему помочь Эли наладить ее жизнь. Не могу объяснить почему, но я теперь отношусь к девушке с особой теплотой, хотя мы общаемся впервые. До этого мне приходилось видеть белокурую несколько раз, гуляющую возле особняка, в то время как я чинил автомобиль мистера Ладлоу. И вот лишь сегодня мы осмелились заговорить впервые. Как странно, что только сегодня. Как глупо, что не сделали этого раньше. Но ни себя, ни тем более Эли я не виню — мы не могли знать, что нам будет так легко друг с другом. А ведь это редкость, особенно для меня. Я пытаюсь налаживать контакт с окружающими меня людьми довольно редко, потому что знаю всю их природу и сущность. Мне трудно общаться с обществом, которое не может меня принять. Ведь у не такой как все. Мы в этом с Эли похожи, и поэтому, когда крышка опускается обратно на свое место, я завороженно смотрю на девушку, которая, похоже, свои силы недолюбливает. Но меня она не напугала, наоборот — восхитила. Как маленький ребенок, я смотрю на Эли, словно вижу перед собой не девушку, а леденец. Мои глаза жадно бегают из стороны в сторону, и мне хочется задать столько вопросов белокурой о ее силе, но я пока не уверен, что имею право на это. Да и девушка не дает мне сделать этого – она спрашивает первая.
Ее вопрос то ли пугает меня, то ли нет – не могу разобрать, но он совершенно точно на какое-то время вводит меня в ступор, выбивает из колеи. Я тут же забываю про голод, который еще не до конца утолил — я же не ел ничего весь день кроме пары ложек этого чудесного супа. А как только ладонь Эли так неуверенно, но вместе с тем решительно легла поверх моей щеки, понимаю, что по спине пробежали мурашки. Не знаю, стоит ли отвечать, но принимаю решение, что все-таки стоит. Ведь Эли открылась мне, не побоялась рассказать правду чужаку.
– Отец часто бил меня в детстве. – Спокойно говорю я, словно это ничего не значит. Мой голос даже звучит равнодушнее, чем я мог предположить. – Как-то раз я случайно разбил бутылку с его выпивкой, – продолжаю я, все еще ощущая на своей щеке тонкие пальцы девушки, – за это отец поднял осколок с пола и подошел ко мне, – мое дыхание будто участилось, а сердце начало биться еще сильнее. Перед глазами встает образ отца и в этот момент я жалею, что моя память не сделала того же, что память Эли сделала для нее. Все бы отдал лишь бы забыть тот день. – Он взял мое лицо в свои руки, схватил очень сильно, – я помню каждую деталь того вечера, каждую секунду. Могу в точности пересказать как все было, но решаю, что все детали Эли знать не обязательно. Поэтому продолжаю свой рассказ, наполненный болью мальчишки, который был слишком юн и глуп, чтобы дать отпор пьянице отцу. – И затем провел осколком от одного края до другого. – На этом решаю прекратить свое повествование о случившемся. Мне неприятно, я не хочу это обсуждать. Я итак проявил смелось, решившись рассказать обо всем девушке в ответ на ее честность по отношению ко мне. Просто хочу быть с ней откровенным, потому что знаю – ей можно доверить этот секрет, ведь мы с ней похожи. Но перед глазами все еще стоит образ отца. Мне приходится моргнуть несколько раз, чтобы прогнать его. Я также опускаю взгляд на свою футболку чтобы убедиться — на ней нет крови как на той майке, что была надета на мне в тот вечер. После этого перевожу взгляд на Эли и вот мои пальцы уже накрывают ее ладонь, что лежала поверх руки. Но я делаю это лишь для того, чтобы убрать руку девушки в сторону. Я понимаю, что в этот жест Эли вложила нежность, но я не желаю, чтобы кто-то трогал мои шрамы. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Эли, извини меня.

 Отправлено: 14.07.13 13:37. Заголовок: Я мало помню из свое..

Я мало помню из своего прошлого, но то, что помню, по-настоящему ужасно для меня. Наверное, потом я буду что-то вспоминать, какие-то детали будут всплывать в моем сознании, открывать для меня что-то интересное, возможно страшное, а возможно и не очень, но это потом, через какое-то время, когда мое сознание перестанет сопротивляться боли и страху, а просто примет все, что было и будет жить дальше, так же как сейчас живу я. Конечно же, воспоминания о родителях и друзьях будут желанными, а вот остальное, что я помню только какими-то странными отрывками, болезненными ощущениями, мне бы не хотелось вспоминать, но это часть меня, часть моей жизни, а значит, однажды воспоминания просто нахлынут, заполонив все вокруг. А пока, пока я просто спокойно улыбаюсь, теперь уже старательно разглаживая свою рубашку. Шок от собственного рассказа сходит на нет, его заменяет умиротворение, спокойствие и доброжелательность.
Я вижу в глазах Рэнди тепло и уют, которым бы он прямо сейчас хотел меня окружить. Отчего-то я уверенна, что он хотел бы оградить меня от всего этого ужаса в моей жизни, хотел бы стать для меня крепостью, но пока он просто мой друг, наверное, с самого рождения он им был.
-Спасибо, Рэнди, - я не знаю, что нужно говорить в таких случаях (когда говорят «жаль»), но мне очень приятно, что ему не безразлично все то, что я рассказала ему. Что это было не праздное любопытство об организации, например, а интерес, проявленный именно ко мне. – Мне кажется, я с этим потихоньку справляюсь, мне ведь в этом помогают здесь. Джэксон нанял хорошего, как мне кажется, психолога. Я потихоньку успокаиваюсь, а воспоминания, пусть и отрывочные, становятся не такими «острыми», - я делаю ударение именно на последнем слове, чтобы обозначить его переносный смысл.
Моя способность производит на Рэнди, кажется, огромное впечатление, хотя я все так же ее боюсь, совершенно необоснованно, как многим кажется. Но только они не чувствуют того, что чувствую я во время сеансов, во время ее применения. Знаете, как будто это не все, что я могу, что я умею. Как будто ее потенциал гораздо больше, чем поднимать крышки с кастрюль. Как будто она может приносить вред, я отчего-то в этом уверенна, только никак не могу объяснить этого ни самой себе, ни тем, кто работает со мной и моей психикой. И именно поэтому стараюсь меньше просто общаться с людьми, да и пользоваться способностью или стараться развить ее, я тоже отказываюсь, не смотря на постоянные уговоры Элмерта и наших учителей – очень опытных одаренных. Я не хочу игнорировать свои ощущения, я верю им гораздо больше, чем словам о том, что «все это совершенно безопасно».
Я вижу в глазах Рэнди миллионы вопросов, которые бы он так хотел мне задать, но я не захочу отвечать ни на один из них, и не буду. Не смотря на симпатию, не смотря на мою с ним открытость по поводу своего прошлого, это я не буду с ним обсуждать, по крайней мере, сейчас, когда я еще не понимаю, что со мной не так, что со способностью не так. Поэтому, стараясь предотвратить его вопросы, задаю свой, ответный, как оказалось не менее неприятный, чем те вопросы, который бы он хотел задать мне о моей способности.
Рэнди отвечает не сразу. Некоторое время он собирается с мыслями, вероятнее всего борясь с воспоминаниями о том дне, которые ярко встают перед ним. Мне бы хотелось так же живо представлять свое прошлое, когда я рассказываю о нем, но я просто знаю, что там было и ничего больше. В этом и только в этом я сейчас искренне завидую парню передо мной.
Когда я коснулась щеки Рэнди… Мне просто хотелось показать ему, что я здесь, я рядом, я с ним, что реальность в моем прикосновении, а не в том, что он сейчас чувствует, вспоминая прошлое, о котором рассказывает мне, избегая при этом красочности в рассказе. Я же открываю в себе еще один маленький талант – очень живо представлять ужасы жизни. Я слишком ярко представляю то, о чем он говорит, мне становится неподдельно страшно за жизнь того маленького мальчика, который не был виновен в разбитой бутылке – это случайность, обстоятельство, что обернулось для него такими ужасами, которые он несет по жизни в своем сердце и на своем лице.
Рэнди требуется еще несколько долгих минут, чтобы придти в себя после рассказа. Я по прежнему держу ладонь на его щеке, боясь убрать ее. Боясь, что потеряю его в прошлом, которое сама же и заставила его вспомнить. Он кажется мне сейчас тем самым напуганным мальчиком, каким был тогда, пусть даже я не видела его в те моменты. Он несколько раз моргает, прогоняя воспоминание, затем смотрит на свою футболку, чтобы убедиться, что на ней нет кровавых пятен.
-Прости, что я спросила у тебя об этом, - шепчу я еле слышно, понимая, что в горле застрял ком. Мне жаль не взрослого мужчину, который пережил весь этот кошмар и теперь старается жить дальше, мне жаль того мальчика, чья жизнь была искалечена нерадивым родителем.
Мне бы перевести разговор в другое русло, в более спокойное, не напоминающее о плохом, но я слишком сентиментальна, и порой веду себя как маленький ребенок, который хочет добра для всех – теперь это моя странность, оставленная ужасами и потерей памяти. Вместо того, чтобы сказать что-то приятное или, например, напроситься на прогулку по парковой зоне особняка, я сползаю со стула в одном единственном порыве, обнять Рэнди, но его действия меня останавливают почти на пол пути к этому. Он бережно накрывает мою ладонь, что все еще покоилась на его щеке, своей рукой и убирает ее в сторону, отчего я понимаю, что он боится этих прикосновений, не конкретно к нему, а к шрамам, к боли его собственного прошлого.
-Прости, - вновь шепчу я, чувствуя себя виноватой в сложившейся ситуации. Не нужно было мне лезть в его личное пространство, не нужно было задавать и вопрос в ответ на его, стоило проявить хоть каплю уважения к личному пространству мужчины.
Но я все равно умудряюсь сделать необдуманный поступок, бережно, но внимательно наблюдая за реакцией Рэнди, я беру его руку, сжимая его пальцы в своих, заглядываю в его серые глаза, открыто улыбаюсь.
- Но ведь для нас все это в прошлом. Все эти кошмары и ужасы, мы не забыли их, но это ведь часть нас, мы просто оставим эту часть там, где ей место, правда? Просто будем жить дальше, смотря в светлое будущее, - я не знаю, для чего спрашиваю все это, может быть потому, что боюсь своего прошлого. В глазах загорается надежда, на губах появляется улыбка. - Пообещай мне, прямо сейчас, прямо здесь, что прошлое не будет больше омрачать наши жизни, когда кто-то будет нам о нем напоминать, что мы с ним справимся, переживем его, каким бы оно ужасным не было. – Я заглядываю в глаза Рэнди, - пообещай, прошу - настаиваю я, стоя перед мужчиной моей мечты, который за несколько часов стал для меня моей крепостью.