Отправлено: 24.03.13 20:25. Заголовок: A Little Bit Harder Now; 23.08.2011 - [ОСТАНОВЛЕН]

Dolores Mustaine & Fiona Verrecas

Washington, D.C.; night bar

цитата:

Take me down A little bit harder now Love me up and down A little bit harder now

 Отправлено: 24.03.13 20:38. Заголовок: Внешний вид: одета в..

Внешний вид: одета в полупрозрачное светло-бежевое платье на брительках, балетки в тон; волосы растрепаны; белоснежные чулки на ногах, к ризинке одного из которых приделан небольшой кошелек; держатель для чулок.

Это был обычный вечер для Мастейнов: после продуктивного дня они засели в любимом баре за дальним столиком, откуда было удобно наблюдать за всем, что происходило вокруг, и просто отдыхали. И если бы не напряжение Пламена, которое буквально всем телом ощущала Лола, то это было бы еще одним приятным воспоминанием в копилку ее памяти, ведь каждая минута с братом, будь то страстные ночи или обоюдное, ничего не означавшее дурачество, была для нее бесценной. Мастейн нервничал, молчал и курил, а его сестра, будто ничего не замечая, ловила языком колечки дыма. Она была одета в очень легкое, едва ли не прозрачное платье, но это нисколько не мешало ей вальяжно рассесться на кожаном кроваво-красном диванчике, вульгарно поджав одну ногу к груди, так, что только подол платья, прикрывший ее белоснежные трусики, не позволил ей окончательно переступить границу приличия. И люди, которые замечали ее в таком виде, не понимали, что Лолита не старалась кого-то спровоцировать и не желала обратить на себя внимание — без задней мысли, очень естественно девушка вела себя так, как ей было удобно. Она не задумывалась о таких мелочах.
В какой-то момент непоседливой болгарке надоело бездействие. Молчание брата раздражало, и, взобравшись на диван полностью и встав на четвереньки, распутная ведьмочка с грацией кошки приблизилась к парню, лизнув его в ухо кончиком языка. Вопреки ее ожиданиям, Пламен раздраженно уклонился, произнеся что-то вроде «прекрати, Ло», но на болгарку это ничуть не подействовало, и она продолжила свои приставания, ловко взобравшись к нему на колени, ерзая и мягко припадая к его губам. Поначалу он ответил, но затем вновь отвернулся, пытаясь отстраниться. Когда стало ясно, что так просто бунтарку не усмирить, он резко спихнул ее с себя, вставая на ноги, и просто пошел к барной стойке, ничего ей не сказав. Тень обиды промелькнула в ее каре-зеленых глазах, которые не упускали из виду брата.
Мастейн ненавидела такие проблески разума в Пламене, она невольно начинала злиться, чувствуя, как в нем борются противоречия, как он сопротивляется своим желаниям, природе, начинает задумываться о чистоте души своей сестренки, совершенно не понимая, что это еще спорный вопрос — кто из них имеет больше шансов гореть в Гиене Огненной. Ей было больно до слез осознавать, что Мастейн может думать о том, что с ними происходило, как об ошибке, потому что для нее это были самые теплые, любимые и дорогие сердцу воспоминания. Он рвал душу не только себе, он рвал душу им обоим, резал колкими взглядами, необдуманно резкими фразами и опрометчивыми поступками. Такими, вроде того, что происходил в ту самую минуту.
У сумасшедших брата и сестры была сумасшедшая энергетика. Несмотря ни на что, они притягивали к себе людей, завораживали, искушали, при этом не делая ничего особенного, и блондинка, присевшая рядом с Пламеном и без зазрения совести почти сходу начавшая флирт, была отличным тому подтверждением. Лола тотчас же почувствовала, как вспыхнуло пламя ненависти в груди, превращая в пепел все нежное и хорошее, что могло в ней быть. Ласковый и глупый котенок превращался в клыкастое чудовище, алчущее свежей крови. Ее тонкие брови сошли на переносице, а пухлые детские губы сжались в одну тонкую полоску.
Она представила, как встает из-за стола, подходить к той крашеной стерве и с силой ударяет ее лицом об стол. Как резко хватает за волосы и тащит куда-то в сторону, швыряя к стене. Как остервенело бьет и царапает ее разукрашенное лицо, до тех пор, пока кто-либо не вмешается и не оттащит ее подальше. И Мастейн действительно была способна на такую всепоглощающую ревность и неоправданную жестокость, но что-то в ее воспаленном мозге щелкнуло, и она не стала вмешиваться, с отвращением отворачивая взгляд в сторону и стараясь сделать вид, что ей все равно.
НО ЕЙ НЕ ВСЕ РАВНО.
Остервенело впившись пальцами до белизны костяшек в оббивку дивана, Лола соскачила в места, как ужаленная, и отправилась в другой конец бара, ко второй барной стойке с решительным намерением напиться и отомстить за эту щемящую в груди боль брату. Она не знала, что сделает, но это должно было быть чем-то очень развязным, грязным и пошлым, чтобы даже Пламен, такой толстокожий и внешне холодный, почувствовал то же самое, что чувствовала девушка сейчас. Чтобы струны его души не просто были задеты, но лопнули.
Раздели со мной боль, братец.
Протиснувшись сквозь толпу, она уселась на край барной стойки, отвлекая внимания бармена от других посетителей, сладко улыбнулась ему и попросила шесть стопок текиллы. Присвистнув, мужчина с голливудской улыбкой принялся выполнять ее просьбу, а Лолита, ожидая заказ, разглядывала людей на танцполе, покачивая ногами и постукивая пальцами о деревянную поверхность в такт битов.
Чуть позже, кокетливо вложив мятую сотню в руку бармена, она одну за другой осушила стопки, при этом не забывая слизывать с тыльной стороны ладони соль и закусывать лаймом. А затем грациозно спрыгнула и отправилась в самую гущу толпы, все еще размышляя над планом мести и при этом желая отвлечься от ранее увиденного в другом конце бара.
Алкоголь. Месть. Громкая, обволакивающая музыка. Духота. Ее закружило в вихре чувственного, страстного и совершенно бесстыдного танца. Руки блуждали по телу, путались в растрепанных волосах, опускались к коленям и без стеснения поднимали подол платья, оголяя округлые бедра. Она не замечала людей вокруг, даже в такой тесноте умудрялась держать дистанцию, пресекая любые содрогания в ее сторону. Лолита позволяла силе крови овладеть собой, она подчинялась своим инстинктам, чувству ритма, своему болезненному сумасшествию ломать ее под определенный ритм, пульсирующий в висках.
Спустя время, открыв глаза, она совершенно случайно заметила на себе взгляд незнакомых карих глаз, а еще хитрую ухмылку. Болгарка продолжала свой танец, но уже не сводила пристального взгляда с незнакомой девушки, без стыда и смущения наблюдавшей за ней. Их зрительный контакт не прерывался, никто не отводил взгляда в сторону. Так продолжалось некоторое время, пока Лолита не решила подойти к незнакомке.
Решительно направившись в сторону блондинки, она ловко стащила две непочатые бутылки пива с чужого стола. Подойдя к нужному столику, Лола улыбнулась, поставив бутылки на столешницу и сама облокотилась на нее, подавшись вперед.
- Почему ты смотрела на меня? - без приветствия, так легко и непринужденно, будто бы они знакомы уже давно, внезапно спросила Мастейн.

 Отправлено: 26.03.13 21:42. Заголовок: Внешний вид + черная..

Внешний вид + черная кожаная мини-юбка, на ногах прозрачные колготки в сеточку и бордовые туфли с острым носом.

Клубы легкого серого дыма неспешно слетали с губ молодой девушки, одетой в этот день в красное. Фиона Верркэс одной рукой держала сигарету возле своего рта, а другой гладила колено своему лучшему другу. С Пэтом Махоуни она познакомилась относительно недавно, но именно он стал тем, кто спас переселенку от полного одиночества. Покинув родную Германию, переехав жить к Сюзанне Верккэс, Фиона решила для себя, что должна порвать с привычным окружением. Она больше никогда не вернется домой и не станет делать то, что будет угодно родителям. В этой стране, позиционировавшей себя как самую демократичную страну в мире, девушка собиралась заниматься тем, чем ей самой хочется, а сегодня ей хотелось хорошо провести время в компании друга, с которым у нее начали завязываться неоднозначные отношения.
Стоило руке Фионы скользнуть чуть выше, как она тут же почувствовала, что Пэт остановил ее. Игриво взглянув на друга и прошептав ему на ухо, что он ведет себя как маленькая девчонка, Фиона рассмеялась зная, что Пэт поймет — она не всерьез. Убрав ладонь от ноги Махоуни, Верркэс докурила сигарету и бросила окурок в пепельницу. В этот вечер они сидели в баре, заполненном людьми, и просто приятно проводили свой досуг. Работы в этот день не было ни у одного из них, так что никто не мог помешать их времяпрепровождению. Никто. Кроме.
– Даже не думай, Пэт. – проворчала Фиона, когда Махоуни поднялся с места, чтобы отойти в сторону для телефонного разговора. Конечно, Верркэс догадалась, что на «том» конце провода висит школьная подружка Пэта — Тиффани. Та чокнутая, что ревновала друга к Фионе с такой силой, что саму Фиону это лишь забавляло. Хотя основания у Тиффани имелись.
– Ну и проваливай, – шутливо говорит Фиона, когда Пэт возвращается к ней. По лицу парня Верркэс сразу поняла — у Тиффани что-то случилось, и она требует Пэта приехать к ней; что ж, пускай едет, это никак не помешает Фионе напиться этим вечером. Поэтому она встает из-за столика, чтобы на прощание обнять друга и подарить ему поцелуй. Она оставляет след от помады в самом уголке его губ, а парень, растерявшись, для чего-то кивает и тоже целует девушку, но в щеку.
Фиона опускается на прежнее место, попутно снимая обувь и протягивая ноги на соседний стул. Расположившись как можно удобнее, она взглядом провожает Патрика, а когда тот исчезает из виду, достает еще одну сигарету и снова курит. Дым вновь обволакивает ее, как кажется самой девушке, с ног до головы, и это ощущение ей приятно. Она любит курить, просто так, безо всяких причин. Точно также она любит напиваться в свои выходные, сидя в этом баре, а ночью заваливаться к другу и засыпать с ним в одной кровати, при этом совершенно не создавая никакой неловкости. Фиона как никто умела быть непринужденной в своих домогательствах, у нее был своего рода талант к ничему не обязывающим приставаниям. И, все-таки, иногда она думала, что слишком сильно любит секс и все, что с ним связано. Эта любовь сделала ее проституткой, но, черт возьми, разве спать с кем-то за деньги так уж плохо?
Решив посидеть в баре еще немного, Фиона заказывает себе выпить, но официант кажется забывает об этом. В ожидании своего напитка, Верркэс продолжает курить, водя головой из стороны в сторону, разглядывая присутствующих людей, иногда прикрывая глаза и наслаждаясь музыкой. Ненароком ее взгляд упал на танцпол, где еще полчаса назад они с Пэтом плясали до упаду. Ее внимание привлекает молодая девушка. Она одна, каждое ее движение похоже на взмах крыла. Но вместе с тем в ней чувствуется порок и похоть, как и блаженная невинность. Невысокая шатенка в белом полупрозрачном платье танцует среди напыщенных девиц, пытающихся доказать всем вокруг, насколько они хороши. Она не обращает ни на кого внимания, продолжая крутить бедрами, трогая свое тело руками и сливаясь в хаотичном танце с окружающим ее пространством. Фиона, не способная оторвать глаз от девочки, облизывает пересохшие губы и кладет недокуренную сигарету в пепельницу. В шее пульсирует вена, и Фиона чувствует, что не может сдвинуться с места. Она даже наклоняет немного голову, в попытке рассмотреть девушку лучше, но от этого ее отвлекает внезапно раздавшийся звонок мобильного телефона. Приходится взять трубку, и когда на проводе слышится голос Пэта, что-то говорившего про то, что он забыл свои очки на столике, Фиона отводит глаза в сторону. И правда, очки покоятся на столе, рядом с ней, поэтому она уверяет Пэта, что вернет их в целости и сохранности, после чего обрывает разговор. Надеясь снова увидеть девочку в белом платье на танцполе, Фиона вдруг обнаруживает, что ее там больше нет. Она с обидой бросает телефон в свою сумочку, а когда откидывается на спинку стула, чтобы раздосадованно решить будто упустила девчонку, вдруг замечает, что та стоит напротив нее. Ее темные глаза впиваются в Фиону острым взглядом, отчего та немеет. Неожиданное появление девушки возле ее стола заставляет Верркэс растеряться, но будучи профессионалом в своем деле, она не подает виду и лишь нагло улыбается, глядя на незнакомку исподлобья. – Потому что ты красива, – честно отвечает Фиона, медленно убирая ноги с соседнего стула и тем самым предлагая девушке сесть рядом. Она даже не замечает тех двух бутылок пива, что незнакомка поставила перед ней. Ее это временно не интересует, все внимание приковано лишь к лицу шатенки, к ее ядовитым глазам, пышным ресницам и четким скулам. – И потому что ты не такая как они, – Верркэс кивает в сторону танцующей толпы, – они танцуют для других и вертятся словно контуженные в надежде, что уйдут сегодня не одни. – Фиона усмехнулась своим хрипловатым голосом, не переставая изучать каждую черточку прекрасного и ангельского лица, – а ты танцевала для себя. Мне это понравилось.
Верркэс снова указывает на рядом стоящий стул и даже легонько хлопает по нему ладонью, после чего коротко представляется. – Фиона. – Сегодня она Фиона, не Белла. Для этой девочки она не шлюха, которая возьмет после секса деньги, а девушка, которая приласкает ее бесплатно.

 Отправлено: 02.04.13 22:17. Заголовок: Вечер обещал быть ин..

Вечер обещал быть интересным — подобная мысль посетила Лолу в тот момент, когда началась их незатейливая беседа (с большой натяжкой) с незнакомкой. Прямой, открытый взгляд, нагловатая улыбка, манерность жестов и томный, хрипловатый, чарующий голос — это то, что бросалось в глаза, стоило только шатенке подойти к столику и разглядеть ее поближе. В ней был свой шарм, свое очарование, плавно переплетающееся с вульгарным и вызывающим видом, что вкупе являло собой сумасшедшее сочетание. В баре полно было красивых девушек помимо нее и Лолы: блондинки, черненькие, огненно-рыжие. С пышными формами или же, напротив, изящные, хрупкие с тонкой костью и острыми чертами лица — на любой вкус. Но среди огромного количества вариантов мало кто обладал такой сексуальной энергетикой как блондинка, вальяжно рассевшаяся на стуле и с наслаждением пропускающая клубы дыма через легкие. Импульсы, посылаемые ее телом, казалось, можно было ощутить физически. Любопытству Мастейн не было предела.
Ее не надо было уговаривать присоединиться к компании этой загадочной девушки хотя бы потому, что, если бы та уже не завладела ее вниманием и интересом, то болгарка бы вряд ли сейчас стояла около столика, неприкрыто изучая каждую черточку лица своей новой знакомой. Она перехватила рукой стул, развернув его задом наперед, с характерным скрежетом пододвинула неприлично близко к девушке и оседлала, как коня, складывая руки на спинку и опираясь о нее, чуть ссутулившись в плечах. В непосредственной близости от объекта своего любопытства, Лолита почувствовала терпкий аромат духов, имевший свойство мгновенно врезаться в память. В меру сладковатый, немного резкий парфюм навсегда превратиться в ассоциацию с этим горьким, и в то же самое время интригующим, вечером, и с девушкой в ядовито-красной кофте, неестественно выделяющейся на общем фоне раздражающий глаз блесток и множества золотых оттенков.
Лола едва заметно улыбается одними уголками губ, слушая похвалу в свою сторону, и чуть прищуренным взглядом глядя прямо в глаза белокурой дьяволице, так, словно пытается разгадать ее секреты. Она не станет нелепо возражать, смущенно благодарить, прекрасно зная, что все сказанное — правда. Девушка с малых лет осознала силу дарованной ей природой красоты, которой частенько бессовестно пользовалась, так что любая признательность и искусственное занижение своих достоинств отдавало бы фальшью.
- Ты тоже красивая, - не ответная благодарность со стороны Мастейн, а лишь констатация очевидного факта, - Фи-о-на. Она специально сделала акцент на последнем слове, перекатывая его на языке и чуть растягивая гласные, а затем дерзко улыбнулась. Выдержав короткую паузу, она неожиданно добавила:
- Мне нравятся твои губы, - она подается чуть вперед, акцентируя на них свой внимательный взгляд, мимолетным взмахом руки очерчивая контур в воздухе, - почти идеально ровные.
Голосом, снизившимся до интимного шепота, и затем снова завораживающая, белоснежная улыбка.
От выпитой текилы в груди разгорелся нешуточный пожар в области груди, отчего Долорес стало жарко. Она облизала пересохшие губы, чувствуя предательскую сухость во рту, и всего лишь на время отвернулась от полной загадок Фионы, чтобы отыскать на столе одну из принесенных ею ранее бутылок пива. Совершенно не задумываясь о том, как это будет выглядеть и что подумает ее новая знакомая, Майстейн прислонила ее сначала к щеке, блаженно прикрывая глаза, чувствуя приятную прохладу на своей коже, затем ко лбу, с упоением шумно выдохнув, а затем к плечам и груди, прежде чем совершенно не вяжущимся с внешней хрупкостью девушки способом откупорить бутыль о край стола и сделать вожделенный глоток.
- Почему ты здесь одна? - утолив жажду, Долорес вновь принялась изучать Фиону, стараясь не упустить из виду ни одну деталь, ни одного ее движения, слова.