Отправлено: 20.04.12 21:58. Заголовок: чтобы мы стояли в церкви, мой Эдмон; 10.05.2004 - [ОСТАНОВЛЕН]

 Отправлено: 26.04.12 17:02. Заголовок: внешний вид: волосы ..

внешний вид: волосы в свободном полете, белое поло и светло-синие джинсы. в руках черная кожаная куртка, ибо синоптики обещали похолодание к вечеру.

Пускай там будет белый, белый песок, это финал сын, и больше не сон,
Не разлучай нас, не разлучай нас, не разлучай нас:
Пускай там будет белый, белый песок, это финал сын, и больше не сон,
Блеск янтарных глаз, призрачных невест, и ты так близка.

Что люди могут сказать о любви? В основном, удачливые говорят «она есть» и бесполезно пытаются описать, на что она похожа. Говорят вроде «у меня сердце стучит, а когда я закрываю глаза- вижу наших детей». Те же, кому повезло меньше, говорят «любви нет», и пытаются оправдаться. Вроде «это все привязанность/это все инстинкты/это глупости/я выросла из этого возраста». На самом деле любовь, она существует. Там, у нас глубоко внутри, она теплиться в нас, пока еще белый свет нас не улицезрел. С самого рождения мы любим свою мать и отца своего. Ткните мне пальцем в человека, который бы не порвал любого, за свою маму! Потом, постепенно мы начинаем любить разные вещи и явления. Например, будучи совсем маленьким, я любил своего желтого зайца, некогда игрушку своей мамы. Он был уже весь потрепанный, без одного глаза и с потрепанным носом, лапа у него отваливалась, и мама то и дело пришивала её обратно. Потом я полюбил закаты, потому что они сулили конец чего-то старого и начало нового. Потом я полюбил снег и холодное море, сливающееся с белизной неба. А потом я полюбил её. И я не стараюсь описать это чувство, я просто знаю, что оно есть. Никто же не будет говорит, о том, что снежинок, на самом деле не существует, потому что они не похожи на лимоны. Или, например, любви не существует, потому что у людей уши не вытягиваются, как у эльфов. Придет время, и все безумцы, кричащие о том, что её нет- попросят прощения у Бога. Потому что Бог не дурак, и что бы скрасить эти муки на земле, он создал любовь. А отчаявшиеся.... Они просто еще не встретили свою Мерседес.
Ах, Мерседес. Такая же уникальная, как морская пена на гребешках волн на закате. В моей жизни с появлением Мерседес все не зря и не просто так: все та же бесконечная, и быть может полезная, борьба памяти со днями, брошенными и раздавленными, что валяются у ног, некоторые еще дымятся, а некоторым пора уже умирать последней струйкой белого мутного дыма. Всё это веретено, которое раньше казалось таким пустым, вот оно- одухотворенное и почти живое. И брак, и дети, работа для достатка семьи- все это почему-то не было рутиной. Почему-то все в один миг стало с ног на голову. Раньше, если отец забирал меня бороздить моря, я скучал по дому. Скучал по матери, по скомканным листам у меня на столе, по виду из окна, по гамаку на заднем дворе. Сейчас, казалось все это миновало. Сейчас я скучал исключительно по Мерседес. Скучал по дому. Ведь дом, - это там, где тебя ждут.
Вчера вечером, мои родители дали согласие на мой первый, и наверно, самый ответственный взрослый шаг. Я решил сделать свой дом, вместе с Мерседес, вполне узаконенным. Мне хотелось оградить её от назойливых мужчин, что так не редко будоражили во мне кровь. Хотелось, что бы по вечерам она ждала меня дома. Больше всего мне хотелось, что бы она родила мне сына. Нет, дочку. Да, дочь, абсолютно точно. С глазами, как у неё, у моей Мерседес. Мои родители не на шутку привязались в этой девушке, мама не раз называла её в семейных кругах невесткой, а папа… Ну, он просто знает меня досконально, и лишь улыбался, когда я начинал про неё говорить.
Она всегда была, под нашей встречей подписался случай - обычная непонятная вещь, которую я не смогу объяснить.
Мне необходимо хоть раз её увидеть, мне очень необходимо почувствовать её, услышать её мысли или простое: "море тебя у меня забирает..." Мне нужно это, чтобы не предать себя, свое будущее, все самое главное, что было в моей жизни, чтобы оно не висело на волоске. Она мне как-то не случайно стала близка.
Расплывшись в улыбке, пока я думал о приятной нежности её кожи, я совсем не заметил, как оказался возле её дома. Подобрав с дороги маленький камушек, кинул его в оконную раму, так что звук получился глухим и четким. Я часто так делал, и знал, что если с ней все в порядке- она обязательно выглянет в окно.
Томимый надеждой и сомнениями, я перебирал пальцами внутри кармана джинс кольцо. Сначала бесконечно в одну сторону, потом бесконечно в другую сторону, пока от волнения не начала кружиться голова. Совсем вскоре в отблесках окон был различим её силуэт. Я махнул ей рукой, разглядел, как она улыбнулась и пропала из виду.
На самом деле вся паника снизошла до меня только сейчас. В голову прокралось миллион мыслей вроде « а что если», хотя никаких если не будет, и я в этом уверен. Совсем скоро моя Мерседес оказалась у дверей дома, подлетающей ко мне. Я встретил её поцелуем, почти невесомым.
- Мерседес, - имя щекотало горло, как будто мои связки были предназначены именно для этого. –Мне нужно показать тебе одно место. Я на секунду заметил, что вид мой был, ну по крайней мере напряженный. Я постарался улыбнуться, что получилось слабо, потому что комок волнения в горле заставлял поднапрячь плечи. – Обещай мне, что закроешь глаза, Мерседес. Я склонил голову чуть набок, заворожено вглядываясь в тонкие черты лица. -Чуть позже.
Я нисколько не сомневаюсь в правильности своего решения. Только бы она согласилась. Только бы сказала правильное слово.

 Отправлено: 26.04.12 20:47. Заголовок: По земле и по воде, ..

ПОСТ БУДЕТ ПЕРЕПИСАН ОТ 1 ЛИЦА В СКОРОМ ВРЕМЕНИ

По земле и по воде, и во сне, и наяву
Я всегда иду к тебе, я всегда к тебе иду.

внешний вид: бледно-розовое платье в пол, волосы распущены и вьются. >>

Сидя возле окна и закинув ноги на подоконник, Мерседес легонько покачивалась на стуле. В комнате стояла невероятная духота, поэтому пришлось распахнуть окно. Все мысли девушки были заняты ее возлюбленным, который обещал сегодня зайти. Разумеется, встречи с Эдмоном Демонсером Мерседес ждала с невероятной силой. Мама уже несколько раз заходила в комнату для того, чтобы поинтересоваться, не хочет ли ее дочь спуститься к обеду. Но Мерседес лишь отрицательно мотала головой. Ей совсем не хотелось отходить от окна, и мама улыбаясь позволяла дочери сидеть так дальше и высматривать своего суженного. Девушка не знала во сколько Эдмон придет, и ей совсем не хотелось звонить ему и уточнять этот вопрос. По правде говоря, Мерседес нравилось это волнительное ожидание, когда не можешь оторвать взгляд от прохожих на улице потому, что боишься не разглядеть среди них того, кого так ждешь. А этого парня Мерседес действительно ждала как никого другого. Каждая их встреча была чем-то особенным, чем удивительным и волшебным. Описать то, как сильно Мерседес любила Эдмона Демонсера было просто невозможно, ведь для этого не хватит никаких слов. Ей всегда хотелось ощущать на себе его теплый взгляд, ей хотелось переплетать свои тонкие пальцы с его. Ей нравилось гладить его светлые волосы, ей нравилось оказываться в объятиях его крепких и мужественных рук. Для своих лет Эдмон действительно выглядел старше, он казался взрослым и крепким мужчиной. И еще он был невероятно красив. Его взгляд и его глаза завораживали, а его улыбка заставляла все внутри трепетать. И не было в этом мире большего счастья для этой юной и беззаботной девушки с красивым именем «Мерседес», как целовать губы ее любимого человека. Он был для нее всем — воздухом, ее солнцем, смыслом ее жизни. Если бы он умер, она бы умерла вслед за ним, не побоявшись сброситься с море с самой высокой скалы. Потому что любовь, которая существовала между Эдмоном и Мерседес была упоительной, и каждый раз оказываясь рядом друг с другом эти двое будто бы пьянели. Им не было дела до того, что творится вокруг, им не было дела ни до чего в этом мире кроме их самих. Их любовь была для них самым высшим и самым великим счастьем, лишись которого они оба запросто могли бы сойти с ума от горя.
Когда в комнате стало совсем невыносимо жарко, девушка все-таки убрала ноги с подоконника и сама встала со стула. Окно прикрыла, а дверь напротив, распахнула, чтобы по помещению прошелся сквозняк. Мерседес спустилась вниз, пообедала с родителями, после чего приняла душ. Замотав мокрые волосы в полотенце всего на пять минут, а затем распустив их, позволяя капелькам воды капать на пол, Мерседес немного прибралась в своей комнате, а затем рухнула на свою кровать. Невыносимая жара, внезапно пришедшая вместе с антициклоном, измотала девушку и вселила в нее чувство усталости. Поэтому повернувшись на бок и крепко обняв прохладную поверхность подушки, ставшую мокрой от еще не высохших волос, Мерседес быстро уснула. Ей снилось что-то не совсем разборчивое — какие-то силуэты, какие-то тени, какие-то люди. Потом среди всех девушка разглядела Эдмона, своего любимого. Сначала они гуляли по какому-то странному месту, держась за руки, а потом Эдмон исчез и девушку окутали черные тени. Потом раздался пронзительный крик, и Мерседес подскочила с кровати. Они убрала пряди прилипших волос с лица и все еще тяжело дыша после привидевшегося ей кошмара поднялась. Взглянув на часы, Бертино сообразила, что проспала всего полчаса. На улице по-прежнему было светло, но солнце уже собиралось отправиться за горизонт.
«Какой ужасный сон», - подумала она и тут де услышала как снаружи что-то ударилось об оконную раму. Прошло всего пару секунд, прежде чем Мерседес поняла, что это Эдмон дает ей знак, что он уже возле дом и ждет ее. Он довольно часто давал девушке знать о своем приходе именно таким образом, почему-то избегая звонков в дверь. Не зная, куда деться от счастья при мысли, что Эдмон уже здесь, Мерседес быстро подбежала к окну и помазала своему любимому рукой, после чего вернулась вглубь комнаты для того, чтобы переодеться. У нее ушла всего минута на то, чтобы сбросить домашнюю одежду и одеть легкое светлое платье. Все еще немного влажные кудри она оставила распущенными. Потом быстро посмотрелась в зеркало и сбежала на первый этаж по лестнице и попрощавшись с родителями, которые улыбались зная, что дочка идет гулять с Эдмоном, выбежала из дома. - Эдмон! - Крикнула Мерседес еще возле порога своего дома и тут же понеслась на встречу к Демонсеру. Бросившись в его объятия и отдав всю себя нежному поцелую, которым Эдмон поприветствовал ее, девушка наконец впервые за все время их разлуки почувствовала себя снова в безопасности. Эдмона не было около двух недель, и вот теперь, сегодня, он вернулся в город, чтобы увидеть свою Мерседес.
- Я так соскучилась! - Пролепетала девушка, немного отдаляясь, но лишь затем, чтобы заглянуть любимому в глаза. Мерседес очень любила взгляд этого молодого человека. Он всегда был наполнен нежностью и заботой, и это позволяло Мерседес верить, что они с Эдмоном всегда будут вместе.
- Как же я соскучилась! - И она снова обняла парня еле удерживаясь от того, чтобы не поцеловать его снова. И когда Эдмон заговорил, девушка внимательно выслушала его, при этом радостно и беззаботно улыбаясь.
- Обещаю, можешь отвести меня куда хочешь! - Она засмеялась и немного приподнялась на носках, чтобы достать губами до его щеки. Эдмон был гораздо выше нее, поэтому каждый поцелуй Мерседес приходилось немного приподниматься. Но, по правде говоря, никого из них это не смущало и не создавало каких-либо неудобств. Напротив, Мерседес нравилось, что у Эдмона широкие плечи и что он такой высокий и невероятно мужественный. Только рядом с ним к ней приходилось это сладкое и греющее душу чувство безопасности. Она всегда знала, что будучи рядом с ним никогда не окажется в беде — Эдмон защитит свою любимую от любой напасти. Причем это чувство было с ней всегда, даже тогда, когда они с Эдмоном были просто друзьями. Наверное, нечто подобное она испытывала и рядом с их общим другом, Фернаном. Но, все-таки, рядом с Эдмоном это было нечто немного иное, особенное. И Мерседес любила Эдмона именно за то, какие светлые чувства и эмоции он вызывал в ней. Поэтому она снова коснулась его губ, а потом нежно улыбнулась, давая понять, что готова идти за ним куда угодно.

 Отправлено: 03.05.12 19:44. Заголовок: я хочу целовать тебя..

я хочу целовать тебя.  
 жарить тебе блины.  
 заворачивать в свои обьятия.  
 я хочу показать всё тепло любви,  
 мои смыслы и мысли отдать тебе.

Что делает человека счастливым? Наверно, свежий ветер, что трепет волосы, а ты злишься на него. Наверно, свобода, даруемая морем, когда ты на корабле видишь синие дали. Может быть, счастливым тебя делает соль на щеках, когда так хочется плакать. Но на самом деле нет. Все эти счастья это иллюзии, на самом деле счастливым делает тебя кольцо, что крепко обнимает твой безымянный палец.
Есть люди-маяки, и ты идёшь на свет. Только о любви все как-то настолько одинаковыми словами, об одинаковых жестах, об одинаковых утрах, что зажимаешься и молчишь. Скобы фонарей вдоль трассытрассы, ощетинившиеся в небо стройными рядами выпаянных рёбер. Бабушки ругаются матом, сидя в одиночестве на остановках, вокруг них снег тает от солнца, зеленеет трава, опадает листа, меняется мир. И сероржавые балконы поблескивают влажными подоконниками, а в середке этого всего крошева девушка. Не в плане короткого роста, а в плане своей хрупкости. Мерседес хотелось сжать охапку и закрыть спиной от любой горести, что выпала на её долю. Ну если, конечно, её горесть- не ты. Я очень боюсь говорить о красоте — у неё совсем другие глаза, даже у весны таких нет, даже у смертельно голодных дворняг. У обычной красоты дорогие евроцентовые глаза . А Мерседес, она не такая. Не рвется купить больше, жить дороже, дорожить не тем. А что у меня есть? Некрасивый, как на мой взгляд, да влюбленный. Имею две любви- её и море. Да и взять-то с меня больше нечего. Дурак, зато дурак до мозга костей ей принадлежащий.
Мерседес, такая близкая, вызывала внутри совершенно беспорядочную суматоху чувств. Одной рукой я приобнял её за талию, а пальцами другой, заправил выбившихся волос за её ухо. Волнение скакало во мне, как черти в преисподней. Стою, улыбаюсь, ничего не говоря, лишь глазами соглашаясь с каждым её словом, а сам уговариваю себя- отбрось все сомнения,терзания, пустой анализ. Отбрось снобизм и предубеждение. Отбрось опыт, нерешительность, метания. Отбрось предрассудки и неприязни. Отбрось суждение и осуждение. Отбрось гордыню и надменность. Отбрось чужие советы, мнимые истины и неоспоримые аксиомы. Отбрось чужие примеры. Отбрось потребность в одобрении. Отбрось наставления тех, кто с тобой наравне, и даже тех, кто стоит выше. Отбрось рассуждения о пустоте. Отбрось поиски смысла. Отбрось навязанные ценности. Отбрось озлобленность,злорадство и презрение. Отбрось пренебрежение и переоценивание. Отбрось субъективность но не теряй себя. Раствори себя в любви. Раствори свою душу в любви. К тому,кто рядом с тобой и к тому, что ты делаешь. Каждый день. С этого дня и во веки веков живи ей. Люби её. Чувствуй её.
Я шагнул по брущатой дороге, увлекая любимую за собой. Говорить не хотелось, а точнее, хотелось говорит не о том вовсе, но я стараясь не подавать виду, пустился в рассказы о синих гаванях, где побывал.
- Когда мы поедем с тобой…- я запинаюсь. – А когда? – улыбаюсь и целую в макушку. От волос пахнет родиной, потому что родина- это там, где тебя ждут. – Море как живое, и каждый вздох- морская пена. Я возьму тебя с собой и мы поедем в Марсель. Покажу тебе лавочку, где впервые сломал себе ногу, когда прыгал с неё на асфальт. – мысленно прибавляю про себя «я отвезу тебя в город моего счастья. Потому что он мне к чертям не сдался без тебя, слышишь? Я больше не люблю этот город без тебя». А потом мы вернемся из города, который полюбили заново, по новой, с большей силой. А потом мы вернемся из города нашего счастья, захватив внутрь кусочек соленого океана и четыре года бесконечной радости, которые никогда не закончатся. Вернемся из путешествия и сделаем шляпу или миску, или что-то такое, куда мы будем кидать бумажки с названиями фильмов, которые кто-то из нас хотел бы посмотреть. И это вошло бы в традицию. И каждое воскресенье, например, смотрели по фильму, какой вытянем, такой и смотрим. И это было бы целым ритуалом, целой традицией. Чем-то чего ждешь всю неделю. И еще можно было бы заказывать пиццу. Или вместе пекли бы кексы. Я правда совсем не умею печь, но я бы чистил картошку. Там ведь нужна картошка? А летом например мы бы смотрели их в парке. Или на какой-нибудь крыше. На балконе, если бы он у нас был. А зимой с пледом и чаем или горячим шоколадом. А потом у нас например были бы дети. И конечно поначалу было бы очень трудно выкраивать время на еженедельные просмотры. Но может быть, мы бы договаривались с бабушками-дедушками. А потом дети бы выросли и сами знали, что маму с папой нельзя трогать в священные часы воскресного кинопросмотра. И будучи уже стариками, мы бы все равно доставали названия из той же шляпы или миски. Такими темпами за 50 лет совместной жизни можно посмотреть больше чем 2,5 тысячи фильмов. И мы бы конечно записывали все фильмы которые когда-то посмотрели. С датами. И никогда бы не звали ни родителей, ни друзей, ни детей. Это было бы только наше, только для нас двоих. Мы обязательно так сделаем, полюбив наш город снова.
А пока мы дошли до пристани. –Закрой глаза. – я с наигранной недоверчивостью помахал ладонью перед её закрытыми глазами. Интересно, я помню каждый узорчик на радужке её глаз? – Не открывай, Мерседес, я знаю тебя. Я улыбнулся и повел её по теплой гальке. Я любил это место. Провожал тут отца и часами смотрел на маяк, тоскуя о нем, когда был еще совсем ребенком. Когда я еще умел по нему тосковать. Если обойти маяк, что мы и делали, был галечный пляж. На самом деле не пляж совсем, а так, купаться тут было запрещено, но вот уткнуться взглядом в небо- никто не запрещал. Небольшой клочек суши где-то впереди еще напоминал, что кроме этой земной колыбели, существовало еще что-то. Здесь было тихо и спокойно. На земле я не встречал еще мест похожих. –Открывай.
-Никогда сюда никого не приводил, ты первая- серьезно заметил я, на секунду погрузившись в тоску воспоминаний, пережитых так давно. Но тут же улыбнулся. – Нам так мало лет, но уже есть свой клочек земли. Только нам принадлежащий. Я вижу малиновые колосья — вывалянные в закате как в сахарной пудре где-то вдали сзади, и я мечтаю провести с тобой всю жизнь, вот так. Я веду тебя на пирс. Он пуст, ровно как и весь мир, если бы в нем не было тебя. Правило «не любил бы тебя, любил кого-нибудь другого» тут не властно. Перед нами только бескрайняя гладь воды, что изредка пенилась. Перед нами только шум волн, что разбивались о пирс. Перед нами только длинная жизнь, которая полна разочарований и успехов, но я все готов пройти, если ты будешь рядом. Если мысль о тебе будет со мной. Я крепко держу тебя за руку, и вдыхаю поглубже воздух. Соленые соединения кислорода с водородом вроде наполняют меня смелостью. Я могу быть собой. – Мы так молоды, Мерседес, но уже сейчас я знаю, что большей любви я никогда не испытаю. Невозможно человеку любить так сильно. Невозможно любить кого-то сильнее тебя. Это должно было быть совсем не так. Мы должны были сидеть в ресторане, в окружении самых близких и любимых, и ты должна была найти у себя в десерте кольцо. И ахнули бы все сидящие. Но это только наше. Даже здесь я не хочу делить тебя ни с кем.
Я встаю на одно колено, как подобает мужчине. Я встаю на одно колено, как единожды стоял мой отец. И все так же крепко держу твою руку. Это пройдем мы вместе. Это первое, что пройдем мы рука об руку.
- Мерседес Эглантина Бертино, девушка, так надежно завоевавшая мое сердце, - я сделал паузу, сдерживая дрожь в голосе и дрожь в руках. – Ты выйдешь за меня? – напряженно улыбнувшись из кармана джинс я выудил золотое кольцо. Тонкое золотое кольцо так дорого стоящее для меня. Надежда всей моей жизни.

Я прошу тебя, дай мне хотя бы шанс,
прикоснуться к её щеке или сжать ладонь.
Без неё не могу ни чувствовать, ни дышать.
Без неё мне останется в сердце зубная боль.

 Отправлено: 25.05.12 23:03. Заголовок: Когда ты рядом, мое ..

Когда ты рядом, мое сердце бьется быстрее. Когда ты рядом, мои мысли спутываются. Когда ты рядом, я ощущаю, как по телу расползается тепло, согревая все внутри. Это как раз то приятное ощущение, которым обычно описывают любовь. Это не бабочки в животе, это что-то гораздо лучшее. Будто бы кто-то накрывает тебя с головой огромным одеялом, или будто кто-то обнимает тебя. Когда ты со мной, мой дорогой Эдмон, я начинаю верить, что могу сделать что угодно. Я начинаю думать, будто мне подвластны любые земные силы: и вода, и ветер, и огонь. Мне кажется, что я возношусь на небо, то самое, которое называют «седьмым». Туда, где нет забот и хлопот, туда, где все совсем не так, как есть. Там я могу быть кем угодно, там я могу быть той Мерседес, которой меня хочешь видеть ты. Это так здорово, смотреть в твои глаза, любимый мой, и ощущать то пронизывающее все тело тепло, что они излучают, глядя на меня в ответ. Разве могла я подумать, что буду стоять здесь, в одном из прекраснейших мест в городе, держа твои ладони в своих и с замиранием сердца ожидая, что ты собираешься мне сказать? Разве могла я мечтать об этом до встречи с тобой, могла ли я подумать, что ты появишься в моей жизни, озарив все в ней ярким светом? И могла ли я тем более предположить, что встретив тебя, я влюблюсь раз и навсегда? Разве бывает такое? Только в сказках или книжках о любви, но не в реальной жизни, я ведь знаю. Хотя глядя день ото дня на своих родителей все-таки убеждаюсь, что и в жизни такое возможно. И вот теперь у меня есть ты — еще одно доказательство того, что в чудеса все-таки стоит верить. И я не хочу отпускать твою ладонь, слышишь? Я хочу держать ее в своих руках всегда, и просто вот так смотреть на тебя и знать, что ты будешь рядом. И не важно где мы окажемся потом — здесь же, на этой пристани, или где-либо еще, мне все равно. Главное, чтобы мы были рядом, мой любимый, мой дорогой Эдмон. Ты единственный смысл моей жизни, и мне ничего не надо, лишь бы ты оставался этим смыслом и дальше.
- Тут так красиво. - Тихо произношу я, не отпуская твою руку. Мы здесь впервые, но об этом месте я слышала тысячу раз и от Эдмона, и от своего отца, который тоже любит бывать здесь. Теперь я понимаю, почему это место так любите вы оба. - Мне здесь очень нравится. - И я не обманываю тебя. Ты ведь знаешь, что врать, особенно тебе, я не умею. Да и не хочу. Ты тот человек, которого я никогда не смогла бы обмануть. Если бы сделала это хотя бы раз, то чувство вины не покинуло бы меня до конца жизни. Ведь я люблю тебя, и чувствую ответственность за свои чувства. Я также знаю, что ты тоже меня любишь, и что никогда обманешь и не причинишь боль. Ты совсем не такой. Как наш друг Фернан. В нем я, конечно же, тоже уверена на все миллион процентов. Он мой лучший друг, ты знаешь об этом, и кроме тебя я лишь ему доверила бы свою жизнь. И, все-таки, вы совсем разные. Я часто думаю об этом, но тем не менее, в своих мыслях стараюсь вас не сравнивать. Это было бы неправильно и не честно по отношения к вам обоим. А я хочу быть всегда честной с вами. Но все равно я понимаю, что, наверное, Фернан был бы способен пойти на обман для моего же блага. Ты — нет. Поэтому ты не он, и, наверное, поэтому я и полюбила тебя. Конечно, не могу сказать, что в первую же минуту не запала на твои светлые волосы до плеч, на твои голубые глаза, источающие тепло и свет. Но узнав тебя лучше, спустя много лет нашей дружбы, я смогла понять и решить для себя, что именно ты мой мужчина. Тот единственный, которого принято ждать всю жизнь. Мне же повезло — я нашла тебя совсем быстро.
Улыбаясь в ответ на каждое твое слово, я совсем не замечаю того, как ты взволнован. И лишь когда ты серьезно смотришь на меня, а потом опускаешься на одно колено, я прихожу в себя, отгоняя прочь дымку, которая заполонила мои мысли, как и бывает всякий раз, стоит мне оказаться рядом с тобой. Вдруг я осознаю, что ты собираешься сделать то, о чем я мечтала так давно. Может быть это совсем глупо, но я действительно долго ждала, когда же ты решишься на этот шаг. Мы так молоды, я понимаю это, и все равно я ведь знаю, что кроме тебя мне никто не нужен, и что лишь тебя я хочу видеть своим мужем.
- Эдмон... - тихо шепчу я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, которым не суждено спуститься вниз по щеке — я не собираюсь плакать, ведь для этого нет повода. Я счастлива, так счастлива, как еще никогда не была. Так к чему же слезы? Мои руки дрожат, и ты крепко берешь их в свои ладони, а потом говоришь те заветные слова, которые мечтала услышать, но никак не думала, что услышу их сегодня. Твой голос приятно обволакивает мои уши, мои мысли, всю меня. Я пропускаю сквозь себя каждое сказанное тобой слово, и лишь спустя какое-то время понимаю, что пауза затянулась. Я стою перед тобой, глядя сверху вниз на твои руки, в которых ты держишь красивое маленькое колечко. Наверное, ты испугался, подумал, что я опешила и решила не отвечать. Но это не так, хотя я действительно растерялась. Не знаю, что и как сказать, хотя внутри меня все так и кричит «да». Конечно, я хочу стать твоей женой, и я ей стану. Неужели тебе нужен ответ, Эдмон? Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю, и как мечтаю выйти за тебя замуж, а потом родить тебе детей, которые будут ухаживать за нами, когда мы с тобой состаримся. У нас будет долгая и счастливая жизнь, и мы умрем в один день, как и должно быть с теми, кто любит так сильно, как мы с тобой. И я верю в это, и знаю, что ты тоже в это веришь.
Поэтому не теряя больше ни минуты, я протягиваю свою руку чуть вперед, чтобы ты смог надеть на мой безымянный палец кольцо. - Конечно я выйду за тебя, Эдмон. Я люблю тебя.