Отправлено: 20.11.13 15:41. Заголовок: need you now; 01.03.2012 - [ЗАВЕРШЕН]

 Отправлено: 20.11.13 18:52. Заголовок: «Тревога не лучше ст..

«Тревога не лучше страха. От неё только трудней».

Внешний вид: зелёная хирургическая форма; волосы собраны на затылке.

«В Вашингтоне прохладно, три градуса выше ноля, переменная облачность, без осадков. Ночь обещает быть ясной...».
Амэ остановилась у панорамного окна в холле и с тоской взглянула на улицу. Уже стемнело, и жизнь в больнице потихоньку замирала. Уходили припозднившиеся медсёстры, пациенты разбредались по своим палатам, врачи заступали на ночное дежурство или торопились домой, к своим семьям. Амэ была как раз тем врачом, который оставался на дежурство. В последнее время эту обязанность она принимала с большей радостью, чем кто-либо другой, поскольку дома её кошмары были особенно яркими. Здесь же, если и удавалось вздремнуть, то сон был каким-то путанным, поверхностным и ужасы последних лет не успевали зацепиться за обрывки снов, чтобы с новой силой возродиться в подсознании Амэ очередным ночным кошмаром.
«Ночь обещает быть ясной», — почти беззвучно прошептала она, повторив слова радиоведущей, невольно засевшие в голове, как фраза, несущая в себе больший смысл, нежели просто прогноз погоды. Амбер сделала глоток травяного сбора из ярко-жёлтой чашки, с которой прогуливалась по холлу всё это время.
— И ты сегодня в ночную?
— И я.
Амэ не обернулась, поскольку прекрасно знала, кому принадлежал этот голос. Артур присел на край дивана и немного нервным, порывистым движением поболтал гущу в бумажном стаканчике из-под кофе.
— Всегда хотел спросить…
— Ты слышал? — прервала его рыжая, приподняв руку и призывая коллегу к тишине.
— Нет. Что именно?
Амэ вглядывалась в вечернее небо, затянутое плотными серыми облаками, сменяющими друг друга с невероятной скоростью, — на улице бушевал ветер, резкими порывами сгибая клёны и ели, высаженные на территории медицинского центра. Но за его завыванием Амэ услышала выстрел. Потом ещё один, и ещё. Их отголоски доносились издалека, но Амэ была почти уверена, что это они. Вот только…
— Нет, ничего. Наверное, мне показалось. Хлопки.
— Может, кто-то запускает петарды?
— Похоже, — отмахнулась Амэ, зная, что ей лучше не давать повода коллегам. К ней и без того всё ещё внимательно приглядывались, несмотря на то, что она работала здесь уже около полугода. Она была независима, и многих это раздражало. Кроме того, её опыт у некоторых вызывал зависть, — очень трудно понять, каким адом может быть работа в горячих точках, если ты никогда не переживал этого на собственной шкуре. Если кому-то придёт в голову мысль о том, что доктор МакАлистер нездорова, если кто-то заметит в её поведении признаки посттравматического синдрома, — жди беды. А на последние несколько лет бед ей было уже достаточно.
Несмотря на вновь воцарившуюся тишину, прерываемую лишь приглушенным гулом городских улиц и завыванием ветра, в сердце Амбер закралась тревога. А тревога не лучше страха. От неё действительно только трудней.
— Так что ты хотел спросить?..

 Отправлено: 22.11.13 14:59. Заголовок: Самое ужасное на све..

Самое ужасное на свете — справедливость без милосердия.

Это должно было быть очень просто.
Именно поэтому они с Диего были вдвоем, - всего лишь арест одного человека, в конце-то концов, полицейские проходили подобное не раз, не два и даже не десять, - будучи слаженными напарниками, и Сет, и Диего рассчитывали на завершение поднадоевшего дела, ну а после - продолжение ночи в каком-нибудь баре; впереди ожидалось четыре выходных подряд, есть что отметить.
Говорят, дерьмо случается, когда его не ждешь.
Что ж - правду говорят; визит полицейских не оказался для преступника неожиданностью, но подумать о том, как и почему это произошло, Монахан точно не успел бы, - арест превратился в погоню, к тому же, вооруженную; табельное оружие разрешено применять только при необходимости самообороны, - проговаривает Сет Монахан про себя на бегу, - никаких выстрелов, никакой ненужной пальбы; беда в том, что только оперативники и подчиняются закону; убегавший, в очередной раз обернувшись, стреляет через плечо, - меткий черт, - и Сет через несколько секунд понимает, что бежит уже один.
- Твою!.. - Диего оседает на землю, и к тому моменту, как Монахан возвращается, теряет сознание, - Диего!
У Сета Монахана есть коллеги, которые утверждают, что самое главное в их работе - выполнить то, что должен, вне зависимости от обстоятельств; у напарника две пули в животе? Наплевать, сначала догони преступника, а разберешься потом, - ведь ты уже вызвал помощь, и врачи скоро приедут, и не о чем беспокоиться, просто выполни свой долг, служитель закона.
Но по рации говорят, - ожидайте, скорая уже едет, - и Сет Монахан видит слишком много крови, чтобы торчать на улице и ждать чуда; навыки первой помощи тут бессмысленны, - убегавший оказался достаточно удачливым, - Сет прекрасно знает, что помощь должна быть квалифицированной, но где, черт, где ее найти?
Армейский медицинский центр.
Это как вспышка, озаряющая сознание, - Монахан вспоминает, в каком районе они находятся, и понимает, что нужное ему здание - прямо здесь, за углом; через три минуты, показавшиеся чуть ли не вечностью, Сет вваливается в холл больницы с телом на руках, - он сам теперь в крови по локоть, и Диего - не самый легкий человек в мире, но все это неважно, все это настолько неважно, - пулевые ранения, - рявкает Монахан в никуда, оглядывая помещение, - помогайте же, ну!
- Вам сюда нельзя, - отвечает какой-то врач, и Сет смотрит на него совершенно диким взглядом, - точно, черт, точно, армейский центр, посторонним вход воспрещен, ну конечно; Монахан укладывает Диего на пол со всей возможной осторожностью и поднимает голову, шаря взглядом по холлу, - натыкается на знакомое лицо, и это кажется странным, - вы врачи или кто? - раздраженно выпаливает Сет, понимая, что никто здесь не собирается помогать ему; впрочем, тот врач хватается за трубку телефона, - видимо, хочет вызвать скорую, однако, Монахан знает, что этого недостаточно, что может оказаться поздно, - я офицер полиции, окей, я не военный, какая вам разница? - Сет резко указывает большим пальцем на себя, точнее - на свою форму, - шевелитесь!
Уставы, порядки, правила, - господи, как же Сет Монахан порой все это ненавидит.
И тут до него доходит, почему лицо показалось знакомым.
- Амбер! - точно, это она, - МакАлистер, ну же! Он ранен, он сдохнуть может прямо сейчас, пока вы будете стоять и смотреть!

 Отправлено: 27.11.13 13:31. Заголовок: — Охрана! — Повелите..

— Охрана! — Повелительным тоном произносит старший медбрат Эдвардс, прижимая к уху телефонную трубку.
Амэ в свои годы многое повидала, но происходящее сейчас в холле Армейского медицинского центра выходило за все рамки. Она потрясена не меньше Монахана, поэтому несколько секунд попросту неподвижно стоит всё с той же кружкой в руках и смотрит на происходящее так, будто Эдвардс только что собственноручно убил у неё на глазах человека.
Но, если посмотреть на его действия трезво, то практически это он сейчас и делал.
Тем не менее, МакАлистер быстро приходит в себя и тотчас же оказывается на коленях около раненного. Осматривая его, она просит Артура принести носилки.
— Послушайте, МакАлистер!..
Эдвардс обрушивает свой гнев на Амэ, всё ещё сжимая в руках телефонную трубку и размахивая ей примерно так же, как размахивает пистолетом-зажигалкой грабитель-неудачник.
— Сет, ты сам цел? — Не обращая никакого внимания на тираду старшего медбрата спрашивает рыжая. Она окидывает взглядом окровавленного Монахана, но уже вскоре вновь переключает всё внимание на раненного. — Его нужно срочно оперировать, — произносит она больше подоспевшим с носилками Артуру и ординатору из её отделения, нежели кому-то другому. — Артур, зажми вот здесь.
Но в этот момент в холл вваливаются четыре охранника и Эдвардс преграждает путь, поднимающейся с колен Амбер.
— Отставить! — Неожиданно металлическим тоном приказывает охранникам хрупкая рыжая женщина в зелёной хирургической форме и, распрямившись в полный рост, делает шаг навстречу Эдвардсу. — Доктор МакАлистер.
— Что?! — Старший медбрат сдвигает брови и скрещивает на груди руки. Только сейчас, оказавшись в нескольких миллиметрах от Эдвардса, Амэ замечает, что этого подлеца всего трясёт не то от гнева, не то от страха.
Бывает так, что получив даже самую ничтожную, самую незначительную власть, некоторые люди, в силу своих личностных качеств, чересчур превозносят себя. Эдакие верховные божества местного значения, которые наслаждаются тем, что от них кто-либо зависит. И эти «божества» трясутся от одной мысли о том, что они могут потерять эту власть.
Вот и Эдвардса трясло так, что он уже был не способен унять эту дрожь, скрыть её от Амэ, оказавшейся по его же вине слишком близко. И за это он ненавидел её ещё больше. Его злоба и страх возрастали, и от этого его начинало трясти всё сильней и сильней.
Вскоре Эдвардс начал заикаться.
— Доктор МакАлистер, — холодно повторила Амэ, смотря ему прямо в глаза. — Уж если вы так почитаете устав нашего заведения, вам бы следовало знать, как следует обращаться к докторам.
В порыве гнева, Эдвардс потерял дар речи. Он хлопал губами, как рыба, выброшенная на берег, но так и не произнёс ни одного членораздельного звука.
— Готовьте операционную. Саймонс, О’Нилл, будете ассистировать, — бросила она хирургам-ординаторам, подоспевшим по приказу Артура. Но ребята стояли в растерянности до тех пор, пока не встретились с грозным взглядом Амэ. — И вызовите Иззи. Нам понадобится хороший анестезиолог. Живо!
— Вы не имеете права! Это военный госпиталь!
Эдвардс дал петуха. Он уже был не в силах себя контролировать.
— Этот человек, Эдвардс, защищает вашу родину так же, как это делают те молодые ребята, которыми переполнен весь этот госпиталь и сотни госпиталей по всей стране. Только, в отличие от них, он делает это здесь, дома. И неизвестно, что хуже. Я хирург, Эдвардс. Я давала клятву. И ничто не сможет мне помешать исполнить свой долг. Поэтому я буду его лечить. И буду делать это здесь, кем бы он ни был.
Амбер сменила Артура около раненного. Тот уже лежал на носилках, поэтому МакАлистер тихо скомандовала «Поднимайте».
— Как его зовут, Сет? — Вполголоса поинтересовалась Амэ, пока её коллеги поднимали носилки и устраивали их на тележке. — Как его зовут?
Амэ всегда спрашивала имя того, кого оперировала. Отчего-то для неё было важно его знать. По этому поводу было много предположений, но, как правило, все они были далеки от реальности.
Выходя из холла, она попросила одного из интернов осмотреть Монахана.

* * *

Операция длилась больше четырёх часов. Амэ появилась в холле в половине второго.
— Этот парень обязан тебе жизнью, Монахан. Ели бы ты не притащил его сюда, у него не осталось бы шансов. Время в таких случаях никого не ждёт.
МакАлистер опустилась в кресло напротив своего знакомого и аккуратно потёрла веки костяшками пальцев.
— Операция прошла хорошо, но его состояние стабильно тяжёлое. Он сейчас в отделении интенсивной терапии под наблюдением квалифицированных врачей, так что всё должно быть хорошо.
Но не скоро, Сет.

 Отправлено: 01.12.13 07:52. Заголовок: Сет готов расследова..

Сет готов расследовать кражи и киднеппинг, выслеживать наркоторговцев и уворачиваться от пуль хоть всю жизнь, если потребуется, - он устает от своей работы часто, но неизменно получает от нее удовлетворение; то, что он делает, кажется правильным, - чем-то хорошим, чем-то нужным и важным; когда Сет Монахан подавал заявление на обучение в полицейской академии, он был четко уверен в том, что решение - верное.
Именно поэтому он никак не может переключить свой мозг на какой-то иной режим, - тот, в котором он, судя по всему, работает у большинства собравшихся в Армейском-долбанном-госпитале, да пусть они все здесь сгорят в аду.
Именно поэтому Сет не просто не понимает, - он не врубается, - как для людей сомнительные установки свыше могут быть ценнее человеческой жизни.
Пусть даже и чужой.
- С ума сошел!.. - шипит Монахан на незнакомого медбрата, который вместо - хотя бы! - скорой додумался вызвать охрану; они все здесь с ума сошли, точно, все, - Сет молча, но очень красноречиво качает головой, тут же забывая про всех, кроме Диего и МакАлистер, которая, наконец, отмирает и тут же оказывается рядом.
Хоть кто-то здесь похож на человека.
- Цел, - отмахивается Сет, поднимаясь на ноги; ну да, может, если бы он валялся тут умирающим, до присутствующих так называемых врачей что-то бы и дошло, - но на Монахане, как назло, ни царапины. Он смотрит на подоспевших охранников, не потрудившись хоть немного скрыть неприязнь, и засовывает руки в карманы, - этим парням лучше не видеть, как отчаянно Сет сжимает кулаки.
Амбер, спасибо.
Просто - спасибо.
Сет молчит, - отдает ситуацию в руки Амбер МакАлистер, у той и полномочий побольше, и хладнокровия сейчас, кажется, тоже, - Сет застывает подобием статуи, этаким издевательским памятником клятве Гиппократа; он не сводит взгляда с Диего и почти не обращает внимания на то, что происходит вокруг, хотя напряженный слух все равно улавливает главное, - операция состоится, а этот Эдвардс - полный козел.
Отстраненно следя за тем, как поднимают носилки, Монахан почти дергается от внезапного обращения, - Диего, - от неожиданности резко отвечает он и кивает, глядя Амбер в глаза.
И они остаются вдвоем, - честный полицейский Монахан и честный медбрат Эдвардс, служители народа, конечно, разумеется; круто развернувшись, Сет смотрит в лицо человека, которого в данный момент ненавидит больше всех в мире.
- У доктора МакАлистер из-за вас будут проблемы, - заявляет Эдвардс, явно пытаясь держать лицо; голос его, впрочем, срывается и немного дрожит, и Сет с головы до ног смеряет медбрата презрительным взглядом, который не то чтобы был присущ Монахану в повседневной жизни.
- Я не знаю, давали ли вы хоть какую-нибудь клятву, - кривит губы Сет, - наверное, ту, в которой врач обязуется забыть о человеколюбии и здравом смысле. И о своем назначении, кстати, - хлопнув ладонью по столу, за который торопливо опускается медбрат, Монахан качает головой, - врачи должны лечить людей. Спасать людей. Удивительно, да?
Кажется, Эдвардс что-то отвечает, - что-то о том, что Сет много себе позволяет, и это военный госпиталь, и он не имеет никакого права, - неважно, - медбрат нервно бурчит Монахану в спину, но тот уже отходит как можно дальше от входа, тяжело опускаясь в кресло.
Быстро отчитавшись о произошедшем по телефону, Сет проводит оставшиеся часы, уперев локти в колени, спрятав в ладонях лицо, - можно было бы подумать, что он уснул в несколько неудобной позе, но, - куда там; все, что мог, Монахан уже сделал, и теперь в его голове нет ничего, кроме разъедающего все прочие мысли беспокойства. В реальность его вновь возвращает голос МакАлистер, - вскинув голову, Сет смотрит на нее во все глаза, отмечая усталость, - тебе он обязан жизнью больше, - возражает парень, - будто отзеркалив чужие движения, он потирает виски и откидывается на спинку кресла только после того, как слышит, - операция прошла хорошо.
- Надо перевести его в обычную больницу, как только это будет возможно, - напряженно отвечает Сет, не отрывая от девушки взгляда, и наконец понимает, что может улыбнуться. - Спасибо. Амбер, серьезно... Его жизнь стоит больше, чем любые мои благодарности, - Монахан терпеть не может все эти спасибо и прости, - пустые слова, что с них взять, - но - спасибо. Мне очень повезло, что здесь была именно ты, - передернув плечами, Сет хотя бы немного сбрасывает напряжение прошедших часов и без всякого удовольствия косится на Эдвардса. - Что от меня требуется? Я имею в виду - чтобы у тебя из-за меня было как можно меньше проблем. У вас же, - Сет усмехается, и в его усмешке нет ничего хорошего, - устав.

 Отправлено: 15.12.13 17:29. Заголовок: Обязан жизнью. Нет,..

Обязан жизнью.
Нет, рыжая не любит громких слов в свою честь, да и в честь других такими словами не разбрасывается. Всё, что она делала, она не считала ни подвигом, ни даже своей заслугой. Право же, человеческая жизнь — это то, что неподвластно людям. Нет, вы не ослышались. Возможно, есть и такие доктора, которые твёрдо верят в то, что жизни спасают именно они, в то, что всё зависит лишь от того, как они проведут операцию; от обыкновенного профессионализма, мастерства, опыта, если пожелаете.
Но не всё так просто.
Ты начинаешь это понимать, когда чувствуешь, как ускользает чья-то жизнь, словно песок просачивается сквозь пальцы, что бы ты ни делал. Так бывает даже тогда, когда картина болезни обещает пациенту долгую историю жизни и безмятежную старость, когда ничто не предвещает того, что всё-таки происходит. Нет, усилия врача — это много и важно, но это ещё не всё.
Особенно остро понимаешь это на войне. Там, где намного чаще, чем в мирное время, выживают те, кто, по сути, физически не мог выжить, и умирают те, кто ещё долго мог жить.
Она — всего лишь сделала то, что было в её силах. Ни больше, ни меньше. А что же до Сета, то от его поступка действительно зависело то, останется ли у его друга шанс, равно как и шанс у Амэ сделать хоть что-то, или этот шанс будет потрачен впустую. А потому именно в отношении Монахана слова Амбер были абсолютно искренними — Диего был обязан ему если не жизнью, то этим шансом, который, увы, выпадает не каждому.
— Я рада, что я здесь оказалась. Хотя, Сет, ты сам знаешь, что «в семье не без урода». Врачи ничем не отличаются от остальных людей; ни пороками, ни благодетелями. Не суди всех по одному паршивому медбрату. Правда. В этом госпитале много хороших врачей, много и тех, кто прошёл через Афганистан, Ирак и прочие горячие точки наравне с солдатами. Если бы не оказалось меня, был бы кто-то другой, кто бы поставил его на место.
Жизнь ничего не стоит — она бесценна.
Амэ медленно откидывается на спинку кресла. Со стороны это выглядит так, словно она осторожна из-за незнания крепкая ли она. Но у неё просто болит поясница и кажется, будто всё тело соткано из ваты. Она слегка жмурится, когда затылок, наконец, ощущает надёжную опору изголовья. Но, спустя мгновение, сосредоточенный и кажущийся ясным взгляд вновь устремлен на Сета Монахана.
— Ты волен поступить, как хочешь. В любом случае, перевести его можно будет не скоро, и я бы посоветовала тебе оставить его здесь. В таком случае, я бы смогла за ним присмотреть. Да и здешних реаниматологов я знаю достаточно хорошо. А насчёт этого, — МакАлистер выразительно кивает в сторону стойки, за которой сидит озлобленный Эдвардс, — спасибо тебе, но он едва ли мне что-то сделает. Право же, наш заведующий отделением, конечно, зверь, но всё его зверство распространяется исключительно на его подчинённых, недобросовестно выполняющих свою работу. Этот малый тут долго не задержится после таких кульбитов.
Амбер умолчала о том, что зав. отделением тоже находится в подчинении. Кроме того, больница была режимным объектом и просто так, конечно же, люди в неё не попадали. Тем не менее, здесь лежали и сотрудники правоохранительных органов США, некоторые гражданские и даже военнослужащие ряда других стран. Она вполне ожидаемо получит выговор и, возможно, ещё ряд незначительных неприятностей. Тем не менее, Монахану совершенно не нужно было забивать этим голову.
— Ты сделал всё, что от тебя требуется, Сет. Ты мне скажи лучше, кто-нибудь из интернов тебя осмотрел?

 Отправлено: 23.12.13 11:47. Заголовок: Сет думал, что былое..

Сет думал, что былое напряжение отступило вместе со словами МакАлистер, но на самом деле это не так.
Он прекрасно знает, что любые "операция прошла хорошо" и "все будет в порядке" не стоят, по сути своей, ничего, - случиться может все, что угодно, осложнения могут произойти в любой момент, и как же Монахану, все-таки, повезло, что они были совсем рядом с госпиталем, - пусть даже прием получили не очень-то радушный; он прекрасно знает, что Амбер наверняка не единственный нормальный человек во всей этой чертовой больнице, но Эдвардс все еще оттягивает внимание на себя, и, - Сет готов без лишних сожалений проклясть этого парня, если бы только его проклятия тоже стоили хоть чего-нибудь, кроме морального удовлетворения; он прекрасно знает, что, даже если с последствиями ранения справились врачи, Диего предстоит еще какое-то время провести на больничной койке, и сама мысль об этом кажется чертовски неестественной, - Диего был из породы людей, в принципе не способных толком усидеть на одном месте дольше минуты, и представить его, переживающего травму, кажется чем-то странным, - хотя друг и был, определенно, чертовски удачлив.
Оба они, если так подумать, удачей были не обделены.
Сегодня у этой удачи даже было имя.
- Амбер, да я знаю, - отмахивается Сет, вновь посмотрев на Эдвардса, - из-за одного придурка я не собираюсь клеймить весь госпиталь, просто... - он медленно потирает лоб, - это неприятно, сама понимаешь. Все закончилось хорошо, но осадок остается, - потому что сам Сет прекрасно знает, как поступил бы на месте так усердно чтившего букву устава медбрата, и их мнения по этому поводу явно кардинально разнились, - о, Монахан готов рассматривать точку зрения, отличную от своей, но только не в этом случае.
Только не тогда, когда каждая минута промедления могла стоить жизни Диего.
Только не тогда, когда врач при входе в больницу заявляет, - вам сюда нельзя.
- Лучше бы оставить его здесь, вряд ли перемещения пойдут на пользу, но, - Монахан прищуривается, - только в случае, если из-за этого у тебя не будет проблем. Еще больших проблем, - добавляет Сет, которого разговоры об Эдвардсе не сбивают с толку; он понимает, что медбрат переполошился не просто так, и МакАлистер за ее действия - пусть они хоть тысячу раз правильны и, черт побери, естественны - по голове никто не погладит. - Если он останется здесь, я смогу приходить к нему, или уже не пустят? - спрашивает Сет с кривой усмешкой и морщится, - а меня осмотрели - им минута всего понадобилась, со мной все в порядке, серьезно, ни царапины, - выпрямившись в кресле, Монахан внимательно смотрит на Амбер, - ты сама-то как? Кофе? - Сет кивает в сторону обычного кофейного автомата, стоявшего как раз возле стойки, которую занимал нервный медбрат, фамилию которого - Монахан уверен - он забудет еще не скоро.
- Я теперь твой должник, МакАлистер, - тянет Сет с гораздо большим удовлетворением, чем раньше, потягиваясь, - и добавляет, предупреждая возможные возражения, - и даже не думай спорить.
Монахан не против того, чтобы быть у кого-то в долгу, если это по-настоящему чем-то оправдано.

 Отправлено: 10.01.14 17:38. Заголовок: Амбер всегда принима..

Амбер всегда принимала всё слишком близко к сердцу. Если она видела несправедливость, то что-то внутри закипало, восставало против такого порядка вещей. И эту бурю всегда очень трудно было сдержать, не говоря уже о том, чтобы попытаться хоть как-то скрыть. Признаться честно, это ещё со школьных времён приносило ей массу неудобств и неприятностей, так как, будем откровенны, с кулаками у нас чаще встречается всё-таки не добро.
И, если уж говорить о том, как Амбер относилась к происходящему в больнице, — в частности к тому, что вытворял старший медбрат Эдвардс (а вытворял он подобное слишком часто), — то точку зрения, подобную его, Амэ ни терпеть, ни, тем более, рассматривать не собиралась.
Правда, жизнь научила её воспринимать подобные выпады не так остро, как это воспринималось ей в школьные годы.
— Ещё бы, — Амэ хмурится, но уже в следующее мгновение на её лице появляется успокаивающая улыбка. — Но куда важней то, что всё закончилось хорошо. И я очень тебя прошу, перестань переживать из-за этого. Все последствия сегодняшней сцены, так или иначе, падут на голову того, кто её и устроил. А нам с тобой стоит волноваться совсем о другом.
Рыжая покачала головой, когда Сет заговорил о проблемах. Нет, если Диего останется здесь, то это пойдёт ему только на пользу. А она уж позаботится о том, чтобы он попал в руки самых лучших специалистов. Благо, это в её силах. Она не станет вдаваться в подробности, по крайней мере сейчас, пока Сет не придёт в себя после такого насыщенного на эмоции вечера. Тем не менее, характер ранения Диего был таким, что ему действительно потребуется серьёзная реабилитация. И вполне возможно, что напарнику Сета ещё придётся как следует натренировать свою силу воли, поскольку терпение — это именно то, что потребуется от него наравне с волей к выздоровлению.
— Сможешь. Завтра утром я оформлю на тебя пропуск. Правда, думаю, ребята из реанимации не пустят тебя к нему раньше, чем послезавтра. — Амэ поймала взгляд Сета и снова покачала головой. Рыжие пряди волос выбились из причёски, и МакАлистер аккуратно убрала их за уши. В этот момент снова можно было заметить, с каким трудом ей даются даже элементарные движения руками. Скрывать это просто не оставалось сил, поэтому она предпочла положить руки на подлокотники кресла и замереть в таком состоянии. — Это вынужденная мера, так как организм после операции должен хоть немного восстановиться. Он будет в специализированной палате. Но, если ты захочешь, сможешь посмотреть на него издалека, через окошко.
Фраза эта могла быть воспринята по-разному и Амэ это прекрасно понимала. Но, немного зная Сета, она понимала и то, что он не будет находить себе места до тех пор, пока не увидит своего друга воочию. Это важно. Важно не только для него. Раньше рыжая просто интуитивно чувствовала такие моменты, но после того, что она пережила, когда её не пускали к Лиаму, попавшему в госпиталь в тяжёлом состоянии после нескольких недель плена, ей уж точно не нужно было объяснять, что испытывают люди, которые не могут хоть краешком глаза посмотреть на своих близких.
— Кстати, скажи мне, у него есть кто-нибудь? Жена, родители, братья с сёстрами; кто-то, кто захочет и сможет его навестить?
Амэ отвернулась в этот момент, потому что примерно представляла, каким будет ответ Сета. Было видно, что Диего — не семейный человек и, скорее всего, живёт один. Но ей хотелось ошибаться.

— Ты сама-то как?
Амэ благодарно улыбается и пожимает плечами, — очень хочется спать. А если я выпью кофе, ты не поверишь, отключусь ещё быстрее, чем без него.
Она смеётся, вновь потирая веки костяшками пальцев. Глаза чуть слезятся от усталости, но сама рыжая заметно повеселела.
— Я предлагаю отправиться по домам, Сет. Сегодня мы с тобой, в любом случае, больше ничего не сможем сделать для него. А выспаться стоит, поскольку завтра, как я понимаю, не только мне предстоит улаживать дела с начальством.
Сегодня ночью с Диего всё будет хорошо. Она это знала.
Рыжая всегда чувствовала такие вещи, и её интуиция ещё ни разу её не подвела.

 Отправлено: 11.01.14 23:37. Заголовок: ты просто даже еще н..

ты просто даже еще не можешь себе представить, как бурлящие реки выходят из берегов
как под дулом дрожащего пистолета резко вспомнишь названья церквей, богов
как впервые начинаешь молиться в больнице, как тебя не пускают по паспортам, пропускам,
ненароком в уме собираешь былые свои несчастья и называешь их "горсть песка";

Как он сказал? Осадок остается?
Ну да, осадок; небольшой такой.
Сет Монахан при всех своих внутренних противоречиях всегда стремился быть человеком справедливым и беспристрастным; и, несмотря на устав, который - кому, как не Сету, знать - нарушать нельзя, - несмотря на то, что Диего жив, и все закончилось относительно хорошо, - несмотря на мягкую улыбку Амбер, - несмотря на все это, Сет Монахан справедливо и беспристрастно полагает, положа руку на сердце, что медбрат Эдвардс - дерьмо собачье.
И, нет, категоричным себя ирландец не считает.
- Окей, - Монахан вскидывает руки в общеизвестном жесте, - сдаюсь, сдаюсь, - окей, я не переживаю, видишь? Спокоен, как удав, - весьма спорное утверждение, в общем-то; но, по крайней мере, полицейскому действительно уже отпускает коматозное состояние, в котором он пребывал, пока врачи делали операцию, - он уже не хочет кинуться с кулаками на любого, кто окажется поблизости, и не хочет выяснения отношений, на которое рожа Эдвардса буквально провоцировала. По правде говоря, единственно, чего хочет Сет Монахан - увидеть Диего не просто живым, но здоровым.
А для этого нужно ждать.
Всегда нужно ждать.
Сет впервые за несколько лет задумывается, что, возможно, предел его терпения не настолько далек, как казалось.
- Через окошко... - вымученно улыбается Монахан; спасибо, собственно, и на этом, - понял. Через окошко, так через окошко, - он словно соглашается, хотя не то чтобы у Сета был в этой ситуации какой-либо выбор; впрочем, если бы не Амбер МакАлистер, выбирать этой ночью было бы в самом деле не из чего, - совсем, - нет, - быстро качает головой молодой человек, - его родные далеко, здесь только мы. Коллеги. Друзья, - поясняет Сет неизвестно зачем, - вряд ли для Амбер это так уж важно; когда спрашивают о родне Диего, Монахан тут же вспоминает как минимум десяток его баек, - моя бабушка - оперная певица, но поет только дома, в душе, - мой дядя, или отец, а впрочем, оба - наркобароны, так что, если захочешь оттянуться, это ко мне, Монахан, - я провел три года в Сибири с братьями, катался на белых медведях; Сет думает, что пусть бы семья Диего была хоть сборищем террористов, только бы жили поближе к Вашингтону и имели возможность приехать к нему в больницу.
Чего нет, того нет.
- Верно мыслишь, - кивает Сет; легкость настроения Амбер как-то незаметно передается и ему, - интересно, на всех ли она так действует; поднявшись на ноги, Монахан прислоняется к стене, сунув руки в карманы брюк, и смотрит на МакАлистер почти насмешливо, - в голове у него преобладает одна сплошная благодарность, и, возможно, поэтому на Амбер так приятно просто смотреть, - тогда - собирайся. Уже поздно, я тебя провожу, - он коротко смеется, - готов поспорить, ты еще ни разу не возвращалась домой под конвоем.
Сет Монахан и думать не желает ни о чем, кроме родной подушки, и все, что будет завтра, в самом деле - не так уж и важно.
Все самое важное уже произошло.

fin;