Вы когда-нибудь задумывались о существовании людей со сверхъестественными способностями? Наверняка да. И каждый представлял себя на месте какого-нибудь героя, обладающего такой мощью, что любой заклятый враг позавидует. К черту представления, друзья! Этот уникальный мир в ваших руках. Создай себе героя и управляй им, окружая его различными сюжетными линиями и отношениями. А «UNUSUAL» тебе в этом поможет. Но приготовься к неожиданностям! Этот мир полон сюрпризов и загадок, разгадать которые предстоит именно тебе. Удачи!
По всем интересующим вопросам или предложениям Вы можете связаться с администрацией в данной теме, или отправив личное сообщение:
Полное имя Lionel William Lancaster | Лайонел Уильям Ланкастер Близкие называют его Лео. Единственный близкий человек, который никогда не «опускался до глупых сокращений», был его отец, который называл сына, впрочем, как и всех своих детей, исключительно полной формой имени. В школе после ряда блистательных регбийных матчей (Лайонел был капитаном школьной сборной) заработал себе прозвище «Lion Lancaster» («Лев Ланкастер»).
Дата рождения и возраст 37 лет, 11 сентября 1976 года.
Принадлежность NESB.
Занятость Сотрудник отдела поиска мутантов.
Семейное положение Не женат.
Способность
цитата:
Лакримоза – в возбуждённом состоянии у обладателя текут чёрные слёзы (лакримоза), являющиеся ядовитыми и действующие на окружающих. Находящиеся рядом люди задыхаются, теряют сознание, и, если способность не остановить, спустя время умирают.
Ещё когда известия о людях со сверхспособностями достигли Лайонела, он, если честно, пару раз представлял себя обладателем суперсилы (многие в детстве читали комиксы о супергероях, и он – не исключение). Почему-то Лео казалось, что у него может быть либо что-то очень мощное и разрушительное, либо что-то «скрытное», но не менее сильное вроде гипноза или телепатии. Но мысли об этом скоро покинули голову Ланкастера и он вернулся к реальности, забыв о минутной слабости ровно до того момента, как понял, что входит в число мутантов. И после этого жизнь его была разрушена. Его способность совсем не напоминала способности ни супергероев, ни суперзлодеев. Это была даже не способность – для мужчины это стало проклятием, болезнью, с которой он вынужден бороться круглосуточно. Проявление способности неудачно совпало с внезапно наступившей чёрной полосой в жизни Лайонела. Лакримоза дала о себе знать спустя несколько дней после смерти его жены. В результате этого погибла дочь. И так как в то время состояние шока, стресса и прочие неприятные раздражители нервной системы были его непосредственными спутниками, способность была практически бесконтрольна. И позднее Лео приложил титанические усилия, чтобы обуздать её.
Действие способности: 1. В возбуждённом состоянии глаза Лайонела полностью заволакивает чернотой и начинает выделяться ядовитая жидкость соответствующего цвета. Со стороны это всё выглядит так, как будто мужчина плачет чёрными слезами, но ощущения при этом совсем не такие, как когда начинаешь плакать. Да и не слёзы это вовсе. Лайонел по-прежнему не знает происхождение этого вещества, однако оно ядовито – и это факт. 2. Ядовито это вещество для окружающих. Чем ближе человек стоит к Лайонелу, тем быстрее яд (должно быть, жидкость выделяет сильнейшие ядовитые испарения) действует на организм. Если объект находится в радиусе около 3-5 метров, то спустя несколько секунд после появления лакримозы, он начинает задыхаться, а ещё через несколько секунд умирает. 3. Что касается самого Лайонела, то лакримоза для него не смертельна, однако процесс её выделения не из приятных. Несмотря на и так испытываемый организмом стресс, который активирует способность, сердцебиение учащается ещё больше, наступает чувство паники, что препятствует успокоению. И сами глаза начинает ощутимо жечь. Не настолько сильно, чтобы это было невыносимо, однако довольно болезненно. 4. Раньше так называемые чёрные слёзы появлялись почти всякий раз, когда мужчина начинал даже слегка волноваться или расстраиваться. Негативные эмоции лишь усиливались, когда он чувствовал, как по щекам начинает скатываться яд. Но со временем Лайонел научился достаточно неплохо контролировать своё эмоциональное состояние. Обычно он убеждает себя, что всё в его руках, что он может изменить ситуацию к лучшему, а поэтому волноваться не из-за чего. Тоже касается и всяких расстройств. Всё это – пустяки, бывало и похуже. И теперь лакримоза может появиться лишь тогда, когда Ланкастер не может обманывать себя, когда он понимает, что не может повлиять ни на что, и в ситуациях шока, серьёзной опасности. 5. Также Лео, когда жил в полной изоляции от кого бы то ни было, провёл эксперимент и выяснил, что если время от времени добровольно самому вызывать лакримозу, то ровно до следующего раза гораздо проще контролировать способность. Поэтому примерно раз в две недели он отправляется загород или в какое-нибудь пустынное место в городе (заброшенную стройку или пустырь), где точно никого нет, чтобы дать волю способности и избавиться от части яда внутри организма.
Нетрудно догадаться, что Лайонел не использует свою способность по своему желанию, кроме того, что описано в пятом пункте. Он ненавидит её и большую часть времени предпочитает не вспоминать о том, что внутри него. Однако не вспоминать тоже сложно, ведь теперь круглосуточный самоконтроль – неотъемлемая часть его жизни.
Навыки На протяжении девяти лет работал в компании, занимающейся проведением психологических тренингов и оказанием психологической помощи в разных направлениях. Сам по образованию не психолог, в университете изучал менеджмент и в этой компании в разное время занимал разные должности, однако приходилось тесно контактировать с людьми, разбирающимися в психике и человеческих моделях поведения, поэтому за столь продолжительное время Лайонел, которого природа не обделила ни хорошей памятью, ни умением схватывать информацию на лету, научился многому у этих людей. Полученные знания слились с природной харизмой Ланкастера, его навыками красноречия, со способностью подмечать детали и логически мыслить и в конечном итоге он довольно успешно, пускай и не всегда с лёгкостью (всё-таки и ему нужно порой серьёзно подумать и порассуждать), может делать выводы исходя из того, что видит, может понять мотивы и поведение человека. Также благодаря подвешенному языку (этот навык он с лихвой развил в школьные годы в процессе бесконечных споров с учителями) умеет убеждать людей. Быстро читает. Скорее даже по диагонали, выхватывая лишь самое важное и отбрасывая таким образом ненужное. Возможно это лишь удачные совпадения, что его взгляд сразу же натыкается на ключевые фразы и действительно значимую информацию, а может это и талант. Владеет немецким языком, так как этот язык был практически вторым родным языком в его семье. Благодаря тому, что некогда мужская часть семьи частенько выбиралась на охоту, умеет управляться с оружием, хотя уже давным-давно не держал в руках ничего серьёзнее кухонного ножа. Не любит оружие в любом его виде. Кстати о кухонных ножах. Умеет готовить и готовит неплохо, особенно если на фоне играет хорошая музыка. Также хорошо ездит верхом – опять-таки спасибо семейным традициям. Некогда умело играл на фортепиано, но с годами навык заметно растерялся, хотя в настоящее время может, если хорошо постарается, прилично исполнить что-нибудь несложное. Гораздо лучше, чем на фортепиано, играет на нервах. Здесь он просто мастер своего дела. А если не верите, спросите у Лисбет О’Мэлли. Играет, любит играть, а главное – выигрывает в 99,9% партий в шахматы.
Характер У Лайонела характер весьма специфический. Этот человек может вызывать раздражение, может восхищать (а иногда оба варианта одновременно), но он редко когда оставит кого-то к себе равнодушным. Он об этом прекрасно знает и его это очень даже устраивает. Более того, порой он специально провоцирует людей, ему интересна их реакция. У всех она разная, но вместе с тем можно выделить несколько групп со схожими чертами. Обладает большой харизмой, в чём опять-таки осведомлён и не упускает возможности этим воспользоваться, когда есть необходимость. Лео в принципе умеет пускать в ход все свои сильные стороны: остроумие, обаяние, хитрость, логическое мышление, смекалку и чувство юмора. Причём немалую часть из этого он унаследовал от отца, хотя Ланкастер-старший использовал эти качества иначе. Не корыстный, ему не сложно помочь человеку, более того, ему даже самому принесёт это радость, и простого «спасибо» в ответ на помощь будет достаточно. Хотя, разумеется, направо и налево Лайонел не занимается благотворительностью. Если человек и сам в состоянии справиться со своими проблемами, он так ему и скажет или же вовсе промолчит. Но если кто-то стал жертвой несправедливости, то он не сможет закрыть на это глаза. Отчасти дело заключается в том, что Лео изначально достаточно добрый, однако хорошим человеком он себя не считает. В каком бы настроении он ни находился, тяжёлый груз прошлого висит у него на душе, и, должно быть, это ещё одна причина, почему он помогает абсолютно безвозмездно нуждающимся. Хочет таким образом очистить свою совесть. Старается всё доводить до конца, а поэтому не любит бросать слова на ветер и давать пустые обещания. Зато можно быть точно уверенным, что если Ланкастер пообещал вам что-то, он непременно сдержит своё слово. Доброжелательный, вежливый и галантный, что, впрочем, не мешает ему быть порой чересчур прямолинейным, а иногда мужчина и вовсе не фильтрует свои мысли. Правда последнее случается в основном при общении с малознакомыми или вовсе незнакомыми людьми, так как к близким Лайонел относится всё же с большой теплотой. А вообще его поведение сильно зависит и от ситуации. Он может быть серьёзным, внимательным и сосредоточенным, а может и вовсе вести себя беззаботно, будто становясь отрешенным от реального мира или даже несколько легкомысленным. В последнем случае от него можно ожидать всего, что угодно. Обладает нестандартным складом ума, что было ещё подмечено окружающими в детстве. Обычно он видит сразу несколько вариантов развития событий, несколько разных способов решения той или иной задачи и выбирает не просто самый быстрый и продуктивный, но и самый забавный. Это объясняется тем, что Лайонел иногда любит порисоваться. В общем-то впечатление об этом человеке может сложиться весьма определённое. И он успешно выдерживает то время, что проводит вне стен дома, выдерживает образ полноценного и жизнерадостного человека, но, возвращаясь домой, у него нет ни сил, ни желания продолжать эту игру. Да и не для кого. Вновь оставаясь в одиночестве он погружается глубоко в себя и выполняет все действия больше на автомате, чем сознательно. Иными словами, какой бы широкой ни была его улыбка на работе или в любом другом общественном месте, внутри, в душе всё равно остаётся зияющая пустотой дыра, которая время от времени даёт о себе знать ноющей болью. Хотя, стоит признать, за последние года полтора пустота стала не такой ощутимой и не такой давящей.
История Место рождения: Лондон, Великобритания Место жительства: Вашингтон, округ Колумбия, США Родственники: Barthemius Lancaster | Бартемиус Ланкастер – отец; Catherine Lancaster | Кэтрин Ланкастер – мать; Christopher Lancaster | Кристофер Ланкастер – старший брат; Aedhan Lancaster | Эйдан Ланкастер – племянник; Madlen (Nightray) Lancaster | Мэдлен (Найтрей) Ланкастер – жена, мертва; Arianna Lancaster | Арианна Ланкастер – дочь, мертва. Биографические факты:
Лайонел родился в семье, не знавшей недостатка, в семье, чья родословная уходила корнями в далёкое прошлое, и… в общем-то принимал это как данность. У него не было чувства гордости за то, что он представитель столь знатного рода, но вместе с тем он и не слишком задумывался о том, что есть люди, которым живётся не так сладко, как его семье. Он просто жил и наслаждался детством. Впрочем, быть может, если бы он был единственным ребёнком в семье, всё сложилось бы иначе. Возможно, отцу бы удалось привить ему и чувство гордости, и чувство превосходства, которого у самого Ланкастера-старшего было хоть отбавляй, но Лайонел большую часть времени общался со своим старшим братом. А дети, они, знаете ли, в какой бы семье ни родились, всё равно остаются детьми. И вне официальной обстановки, вне контроля требовательного отца, который всё стремился воспитать из детей истинных аристократов, они пачкали руки в земле, носились по саду на территории дома и придумывали собственные миры. У них были свои тайны, свои шутки, свои правила. Лайонел и Кристофер были во многом похожи (в частности, когда дело касалось (не)повиновения отцу), поэтому держались друг за друга как за спасительные соломки. Не было в их семье другого человека, к которому бы Лео был так привязан. Они понимали друг друга с полуслова, всегда были друг за друга горой, и Лео очень рад, что эти отношения сохранились даже спустя много лет, когда они оба, подросшие и обзаведшиеся собственными жизнями, общаются уже не так часто.
Как и все в его семье, характер Лайонел унаследовал специфический. Должно быть, Бартемиус Ланкастер ожидал увидеть в сыне отражение себя, но Лео отличался от него беззаботностью, порой даже некоторой дерзостью. Как и отец, он был довольно хитёр, однако вместе с тем Лео можно было назвать добрым малым, хотя у него и была кое-какая особенность. Он любил наблюдать реакцию людей, ему всегда было интересно, как они отреагируют на нечто неожиданное, как поведут себя в той или иной ситуации, поэтому он нередко занимался провокацией. Это приводило в ярость отца, который привык держать всё под своим контролем и который не выносил, когда его не слушались.
В частной школе, где основной контингент составляли дети из семей, подобных семье Ланкастер, Лайонел не был идеальным студентом и блистал, если не считать спорта, разве что тем, что постоянно спорил с учителями, имея чуть ли не по каждому поводу свою точку зрения. В общем-то, всякий спор он заводил в основном именно ради спора, но так как вне школьного списка он читал очень много самой разной литературы, то эти вышеупомянутые споры не были пустословны и бессмысленны. Его единственным настоящим другом был Кристофер, однако в классе, да и в самой школе, общительный и остроумный Лео сумел обзавестись немалым количеством хороших знакомых. Впрочем, все эти знакомые испарились и забылись после окончания школы. Наверное, и сам Лео, который некогда был всеобщим любимчиком, тоже оказался в памяти этих людей забыт. Разве только в главном холле школы по-прежнему за стеклом на полках с наградами стоят несколько кубков, которые он со своей командой когда-то выиграл. В общем и целом, его жизнь до окончания школы ничем экстраординарным не отличалась. Он учился, занимался тем, чем обычно занимаются дети представителей старой знати, фыркал в ответ на наставления отца, которые казались ему глупыми, и получал от жизни удовольствие.
Детей Ланкастеров в школу обычно отвозил водитель, забирали их также на машине. Даже в старших классах. Дорога занимала не больше двадцати минут, и Лео всегда казалось довольно глупым то, что им не позволяют преодолевать весь этот путь самим. Хотя бы после школы, когда никуда особенно не торопишься. Несколько раз он предлагал брату махнуть рукой на эту странную традицию и отправиться домой хотя бы один раз пешком. Сколько всего они бы могли увидеть, чего не видели раньше. Но Крис лишь качал головой. Несмотря на то, что юноша был также, как и его брат, не в восторге от многих вещей, которые были заведены в их семье, тем не менее, чем старше он становился, тем меньше в нём оставалось бунтарского пыла. И в конце концов, он больше начал мириться с инициативой отца. Разумеется, возили и отвозили детей в школу тоже по его распоряжению. И так, после нескольких отказов Кристофера от идеи прогуляться до дома пешком, Лайонел решил, что и сам вполне справится. Что он, немощный какой-то? Наотрез отказавшись садиться в машину, юноша отправился вроде как в том же направлении, в каком они обычно уезжали из школы, но только пошёл не по непосредственно той же самой дороге, а какими-то окольными путями, дабы насладиться тем, чего раньше не видел. Свернув не туда там, пропустив пару нужных поворотов, в итоге он всё-таки заблудился и оказался на неизвестной улице в неизвестной местности. Телефон у него с собой был, но звонить Лео никому не собирался – ведь так неинтересно. К тому же вскоре у него появилась приятная компания. Очаровательная девушка, не намного младше него самого, гуляла с собакой и не могла не заметить, как мимо неё уже в третий раз проходит один и тот же парень.
цитата:
- Кажется, вы потерялись. Вам помочь? - О, нет, всё в порядке. С чего вы взяли? - Просто вы уже в третий раз здесь идёте… - Может быть, это неспроста?
Конечно, на тот момент Лайонел всего лишь флиртовал без каких-либо серьёзных намерений, это не была любовь с первого взгляда, хотя девушка и правда была очаровательна. Её звали Мэдлен Найтрей, она была всего лишь на год младше Лайонела, и её семья была самая среднестатистическая. Впрочем, собеседником она оказалась настолько интересным, что, увлекшись их беседой, Ланкастер и сам не заметил, как прошло около часа, а на телефоне, который был в режиме «без звука», появилось с десяток пропущенных вызовов от отца и брата. Стоит ли говорить, что в тот день дома ему досталось. Но не впервой, так что Лео не слишком расстроился. Со временем Лео и Мэдлен стали общаться всё больше. И неизвестно когда наступил тот момент, когда их дружеские отношения перешли на новый уровень, потому как всё произошло постепенно и будто по-умолчанию.
Отец не был в восторге от того, что его сын проводил столько времени с девушкой без роду и без племени, однако он, видимо, считал, что для Лайонела эти отношения – не более чем несерьёзное увлечение, поэтому какое-то время мужчина ограничивался лишь не слишком назойливыми упрёками. Но Бартемиус был оппозиционером знаменитой фразы «сердцу не прикажешь», он считал, что ещё как прикажешь. Обоим сыновьям он уже успел подыскать подходящие, на его взгляд, кандидатуры, поэтому когда выяснилось, что Мэдлен была далеко не мимолётным для Лайонела увлечением, когда младший сын наотрез отказался от той судьбы, которую заботливый родитель за него распланировал, терпению Ланкастера-старшего пришёл конец. Как Лео ни пытался поговорить с отцом, вразумить его, но в конце концов они только рассорились. В сердцах мужчина поставил перед сыном ультиматум: либо тот наконец перестаёт упрямится, либо он ему больше не сын. Лайонел собрал вещи и покинул родительский дом, расставшись с отцом на самой что ни на есть неприятной ноте.
Облегчение, наступившее с уходом из дома, вскоре сменилось тоской по тому, чего он сам себя лишил, а именно – брата. Кристофер, в отличие от Лайонела, не встал на дыбы, он благополучно женился на дочери одного из отцовских партёнров по бизнесу. Однако причиной этому было не безволие брата. Как уже было сказано, с возрастом их жизненные позиции несколько разошлись. На первое место для Кристофера выступила карьера, и если этот брак поспособствует его успеху – почему бы и нет? Вскоре после свадьбы, он вместе со своей новой семьей в связи с работой переехал в Америку. Лайонел остался один. С отцом он порвал всякие контакты, а мать и до этого не слишком принимала участие в делах семейных. Так что, пожалуй, если бы не Мэдлен, вместе с которой они теперь снимали квартиру на окраине Лондона, Лайонелу было бы намного тяжелее. Он поступил в университет и устроился на работу, пытался вести нормальный образ жизни, но несмотря на то, что и крыша над головой была, и девушка любимая всегда рядом, тем не менее он чувствовал какую-то пустоту. Проницательная Мэдлен не могла не понять, в чём дело, не могла не заметить, что все заверения в том, что всё хорошо, в ответ на вопрос «Ты ничего не хочешь мне рассказать?» - фальшивы. В конце концов, спустя где-то год после того, как Кристофер покинул страну, девушка в самом прямом смысле приказала Лайонелу собирать вещи. Встретив шокированный взгляд молодого человека, который уже было подумал, что по какой-то неведомой причине с ним хотят распрощаться раз и навсегда, Найтрей лишь рассмеялась и сказала, что они должны были давным-давно последовать уехать отсюда, чтобы начать новую жизнь. В общем-то Лайонел и порывался так сделать тогда, но его останавливало то, что Мэдлен очень любила Лондон, который был её родиной, поэтому Ланкастер был уверен, что девушка откажется от идеи покинуть этот город.
Правда, в США в тот год они так и не переехали, так как после того, как эйфория спала, Лайонел трезво рассудил, что сначала было бы неплохо закончить обучение. Однако мысль о том, что ещё года три, и он сможет увидеть брата снова хоть каждый день, грела душу.
Когда Лео было 23 года, они с Мэдлен переехали в США, и он незамедлительно сделал ей предложение. То ли это какая-то американская магия, то ли всё дело в том, что Ланкастер знал, что теперь он вновь не один, но стало будто легче дышать и всё как-то заметно пошло в гору. Быстро удалось устроиться на хорошую работу, и спустя какое-то время вместо съёмной квартиры была собственная в хорошем районе.
Несмотря на расстояние и на то, что в своё время Ланкастер со скандалом покинул родительский дом он всё-таки начал (не без пинка со стороны Кристофера) изредка выходить на связь с родственниками: сухо интересовался тем, как поживает отец, время от времени общался с матерью. Из этого общения он понял, что брак их родителей на грани развала. Мать, которая никогда не проявляла тёплых чувств к супругу (должно быть, это объяснялось тем, что вышла она за него также не по своей воле), уже в открытую гуляла на стороне, и все попытки Бартемиуса сохранить репутацию семьи, были тщетны. Должно быть, это поспособствовало тому, что мужчина вдруг начал с большей охотой общаться с Лайонелом, интересоваться его жизнью, будто бы пытаясь тем самым стереть из прошлого их ссору.
Через год после переезда в Америку у Мэдлен и Лео родилась прекрасная дочь Арианна, и в общем-то следующие девять лет всё было хорошо. Пожалуй даже слишком хорошо, раз в конечном итоге всё завершилось трагедией. Арианна росла любознательной и послушной и была больше похожа во всём на маму, чем на отца, но это последнего ничуть не расстраивало, даже напротив – вызывало искреннюю радость. За все эти годы семейной жизни, полноценной и счастливой, Лайонел привык к этому и получал настоящее удовольствие от того, что имел.
2010-ый год остался в памяти Лайонела расплывчатым пятном, на фоне которого отчётливы лишь два воспоминания: бездвижное тело жены в луже крови и задохнувшаяся за считанные секунды девятилетняя дочь на его руках. Всё произошло так быстро, что каждый раз, когда мужчина закрывал глаза, ему казалось, что вот-вот, когда он их вновь откроет, он проснётся в реальности, где нет и никогда не было этого ужаса. 25 января 2010 года Лео вернулся домой гораздо раньше обычного. Ещё утром он чувствовал недомогание, а к середине рабочего дня резко вскочила температура и Ланкастера всего трясло, так что продолжать работать было невозможно. Ещё до того, как он коснулся дверной ручки, понял, что что-то не так – дверь была не заперта. Когда же Лайонел переступил порог, ему на секунду показалось, что то, что предстало перед его глазами, – лишь горькие последствия отвратительного самочувствия, выраженные в галлюцинациях. Но нет – разгромленная квартира была реальностью. Кто-то вывернул содержимое всех ящиков, перевернул всё вверх дном, но самое страшное поджидало в гостиной. Его любимая, его родная Мэдлен лежала на полу мёртвая. На виске – ещё свежая рана. Всё, что случилось дальше – как в тумане. Убийцу довольно скоро поймали. Сын пожилой соседки сверху, наркоман, приходил к матери за деньгами, коих не получил. Проник в квартиру этажом ниже, надеясь выудить что-нибудь ценное, однако вскоре вернулась хозяйка квартиры. Изначально грабитель не собирался никого убивать, он хотел просто обезвредить женщину, остановить её, чтобы та не вызвала полицию, но не рассчитал силу. Мэдлен просто неудачно упала. Всё произошедшее – чисто нелепая случайность, и от этого Лайонелу только хуже. Уже спустя время, когда он более или менее оправился от шока, он бы многое отдал за то, чтобы самолично раздробить голову этому наркоману, но к сожалению это было невозможно потому, что тот погиб при задержании. А 30 января, спустя четыре дня, умерла и Арианна. На руках отца, который ничего не мог сделать. Как выяснилось, недавнее недомогание и высокая температура – не просто какая-нибудь простуда, а симптомы надвигающегося проявления способности, просто-напросто особенности реакции организма, откликнувшегося на изменения такого рода. Он многое бы отдал за то, чтобы способность проявилась в любое другое время, когда Арианны бы не было рядом. Порой в его голове даже мелькала безумная мысль, что он бы даже был согласен на то, чтобы вместо Арианны рядом оказался любой другой человек, неважно кто. Главное – его дочь осталась бы жива. Но всё вышло именно так, как случилось. И в её гибели виноват он.
После потери сначала жены, а затем и дочери, жизнь потеряла смысл. Мужчина был в том состоянии, когда перестаёшь воспринимать окружающую действительность адекватно. И из-за этого он был не в силах контролировать свою способность. Его глаза то и дело чернели, а по щекам струился чёрный яд. Он не подпускал к себе даже брата, а голову не покидали мысли о самоубийстве. Единственное, что его останавливало – это, пожалуй, лишь страх перед неизвестностью, которая за этим последует. Между тем, пока Лайонел запер себя в четырёх стенах, изолировавшись от мира, брат и отец, который, узнав о произошедшем, внезапно проявил себя с неожиданно благородной стороны, решали его судьбу. Да, произошло непредсказуемое, да, всё дело в способности, Лайонел не намеренно ею воспользовался, что привело к летальному исходу Арианны, но факт оставался фактом – он убил дочь, пусть и невольно. И это не могло не остаться без внимания. Но, учитывая особенность ситуации, мужчину не стали заключать под стражу. Конечно, на такой вердикт повлиял и состоятельный Бартемиус Ланкастер. Психическое состояние брата очень беспокоило его родственников, а после того, как он чуть было не свёл счёты с жизнью, они без раздумий отправили сопротивляющегося Лео в психиатрическую лечебницу. Должно быть, это стало одной из причин, которая потихоньку стала возвращать Ланкастера к реальности. Ему удалось убедить врачей, что он в полном порядке, и за примерное поведение его выпустили.
После своего «освобождения» Лео вернулся в Англию, где провёл следующие полтора года в одном из поместий своей семьи. Никакие врачи в лечебнице не могли помочь ему смириться с потерей семьи, пережить это, принять. Однотонные скучные стены и никчёмные беседы не могли возродить его из пепла. И если кто и был способен восстановить душевное равновесие Лайонела хотя бы чуть-чуть, так это только он сам. За эти полтора года он редко с кем виделся и с кем общался. Время от времени выезжал в ближайший небольшой городок за необходимыми вещами и продуктами, периодически связывался с братом, чтобы тот не решила вдруг, что он что-то с собой сделал. Но большую часть времени он тратил на то, чтобы разобраться со своей способностью. Он понимал, что если он не научится её контролировать, то до конца жизни придётся остаться затворником. А ещё Лео понял, что одиночество – это очень тяжело. Когда человек один, память работает против него, и порой очень непросто избавиться от тягостных мыслей и воспоминаний. В поместье была довольно обширная библиотека, которую начал собирать ещё дед Лео, а отец продолжил, поэтому Лео за всё время пребывания в особняке (а времени было более чем предостаточно) прочёл немало самых разных книг: начиная от художественной литературы, заканчивая книгами узконаправленной специальности. Как-то раз от скуки он даже открыл большой словарь астрономических терминов, но не выдержал и заснул после восьмой страницы. И всё же книги очень ему помогли.
Отправлено: 12.10.13 18:07. Заголовок: В начале 2012 года ..
В начале 2012 года Лайонел вернулся в Вашингтон. Вернулся неожиданно, без предупреждения, чем удивил и обрадовал брата. И он уже был не тем человеком, разбитым и опустошённым, как полтора года назад. Теперь его было не узнать: широкая и, казалось бы, искренняя улыбка, оживлённость и добродушие. Всё, что было свойственно ему ещё в далёкие годы молодости. Разве что глаза, если присмотреться, по-прежнему оставались потухшими.
Почти сразу же после того, как Лайонел вернулся, Кристофер поначалу ненастойчиво стал напоминать ему кое о чём важном. Дело в том, что после того, как Ланкастера-младшего удалось отгородить от судебных разбирательств и всей этой кутерьмы, которая тогда бы нисколько не повлияла положительно на его и так безрадостное состояние, его отец договорился, что как только сын придёт в себя, он непременно начнёт «работать на благо государства». Нечто вроде отработки. Однако Лео искусно увиливал от этой темы. Он не горел желанием вступать в ряды НЭШБ, ведь это в какой-то степени означало, что он принимает свою способность, и он боялся, что его будут заставлять её как-то развивать, чтобы можно было извлечь какую-то пользу… А какая может быть польза от этого проклятия? За январь и февраль 2012 года Лео несколько раз устраивался на новую работу и каждый раз его спустя довольно короткое время выгоняли. Вернее, как он выражался, он сам уходил, потому что «начальство – ограниченные тугодумы с неоправданно высоким самомнением». В итоге, когда брат уже более настойчиво напомнил ему о службе в НЭШБ, он с выражением великого мученика на лице (пусть это было и в шутку) согласился заглянуть в эту организацию – авось и не так уж там плохо. Что ж, это было самое удачное его решение за последнее время.
Получив указания, куда идти и к кому обращаться, Лео отправился в организацию с крайне скептическим настроем. Он был уверен, что ничего особенного его там не ждёт, а поэтому не слишком торопился. Неспешно шёл по коридорам, разглядывая сотрудников и посетителей, разные стенды объявлений и просто интерьер, параллельно думал о чём-то своём. Но, наверное, его столь задумчивый вид и зажатая в руках бумажка, на которой был написан адрес, этаж, название отдела и имя человека, к которому он и был направлен, вызывали очевидные ассоциации у некоторых окружающих, потому как в одном из коридоров его окликнула одна из видимо сотрудниц. «Вам подсказать что-то? Выглядите так, будто потерялись». Лишь спустя секунду Лео осознал смысл сказанного, и где-то на задворках памяти что-то зашевелилось, а сердце неприятно кольнуло, но удалось подавить в себе начавшую расти тоску. Как выяснилось очень быстро, этой сотрудницей оказалась именно та женщина, чье имя было написано на листке в руках Ланкастера. И, пожалуй, Лисбет О’Мэлли стала первым за долгое время начальником, который мало того, что не вызывал желания запустить в него чем-нибудь тяжелым, но и действительно был человеком, достойным в глазах Лайонела уважения. Впрочем, даже тот факт, что мужчина уважает её, не мешает ему частенько поступать так, как ему заблагорассудится. С марта 2012 года Лайонел стабильно работает в НЭШБ, хотя ему больше нравится активная часть работы, когда они вместе с Лисбет посещают разных людей со сверхспособностями, чтобы «затащить их в секту», как любит выражаться сам Лео. А вот всякую бумажную работу мужчина на дух не переносит и не упускает возможности её избежать. Но как бы то ни было, Ланкастер признаёт, что вступление в эту организацию изменило его жизнь. Не кардинально, но в лучшую сторону – это точно. По крайней мере, теперь его улыбка и вроде как приподнятое настроение не кажутся ему вымученными.
Интересные факты Принципиально не пьёт кофе. Ни растворимый, ни свежесваренный из зерён. Просто не переносит его на дух. Только чай, желательно чёрный и не из пакетиков. По-прежнему носит обручальное кольцо. Каждый год в дни рождения жены и дочери (5 августа и 24 апреля соответственно) готовит дома ужин на трёх человек, состоящий из любимых блюд именинниц. Не курит, но не прочь иногда выпить какого-нибудь хорошего коньяка или виски. Любит книги. А ещё он в некоторой степени азартен: причём это касается как карточных игр, так и всякого рода споров, из которых он непременно хочет выйти победителем. Очень боится своей способности. Хотя он и уверен в себе, знает, что способен контролировать силу, тем не менее, опасается, что что-то может пойти не так и вновь пострадают люди. Всегда очень внимательно относился к близким людям, а когда узнал, что значит – терять их, стал ценить то, что имеет, ещё сильнее. На данный момент брат и племянник – это всё, что у него есть. И больше всего на свете он страшится, что с ними что-то случится. Есть ещё Лисбет, к которой за год совместной работы он очень привязался. Ради её безопасности и благополучия он тоже готов на многое.
Цирк братьев МакКракен. Астрид никогда не называла так свой дом и свою семью в своих мыслях. Для обозначения этого «яркого балагана», как порой ласково девушка отзывалась о нём, в её голове существовало более простое определение – кочевники. Циркачи-кочевники, в общем-то ими они все и являлись. Даже если у кого из членов этой большой семьи были когда свои собственные семьи, с постоянной крышей над головой и не менее постоянными повседневными заботами, то всё это осталось в прошлом. С некой поры их крыша – небо голубое, а ковёр – цветочная поляна, как поётся в одной известной песне. Ну, чем не кочевники? Самые настоящие. Первое время после того, как шестнадцатилетняя Астрид присоединилась к своей новой семье, она воспринимала всё это как новшество, нечто увлекательное, необычное и волнующее. Тот цирк, которому принадлежали её родители, которому принадлежала некогда и она сама, был на постоянной службе у весьма крупного города, и если куда и выезжал, то только ради того, чтобы изредка совершить небольшой тур. Здесь же были сплошные путешествия, это будоражило кровь, но спустя какое-то время Астрид перестала восхищаться новыми местами, не было того изначального нескрываемого любопытства, что заставляло её в свободное время исследовать местные достопримечательности и незнакомые улочки. А сейчас Фэйрбэнк уже не помнила большую часть городов, которые посетила вместе с цирком. Впрочем, этот факт ничуть не умалял любовь девушки к тому, чем она занималась. Цирк был для неё всем, она жила своей работой, которая превратилась в образ жизни. Но всё же не только любовь к своему делу держала её на привязи. Астрид весь вечер не упускала из виду фигуру Тристана Морана. Разумеется, все её взгляды осуществлялись украдкой, потому что тот лимит, позволивший бы ей остаться вне всяких подозрений, был уже давным-давно исчерпан. Согласитесь, это довольно странно и, несомненно, наталкивает на определённые мысли, когда замечаешь, что кто-то то и дело таращится на другого кого-то. А Астрид очень не хотелось, чтобы кто-то о ней так думал. Вообще эта девушка была из тех людей, кто не привык держать свои эмоции в себе, и всем было не понаслышке известно, насколько прямолинейной она может быть. Однако вот уже который год она вынуждена то и дело переступать через себя, наглухо запирая в себе самые сильные чувства, на которые способна. С этим чувством может разве что гнев потягаться. Именно гневом она порой и замещала в себе ту образовывающуюся из-за невозможности осуществления мечты нишу. Астрид уже набрала в грудь воздуха, чтобы затем с глубоким выдохом выпустить печальные мысли из головы, как вдруг рядом словно из ниоткуда нарисовалась Альбертина, сующая ей под нос пёструю шуршащую обёртку. - Шоколадку? – Фэйрбэнк вздрогнула, сию же секунду переведя взгляд с объекта своего внимания на улыбающуюся во все тридцать два зуба подругу. - Н-нет, спасибо, – на удивление рассеянно ответила Астрид, судорожно умолявшая любые сверхъестественные силы, если они существуют, о том, чтобы Берти ничего не заподозрила. И всё же тот плотоядный взгляд, с которым девушка взирала на неё, ей не пришёлся по нраву. - Ну, всего один кусочек, – тоном змея-искусителя проворковала Ловерти, и Астрид не смогла отказать. Но вот, не успела Астрид отправить в рот шоколадку, как Альбертина уже устремилась прочь угощать кого-то другого. Так что мысли Фэйрбэнк, секунду назад взбудораженные внезапным появлением лучшей подруги, вновь возвращались в своё русло, а взгляд девушки медленно, но верно принялся блуждать вокруг в поисках потерянной фигуры. Однако момент был упущен – Тристан уже успел куда-то исчезнуть. «Хотя нет, вот же он», – в последнюю секунду она успела заметить, как карлик в одиночестве сворачивает в узкий переулок. Зачем – одному богу известно наверняка, но Астрид не была глупой и ей прекрасно было известно, что если всеми любимый и уважаемый мистер Моран и отправляется куда-то в неизвестность на ночь глядя, то с вероятностью равной девяносто девяти процентам вернётся он лишь под утро в состоянии улетучивающейся эйфории, граничащей с состоянием глубокой усталости. Астрид поджала губы и отвернулась, не желая думать о том, чем будет заниматься этот человек в ближайшее время. А вот для себя занятие на вечер подыскать бы не помешало, а то как назло весь энтузиазм болтаться по улицам Девонпорта, осматривая местные немногочисленные достопримечательности в компании своей весёлой семьи, как рукой сняло. С другой стороны, девушка знала, что с ней будет, если она вернётся в свои цирковые хоромы прямо сейчас. Собственную руку на отсечение бы дала, что в одиночестве пасмурные мысли начнут давить ещё сильнее, а гнев обретёт двойную силу. И вот будет она метаться по комнате в попытках занять себя хоть чем-то полезным, или же, что для неё было более привычным, выместит всю свою злость на ножах. А потом, когда удастся избавиться от всего негатива, она останется наедине с тяжелыми мыслями. Если гнев и получается отогнать благодаря резким движениям и звукам холодного металла, впивающегося в дерево, то вот с внутренним устройством своего сознания разобраться было далеко непросто. А с течением времени даже сложнее. И в последнее время Астрид всё чаще задавалась вопросом – а может стоит выплеснуть всё наконец-то? А там будь что будет… По крайней мере, каким бы ни был исход, она должна почувствовать облегчение. Наверное. И уже случалось несколько раз, что вот-вот и она бы всё высказала прямо в лицо Тристану, но стоило ей оказаться перед ним и встретиться с ним взглядом, как решимость сменялась паническим страхом. Во-первых, Фэйрбэнк не представляла, как сможет смириться с тем позором, что обрушится на её голову, когда в ответ на её эмоциональную речь Тристан либо лишь покачает головой, либо сочувственно посмеётся, мол, как она могла быть такой наивной, глупой. Почему-то ей казалось, что реакция будет именно такой. Ну а во-вторых, если сейчас у неё была хоть крохотная надежда на что-то, то после даже этого может не стать. А что может быть хуже женщины с разбитым сердцем? Она либо растает, как свечка, либо превратится в мегеру. Учитывая злопамятность Астрид, на первое можно было не рассчитывать. С этими отнюдь не радужными мыслями, Астрид плелась где-то в самом конце, сильно отстав от общей компании. И чем больше становилось расстояние между ними, тем сильнее крепла храбрость девушки. Внезапно она вновь ощутила уже знакомое чувство железной решимости. И ноги сами повели её в обратном направлении. «Главное не ошибиться переулком», - вертелось в голове, пока Астрид уверенно шагала по освещённой фонарями немного опустевшей улице. Оборачиваться она не смела, не хотелось бы ей случайно увидеть, как кто-то из своих с интересом за ней наблюдает.
Даже самые логичные люди порой поражают нелогичностью своего поведения, своей реакции. А самые смелые замирают в нерешительности перед лицом своей слабости. Вот и Астрид… Если чего захочет – горы свернёт. Она быстро отыскала то место, куда отправился её коллега. И тот факт, что Тристан Моран избрал местом своего отдыха именно этот клуб, был очевиден, стоило только оказаться внутри данного заведения. Окажись Астрид здесь в любой другой день и при других обстоятельствах, она бы непременно почувствовала себя крайне неловко, но сегодня ей было всё равно. Как уже было сказано, в ней бурлила решимость. А когда Фэйрбэнк оказалась в зале, где, куда ни посмотришь, обязательно наткнёшься взглядом на полуобнажённые прелести местных девиц, с лебединой грациозностью сновавших туда-сюда, её решимость обрела новые оттенки, окрасившись в яркие цвета воинственности. Признаться честно, до последнего ей хотелось верить, что Тристан решил просто-напросто пропустить стакан-другой чего-то более крепкого, чем минеральная вода, которая верно поджидала циркачей-кочевников «дома». Впрочем, будь то алкоголь веселящий, будь то дева изящная – Астрид бы в любом случае расстроилась, с той разницей, что в последнем случае расстроилась бы она сильнее. А для Астрид выражение «сильно расстроиться» обычно эквивалентно выражению «выйти из себя». И именно в этом состоянии девушка и была как раз-таки способна на любые подвиги. Быстро вычислив, куда услужливые барышни завлекают своих клиентов, она незаметно юркнула за плотную ткань тёмно-синей занавески, что, видимо, скрывала за собой путь к комнатам для тех, кто желал уединиться, и тут же нос к носу столкнулась с мужчиной в форме. Впрочем, уже в следующее мгновение она увидела, что это ещё совсем молодой человек, который даже не намного выше её самой. Справившись с секундной растерянностью, паренёк выпрямился, чтобы казаться ещё выше, и заявил, что посторонним сюда вход запрещён. И у Астрид было в этой ситуации только два варианта – начать юлить и выдумывать причины, по которым её непременно нужно пропустить, либо же не тратить время на пустую болтовню и попытки обвести вокруг пальца молодого охранника, а действовать быстро и чётко, как будто метаешь ножи, каждый бросок – в яблочко. Первый вариант мог запросто не сработать, поэтому Астрид решила действовать по своей привычной схеме. Паренёк, судя по его манере держаться, работает здесь не так давно. К тому же, его возраст и комплекция также наталкивали на этот вывод. Вряд ли он был бы рад, если бы его выгнали с этой работы. Астрид не была обучена никаким боевым техникам, но смотрела много фильмов с Джеки Чаном и другими крутыми персонажами, а также полагалась на свою молниеносность. К тому же, парниша вряд ли ожидал от неё нечто подобного, поэтому, когда его спина врезалась в стену, а в опасной близости от напрягшегося горла появилось холодное лезвие, его глаза в ужасе округлились, а зрачки расширились. - Он не заточен, не предназначен для нанесения увечий, так что не переживай, - успокоила оцепеневшего от неожиданности парня Астрид. Большая часть её метательных ножей были не наточены (если не считать острия), да это было и не нужно. – Видишь? – девушка отняла клинок от горла и провела по внутренней стороне своей ладони, демонстрируя лишь белую полосу, оставшуюся от тупого лезвия. – Но мы ведь не хотим, чтобы об этом нашем маленьком происшествии кто-нибудь узнал? – продолжила Астрид с сочувственным пониманием в голосе. – Мало кому нужен страж, не способный удержать крепость, верно? Фэйрбэнк не смогла точно определить, испуган ли больше парень или же разозлён, однако когда он спустя несколько секунд, нахмурившись, кивнул, она без дальнейших затруднений выпытала, в какой комнате скрывается её коллега. И возвращаясь к теме смелости и слабости, логичности и нелогичности… Внутри Астрид полыхал настоящий ураган самых печальных эмоций – начиная от праведного гнева и заканчивая безумной тоской, и это в какой-то мере придавало ей сил, наполняло её мысли словами, связанными, чёткими и убедительными, которые она могла бы хоть прямо сейчас высказать в лицо причине своего ноющего сердца. Но этой энергии хватило лишь на то, чтобы схватиться за дверную ручку и распахнуть дверь. И как будто до этого момента она находилась в состоянии аффекта, когда не понимаешь, что творишь. А сейчас всё прояснилось, она словно очнулась и оцепенела от ужаса, как тот паренёк, которого она буквально минуту назад застала врасплох. К счастью, Астрид то ли научилась за многие годы сохранять на лице непоколебимую маску хладнокровия, то ли просто внешность у неё была такая, однако всё вышеописанное творилось у неё внутри, а снаружи она по-прежнему оставалась самой собой – неумолимо твёрдой, гордой и с огнём в глазах. Сначала она заметила его. Она всегда и везде замечала прежде всего именно его. Сейчас он был прямо напротив неё, не успевший раздеться и выглядящий как минимум удивлённым. В окружении двух полуголых девиц. «Девиц», - эхом прозвучало у Фэйрбэнк в голове. Она метнула уничижительный взгляд сначала на одну, затем на вторую. Обе девушки, в свою очередь, уставились на нож, который Астрид всё ещё сжимала в руке, забыв убрать. Она даже не пыталась представить, о чём подумали в этот момент эти девы, однако энтузиазма и игривого настроя в них явно поубавилось. Когда Астрид только распахнула дверь, до неё ещё успели донестись последние нотки приятного женского смеха, она успела застать на губах всех троих улыбки, и сейчас, зачем-то вспоминая это, сопоставляя с тем, что она видела сейчас, девушка вдруг ощутила острое желание захлопнуть дверь и убежать восвояси. Как будто бы ничего не было. Но происходящее было реальным, и она понимала – слишком далеко зашла, чтобы сейчас просто так взять и уйти. - Мистер Моран предпочитает более острые ощущения, - ледяным тоном произнесла Астрид, взмахом руки приглашая дев на выход. Девы переглянулись, и будто бы промелькнуло озарение, после чего та, что была повыше, соскользнула с кровати и, недовольно вздернув нос, поспешила прочь: - Пусть в следующий раз мистер Моран не отнимает попусту у нас время. Вторая же девушка не проявила столь безоговорочного доверия. Хоть она и последовала за своей «коллегой», на лице её залегла тень сомнения. Покидая помещение, она несколько раз неуверенно оглянулась на мужчину, но тем не менее ничего не сказала. Из всего этого могло бы получиться отличное шоу. Астрид бы выдворила этих двоих лишь одним весьма точным попаданием ножа в пространство, которое оставалось между Тристаном и одной из девушек, которая как раз тянула к нему свои ручонки. Но, понимая, чем это может обернуться как для самой Астрид, так и для ни в чём не повинного карлика, она благоразумно удержалась от подобного представления. А уж так ли неповинен? Стоило последней девице выскочить в коридор, как Фэйрбэнк захлопнула дверь и, с трудом выдержав паузу, воскликнула, не дав Тристану и слова вымолвить: - Сколько можно?!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 3
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме