внешний вид; Он ничего не сказал, совершенно ничего, кроме «привет, Джеймс» и «ещё увидимся», - она же стояла как вкопанная, вцепившись в горячую чашку с кофе, как в спасательный круг, но зря, между указательным пальцем и большим осталась тонкая красная линия, которую Джемре заметила гораздо позже, а боли совсем и не почувствовала. Кэлли – молоденькая стажерка, которая всё время ходила за ней по пятам, еле слышно ахнула, после чего потащила Диллингхэм в уборную и посоветовала опустить ожог под струю холодной воды, - Джемре кивнула в знак согласия и простояла так минут пять, если не больше. Она не слышала звук воды, не видела собственного отражение, так как в голове всё время крутилась одна единственная фраза – «привет, Джеймс».
Звонок мобильного телефона пробудил турчанку от раздумий, она сидела в прихожей национальной радиостанции, - острая головная боль пронзила её, как только на экране засветился номер безупречного и горячо любимого мужа. Джемре подумала о том, чтоб не отвечать, а потом оправдаться тем, что сидела в прямом эфире и отвечала на вопросы, но зная характер Родерика, несложно было догадаться, что он не прекратит названивать, пока она не ответит. Разговор был очень коротким – сегодня вечером намечается встреча, на которой они должны присутствовать; да, это очень важно; нет, ты должна прийти пораньше и выбрать что-то особое, не хватало чтоб моя жена не выглядела лучше всех; да, знаю, что сейчас ещё утро; нет, я позвонил предупредить; гудок.
Сглотнув подступивший к горлу комок, Джемре ещё несколько секунд смотрела на экран мобильного телефона, после чего отключила его и отправила в сумку. Родерик может и был человеком со скверным характером, но он всегда чувствовал жену, которая в последние дни находилась не в самом лучшем расположении духа. Она не ходила на работу уже три дня, но мужу об этом не говорила. Так или иначе, мистер Диллингхэм прекрасно чувствовал, что что-то не так.
В дверях появилась светловолосая девушка, которая тоже не выглядела счастливой от грядущего эфира, - Джемре не обратила бы на это внимание, будь она не такой бледной. Турчанка только хотела спросить, всё ли у неё в порядке, как продюсер протолкнул их внутрь и сказал, что через несколько секунд – прямой эфир.
Это было ужасно. Одно дело, когда респондент теряется и неуверенно отвечает на вопросы, но совершенно другое – когда сам ведущий не знает, что спросить. Судя по тому, как часто эти двое погружались в собственные мысли, можно было подумать, что у каждой из них случилась какая-то катастрофа, не меньше. Но если Джемре всё могло сойти с рук, - она, по крайне мере тут не работала, - то Эйприл Бэйли явно достанется, стоит турчанке уйти. Диллингхэм чувствовала себя отвратительно, так как сама не могла взять себя в руки. Распрощавшись со знакомым продюсером, Джэмре начала искать Эйприл, которая сразу же испарилась, после эфира. Нашла она её на крыше, - к счастью, один из сотрудников видел, как светловолосая ведущая вышла подышать свежим воздухом. Сжимая в руках бутылку с минеральной водой, Джемре неловко подошла к девушке. Осенний ветер приятно щекотал ей щеки, но на мгновение турчанка подумала о том, что можно было просто взять и спрыгнуть, может тогда всё это закончится?
-Простите, Эйприл? – очнувшись от собственных мыслей, девушка мягко улыбнулась,
- Я хотела извиниться за этот ужасный эфир. Надеюсь, вам не достанется из-за меня? – она и правда хотела надеяться на то, что никаких последствий не будет.
–Просто дни выдались крайне тяжелым, а может и вовсе последние девять лет, - взгляд Джемре невольно упал на собственное обручальное кольцо, что подобно ошейннику сжимало ей горло.
- Вы в порядке? - кажется нет, но когда это мешало людям жить?
- участник сейчас на форуме