Отправлено: 12.01.14 22:03. Заголовок: Ах, быть убийцей - красота; 12.09.2013

Игроки квеста: Fernand Merad & Emma Foxface.
Место событий: квартира Эммы Фоксфейс.
Краткое описание сюжета: ничем не примечательный вечер превратился для Эммы в настоящий кошмар. И единственным человеком, к которому женщина может обратиться за помощью, по иронии судьбы, оказался именно Фернан Мерад.

 Отправлено: 13.01.14 02:35. Заголовок: в н е ш н и й _ в и ..

Скрытый текст

внешний вид

- Ах ты ж черт возьми!
Маленький черный револьвер выпал из рук Эммы и с грохотом ударился о кафельный пол гостиной комнаты. От неожиданности происходящего женщина отскочила в сторону, а затем замерла на месте.
Примерно полминуты ушло у Фоксфейс на то, чтобы осознать, что именно произошло. Ей буквально пришлось прокрутить в голове события последних пяти минут, а сделать это, как ни странно, оказалось весьма трудно — словно вместе с выстрелом Эмму поразила амнезия.
Когда же до брюнетки наконец все дошло, она вскрикнула еще раз, испуганно глядя на лежавшее перед ней тело мужчины. Чтобы не вызвать слишком много шума своими напуганными воплями, Эмме пришлось собственноручно зажать себе ладонями рот. Тем не менее, дыхание все еще было учащенным, а сердце работало в каком-то совершенно бешеном темпе.
Что ж, это и не удивительно, ведь до этого Эмме Фоксфейс никогда прежде не приходилось убивать человека.
Попытавшись хотя бы немного успокоиться, Эмма убрала руки от лица и продолжила со страхом смотреть на мертвого мужчину. От его тела по полу растекалась внушительная лужа крови, от вида которой Эмма чувствовала, будто бы ее выворачивает наизнанку. Ничего более противного ей видеть еще не доводилось.
«Что же делать? Что же делать?» , крутилось у нее в голове, но никаких путных мыслей на ум так и не пришло. Впервые в жизни Эмма, будучи вообще-то довольно сообразительной барышней, понятия не имела, как ей поступить. В руках тем временем появился небольшой зуд, и женщине приходилось постоянно тереть ладони друг о друга, чтобы он прекратился. А потом она вдруг подумала, что руки чешутся не просто так — может это признак того, что стоит таки взять телефонную трубку и позвонить в полицию?
«Дура, дура, дура!», пронеслось в мыслях, словно это кто-то другой ругал ее за подобные идеи. А ведь и правда. Как же тогда сын? Что будет с ним, если ее посадят? Кто же позаботится о Ксандере? Хотя тут вариантов было много, как ни странно — любой из бывших мужчин Эммы, скорее всего, с великой радостью взял бы на себя обязанность воспитать сына женщины, пока та отсиживает свое в местной тюрьме. И пускай оранжевый цвет наверняка был Эмме к лицу, садиться за решетку в ее планы никак не входило. У нее ведь есть сын! Да и к тому же, она еще так молода для тюремной камеры! Молода, умна и красива.
«Нет, этот сукин сын сам виноват, что нарвался!», мысленно попыталась утешить себя Эмма. Ну а что? Чего еще он ожидал, пробравшись посреди ночи в квартиру одинокой женщины? Эмма застала незваного гостя в тот момент, когда он рылся в ее документах, что женщина опрометчиво хранила на столе в прихожей. Само собой Фоксфейс, после того, как мужчина попытался напасть на нее, рванула в спальню за тем, чтобы достать пистолет, который хранила у кровати. Вероятно мужчина не ожидал, что Эмма вернется домой сегодня, вот и попался во время осмотра личных вещей хозяйки.
«Что же я скажу полиции?», вдруг подумала она. Скажет, конечно, что застала вора, испугалась, попыталась защититься. Хотя на самом деле прекрасно знала, что это был никакой не вор. Просто в Сейв сильно переживают, что Эмма ведет двойную игру и сливает информацию кому-нибудь, например, из Револьта.
«Стоило мне послушаться Идена, он ведь предлагал помощь!», вновь мысленно ругая себя, подумала женщина. И действительно, она ведь прекрасно понимала, что в Сейв ей уже не доверяют. Вот и послали этого шпиона найти на неугодную доносчицу компромат, а не получилось...И что же теперь? Куда звонить, куда идти? Вдруг соседи слышали? Но если бы слышали, то здесь бы уже была полиция...верно?
От всех этих мыслей у Эммы буквально разболелась голова. Она отошла подальше от тела, приложив ладонь ко лбу. «Думай», - сказала она себе, начав расхаживать из стороны в сторону, словно это может ускорить мыслительный процесс.
То, что звонить в полицию никак нельзя Эмма знала. Она не имела права бросить сына, не могла позволить этим ублюдкам из Сейв, заставлявшим ее жить в страхе долгие годы, победить в этот раз. Теодору звонить нельзя — он ведь и сделал так, что Эмму, мутанта по природе, взяли работать в Сейв. Идену тем более не позвонишь — не хватало еще его и Исадору втягивать во все это. Оставалось лишь...
- Черт. Черт. Черт! - Сжав пальцы в кулаки, Эмма пересекла коридор, чтобы взять из сумки, оставшейся у порога, свой мобильный телефон. Несколько цифр, и она уже звонила тому, с кем не стала бы разговаривать еще пару часов назад ни за что на свете. Но сегодня, увы, у женщины просто не было иного выхода.
Когда Фернан Мерад приехал, было далеко за полночь. Дверь в квартиру не была заперта, поэтому мужчина смог спокойно войти внутрь. Эмма, забившаяся в угол гостиной комнаты, сидела напротив оставшейся лужи крови, которая стала еще больше и теперь имела целый протяженный след — Фоксфейс перетащила тело ближе к спальне.
- Он сам нарвался. - Прошипела Эмма, встречая Мерада безумным взглядом. Глядя на отца своего ребенка сверху вниз, Эмма спокойно указала рукой в сторону коридора, ведущего к спальне, мол, «иди посмотри». Впрочем, Мераду не составило бы труда и самому найти труп, ведь к нему, как уже говорилось, шла самая настоящая кровавая дорожка.

 Отправлено: 02.02.14 02:02. Заголовок: внешний вид; Как от..

внешний вид;

Как отвратительно часто меняется за эти месяцы настроение Мерада. Он не может задержаться ни в одном, ведь обязательно что-то непременно выталкивает его в другое состояние. Снова эта смена обстановки, переворачивание с головы на какую-то еще противоестественную точку опоры, может, лучше бы он был страшно зол. Хотя он итак страшно зол. Зол на Мерседес. На себя.
Однако даже эта злость и смена настроений не меняет этого странного и неосознанно противного чувства в горле – кажется, даже в каждой клетке тела. Удушающая горечь, сковывающая разум и движения, педализирующие привычный и надежный самоанализ и сводящий все попытки осознать свои дальнейшие или прошедшие действия на нет. Что-то в нем восставало против происходящего. Ему надо было найти какой-то путь к спасению, но вместо этого он погружается в работу, топит свое сознание в стакане виски со льдом.
В последнее время (а точнее месяц) Фернан Мерад ночевал вне своего дома. Больше предпочитая ночевать в своей холостяцкой квартире, которую он после свадьбы так и не продал; ну или ночевать в своем кабинете. Дом, в котором он проживал вместе с Мерседес, он намеревался продать и попытаться безболезненно вычеркнуть из своей жизни свою, все ещё, жену. Ведь с его лучшим другом это получилось, хотя совесть… Будь она проклята, когда просыпалась внутри этого мужчины.
Он ясно помнил тот вечер, когда Мерседес уходила из их общего дома, а в гостиной ждал Эдмон. Они слышали друг друга, понимали, но все равно что-то шло не так, не получался диалог. Но это не важно, ведь Эдмон вернулся и всё, что оставалось Мераду, так это вернутся к вечному безразличию. На вид – все не важно. Но только на вид. Ведь иначе Эдмону, когда-то единственному лучшему другу, удалось бы снова разозлить его до состояния тотального разрушения. Тогда Фернан не знал, как выражать свою злость, даже какие-то высказывания выходили какими-то скупыми. Его уже осадили, совершенно справедливо, он признал свою неправоту. Но это было лишь для себя. Тогда (да и сейчас тоже) он просто захотел напиться до состояния, где все проблемы просто перестанут существовать, лишь будет на утро чугунная голова. Ведь тогда пройдет вся не выразимая словами ярость. Ведь тогда он стоял, как громом пораженный, с перекошенным от гнева и оскорбленности лицом, и смотрел вслед своему бывшему другу и бывшей жене, которые удалялись, словно ничего и не произошло. Как будто Мерседес никогда не была женой Фернана; как будто Эдмон не был воскресшим из мертвых.
Сейчас сидя в своем кабинете, куда он вернулся исключительно потому что не предусмотрительно оставил свой мобильный телефон на столе, и понимал, что ко всей буре эмоций примешалась и толика зависти. Почему за столько лет он не смог научится не реагировать и не переживать так бурно? Конечно, для всех он обладал замечательной способностью безразлично – как внешне, так и внутренне – вести словестную дуэль. Но всё-таки он ощущал эту горечь, и совсем не заметно наступало недоумение, которое впоследствии стало горечью осознания и подавленностью. Ведь Эдмон мог запросто разрушить его карьеру и засадить его в тюрьму; конечно же, если у него были хоть какие-то доказательства того, что ко всему что с ним случилось, приложил руку Фернан. Но, нет… начало примешиваться тогда, когда Эдмон промолчал в ответ. Это странно, это плохо, это ведь неспроста.
Тогда Фернан Мерад переступил черту. И сейчас как-то глупо было задаваться вопросом: а что теперь? Теперь было все. Конец.
Сейчас все было по-новому. Взгляд прояснился, правда на душе все так же тяжелым камнем лежит сожаление. Мерад ненавидит перемены. Мерад ненавидит быть виноватым. А во всей сложившейся ситуации виноват исключительно только он и его слепая любовь к Мерседес.
В его жизни слишком много тайн. Тайна о том, что он сотворил с Эдмоном. Тайна о том, что у него есть сын. Кругом одни тайны, которые существовали, впредь отмечая лихорадочной борьбой за кислород, спазматическими попытками поймать себя в клетку сознания, которая была надежной. Фернан Мерад превратился в дичь для самого себя, и – выжить было главной его целью.
Мужчина балансировал на грани безупречного рассудка. Он сидел один в своем кабинете и позволил себе закинуть ноги на стол и откинуться головой на подголовник. Мужчина всматривался в свой потолок, как будто искал там какой-то ответ, на вопрос, который бился в его голове. Из всех его раздумий выдернул телефон, который вибрировал лежа на столе. Он даже не удосужился посмотреть на экран, чтобы узнать, кто же ему звонит в столь поздний час. На том конце провода был голос женщины, который заставил бы его вздрогнуть, не будь ему теперь так все равно.

После того короткого телефонного звонка, Фернан находился уже в помещение вестибюля, который уходил потолком высоко вверх, деля обстановку между приветливым изыском и запустением. Здесь был слышан шорох, который вырастал в рассыпчатое сухое эхо. Но, сейчас ему не было дела до того, как выглядел этот вестибюль. Он быстрым шагом преодолел то расстояние, которое было между дверью в вестибюль и лифтом, который к слову сразу же раскрыл свои двери перед мужчиной; и так же быстро доставил его на нужный этаж. Когда он оказался на нужном этаже, то он невольно огляделся вокруг и приметив приоткрытую дверь, направился в сторону неё. Он не стал стучать, а лишь с ленивым неудовольствием почувствовал, что внутри снова вскипает злость. Слишком непрочное его настроение за последнее время. Он благоразумно постучал в дверь, а потом уже зашел внутрь квартиры. Его задумчивый взгляд сфокусировался на Эмме и могло сложиться ощущение, что Мерад собирался что-то сказать, но резко передумал, ведь голос темноволосой резко оборвал все желание.
- Серьезно? – произнес мужчина, глядя на кровавую дорожку. Он недовольный собой и всем окружающим, сжал губы, разжал, снова словно собираясь что-то сказать, резко повернулся и стремительно направился к трупу. Он оглядел быстрым взглядом все вокруг и уже стремительным шагом направился в сторону женщины, которая забилась в угол. Мужчина не стал церемонится с ней, а лишь грубо схватив за плечи, поставил её на ноги и посмотрел ей в глаза, пытаясь оценить её состояние. Она явно была не в себе.
- Что произошло? Только не говори, что ты убила мужика, я сам это прекрасно вижу. Как это случилось?