Отправлено: 22.10.12 23:11. Заголовок: Home for Peculiar Children; 04.06.2013

Simon Penty & Aribeth Swahn
Где-то в Швейцарии

 Отправлено: 23.10.12 20:01. Заголовок: внешний вид: летняя ..

внешний вид: летняя синяя рубашка в белую клетку с короткими рукавами; под ней футболка с надписью: «три метра под уровнем разумности»; бежевые штаны и синие кеды. На одном из запястий кожаный браслет со встроенным прибором для сбора способности, часами и даже плеером. На головке кепка с флагом Швеции, перевернутая козырьком назад.

Проселочная дорога лентой тянулась вдоль нестройного ряда домов. Под колесами хрустели мелкие камушки, и шуршала дорожная пыль, прилипая к шинам. Велосипед шатало из стороны в сторону, и он с трудом удерживал руль, пытаясь не отрывать взгляда от мелькающей впереди девчонки намного более умело справляющейся с ухабами, встречающимися на пути. Она ехала на несколько метров впереди и умудрялась, оглядываясь назад, подгонять его, заливаясь звонким лучистым смехом, который эхом разливался в теплых лучах солнца.
«— догонишь меня, получишь поцелуй»
Саймон как мог, перебирал ногами, пытаясь крутить педали быстрее, но его ноги уже успели устать, и ему никак не удавалось догнать девчонку.
В уголках разомлевшего от закатного тепла сознания он еще пытался отделить этот образ от образа его матери мелькавшей впереди. Ничего не получалось. Эта девочка на велосипеде — юная Ильва Кальм, сливалась с его собственными воспоминаниями об Арибет в том же возрасте, и созданная иллюзия поглощала его сомнения.
Память захлебывалась от чувств и отказывалась принимать действительность, в которой все случившееся произошло не с ним и не с Арибет.
Эта улица и эта дорога. Велосипедная гонка и финиш, к которому Арибет-Ильва приехала первая.
Саймон помнил, что едва не врезался в росший возле ее дома вековой дуб. Помнил, как в лучах заходящего солнца она обнимала его за шею, смеясь и шепча на ухо:
«—моих родителей нет дома, ты можешь зайти».
Саймон помнил как кто-то, не он, но наполненный тем же смущенным желанием, вяло пытался отбиться: «— я же не догнал тебя». Хотя больше всего на свете ему хотелось оказаться с ней вдвоем в прохладной комнате на кровати.
Арибет-Ильва только смеялась, ведя его по кирпичной дорожке, вокруг которой на ровном изумрудном газоне алели начищенные до блеска колпаки садовых гномов. И этот дом — такой большой и светлый, выкрашенный в бледно лимонный цвет с жжено-красной черепицей. Все вокруг тем летом казалось гладким и нежным, как кожа девушки, ведущей его к крыльцу.
В то лето им исполнялось шестнадцать лет…

…в этом году все было несколько иначе. Саймон сморгнул воспоминание, которым его окатила, точно водой из ведра, память, и почувствовал вкус горечи во рту. Его ладони заметно вспотели и, опустив глаза, он осознал, что невольно взял за руку Арибет, стоящую рядом с ним. Смутившись, он разжал пальцы и стал судорожно обтирать кисти о штанины, попутно шумно прочищая горло, чтобы предупредить возможные комментарии со стороны девушки.
Дом, возле которого они оказались мало походил на тот, что Саймон только что видел в воспоминаниях. Он пережил определенно многое за последние годы. Запустение и пожар, о чем свидетельствовали черные разводы на облупившейся краске. Потемневшие со временем ставни зияли пустыми провалами, черепица пообносилась и местами откололась. Газон перед домом так же лишился своей прежней прелести: зарос терновником и поблек. Калитка была выломана, а садовые гномы валялись кверху мраморными ботинками треснувшие и пыльные. Один лишь дуб продолжал стоять, за прошедшие года только увеличившись в объеме и раскинувшись кроной.
— Не знаю как ты, а я бы сейчас не отказался раздобыть пару велосипедов и прокатиться с ветерком — рассуждения вслух было коронной чертой Пенти.
Он не знал точно, разделила ли Арибет его воспоминание, так как ему не приходилось ранее сталкиваться с силой, подобной той, которой обладала мачеха девушки. В его случае память проявлялась приступообразно и с каждым новым таким приступом эмоции и чувства, испытываемые им, усиливались и становились четче. Образ же матери наоборот сливался все теснее с образом Арибет. Рано или поздно настанет такой момент, когда Саймон не сможет отделить их друг от друга и этот момент не за горами.
Приключение, в которое на этот раз ввязался Пенти грозило ему сумасшествием, но почему-то сейчас это пугало его не так сильно, как скажем два дня назад, когда Арибет впервые появилась у него в офисе горящая безумной идеей. Ради путешествия сюда, Саймон снова отказался от собственной силы, и она опять была заключена в кожаный браслет на его запястье. С каждым проходящим часом он все меньше хотел возвращать ее. Зачем? Ведь она отберет у него воспоминания.
Что ни говори, а в Швеции даже воздух чище — может это он так пьянит?
— Я так полагаю, в этом доме жила моя мать до свадьбы с отцом
Как же сильно подмывало Саймона сказать: «это ведь твой дом».
— Ты что-нибудь вспоминаешь? Может, нам стоит зайти внутрь?
Сам Саймон помнил лишь, что не очень часто бывал здесь. В своей жизни может даже никогда, разве что в глубоком детстве и то вряд ли. В любом случае, ориентироваться тут могла лишь Арибет, ведь в данный момент именно она распоряжалась воспоминаниями Ильвы Кальм.

 Отправлено: 28.10.12 18:15. Заголовок: внешний вид: платье ..

внешний вид: платье до колена, с причудливыми геометрическими узорами на нем.

Она даже не представляла по какой причине ей просто захотелось сорваться с места, купить билеты до Швейцарии и каким-то образом так быстро найти Саймона. Поставив его перед фактом того, что через 4 часа у них самолет, Арибет даже не могла представить, что Пенти просто согласиться. А ведь Сван уже была готова к тому чтобы вколоть ему какой нибудь транквилизатор, правда тогда пришлось бы тащить его до самолета самолично, но это было не такой уж огромной проблемой. Но все как не странно обошлось по сему не стоило даже задумываться о каком-то хитроумном плане.

... –Может не стоит ?-
-Это твой подарок и я хочу носить их.-
Дети сидят около пруда, и утреннее солнце играет на воде. Через несколько минут девочка всхлипывает, от мочки уха течет струйка крови. Она достает из кармана платьице небольшое зеркальце, желая посмотреть на проделанную работу. Теперь в ее ухе красуется сережка, сделанная из рыболовного крючка и какого-то цветного стекла. Она улыбается той, чистой и открытой улыбкой, которую могут дарит только маленькие дети.
-Теперь второе-

Не стоит обременять вас всеми теми сложностями, что преследуют человека во время перелета. Все эти шумы и гаммы аэропорта, 12 часов полета и прочее. Можно просто сказать то, что Арибет и Саймон благополучно преодолели все эти испытания и находились уже почти вплотную с домом. Не смотря на факт того, что это был дом, где жила когда то мать Саймона Арибет могла перечислить местоположение каждой вещи в этом доме, рассказать полную его планировку и каждое событие, что произошло здесь.
Игры с сознанием сложная штука и иногда чужие воспоминания затмевают свои собственные. Именно это произошло с Арибет , видимо это произошло потому как была младше, детское сознание еще более хрупкая вещь, чем взрослая, она помнила четче воспоминания Ильвы нежели свои.
-Если велосипеды все так же стоят в сарае за домом, то все возможно…-
Ее прошлая жизнь, за исключением некоторых моментов была для нее в тумане или же замещена воспоминанием Ильвы. Она могла лишь позавидовать в этом смысле Самойну, который мог отделать эти воспоминания от своих собственных.
-Она тоже здесь жила?-
В этом месте Арибет непривычно себя ощущала, ей казалось как будто она сейчас в какой-то невесомости и вокруг нее время идет намного медленнее. Не зная почему, она двинулась к дому. Подойдя к самому порогу, наклонившись, она подняла камень, что лежал да дорожке под ним в углублении лежал ржавый ключ. Взяв его, она подошла к двери и отворила ее при помощи не хитрых действий с ключом.
-Не думаю, что лишним будет войти внутрь.-
Она вошла внутрь, через забитые ставни пробивался солнечный свет. Он уже не напоминал ей то уютное место, которое она могла помнить. Это была просто огромная развалина, которая могла рухнуть на них в любой удачный момент. Аккуратно ступая по брусчатке пола, она прошла дальше по коридору. И тут она обнаружила, что уходит вниз. Арибет попыталась схватиться за что нибудь руками, но ей не удалось это сделать слишком быстро «земля» ушла у нее из-под ног. Девушка взвизгнула. Ей оставалось надеться на то, что она убьется на смерть. Приземлившись на пол она почувствовала лишь боль в плече. Это был подвал. Открыв глаза, она увидела ничего кроме темноты и слабого света, что пробивался через дыру в которую она упала.. Попытавшись встать Арибет обнаружила гору чего-то мягкого под собой. По звуку это напоминало бумагу.
-Я здесь! Кажется, все в порядке.-
Подняв одну из бумаг, она поднесла ее к свету. Это оказалась фотография, еще одна бумага оказалась ею же. Кто же мог представить , что жизнь ей спасет гора фотографий.

 Отправлено: 04.11.12 17:42. Заголовок: -Она тоже здесь жила..

-Она тоже здесь жила?- Саймон взволновано посмотрел в сторону Арибет, но ничего не сказал, только кивнул. Его лоб, еще совсем недавно изборожденный задумчивыми морщинами разгладился. Девушка, наверное, пошутила про велосипеды…ведь так? Пенти показалось, что атмосфера стала несколько проще, но это только на мгновение потому, что на самом деле Арибет помнила все это, все то, что случилось в этом дома с Ильвой Кальм, а он, ее сын Саймон, тоже был там, только в лице Марка Свана. От такого заворота событий недолго и свихнуться, а Пенти еще пытался держаться и не полностью отдаваться этим воспоминаниям, как произошло с Арибет. Поэтому, именно поэтому он не чувствует невесомости, как она. Он чувствует пустоту, сгущающуюся вокруг него безликими тенями прошлого, которые готовятся раздавить его.
— Ты только поосторожней, этот дом — развалина
Саймон, хоть он и первым предложил войти внутрь, очень не хотелось этого делать. Он притормозил на пороге, в то время как Арибет без страха вошла внутрь. Пенти некоторое время медлил, рассматривая садовых гномов и заросший газон. «В конце концов, Саймон, это всего лишь простой дом, чего ты боишься слюнтяй?». Аутотренинг не слишком помог, но все же мужчина поспешил следом за девушкой и тоже проскользнул в полуразваленную громаду.
Некогда здесь было даже уютно. Пока стены не поросли плесенью и паутиной, а окна не почернели от времени. Раньше тут действительно было светло и даже как-то сказочно. Саймон увидел диван, стоявший прямо под окном — весь в дырах и должно быть в клещах. Он вспомнил, как однажды (скорее даже единожды) сидел тут с Арибет, наблюдая за движением мельчайших частиц в столпах света, льющих из окна. Он помнил, как это было здорово, лежать головой на коленях девушки, глядеть на нее, окруженную легким светящимся ореолом впитавших солнечные лучи волосах. Сейчас здесь было сыро и даже немного зябко. Саймон поморщился и в этот момент услышал крик, донесшийся из соседней комнаты.
— Арибет! — он бросился на звук и едва сам не рухнул в ту же дыру, куда угодила девушка. Но благо Пенти уже внимательно смотрел под ноги, умудрился заметить опасность и вовремя затормозить перед ней. — Арибет! — снова позвал он, склоняясь над зияющей чернотой. Свет, проникающий в дом сквозь щели, слабо осветил какой-то подпол заваленный какой-то бумагой. Присмотревшись, Саймон понял, что это фотографии, хотя сначала ему показалось, что это письма, и они наткнулись на какой-то местный почтовый склад. Арибет сидела на этой горе чужих воспоминаний и вроде как выглядела вполне здоровой. Любопытной, так точно. Она уже разглядывала снимки, найденные под собой, и не выглядела напуганной или страдающей.
— Я же просил тебя быть осторожней!
Упрек прошел бы, если бы она его вообще услышала. Саймон вытащил фонарик и посветил им в дыру, чтобы разглядеть подвал, в который попала Арибет.
— Тут должен быть какой-то вход. Оставайся на месте, а я пойду, поищу его.
С этими словами он поднялся с колен и направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Обычно под ними и располагались ходы в подвал. Нужная ему дверь оказалась прямо возле черного входа, которым оказался приоткрыт. Краем глаза Пенти уловил нечто блеснувшее на полу и наклонился, чтобы поднять это. Выпрямившись, он выглянул через заднюю дверь и оглядел дворик, который казался совершенно безобидным. Разве что слишком чистым. Более чистым, чем передний вид. Он уходил в лесную зону хиленьким забором и Пенти вдруг почувствовал, что ему вновь стало не по себе. Вернувшись в дом, Саймон тщательно запер полуразвалившийся замок, открыл дверь подвала и, светя себе фонарем, подошел к Арибет.
— Слушай, этот дом не такой уж заброшенный, как кажется на первый взгляд — заметил он вслух, пытаясь отвлечь девушку от просмотра фотоснимков. — Кто-то определенно недавно расчищал дорожку на заднем дворе. Бьюсь об заклад, что в заборе имеется дырка. Сюда кто-то заходит, смотри — вытянув вперед руку, Саймон продемонстрировал Арибет зажигалку Крикет вполне себе чистую и новую. — Ее уронили возле заднего входа, там же я нашел грязь на пороге, еще свежая
Ему достаточно было привести всего один довод из выше перечисленных, о он решил вывалить все. Может, Арибет вспомнит кого-то, кто мог бы вернуться в этот дом спустя столь лет, прорубить дорожку в лес и оставить зажигалку. Если бы воспоминания действительно принадлежали им, то это мог быть кто угодно. Но воспоминания были Марка и Ильвы, а они оба жили здесь так давно, что невозможно представить. Их ровесники уже разъехались по городам, обзавелись семьями и живут на счастливую пенсию. Кому надо возвращаться сюда?
— Да оторвись ты уже от этих фотографий

 Отправлено: 21.11.12 00:54. Заголовок: Алиса побежала за кр..

Алиса побежала за кроликом и провалилась в кроличьей норе. Наверное, это было одно из самых поэтичных описаний того, что случилось с Арибет. Перебирая фотографии, ее взгляд особенно зацепила девочка, стоявшая на лесной опушке, казалось будто она оторвалась от земли. При дальнейшем рассмотрении Свон заметила, что каждая фотография из тех, что были в этой огромной куче были странны по своему. На какой-то мужчина поднимал огромный валун с него ростом, на другой девочка, стоящая рядом с прудом, в чьем отражении было два человека. Эти фотографии пугали ее. В какой-то момент у Арибет прошел холодок по спине, это были совсем не те пугающие и интересные странности, что по обычаю можно было встретить на wall_street. То было совершенно другое, таинственное и непостижимое.
Иногда у нее возникало такое чувство рядом с артефактами, что приносили ей в лавку люди. Тогда она пыталась как можно быстрее избавиться от вещи. Она делала так , потому что была весьма предубеждена в этом смысле. По ее мнению у каждой вещи была своя душа или же даже сущность, и если человек чувствовал, что их «душевный порыв» с вещью не сошелся от нее лучше избавиться, иначе будет много бед. Многие покупатели ее лавки говорили, что она просо сошла с ума , когда Арибет продавал дорогие вещи за бесценок, но таков был ее негласный кодекс, которого она придерживалась после стольких лет работы со столь необычными вещами.
Свон могла еще долго сидеть на этой груде фотографий и изучать ее однако, Саймон, как оно обычно и бывало, привел ее в чувство помахав прямо перед ее носом зажигалкой, что отблестнула ей солнечного зайчика прямо в глаза. От этого Арибет моментально сощурилась, ведь даже после незначительного пребывания в темноте, яркий свет воспринимался ею не слишком положительно.
-Твоя интонация просто кричит о том, что нам нужно туда сходить. И фотографии, не думаю что парочку мне не понадобиться. Ты наверное запамятовал, что в каком-то смысле я работаю старьевщицей.-
Заторможенность от того, что ее сознание пыталось объединить воспоминания, обошло ее стороной хотя бы на время. Встав , она подобрала не более десяти фотографий и вручила их Саймону.
-Тебе стоит на это посмотреть! Да и я думаю, что я их заберу.-
Сказав это, Арибет направилась к лестнице, ведущей на верх. Аккуратно преодолевая ступеньку за ступенькой она поднималась вверх. Одна из ступенек чуть не повалилась под ее ногами, однако Сван наученная предыдущим опытом успела избежать рока судьбы. Почти поднявшись она обернулась на Саймона, который шел позади нее.
-Разве ты не помнишь, такая же зажигалка была у тебя в детстве? Ты постоянно крутил ее в руках.-
Арибет уловила лишь вопросительный взгляд своего аппонента, который совсем не говорил ей того, что она хотела услышать или же увидеть. Почему то именно в этот момент на нее накатил приступ уныния, который ничем не объяснялся.
- Да, хорошо быть может это было совсем давно.-
Совсем давно, когда этот дом был еще не так ветох, когда тут можно было жить. Выйдя на задний двор Арибет не почувствовала никакого признака заброшенности данного места Дорожки были вычищены, газон пострижен. И даже чувствовался запах, все еще свежей краски. Девушку заставило это понервничать А еще ей не оставляли покоя, пару глаз сидящих на дереве. Арибет чувствовал чье-то присутствие, однако виновника сего «торжества» она нее видела собственными глазами. Она лишь знала: за ними наблюдают и эти люди не хотят быть узнанными.

 Отправлено: 25.10.13 23:00. Заголовок: Саймону не привычно ..

Саймону не привычно было чувствовать себя адекватнее собеседника. На самом деле это он всегда был Малдером, а его спутники автоматически становились Скалли, периодически пытаясь убедить его в том, что очередная всплывшая у него в мозгу идея не более чем дурость. Сейчас же он смотрел на Арибет так же, как обычно люди смотрят на него самого, с нарастающей тревогой, которую очень усердно пытаются спрятать. Наверное, это сказалось отсутствие способности, которая сейчас нагревала аппарат на его запястье и жгла кожу. Саймону Пенти не доставало безумия, кто бы мог подумать?
Автоматически он убрал зажигалку в карман, чтобы взять из рук Арибет фотографии. Он не был старьевщиком, хотя тоже ценил вещи с памятью. Но он никогда не хранил их за стеклом, а старался модернизировать, сохраняя осевшую пыль веков только на оболочке, восполняя недостающей жизнью проржавевшие внутренности. Фотографии он никак не мог изменить. Фотография была бесполезна, если только не изображала дорогого тебе человека.
То, что Саймон увидел, несколько изменило привычный взгляд. Снимки были те еще, от них прямо мурашки по коже прошли, правда, не от страха, а от потайного узнавания. Изображенные на них дети были удивительны и пугающие одновременно. А фотограф явно поделился впоследствии своим воображением с Гильермо дель Торо. Пенти они не показались такими уж ужасными, но все же фотографии странных детей не привлекали его так как разобранный часовой механизм. Это были люди, а не машины и поэтому они не вызывали энтузиазма.
— Ты, правда, думаешь, что за эти фотографии тебе будут платить? — с сомнением поинтересовался Саймон, листая снимки. — Они похожи на картину Билла Стоунхэма. Не думаю, что кто-то рискнет повесить хоть одну из них у себя над камином
Ему и самому бы, наверное, захотелось побыстрее вернуть из назад Арибет, но суеверия, как и безумия тоже было недостаточно. Поэтому Саймон просто пошел следом за девушкой по лестнице вверх, все еще просматривая снимки. Было в них что-то такое…
Когда Арибет остановилась, он поднял голову. Она сказала про зажигалку, которая теперь лежала у него в кармане, и несколько секунд лицо Саймона выражало удивление.
— У меня?
А потом он вспомнил. Воспоминание пришло неожиданно, вторгнувшись в сознание велосипедным гудком. Саймон опустил голову и увидел собственную руку, которая крутила пальцами упомянутую зажигалку. На самом деле это была детская рука, гораздо меньше, чем та культяпка, которая у Пенти сейчас, но когда-то она принадлежала ему. Саймон мог чувствовать свои движение и чувствовать тяжесть зажигалки, ее гладкую поверхность и слегка шероховатые буквы на боку.
— Да точно — он прочистил горло.
Это воспоминание несколько отличалась от остальных. Оно и правда казалосьбыло его. Это не мог быть Марк потому, что…потому что не мог. Рука Саймона держала эту зажигалку, крутила ее в пальцах, поджигала им осеннюю листву во дворе просто, чтобы посмотреть, как оно будет гореть. Потом сигареты, одну за другой. Слишком часто и почти всегда именно эта зажигалка, хотя, конечно, скорее просто похожие, но того же цвета и той же фирмы.
Арибет уже не слышала его. Она убежала наверх, и Саймону пришлось догонять ее. Сделать это удалось только на пороге дома. Девушка почему-то не решалась ступить на задний дворик, как будто что-то пугало ее. Саймон ничего подобного не чувствовал совершенно, у него всегда было несколько притупленное восприятие мира.
— Что с тобой? — спросил он, обгоняя Арибет. — Уснула на ходу? Иди сюда, я думаю, дыра в заборе должна быть где-то здесь
Пенти без страха ступил на дорожку и очень быстро приблизился к кустам, которые скрывали деревянным забор. В некоторых местах растительности было меньше, поэтому без труда удалось определить куст, чьи ветки постоянно обламывали, чтобы они не мешали проходу. Проход в заборе оказался вовсе не дыркой. Просто кто-то выломал одну из досок, чтобы она могла болтаться из стороны в сторону. Идеальное преступление.
Вот скажите, кто же в детстве не делал ничего подобного?
Сейчас казалось, что отверстие сделал вовсе не малыш. Даже Саймон мог протиснуться сквозь него, если бы постарался, но вполне возможно проход раздвигали уже после.
— Забавненько
Пенти автоматически засунул руку в карман и достал зажигалку. Где-то там еще лежала мятая пачка сигарет, но вместо того, чтобы вынуть сигарету, он просто покрутил зажигалку в руках. А потом оглянулся на Арибет которая стояла чуть в стороне.
— Ну что, мартышка, вниз по кроличьей норе?

 Отправлено: 16.01.14 01:19. Заголовок: -Возможно и купит, т..

-Возможно и купит, ты даже не представляешь какие странные люди порой приходят- Хотя нет, Саймон представлял о районе Wall street знал не понаслышке. Люди там водились разношерстные, и это еще мягко сказано. Иногда Арибет со своим скромным прошлым беглянки, казалось, что она не слишком вписывается в атмосферу общего безумия. Однако, именно в этот момент вселенная посылала ей самого нормального покупателя, который потерялся в общем безумии и просил помощи. Именно тогда почему то все вставало на свои места, и Сван чувствовала себя намного лучше.
Помню и не помню одновременно. Странное чувство поедало ее изнутри. Такое бывает, если грядет что-то плохое. Или вспоминаешь что-то необъяснимо больное, затрагивающие потаенные коридоры души. В глазах появились слезы, она совершенно не понимала что происходит с ней. Стоило бы свалить на груду пыли в подвале. Но такой эффект не дает пыль. Да и она не могла припомнить чтобы у нее проявлялась аллергия. Арибет вздохнул , пытаясь успокоится. Нужно взять себя в руки. Просто длинный перелет , она устала , а тут еще и куча воспоминаний, связанных с этим местом. Вдохнуть и выдохнуть, смахнуть слезы с глаз. Они не к чему.
Сван могла себя успокаивать, но горечь и предчувствие чего-то не хорошего тенью следовал за ней, как только они вышли из дома. Саймон шел впереди. Но все таки остановился, когда не услышал ее шагов позади.
-Нет, все в порядке. Просто пыль в глаза попала.-
Она снова потирает глаза, ко всему прочему на улице становится холоднее. Вся обстановка напоминала фильм ужасов. И так и говорила о том факте, что идти к забору было не безопасно.

–Возьми меня за руку…- Дети лежат на траве и всматриваются в звездное небо. Сегодня хороший день для того, что бы смотреть на созвездия. –Знаешь боги отравили на небо созвездиями двух героев… Я не помню их имен. Но теперь они живут вечно там , они счастливы. Жаль, что мы не может так тоже…- Звезды мерцают в небе своим холодным светом. Если задуматься, в этом нет никакой поэзии. Это просто последние вздохи, угасающих светил, которые долетают к нам на землю. – Это будет просто неделя , потом я приеду. – Девочка вздыхает.
–Долго, очень долго…Но пока ты еще здесь и я никуда не уйду, пусть и родители будут ругается…-

-Только вперед и не шагу назад.- Арибет слабо улыбнулась и последовала за ним. Вниз по норе. Нет , это уже скорее походило на более поздие приключения Алисы. Там за забором должен быть сад с говорящими цветами или же замок алой королевы. Она с легкостью протиснулась в дырку в заборе. Раньше она была меньше, забор больше. Сколько воды утекло.
За забором начинался лес. Тропинка, вновь протоптанная тропинка, хотя здесь уже давно никто не живет. Дом стоял на отшибе, соседей по близости не осталось. Мертвые дома оживали лишь по праздникам, когда сюда приезжали на рождество. До него еще далеко. Они здесь одни.
Когда то взобравшись на дерево они подвешивали здесь качели. Качели на дереве. Раскачиваешься , вверх-вниз, а потом прыгаешь. Ей нравилось это ощущение свободного падения, даже если ценой ему были ссадины, остающиеся на руках. Воспоминания смешались. Арибет не разделяла свои и ее. Все едино. Она даже не представляла , что происходит не так.
-Раньше здесь было намного уютнее…- Девушка проходит в перед, к месту где некогда висели качели. Там за деревьями кто-то шевелится, перебегает, наблюдая за ними. Но она пока не видит этого. Чужая память поедает ее целиком и без остатка. Арибет всегда бдительна, но только не в этот раз.