Отправлено: 05.09.13 01:44. Заголовок: Make cloud hysteria; 07.04.2014

Get out hysteria
I just wanna try to clean my mind.
What you want to say?
What you wanna?

Eamon Hanley & Alfredo Ludacris;
▶ бар на окраине города;
▶ Эймон привык видеть своего лучшего друга таким а ля рыцарь в черных доспехах; всегда готовый рваться в бой, отстаивать свою позицию и учить непутевого друга - жизни. Но теперь, пришло время поменяться ролями; да, Хэнли, сегодня не тебя должны нянчить, а ты обязан повзрослеть и помочь своему брату не по крови!

 Отправлено: 05.09.13 02:53. Заголовок: внешний вид: конверс..

внешний вид: конверсы, джинсы, футболка с надписью beatles, черная кожаная куртка;

Два с половиной года назад Гунзо любил повторять, что Фредо - его горячий испанский друг, настоящий товарищ, что из всех его знакомых в Вашингтоне именно Лудакрис - круче всех, - а Фредо любил при нем невозможно низко спускать джинсы, выразительно размахивать рукой и изображать настоящего черного репера; они ржали до потери памяти, и никто бы никогда не подумал, что эти парни толкают наркотики на вечеринках и в клубах. Два с половиной года назад Альфредо понял, что пора сваливать, - даже не потому, что он боялся увязнуть, не расплатиться когда-нибудь со своими так называемыми боссами, - просто потому, что такова уж натура Альфредо Лудакриса, и в то время у него не было ни малейших причин оставаться на месте. Перед отъездом он присваивает часть товара себе, - порошок отлично уходит среди обширного круга знакомых Фредо, еще часть он успевает продать по пути в Нью-Йорк, и оставшейся третью распоряжается Гунзо. Два с половиной года назад, - Фредо иногда вспоминает это, и каждая деталь всплывает в памяти с поразительной точностью, - он пытался уговорить товарища все бросить вместе с ним, пытался донести до Гунзо, что еще немного - и ничего хорошего из всего этого не выйдет, но тот только отмахивался, мол, чувак, да все окей, все в порядке, бро, езжай себе, я-то из любого дерьма выберусь.
Спустя два с половиной года невыспавшийся Лудакрис подтягивает к себе раскрытый еще со вчерашнего вечера ноутбук, - противный и приевшийся сигнал скайпа уведомляет о входящем звонке, и Фредо надевает наушники, - не хватало еще разбудить Эймона, который последний несколько дней жил в его доме, - в той самой комнате, в которую родители Альфредо никогда теперь не поселяют других гостей, зная, что она остается нетронутой, пока в ней нет Хэнли.
Спустя еще минуту Фредо понимает, что лучше бы он отклонил этот чертов звонок.
Он не может произнести ни слова, пока старый товарищ своим хриплым голосом что-то бубнит, явно взволнованный, явно не знающий, как бы побыстрее перейти к нужной теме; он только раздраженно шипит, с трудом отрывая голову от подушки, - да не тяни ты, - ну и Джо, их с Гунзо общий знакомый, добирается, наконец, до сути. И Фредо так и замирает, полусидя в постели, с ноутбуком на коленях, и слушает, слушает, и до него не доходит, вот никак до него не доходит, - что за бред вообще, что там Джо несет, - что ты несешь? - Лудакрис так и переспрашивает, потому что не может поверить в то, что слышит. Что Гунзо нашли два часа назад на рассвете недалеко от его квартиры, - что Гунзо в последнее время вел себя гораздо напряженнее обычного (и все повторял, Фредо, слушай, он все повторял, что зря тогда к тебе не прислушался, и я не знаю, что он имел в виду, а ты знаешь, а?), - что у Гунзо теперь в теле столько дырок, что любая телочка позавидует.
- Охерительно смешно, - повышает голос Фредо, до которого, впрочем, все никак не доходит, - будто мысль, будто то самое осознание застряло где-то на пути к мозгу, и не может продвинуться дальше. - Я не верю. Это чушь.
Потому что люди умирают, окей, где угодно умирают, но не старые друзья, не близкие люди, и не так чудовищно, не так дерьмово; но Джо говорит, - он умер.
Лудакрис отмирает, - и, резко сдернув наушники, с размаху швыряет ноутбук в стену.
Но этого недостаточно, Фредо просто трясет, буквально трясет, - так, что он с трудом влезает в собственную одежду; он думает, что надо сделать что-то, ну, хоть что-нибудь, что-то же еще можно сделать, только на месте нельзя сидеть, в кровати этой долбанной лежать, нельзя, - так что он вылетает из комнаты, спускается по лестнице, пропуская ступени по две, не меньше; сталкивается с Эймоном, - но это столкновение как в тумане, Лудакрис лишь подозрительно спокойно просит что-то вроде, - не трогай меня сейчас, окей? - успев при этом обуться, - совершенно на автомате хватает с табурета куртку и очки.
И в следующую секунду за ним захлопывается дверь.
Лудакрис не знает, куда он убил весь день, - в его памяти эта информация совсем не задерживается, - но, кажется, он на мотоцикле просто ехал, куда глаза глядят, и, наверное, даже не превысил скорость, - и провел так несколько часов, прежде чем не оказаться у Джо; но разговаривать с приятелем было бесполезно, и ничего нового он сказать не мог, кроме того, что у Гунзо были проблемы, и ты молодец, Лудакрис, что вовремя соскочил, а то бы и тебя сейчас... И Фредо дальше не слушает; просто едет дальше, куда-то, не следя за маршрутом, - даже удивляется, когда по привычке выруливает к старенькому бару на окраине города.
В одном из любимых баров Лудакриса не встретить парней в пиджаках из последних коллекций с золотыми кредитками в кармане, - не найти длинноногих моделей в ультракоротких платьях, - зато здесь бармен Том, который управляет баром чуть ли не с рождения, вечные постоянные посетители, одни и те же лица, старый дартс на усыпанной мелкими дырками от дротиков стене, музыкальный автомат в углу и самый лучший стол, за которым всегда играют в покер. И Фредо тяжело опирается руками о барную стойку, заказывая виски, - еще виски, - еще, еще, еще; он не снимает очков, потому что в них все видится в приглушенном свете, и это как раз то, что нужно, - ему кажется, что он так сможет быстрее успокоиться, но, конечно, не успокаивается; и в конце концов он присоединяется к картежникам, поначалу выигрывая - он ведь часто выигрывает, - но концентрация покидает его постепенно, с каждой новой порцией не самого лучшего виски, и бывалые игроки с участием интересуются, что происходит с Фредо, - они ведь все его знают, он тут появляется едва ли реже, чем все остальные, и за пару лет успел с каждым найти общий язык.
Но Лудакрис не хочет отвечать, что случилось, потому что, - как вообще можно произнести это вслух?
Зато он соглашается поставить на кон висящую на шее цепочку, подаренную ему Исадорой, когда один из сидевших за столом предлагает это - полушутя.
Фредо вообще сейчас, наверное, на все согласен, лишь бы не думать.

 Отправлено: 11.09.13 15:57. Заголовок: упаковался: на ногах..

упаковался: на ногах любимая Gold Supra + одет + впервые причесан!

Это было седьмое апрельское утро, которое не предвещало ничего хорошего. Сначала мама поругалась с Ханной, впрочем, как обычно, - и потом, обе тянули Эймона на себя, чтобы тот принял чью-то сторону. В клубе нужно было поставить новое шоу, но творческий кризис и отсутствие вдохновения разрушали парню весь прогресс. А теперь еще и Альфредо ходит мрачный, как туча, и постоянно твердит, чтобы Эймон ничего у него не спрашивал, мол, это неинтересно и все. И так, всю неделю! Когда все это, выше перечисленное, надоело юноше, он решил сбежать ото всех проблем и, может, как-нибудь одну решить. Совмещая приятное с полезным, прошедшим вечером, Эймон закупается пивом и чипсами, чтобы притащить это к Альфредо с предлогом «давай-ка посидим, как старые друзья!» В последнее время, на личном фронте у друга, все идеально (наверное), так идеально, что немного отодвинул Хэнли в сторону. Не сочтите это за ревность, скорей всего, больше похоже на одиночество, ибо, в отличие от Лудакриса, у Хэнли на любовном фронте караул, то есть - НИЧЕГО! Да, сердечко его мнимое все еще бьется, стоит только Грейс появиться недалеко, но на этом, пожалуй, все. Соответственно, если Эймон сейчас улыбается, то знайте – в душе он омрачен и печален. Поэтому, наведаться к лучшему другу, чтобы как-то отвлечься и с пользой провести время, самый наилучший вариант. И когда Альфредо открыл дверь и впустил Хэнли, тот заметно удивился, мол, а где Исадора? Но, как и упоминалось выше, «боевой» товарищ был не в духе в последнее время, и оторваться и забыться – было встречным желанием, чем они с Эймоном и занялись за просмотром очередной комедии на диване.
Так вот, это седьмое утро! Оно началось удивительно спокойно (пока), даже юноша поразился тому, что встал раньше друга. Вчерашняя шутка Альфредо удалась, было сказано что-то вроде: Эймон может остаться на ночь при условии, что завтрак готовить будет он! И Хэнли действительно за словом в карман не полез, решил, так сказать, поиграть в домохозяйку и удивить своего лучшего друга, а заодно и себя. Но так уж получилось, что из вырисованных в голове блюд, получилась только яичница, которая слегка подгорела. Позориться юноша не стал и выбросил ее в мусорное ведро, предварительно открыв на кухне все окна, чтобы избавиться от запаха гари. Расстроенный, Хэнли насыпал хлопья в тарелку, и залив их молоком, стал обиженно хрустеть, иногда поглядывая на злосчастную антипригарную сковородку, которая так и не помогла начинающему повару. Ну, а что вы хотели? Мальчик привык, что на кухне хлопочет мама, а иногда и сестра, если что-то сготовит, то обязательно поделиться с неумехой братом. Да и вообще, готовка – это нынче не мужское дело! Эймон надеялся, что хлопья обрадуют Лудакриса, ведь ему не придется тянуться за молоком, друг любезно сделает это за него и засчитает это, как «готовка обещанного завтрака». Но Альфредо что-то долго не спускался, и парень начинал уже подумывать об очередном эксперименте с едой: вдруг получится? Но стоило юноше подойти к холодильнику, чтобы найти следующую жертву для своего кулинарного искусства, как на втором этаже раздался сильный грохот. Этот звук был достаточно громким и не напоминал падение Альфредо с собственной кровати. Чтобы убедиться в том, в порядке ли друг, Эймон подскочил и рванулся в сторону лестницы. Он уже хотел сделать первый шаг на ступеньку, но знакомая фигура, явно не пострадавшая, практически перелетела через всю лестницу и чуть не сбила Хэнли с ног. Юноше хватило уловить угрюмое и, чем-то сильно расстроенное, лицо Альфредо, чтобы понять – беда! Эймон, как заботливый мальчик, хотел поинтересоваться, все ли хорошо, но Лудакрис даже не дал парню раскрыть рта, просто попросил «не трогать и отвалить» - грубо говоря!
— Да больно мне надо, — обиженно буркнул Эймон, уже в пустоту, так как спина друга уже скрылась за дверью, которая вела на улицу.
Минуту, а может и две, парень стоял на одном месте, сверля недовольным взглядом одну точку, -но из состояния задумчивости, его выбил шум мотоцикла, который со свистом отъехал от дома. Хмыкнув, Эймон бросился вверх по лестнице, в комнату Лудакриса, чтобы посмотреть, как там обстоят дела. Стоило только приоткрыть дверь, как взору парню открылся разбитый ноутбук, детали которого были разбросаны по всему полу. Предположив, что случилось что-то серьезное, Эймон решил не вмешиваться, а покорно выжидал Альфредо дома. Ну нет, он не бабка, чтобы целыми днями караулить непутевого внука у окна, у Эймона тоже были свои дела. Он отправился в «Корлеоне», чтобы с ребятами обсудить вечернее шоу, которое предстоит воспроизвести сегодня! Многие удивились, почему это Хэнли пришел без Лудакриса, но тот лишь отмахнулся рукой и при всех послал друга к черту. Грубо, но зато никто больше не стал донимать тупыми вопросами. Сам же Хэнли надеялся, что друг все-таки придет вечером в клуб, хотя бы в качестве гостя, и объяснит в чем дело. Но даже после вечернего выступления, когда на часах показывало уже одиннадцать вечера, Лудакрис так и не появился. Нарушив все свои привычки отрываться до утра в любимом месте после шоу, Хэнли решает отправиться к дому Альфредо.
Огромный дом знакомой семьи пустовал, об этом свидетельствовало не только отсутствие света во всех комнатах, но и то, что Фредо так и не появлялся здесь. Эймон уже собирался уходить, все-таки он не мог вечно скрываться от сестры и мамы, в доме своего друга. Стоило парню выйти из дома Лудакрисов, как дверь ему помешал закрыть знакомый рингтон. Альфредо забыл свой мобильный? Эймон убедился в этом, когда нашел аппарат в коридоре на тумбочке. Количество пропущенных вызовов пугало парня, м-да, не только Эймон заботится о Фредо, все-таки у него была еще и Исадора Хаксли. Бедная девочка, оставила, наверное, сотню смс-ок, тысячи голосовых сообщений и миллион звонков! Только, что с этим делать Хэнли? Он, как лучший друг, конечно же должен был что-то придумать, как-то успокоить Иззи, ведь он не может себе позволить разрушиться отношениям, которые итак долго строились. Когда на дисплее телефона вновь высветилось знакомое имя, закусив губу, Эймон честно пытался представить; чтобы сделал Альфредо, будь это телефон друга, а звонящей была бы Грейс или еще кто-то? И он нажал на «принять». Это была одна минута Ада, хотя.. слушая лекцию о том, что нужно всегда отвечать на звонки и не доводить свою девушку до истерики, Эймону казалось, что прошла целая вечность. Ему даже пришлось телефон держать подальше от уха, чтобы не оглохнуть. Когда же Исадора прекратила диктовку правил и недовольство, настал час Икс для Хэнли.
— Да любимая, — поддакнул юноша, стараясь, как можно больше снизить тембр своего голоса. Все-таки Фредо обладал настоящим мужским и поистине грубым голосом, нежели Эймон, которому только и остается, что петь романтические песни голоском Джастина Тимберлейка. — Я по своей глупости оставил телефон дома, обещаю, что больше ТАКОГО не повторится!
Последнее предложение давалось с трудом, юноша постоянно кашлял и делал вид, что немного простыл. Тишина на том конце провода – пугала. Эймс не знал: прокатило или нет. Но ответ сам пришел очередным криком на лад, - Эймон Хэнли, это ты! Испугавшись, юноша нажал на «отменить» и буквально бросил телефон на тумбочку. ДА ТАК ОГЛОХНУТЬ ЖЕ МОЖНО, ЕМАЕ! Но на этом, эта история ужасов не закончилась, Хаксли продолжала звонить и выводить парня из себя. Но, он не может оставить все так, как есть. Надо сказать правду! Натянув улыбку до ушей, Эймон старался… ОЧЕНЬ старался разговаривать дружелюбно, и немного шутя.
— Иззи, как я рад тебя слышать! – сарказм. — Да это я пошутил так! А-а.. телефон вырубил? Так это я ухом случайно нажал. Да, уши у меня большие. Нет, не надо их обрезать, я их люблю. Альфредо? Дома, да. Нет, я его не споил… И НЕ ПРИВЯЗАЛ. Спокуха, он в ванне с уточками плавает. Ну желтые такие, они еще делают так «кря-кря». Знаешь?
Исадора Хаксли, вы такая дотошная барышня, ей богу!
— Нет, не могу. Потому, что он запрещает мне входить в ванную, когда он там. Да, он стесняется. Ну, ты Лудакриса че не знаешь? Он тако-ой выдумщик. Хорошо, передам. Перезвонит, обязательно. Я сам лично это проконтролирую!
И Эймон остался с мнением, что Исадора нихрена ему не поверила. Ну, ладно, он хотя бы попытался спасти задницу Альфредо, а уж когда он вернется, сам будет разбираться со своей горячо любимой девушкой. Так или иначе, но разговор с Иззи натолкнул Хэнли на то, что нельзя сидеть, сложа руки, нужно было вернуть друга домой и чем скорей, тем лучше. Только, Вашингтон огромный город и пойти Лудакрис мог куда угодно. Беда!
Присев на диван, юноша стал играть в Шерлока Холмса, используя метод дедукции и вычисляя все места, куда мог отправиться Фредо с отвратительным настроением. В принципе, этих мест было немного, но два часа раздумий и Хэнли все-таки вызывает такси, ссылаясь на «удачу» и «авось повезет»! Таксист доставляет на другой конец города прямо к входу в нужный бар. Слава богу, что это не элитный клуб для мажориков, туда бы Эймон даже по дрес-коду ни за что ни попал бы. За это парень и любил своего друга, у Лудакриса всегда присутствовала скромность и попытки оставаться обычным человеком, а не избалованным индюком. Поэтому, когда Хэнли толкнул дверь вовнутрь заведения, его взору на рисовалась обычная житейская картина; круглый стол и игра в покер, парочка мужчин и женщин в возрасте выплясывали в середине зала под «Ottawan» Hands Up, а кто-то просто клевал носом барную стойку. Разглядывая лица, Эймс надеялся среди них увидеть Лудакриса, но все тщетно. Некоторые и вовсе сидели спиной, а разглядывать их, парень как-то не рискнул, вдруг не то подумают. Тогда он решает все-таки подойти к знакомому бармену и спросить нужную информацию. Зная Тома, хоть и мельком, Эймон прекрасно понимал, что тот не потребует чаевых взамен. И то хорошо! Все деньги ушли на такси.
— Хэй, привет чувак, — улыбнулся Хэнли и побарабанил пальцами по отполированной стойке. — Я ищу Альфредо. Не видел, он сюда заходил вообще?
Было достаточно и одного кивка в сторону круглого стола, чтобы понять – Эймон не ошибся и пришел по назначению. Только сам факт, что там велась игра в покер, удручал Хэнли. Дружбан, куда же ты влез!
Обогнув стол, юноша все-таки нашел нужное лицо, даже под солнцезащитными очками, Хэнли всегда найдет лучшего друга. Подкравшись сзади, он положил одну руку на плечо Фредо, а другой облокотился на стол. Склонившись над картами Лудакриса, Эймс сочувственно вздохнул и наигранно понимающе проговорил:
— Играешь, я смотрю. И как оно? — кажется, парень учуял запах спиртного. Показалось ли? Но полупустой стакан, который мирно стоял возле руки Фредо, убедил Эймона в правоте. — Еще и выпиваешь. Молодец! А я тебя по всему городу искал, это так.. к слову.

 Отправлено: 13.09.13 16:51. Заголовок: Альфредо Лудакрис кр..

Альфредо Лудакрис крайне редко кого-то ненавидел.
Испытывать злость, сильную неприязнь, отвращение или желание набить морду - всегда пожалуйста; но сегодня Фредо ненавидел слишком многое. Он ненавидел скайп, который привык никогда не отключать, ненавидел идиотов, которым нравится сообщать новости о чьей-то смерти через скайп, ненавидел конкретно Джо, который казался сейчас Лудакрису полным мудаком, - дальше, следуя своей неадекватной шокированной логике, Фредо ненавидел весь мир, ненавидел мудаков-торгашей, ненавидел все нарко-картели Америки, ненавидел долбанную дурь, которую ему когда-то вздумалось продавать, - он ненавидел даже Гунзо, потому что ненавидеть оказалось гораздо проще, чем принять мысль о том, что парень действительно умер.
Убит, мать его, а не умер, - и больше всего Лудакрис ненавидел самого себя.
Может, он не был виноват, может, Гунзо сам нарывался, и в конце концов добился ожидаемого исхода, - вот только в голове Фредо все стоят расплывчатые воспоминания о тех днях два с половиной года назад, когда он уговаривал друга вовремя отойти от дел, найти себе другое занятие, менее опасное, более легальное; но кто послушается таких слов от Лудакриса, который никогда не горел желанием найти что-либо "менее опасное", - и, конечно, друг тогда просто посмеялся; а Фредо, изучая дно уже пятого стакана из-под виски, думал, что в его силах было тогда надавить на Гунзо, и, пусть их отношения бы разладились, но, может, Гунзо сейчас был бы жив.
Дерьмо, дерьмо, просто дерьмо.
Лудакрис мог точно сказать, что он ненавидит, - смерть.
Дальше всего смерть была от покерного стола, за которым он сидел; и, с каждым коном получая все более дерьмовые карты, Фредо кажется, что здесь замирает время, - бредовая идея становится самой правдоподобной благодаря виски, количество которого в организме Альфредо превышало уже все допустимые пределы; но он только улыбался, срывая с шеи цепочку и кидая ее в центр стола, - интереснее играть на чужой подарок, чем на деньги, верно? - и люди вокруг него обманывались это улыбкой, считая, что парень здесь действительно веселится.
Ну да, конечно, сплошное веселье, - скорее, плохо подавляемая истерика, которая была почти не свойственна Лудакрису, но, стоило ей появиться, вряд ли можно было остановить; однако, законсервировав себя на этот вечер в старом баре, Фредо планировал оставаться теперь здесь вечность, так что для выплеска эмоций ему нужен был какой-то катализатор, - который пожаловал без приглашения в совершенно неожиданном облике, потому что, сказать по правде, Альфредо не то что не ожидал увидеть рядом Эймона или, например, Иззи, он не думал об их существовании.
Вот вообще.
- Руки убери, - хрипло отреагировал Лудакрис в ту же секунду, как на его плечо опустилась чья-то рука, - но это оказался Эймон, что заставило Фредо приподнять очки, явив окружающим все великолепие собственных покрасневших глаз. - А, это ты. Я же просил, я же утром просил... Что я просил? - заинтересованно спросил Фредо, пощелкав пальцами, и, внезапно вспомнив, посмотрел на Эймона без какой-либо видимой приязни, после чего расхохотался. - Точно, я просил тебя - не трогай меня! Так что не трогай, окей? - страдальчески посмотрев на друга, Лудакрис опустил очки на прежнее место и потянулся к своему виски.
Вообще говоря, даже надравшись в хлам, с Эймоном Фредо был неизменно добр и нетипично к нему благосклонен; другое дело, что друг, наверняка, впервые видел Лудакриса в том состоянии, в котором он пребывал сейчас, - да, алкоголь неважно действовал на него последние полгода, заставляя становиться злее, чем есть, - особенно в тот период осенью и зимой, когда Иззи ушла и Фредо пустился во все тяжкие, - но даже в то время Альфредо разграничивал друзей и посторонних, каким бы пьяным ни был. Вот только сегодняшний день отличался от всех остальных, - никто из близких Лудакриса до этого не умирал.
Так что ему было все равно.
Нет, правда, все равно.
Только теперь очень хотелось наорать на Эймона, или на сидящих за столом, или вообще на кого-нибудь, - но Лудакрис прямо-таки держался; очень мужественно.
- Я тебя просил искать меня? - уточнил Фредо, опустошая свой стакан. - Зачем ты меня искал? Ребята, подождите... - махнув остальным игрокам, он тяжело поднялся с места. - Я сейчас приду, цепочку только раньше времени не проебите, она мне дорога еще, как память, - оставив вместе с этим широкую отчаянную улыбку в знак напутствия, Лудакрис, не обращая особого внимания на то, что Эймон, вообще-то, никуда не ушел, двинулся нетвердой походкой к барной стойке, на которую с удовольствием облокотился, глядя на бармена:
- Том, давай мне еще виски.
- Какой там стакан по счету? - недовольно отозвался Том, выполняя, впрочем, заказ. - Может, пора заканчивать, парень?
- Я их когда-нибудь считал? - несказанно удивился Лудакрис, довольно улыбаясь новой порции виски, рассматривая жидкость на свет, - если светом вообще можно было назвать оставлявшее желать лучшего освещение бара. - Ладно тебе... Ладно вам! - поправился Фредо, углядев наконец подошедшего Эймона. - Я же стою еще. Стою? Стою. И разговариваю... Я такой молодец, - внезапно подытожил Альфредо и одним махом осушил очередные сто грамм.
Ему, правда же, хотелось быть веселым и беззаботным, вот только в этот раз пародия на веселье удавалась дерьмовая, - но он знал, что, если перестанет даже пытаться, будет плохо.
То есть, еще хуже, чем сейчас.

 Отправлено: 17.09.13 01:37. Заголовок: — Ох-ре-не-ть, — про..

— Ох-ре-не-ть, — протянул Эймон, открыв рот от изумления и медленно стягивая капюшон куртки со своей головы, дабы не растормошить свою прическу. — Да ты, мать твою, пьян!
Он не знал, отчего возникла улыбка на лице, но, наверное, оттого, что Хэнли было непривычно видеть друга в таком состоянии. Когда Альфредо, на толику короткого времени, припустил свои темные очки, юноша успел уловить измученный взгляд красных глаз. Он что, играл в карты всю ночь? Если это так, то Эймон уже прикинул, сколько было выпито до стола и уже за игрой. Но так или иначе, пора завязывать. Но Лудакрис, будто бы прочитав мысли друга и то, что он собирался сделать, поднялся с места и поплелся в сторону барной стойки. Хэнли старался не обращать внимания на обидные слова Фредо, мол, Эймон вообще не должен был его искать и ему по-прежнему надо отвалить, как тот и просил утром. Сложив руки на груди, одним своим молчанием, Эймс дал понять, что не собирается уходить; по крайней мере, сейчас и без Альфредо. Нет уж, после того, что пережил парень: напряженный разговор с Исадорой, пропуск нового выступления в «Корлеоне», пропажа на целый день, попытки понять, куда мог отправиться друг – Хэнли не имел права оставлять этого пьяного товарища, да еще и тогда, когда он об этом просит. Ну уж дудки! Тем более, у юноши не было денег на обратное такси, поэтому, он целиком и полностью завязан на Фредо, что не может не огорчать. Но удивление состоянием лучшего друга, сменилось гневом, когда Эймс успел ухватиться за фразу, связанную с какой-то цепочкой, которую, тот решил, кажется, поставить на кон. Задержавшись у круглого стола, Хэнли бросил взгляд на драгоценность и узнал в ней подарок Исадоры Хаксли. Возмущению Эймона не было предела, он хотел уже сказать что-то нехорошее Фредо, но увидел, что тот удалился на достаточное расстояние, а кричать на все помещению, не хотелось. Пришлось поджать губы и нагло стырить вещь, которая, между прочим, для Лудакриса должна быть бесценна. Как только Эймон засунул цепочку к себе в карман, один из старперов за покерным столом, уловил краденную вещь и возмутился на весь зал.
— Эй, ты, сопляк! Это залог!! А ну верни все, как было, иначе я тебе челку-то твою длинную, быстро укорочу!
К возмущенному старику присоединились и другие игроки, которые побросали свои карты и привстали со своих мест, явно намеренные в сию секунду на валять парню. Но Хэнли поспешил всех успокоить, предварительно тряхнув такой ненавистной челкой, чтобы та не лезла в глаза и не закрывала весь «чудный» нафталиновый обзор.
— Так, спокойно мужики. Вон тот товарищ, — он быстрым жестом указал в сторону Альфредо. — Выходит из игры, это не претит правилам, и я все сказал!
С гордо поднятой головой, Эймон все-таки решил посмотреть карты, оставленные Лудакрисом. Было интересно, чего парень лишил друга, а может и вовсе спас. Открывшиеся масти, заставили расширить глаза Хэнли еще больше. И не сдержав эмоций, он просто рассмеялся и бросил карты на стол, демонстрируя недовольным старикашкам на что они нарвались.
— Фул-хаус, чуваки! Я.. то есть он - выиграл! — игроки схватились за головы и стали бурно обсуждать, выигрыш это или не засчитывать, Альфредо же нет. Но Эймон быстро решил эту проблему. — Так-то он выиграл, а значит, я по праву могу забрать эту цепочку. Но только ее и больше ничего. Или вы хотите, чтобы я еще и деньги забрал?
Все отрицательно помахали головой, мол, не надо, ступай с Богом. Но на этом, юноша не остановился, когда на его глаза попалась кожаная куртка Лудакриса, висящая на стуле соперника. Неужели он куртку успел проиграть? Щелкнув пальцами, Хэнли потребовал вернуть вещь, а потом, просто беспечно удалился, пожелав всем приятного дня, ну или ночи, а может и утра. В общем, все вместе. Не теряя времени, он двинулся к барной стойке, где лучший друг, кажется, уговаривал бармена налить еще. Обшарив карманы Альфредо, Эймс облегченно вздохнул, обнаружив там несколько долларов; на такси хватит! Но ситуация с курткой и подарком Исадоры, просто не хотела выходить у Хэнли из головы. Настроен враждебно, он буквально подлетел к стойке и толкнул Фредо в плечо. Тот слегка пошатнулся, но не упал.
— Ты че, рехнулся? Поставил цепочку Исадоры на кон? Что, серьезно – жизнь дерьмо? — Эймон достал драгоценность из своего кармана и плюхнул ее на отполированную поверхность стола, рядом с Альфредо. После, последовал и его мобильный телефон. — Забери и это! Он постоянно звонит и звонит. Я уже не знаю, что говорить этой Хаксли. Мне пришлось отмазывать тебя так, словно я нахожусь в младших классах, и домой звонит учительница, чтобы проверить – прогуливаю я или болею!
Переведя дух, Эймон успокоился и сел на соседний табурет, повернувшись на нем так, чтобы быть лицом к лицу с Альфредо. Конечно, юноша понимал, что все это не просто так; разбитый ноутбук, побег из дома, красные глаза, выпивка. Лудакрис мог напиться до свиноты только в тех случаях, когда ему на душе очень хреново. И «хреново» - это еще мягко будет сказано. А уж не бояться проиграть дорогой подарок любимой девушки – это вообще последняя стадия алкоголизма и потерянности в себе, как в личности. Ему хотелось знать, что происходит. Хотя, где-то в глубине души, Хэнли знал, что возможно так сильно тревожит этого товарища. Но пока, он припас эту информацию до лучших времен. Пускай Фредо сам расскажет. Но Эймон понимал, что если позволить парню напротив, постоянно прикасаться к спиртному, то ничего дельного не удастся узнать. Поэтому, незамедлительно, юноша принял меры, когда очередной наполненный стакан с виски приплыл в руки начинающего алкоголика. Эймон перехватил этот стакан и пододвинул к себе, почти вырвав его из цепких лап Лудакриса.
— Завязывай!!— гаркнул Эймон и отдал стакан обратно бармену, чтобы тот его куда-нибудь дел. Двумя руками схватившись за плечи Альфредо, юноша, периодически, бил друга по щекам, чтобы тот приходил в себя и прекратил выискивать глазами очередную порцию горячительного напитка. — Але, гараж, я с тобой говорю! Что у тебя случилось? Что тебя тревожит? Расскажи мне, прошу тебя! Не доводи до греха, Фредо. Не надо!
Он умоляющим взглядом посмотрел на Лудакриса и слегка улыбнулся.
— Не ты ли говорил, что алкоголь и травка - дерьмо? Зачем ты так напился-то?!

 Отправлено: 19.09.13 00:39. Заголовок: - Да лаааадно? - фыр..

- Да лаааадно? - фыркнул Лудакрис, намекая на то, что Эймон озвучил очевидное; да, он пьян. Пьян в такой хлам, что никому и не снилось, тем более Эймону Хэнли, - ну и что, вот и что, спрашивается, с того? Фредо искренне считал себя способным мыслить и действовать адекватно, ну, точнее, мыслить он вообще не собирался, целенаправленно вырубая мозг и не впуская туда всю эту предательскую хренотень, заставлявшую его притворяться, что глаза вовсе не на мокром месте, и ничего такого не случилось, и никто не умирал, - все живы, все целы, а Лудакрису просто приспичило надраться; с каждой новой порцией виски верить в это становилось проще, но где-то там, в глубине сознания, куда алкоголь еще не добрался, теплилась мысль о том, что все это неправда, и Альфредо прекрасно знает, от чего бежит; Фредо, впрочем, не торопится обращать хоть какое-то внимание на эту самую мысль, потому что за ней логичным образом последовали бы определенные эмоции, которых парень совершенно не хотел.
Он вообще, будем честными, никаких эмоций не хотел.
Так что единственным способом удерживать себя в состоянии "мне на все класть" было - продолжать бухать, чем Лудакрис активно и занимался, не особенно обращая внимания на то, что там говорит Эймон; говорит - и ладно:
- Цепочку Исадоры? - удивленно переспросил Фредо, вглядываясь в эту самую цепочку; определенно, свою ставку он в таком ключе не рассматривал, считая, что это просто украшение, почему бы на него не сыграть в покер, сыграл же уже на куртку, никто не умер. - Бляяя... - цепочку он тут же небрежно сунул в карман, туда же последовал и телефон, о котором Лудакрис вообще не вспоминал все это время, - то есть, он и о существовании подобного средства связи не помнил, что там говорить о собственном мобильнике. - "Этой Хаксли"? - прищурился, - хотя этого за очками и не было видно, - Альфредо, уставившись на Эймона и не скрывая неприязни в голосе; "эта Хаксли" было явно не тем определением, которого бы он желал для своей любимой девушки, и, кстати, это никак не противоречило тому, что он поставил на кон ее подарок. - Полегче, ладно? Том, давай еще.
Бармен, обреченно вздыхая, выполнил заказ, а Лудакрис, подперев рукой щеку, смотрел на друга и даже не пытался вникать в то, что тому, собственно, надо. То есть, конечно, Хэнли подумал, что с Фредо что-то случилось, наверняка прошла целая куча времени, - на часы Лудакрис принципиально не смотрел, - и примчался его спасать, но, право слово, с ним же все в полном, абсолютном порядке, лучше, блин, некуда!
Но, на самом деле, все было охренительно плохо.
Только это не повод отнимать у него виски.
- Да чтоб тебя! Я вообще собирался это выпить, - едва ли не зарычал Фредо, пытаясь перехватить сначала стакан, - безуспешно, - а потом и руки Эймона, которому вздумалось надавать Лудакрису пощечин; промучавшись несколько секунд, Альфредо наконец смог остановить Хэнли, но эти удары ему вовсе не понравились, - выхватив куртку, - кажется, свою, - у Эймона, парень надел ее и, ухватив друга повыше локтя, решительно потащил его на выход, прошипев по пути, - по щекам бьют бабы, ты в курсе?
На улице, по-хорошему, должно было стать легче, - свежий воздух, ветер и все такое, мысли не путаются, - но Лудакрису стало только хуже; все дерьмо, от которого он пытался отгородиться с самого утра, навалилось на него заново, и удары Эймона этому лишь поспособствовали; так что настроен Альфредо был достаточно враждебно, пусть и не выглядел подобающе грозным образом хотя бы потому, что с трудом бы прошелся сейчас по прямой линии.
- Алкоголь и травка - дерьмо только вместе, и когда это я что-то имел против виски? - заржал Фредо, после чего мечтательно улыбнулся. - Напиток богов... Тебе стоит попробовать. Нажрался - и никаких тебе мыслей, представляешь? - поделился Лудакрис таким искренним и проникновенным тоном, что, говори он о чем-либо другом, наверняка можно было заслушаться; но Фредо говорил об алкоголе и был чертовски пьян, так что слушать тут было нечего, - а он и не хотел этого, между прочим; он хотел, чтобы его оставили в покое, - и не нашел ничего лучше, чем ударить кулаком в стену здания; вряд ли это дало Эймону понять, что его друг не в настроении вести доверительные беседы, но сама идея Лудакрису понравилась, так что он ударил еще.
И еще.
И еще сильнее.
- С-сука, - мрачно протянул он, разглядывая мигом содранную кожу на костяшках пальцев; было больно, но ровно настолько, чтобы хотелось продолжить, - так что Фредо и продолжил, ладонью левой руки упираясь в стену; вот только это тоже не приносило нужного успокоения, и, прекратив бессмысленно избиение кирпича, Лудакрис уткнулся в прохладную стену лбом, глухо пробормотав:
- Эймон, езжай домой, а? Возьми мой мотоцикл, он там стоит, - не поворачиваясь, Фредо неопределенно махнул рукой куда-то в сторону, - или я денег тебе подкину на проезд, просто, черт, просто езжай домой, окей? Я приеду утром, все будет нормально...
Кажется, свежий воздух все-таки делал свое дело.
И от этого становилось совсем хреново.

 Отправлено: 21.12.13 14:51. Заголовок: Слава богу, подумал ..

Слава богу, подумал Эймон, когда Альфредо признал цепочку Исадоры и быстренько убрал к себе в карман, дабы больше не терять. Это хорошо, когда человек все еще что-то испытывает и понимает - значит еще ничего не потеряно, и Хэнли, как настоящий заботливый друг, может спасти своего нерадивого товарища и наставить на путь истинный. Кажется, наступил тот момент, когда нужно было вернуть должок, который накопился за все годы их дружбы. Раньше, вытаскиванием из дерьма, занимался Лудакрис и постоянно находился рядом с Эймсом тогда, когда тот решал свершить очередную ошибку. Пожалуй, за некоторые инциденты юноше было ужасно стыдно даже в глаза смотреть, потому, он не реагировал на всевозможные выпады и протесты Фредо. Он понимал его, отчасти и то, что тот чувствует. Но залезть в душу этого парня, что сидел напротив, Хэнли не мог, хотя и знал половину из того, что скрывает от него товарищ. Единственное, от чего потупил взгляд Эймон, так это от замечания по поводу его неосторожного употребления «эта Хаксли». Был не прав, это точно.
— Извини, — только и смог бросить юноша. — Я ничего не имею против Иззи, ты же знаешь.
Но, что-то сейчас доказывать алкоголику, было бесполезной тратой своего драгоценного времени. Потому, все эти сожаления, которые не были поддельными, пришлось приберечь для других времен, когда в этом будет какая-то необходимость. Что касается Исадоры Хаксли, то Эймон все-таки сумел найти лазейки в ее душу, и былую вражду испарить в котле на большом огне. Топор войны зарыт еще в декабре прошлого года, но привычки всегда подкалывать друг друга – остались, как и неловкость в общении. Каждый раз, приходилось себе напоминать, что Она девушка Его лучшего друга и, как бы, им нечего делить. Ну, в принципе, как это «нечего»? Пускай, это покажется странным, но раньше Изи и Эймон делили только одну фигуру в этой бесконечной шахматной доске – Альфредо Лудакриса. Ладно, Хаксли можно было понять, как-никак, а девушка из прошлого. Что же двигало самим парнем? Эгоизм. Состояние привычки видеть друга только рядом с собой, и всегда. Потому, было не просто мириться с тем, что времени на совместные посиделки уже будет не так много. Даже в дом Альфредо Эймон мог приходить уже только по официальному приглашению, а ни как обычно – когда вздумается. Это, какое-то время, раздражало юношу, и он обижался, словно маленький и капризный ребенок; а потом понял, что его обидки делают хуже только ему, и больше никому. Но, все равно, может и в шутку, а может, и взаправду - кто знает? - Хэнли не стеснялся говорить о Лудакрисе так: он Мой и я знаю Его лучше. Двоякая фраза, но, сколько в ней смысла! Именно поэтому, перед опьяненным Лудакрисом сидит не его любимая Хаксли, а лучший друг, который готов в лютую зиму, обычной холод, ураган и ветер – всегда придти на помощь.
— Терпи меня! Терпи! — ухмылялся Эймон на попытки Фредо отбиться от его рук и все-таки заполучить стакан со спиртным. Безуспешно. — Плевать. Я сделаю все, чтобы ты прекратил бухать, как алканавт из подворотни! Так что, называй меня девочкой-припевочкой, да хоть как - завтра от стыда гореть будешь ты, а не я!
Но Лудакрис, кажется, вообще не слушал друга, так как целенаправленно уже тащился к выходу и дергал за собой Хэнли. Создалось впечатление, что это не Фредо пьян, а тот, кто за ним пришел в качестве заботливой мамочки. Одно можно было отметить – даже в таком состоянии, хватка у него была безупречная. От такого можно и получить хорошо, да так, что и в больницу угодить не грех. Так что Эймону приходилось быть с другом осторожным, чтобы не попасть ему под горячую руку. Хотя, тот и драться, наверное, пока не хотел, так как вовсю рекламировал виски, называя его напитком Богов. От этого, Хэнли лишь фыркнул и закатывал глаза к небу, мол, это ты мне говоришь?
— Ага, напиток Богов. Ага, нажрался и забылся. Ага, — кивал Хэнли, приговаривая с не поддельным сарказмом, упирая свои руки в боки. — Я уже нажирался. Много. И если припомнить все эти "веселые" дни, то, можно сказать, что ничем хорошим это не кончилось. Я делал много глупостей и подрался с тобой!! Вспомни!! — махнул рукой. — Да ты ни черта сейчас не вспомнишь.
Не знаю, слышал ли это замечание виновник происходящего, но в одну секунду, юноша мог наблюдать, как Альфредо ударил кулаком о стену. Потом еще. Еще. И еще! Да он вошел в раж, набивая костяшки своих пальцев все сильней и сильней. Что оставалось делать Хэнли? Только стоять и смотреть, как лучший друг пытается выпустить пар. В такие моменты, лучше никому не мешать, уж сам-то парень понимал и не лез на рожон, чтобы не случилось того, чего он так сильно опасался.
Эймону безумно хотелось помочь Фредо, но он не знал как. В его голове крутились сотни мыслей, но не одна так и не дошла до точки. Он прокручивал в своей голове переписку, недельной давности, которую случайно пришлось уловить в компьютере лучшего друга. Юноша не был уверен в том, что состояние Лудакриса связанно с этим, но что-то ему подсказывало – зреть в корень и быстрей. Терпение было на исходе в тот самый момент, когда Альфредо попросил друга об одном: оставить его и уехать. Как же Эймон не любил моменты, когда с ним начинают обращаться так, словно он какая-то девица, которая приехала успокаивать своего бойфренда, а он отсылает ее прочь. Да в их общей компании, над их дружбой и диалогами, уже все смеются. Как-то раз, кто-то неосторожно бросил вопрос о доминантности в отношениях Лудакриса и Хэнли. К счастью, Фредо этого не слышал, а все что мог сделать Эймон, так это послать всех к черту и свести все к нелепой шутке. Но, сейчас, в данный момент, ситуация накалялась и просто призывала включить парня настоящего и грозного мужика. Раньше, его постоянно включал тот, кто стоял напротив, упираясь лбом в кирпичную стенку, как бы показывая свое бессилие в чем-то. Усталость? Хорошо, ничего не делай, я все сделаю сам.
— Заткинь, Лудакрис! — выпалил Эймон и подлетел к нему, схватив его за шиворот и развернув к себе лицом. — Я тебе ни какая-нибудь девка, которой можно командовать: подойди, отойди, уходи! Хватит. Натерпелся уже. В конце концов, друг я тебе или где?
Он рывком снимает эти бесючие солнцезащитные очки с Фредо, открывая себе его красные, и затуманенные глаза. Эймон берет в свои ладони его лицо и пристально смотрит, призывая не отворачиваться.
— Если это из-за Гунзо, то ты знаешь – во всем виноват только он!! Ты его предупреждал!!!
В этот момент, сразу стало неловко. Альфредо-то и не знал, что его лучший друг в курсе происходящего. А, может, он не обратит на это внимание?

 Отправлено: 11.01.14 02:09. Заголовок: Терпи меня. Альфредо..

Терпи меня.
Альфредо Лудакрис терпит Эймона Хэнли который год подряд, - и если бы дело было лишь в терпении, - неотъемлемом, кстати, качестве в любой настоящей дружбе; если бы Фредо был трезв, он бы наверняка оценил по достоинству стремление Эймона привести его в чувство, - друг, в конце концов, нашел его, приехал в этот чертов бар, цепочку вот заметил, куртку вернул, - перечислять можно было до бесконечности, главное - суть, все, что делал Хэнли - вел себя так, как и должен вести себя друг; но Фредо не был трезв.
И любой человек, оказывавшийся рядом дольше, чем на минуту, казался Лудакрису досадной помехой в его, бесспорно, отвратительном существовании.
Альфредо не был богом, не был суперменом и не был бесчувственным дерьмом, - а потому вел себя соответственно обстоятельствам, - громко и со вкусом винил себя, злясь на себя же, а заодно и на весь окружающий мир; как бы ни желал того Эймон, вряд ли он мог действительно чем-то помочь.
Спасибо, что пытался.
- Как это ничем хорошим? - неподдельно удивился Лудакрис, - а аквариум? Было весело, я же помню, - коротко фыркнув, он продолжил вбивать кулак в стену; он не очень-то соображал, на самом деле, при чем тут аквариум, и смутные воспоминания о тех случаях, когда Хэнли всерьез напивался, - или накуривался, или употреблял, - и чем все это заканчивалось, не слишком помогали думать, так что Эймон был прав.
Ни черта Лудакрис не мог вспомнить.
И все повторял, Фредо, слушай, он все повторял, что зря тогда к тебе не прислушался, и я не знаю, что он имел в виду, а ты знаешь, а?..
Сбивчивые объяснения Джо Альфредо Лудакрис помнит во всех подробностях; каждое слово, каждый чертов звук, - сейчас ему кажется, что он вообще никогда этого не сможет забыть; это вовсе не Лудакрис всаживал в грудь Гунзо пулю за пулей, но, по правде говоря, сам себя он видит убийцей.
Прямым, косвенным - не все ли, черт возьми, равно?
- Эй, эй, эй, - нервно смеется Фредо, неопределенно взмахнув рукой, - мол, чувак, да понял я, понял, не кипятись, - спокойно! Не командовал я... Даже не думал, ну, хорош, какая из тебя девка? - он будто всерьез озабочен этим вопросом, - надо же доказать Эймону, что никакая тот не девка, хотя порой кое-кто говорит и такое, мол, Хэнли слишком смазливый, - а Фредо, если слышит, всегда ржет, отвечая, что лицо Эймона просто создано для телеэкранов, а все остальные просто ему завидуют, как же иначе, - очки отдай! - протестует Лудакрис, встречая взгляд Хэнли и резко выдыхая.
Ну вот нахрена, спрашивается, нахрена смотреть так пристально?
Альфредо дергает плечом, словно пытаясь показать, - не надо лезть ко мне в душу, я же по-хорошему попросил, и мотоцикл правда могу одолжить, только в покое оставь, - и вдруг замирает.
- Тааааак, - нехорошо прищуривается Лудакрис, вглядываясь в глаза Эймона; в следующую секунду он резко отшатывается, выворачиваясь из чужих рук, и вскидывает собственные, - в практически защитном жесте, - не понял, - с одной стороны, высказанная другом мысль не хочет укладываться в сознании Фредо, который успел уже за целый день твердо убедить себя в том, что значительная доля вины лежит именно на его плечах; с другой же - Эймону было просто неоткуда знать такие подробности, - да что там, Альфредо, кажется, и имени-то Гунзо при нем не упоминал, стараясь оградить друга от некоторых деталей своего прошлого, - я не говорил тебе. Я ничего тебе о нем не говорил! - машинально потерев ладонью кулак, Фредо тут же шипит, - кожа на костяшках содрана до крови, прикосновения неприятны, - нет, не говорил, точно. Откуда ты знаешь? - Лудакрис скрещивает руки на груди; какого черта, спрашивается, он хранил все в тайне, чтобы сейчас что-то всплывало - так глупо? - откуда?