Отправлено: 06.03.14 23:28. Заголовок: justice? really? what a surprise; 10.10.2012

Seth Monaghan & Ashton Ballentine; паб cé mhéad, вашингтон, сша;
вот так три года подряд общаешься с человеком, а потом выясняются неожиданные подробности его жизни. эштон баллентайн - в джастисе, какой сюрприз для револьтовца;

 Отправлено: 14.05.14 20:47. Заголовок: внешний вид: грязно-..

внешний вид: грязно-фиолетовая толстовка с капюшоном, черная кожаная куртка, синие джинсы, черные ботинки.
скопированные способности: метаморфозы тела, телекинез.

Do you like experiencing things? Do you live someplace? It’s possible we will have exciting news for you tomorrow, then.

Если бы люди относились к миру проще, то мир, может быть, проще относился бы к людям.
Ну, ладно, окей, мир великоват. Но Эштон Баллентайн точно относился бы к окружающим добрее, кичился бы еще большим великодушием и, наверное, чаще стремился бы завязать хотя бы диалог с прохожими.
Но, увы, нет.
Люди вешают ярлыки, мыслят стереотипами, ломают собственную “свободную волю” о гранит надуманных теоретических знаний, которые ничего не значат. Вот если б Баллентайн закатывал глаза на каждое “фе”, которое он слышит в свой адрес, то риск так и остаться со взглядом, направленным в собственный череп, казалась не просто не самой лучезарной прерогативой, а судьой и грядущим будущим. Что там еще говорить о пафосных разборках, защите честного имени или какой-то другой псевдо-рыцарственной хрени, которой до сих пор дышат люди, стремящиеся жить в рамках принятого? Пфф. Учитывая то, что Эштон до сих пор не был уверен в том, что использует правильное имя, что там говорить о честности, правда?
В любом случае, жизнь научила бравого члена Джастис реагировать на весь мир со снисходительным пониманием и львиной долей иронии, что выручала в те моменты, когда понимание выходило за границы понятия “снисходительный”. Из-за этого у него было не так много проблем с окружающими, самим собой, кармой и, - тем более, - теми, кто оказался в списке друзей-приятелей.
Ну, до недавних событий.

Баллентайн зашел в паб почти по-хозяйски.
За последние три года он стал едва ли не завсегдатым славного заведения семьи Монахан, в меньшей степени из-за славности заведения, в большей — благодаря его дружбе с одним из Монаханов, который когда-то привел его в Cé Mhéad.
Эштон быстро нашел глазами Сета, сидевшего за едва ли не самым удаленным от остальных столиков месте, уставившись в свой стакан с таким видом, будто алкоголь был вынужден оказаться ответом на все вечные вопросы человечества, но сильно разочаровывал Монахана своим вполне объяснимым молчанием. Эш вздохнул, оценив свои шансы оказаться Сету более приятной компанией, чем стакан с виски, после чего принялся пробиваться сквозь забитое до отказа заведение в сторону Монахана, периодически останавливаясь, чтобы поприветствовать местных посетителей, которых он видел тут далеко не один раз.
Один из этих местных, - ирландец, судя по узнаваемому акценту, - с пьяным хохотом что-то не очень разборчиво рассказал Эштону, после чего всучил ему газету, раскрытую на третьей странице, заголовок которой гласил “Фиаско вора XXI века”.
Просто отлично.

- Ты можешь поверить, - начал Баллентайн, игнорируя вежливую необходимость поздороваться, - этот мутант проник в банк и попытался вынести из него хренову тучу денег, - усевшись напротив Монахана, он небрежно шлепнул газетой по столу, - но его взяли. С фазированием, Сет, его взяли - усмехнувшись, Эштон осмотрел зал, стараясь найти официантку, - парень может бегать сквозь стены, но не может вынести деньги из банка, - цокнув языком, он бросил короткий взгляд на собеседника, - я даже не знаю, что мне хочется сильнее: научить его делать дела правильно, или избавить от необходимости жить дальше с осознанием такого провала.
Если Монахан что-то и ответил, то его голос явно потонул в гоготе шумной компании за соседним столиком, а через мгновение внимание Баллентайна перехватила подошедшая официантка, вежливо принявшая “обычный” заказ. В общем, когда Эштон повернулся к Сету, тот молчал и все еще не отличался небывалым весельем.
- Что за драма?- нахмурившись, он откидывается на спинку стула, - твой брат там, за стойкой, пребывает не в самом добром расположении духа, ты пялишься в стакан с самым хмурым видом.. Я предположу, что ваш семейный ящик Паноры снова открылся, но ты бы здесь не сидел в этом случае, наверное, - Эш сделал краткую паузу и небрежно махнул рукой, - и, естественно, я с удовольствием поиграю в Шерлока Холмса, но это скорее твоя работа. Так что, друг мой, выклыдывай.

 Отправлено: 04.06.14 15:41. Заголовок: appearance; Если бы..

appearance;

Если бы люди относились к миру проще, то, может быть, Сета Монахана как такового не существовало бы в принципе.
Не смог бы вписаться.

Сет совершенно не собирался упрощать жизнь ни себе, ни окружающим; по правде говоря, в течение последней недели ему особенно сильно хотелось кого-нибудь придушить. Боевую группу Револьта - за нескоординированность действий; Пенти - за то, что из-за него организация понесла заметные потери; начальство - за неудобное расписание; Джастис - за то, что вечно лезут, куда не просят; Чейса - за само его существование.
И, о, Баллентайна.
Разумеется, Баллентайна.
К этому человеку у Монахана образовался целый список претензий, которые, возможно, стоило бы в самом деле расписать, - когда-то в школе одна из самых нелюбимых учительниц Сета советовала им выливать свои негативные эмоции на чистый лист, - внимательно посмотреть на яростные росчерки авторучки, вчитаться, пережить свои мелкие обиды и успокоиться раньше, чем дело дойдет до драки, ссоры или самоубийства; хреновая методика, что уж там говорить. Сет, в общем-то, привык решать проблемы подходящим выбором слов, но с некоторыми людьми в его жизни этот простой вариант совершенно не работал.
Один из этих людей сейчас протирал барную стойку, невнимательно выслушивая чей-то заказ; другой - уселся напротив.
Оба этих человека, как обычно, изображали из себя королей мира сего.
Сет только не понимал, почему до сих пор поддерживает с ними хоть какое-то общение.

Он не хотел даже смотреть на Эштона Баллентайна.
И, собственно, не смотрел, - в такие моменты Сабрина ласково называла Сета королевой драмы, но кому какое дело, - пялиться в мутный стакан с виски и искать в нем ответы на все вопросы мироздания казалось Монахану гораздо более удобным, чем поднять глаза, потому что в этом случае он не был уверен, что сможет себя контролировать; а Сет давным-давно завел привычку держать себя в руках в любой ситуации, не желая менять установившийся порядок вещей только потому, что его, - даже думать смешно, - приятель-преступник оказался членом оппозиционной группировки мутантов.
Нет, он не хотел смотреть на Эштона Баллентайна.
Он просто хотел ему вмазать.
Желательно, молча; вся эта история с грабителем-неудачником не интересовала Сета ни профессионально, ни лично, - газету он прочитал еще рано утром и успел обменяться с коллегами никому не нужным мнением по этому поводу. Не смог использовать свою способность как следует - поделом, значит; не та новость, о которой стоило бы долго растекаться мыслью по древу.
А посмотреть на Баллентайна все-таки пришлось.
- Мой брат просто очень рад меня видеть, - Монахан дернул плечом, едва услышав слова "друг мой"; да, возможно, это было по-детски. Возможно, взрослым людям все равно, чем там занимается их товарищ, почему он это скрывает и какую ложь выдает за истину; возможно, взрослые люди вовсе не теряются, встретив своего товарища среди тех, кого требуется любой ценой обезвредить.
Ну, значит, Сет Монахан не настолько взрослый, как ему бы хотелось.
- А я рад видеть его. Все как обычно, Эштон, в этом пабе вообще ничего уже давно не меняется, - Сет повторял эти слова достаточно часто разным людям на разные лады; на этот раз его голос звучал предвестником скорого апокалипсиса, и дело было для разнообразия не в Чейсе.
Сет впервые подумал, что иметь дело с родным братом не так уж и плохо.
Было бы с чем сравнивать.
- Меня только одно беспокоит, - он быстрым глотком осушил стакан с остатками виски и тут же указал на него взмыленной официантке, появившейся с заказом для Баллентайна. - Еще один, пожалуйста. Спасибо. Так вот, - Сет снова повернул голову к Эштону; он смотрел пристально, - сам не зная, что пытается разглядеть, - например, проблески тех мыслей, что волновали самого Сета все это время; конечно, он знал Баллентайна достаточно, но ожидал, по крайней мере, что тот хотя бы как-то затронет тему противостояния организаций.
Это было бы логично; с логикой, как Монахану представлялось все эти годы, дружили они оба.
Однако, Эштон Баллентайн всегда изображал из себя не только короля мира, но и короля сглаживания неловких тем, - если бы он хотел заговорить, он бы уже говорил, но - нет.
И вот это злило.
- Так вот, я все думаю, - побарабанив пальцами по деревянной поверхности, Монахан откинулся на спинку стула, уперевшись ладонями в стол; он чувствовал себя, как на самом первом допросе, - в тот раз преступник был гораздо увереннее в себе, чем молодой и зеленый коп, - какого черта так вышло, что я встречаю среди толпы джастисовцев тебя и ничего не знаю об этом? - он понижает голос; в пабе шумно, но лишние уши есть всегда и везде. - Это, конечно, только твое дело, - Сет, изначально взявший спокойный тон, выдерживает его с огромным трудом, - весь его вид говорит о том, что это, черт возьми, очень даже его дело, - но, твою мать, Баллентайн, - Монахан резко выпрямляется, раздраженно трет покрасневшие от недосыпа глаза; Диего обычно хохочет, - ты смотришь, как побитый щенок, - а Сет думает, что не побитый, а выгнанный на улицу в лютый мороз, - ты же знал обо мне. О таких вещах вообще - говорят, и неделю назад я мог зацепить тебя, даже не подозревая об этом. Или ты меня.
Паршивая ты скотина, хочется сказать Сету.
Он никогда не говорит такие вещи вслух.

 Отправлено: 04.06.14 16:59. Заголовок: Эштон Баллентайн отн..

Эштон Баллентайн относился к той категории людей, которые предпочитают не относиться ни к каким категориям людей, охотно выбирая собственный путь любому предначертанному. Это не всегда просто, часто иррационально и, как правило, ведет к необратимым последствиям, от которых остаются разве что грибы ядерных взрывов и парадоксальное “ничто”. Но в этом есть один плюс, который безапелляционным крестом перечеркивает все недостатки: при подобном подходе мировоззрение не зависит от ожиданий большинства. И даже если тебя стремятся подстроить под привычный ярлык, всегда можно продолжать держаться своей позиции хотя бы всем назло.
Это тоже прикольно.
В этот же раз Эштон Баллентайн искренне пытался рассмотреть ситуацию недельной давности глазами Сета Монахана, с кем он едва не столкнулся на задании Revolt vs. Justice, в котором решалась судьба Саймона Пенти.
До этого момента, если честно, Эш вообще не задумывался о том, что его участие в деятельности Джастис имеет какую-то серьезную смысловую нагрузку в жизни тех, с кем он общался, не представляя и не отстаивая интересы организации. Во-первых, потому что ему лично было абсолютно плевать, что делает человек со своей жизнью, если напрямую не вредит Баллентайну, а во-вторых, потому что повода не было как такового. Но, о чудо, взгляд Монахана, в котором отразилось решительно все от парадоксального непонимания до необъяснимой обиды красноречиво объяснил Баллентайну, что сколько бы тот ни упрощал себе жизнь до таблицы умножения, та все равно будет стремиться к неразрешимым проблемам, которые ожидают подходящего момента, чтобы обрушиться ему на голову.
Сейчас, например, ему на голову очень хотел обрушиться Сет Монахан.
Если точнее, в лицо. Кулаком. Может быть даже несколько раз.
Даже в том тоне, каким Сет высказал ставшее классическим “в этом пабе вообще ничего уже давно не меняется”, можно было прочитать гораздо больше, чем в самой фразе. Потому что, очевидно, для Монахана за столь краткий срок изменилось многое. Более того, скорее всего, все это изменилось в тот момент, когда осознание простейшего факта достигло его понимания, переборов все “но”.
Для Эштона Баллентайна ничего не изменилось ни в тот миг, ни после него.
В жизни Эштона Баллентайна, как и в пабе Сé Mhéad, вообще редко что-то меняется.
- В твоем исполнении это звучит так, словно я скрывал от тебя тайну мироздания, - буднично отмечает Эштон, слегка поморщившись, - будто это было каким-то страшным секретом, - он складывает газету вдвое и протягивает ее подошедшему к их столику владельцу, благодарно кивнув, - так что я тебя разочарую. Это не было секретом, тайной или вселенским заговором. Разве что нелепым сюрпризом.
Официантка возвращается с их напитками, наскоро расставляет их перед заказчиками, вежливо улыбается, а Баллентайн внимательно следит за ее действиями, кожей ощущая всю бурю негодования Сета: может быть тот и умудрился умело сохранять достойное следователя хладнокровие, но такую убойную дозу неприятия не почувствовать просто невозможно.
Эш делает глоток виски, прекрасно понимая, что такого ответа Монахану недостаточно. Поставив стакан рядом с пепельницей, он встречается взглядом с другом(?).
- Окей, ладно, слушай, - начинает Баллентайн, уперевшись локтями в стол, - когда ты рассказал, что состоишь в Револьте, я повел себя как-либо примечательно? Настроился против тебя, использовал в своих целях, устроил засаду, натравил самых обиженных миром мутантов? - он выдерживает паузу в пару секунд и самостоятельно отвечает на свой вопрос,- нет. Потому что для меня это не имеет значения.
Иногда он задумывался, что с его мироустройством, может быть, что-то серьезно не в порядке, раз люди так удивляются/оскорбляются, заметив безапелляционное безразличие Эштона к великому множеству жизненно важных вопросов, но, так уж случилось, что и это ему тоже было как-то все равно большую часть времени.
- Ты мог меня задеть, я мог тебя задеть, мы могли умереть, так и не разрешив эту проблему, но этого не случилось, - Баллентайн вздыхает, комфортно откинувшись на спинку стула - а оттого, что я не устроил coming-out и не заявил, что состою в Джастисе едва ли не со дня основания, ты не поставил на мне клеймо человеконенавистника и мирового зла, которое стремится к геноциду всех лишенных способностей людей, - он усмехается, безразлично пожав плечами, - а я чертовски не люблю ярлыки. Потому и не практикую такие заявления. Они мешают моему спокойному сосуществованию с этим самым человечеством и им сочувствующим.
Эш тянется за виски с самым обыденным видом, словно они беседуют о погоде или новой реформе в сфере здравоохранения, которую все равно никто не заметит. Произнеся тост “за человечество”, он опустошает стакан, после чего вразумительно жестикулирует официантке, чтобы та повторила заказ.
- Хочешь узнать что-то еще? Или сразу предупредишь, что я могу теперь ожидать от тебя, Сет? - Баллентайн непосредственно улыбается, - я пойму, если ты захочешь удивить меня каким-то не менее “нелепым сюрпризом”.